Собственноручные показания д-ра К. Клодиуса «Венгрия» 25 июня 1946 г.

25 июня 1946 г.

Москва

Перевод с немецкого

После первой мировой войны Венгрия оказалась совершенно изолированной. Соседние государства, получившие на основании Трианонского договора территории бывшей Венгрии, считались ее противниками, за исключением Австрии и Германии. Политический союз этих соседних государств, кроме Австрии, так называемая Малая Антанта, был направлен в первую очередь против Венгрии.

Взаимоотношения с Францией были очень напряженными, так как Венгрия видела во Франции организатора и покровителя Малой Антанты. С Англией и Италией хотя и не было особых противоречий, но, пока существовал политический союз между западными великими державами, вышедшими победителями из первой мировой войны, взаимоотношения Венгрии с этими великими державами были, естественно, холодными.

Взаимоотношения с бывшими союзниками Венгрии, благодаря общему поражению, стали, конечно, не сердечнее и не более доверчивыми. К тому же побитая и покоренная Германия не могла принести в то время никакой пользы, тем более мелкие государства, как Австрия, Болгария или Турция.

Несмотря на эту изоляцию, венгерская политика с самого начала поставила своей первой политической целью ревизию Трианонского договора. Если эта ревизионистская политика во внешней пропаганде требовала полного восстановления старой Венгрии (В Венгрии благодаря Трианонскому договору население с 24 млн. снизилось до 8 млн.), то вскоре правительственная политика стала делать различие между отдельными потерянными областями, включив в ревизионистскую программу, по венгерскому мнению, только населенные венграми области (исключение составляла Трансильвания).

Таким образом, из ревизионистских стремлений были исключены Хорватия, Бургеланд и Словакия, и венгерские требования касались в основном Северной Венгрии, поскольку она отошла к Чехословакии, Бачки и Трансильвании. Согласно венгерскому тезису, отошедшая к Чехословакии часть Северной Венфии (севернее Дуная) заселена исключительно венграми. В Бачке, согласно тому же тезису, население наполовину состояло из венгров, так как вторая часть состояла больше из немцев, и сербы представляли, следовательно, меньшинство.

Венгерские притязания на Трансильванию основываются, с венгерской точки зрения, не только исключительно на этнографических причинах. Если даже принимать во внимание венгерский тезис, что около 2,1 млн. венгров проживают в Трансильвании, то все же это не составляет большинства населения и румын там имеется свыше 30 млн. Ввиду того, что население проживает смешанно и более всего заселенные венграми области находятся в юго-восточной части страны, севернее Кронштадта (Брашова), правильное деление страны по этнографическим признакам, следовательно, по мнению венгров, невозможно. Поэтому венгры строили свои требования на исторической основе и утверждали, что города Трансильвании были населены исключительно венграми и немцами, а не румынами.

Первую поддержку в своей ревизионистской политике венгры получили в Англии, главным образом среди консервативных английских кругов. Газетный король Ротермир*¹ и его сын в двадцатых годах являлись популярными фигурами в Венгрии. Венгерская аристократия в возрастающей мере проявляла свое предпочтение Англии и старалась использовать свои общественные и родственные связи с Англией в интересах венгерской политической пропаганды.

Фамилия графа Бетлен*², бывшего продолжительное время премьер-министром, тесно связана с этой политикой. Преклонение перед личностью будущего английского короля Эдуарда VIII, теперь герцога фон Виндзор, когда он неоднократно посещал Венгрию, являлось отчасти следствием этой венгерской политики.

Если совершенно ясно, какие мотивы легли в основу этих попыток сближения с венгерской стороны, то с английской стороны эти мотивы были более сложные. В консервативных английских кругах имелось сходство мировоззренческих и общественных взглядов с господствующим общественным строем в Венгрии, которая сохранила феодальный характер больше, чем все прочие европейские страны.

В основе английской официальной политики лежали, конечно, более серьезные мотивы. Она не имела в то время никакой опорной точки в Юго-Восточной Европе. Малая Антанта, наиболее сильный фактор в то время, шла полностью по французскому руслу, Турция после Лозаннского мира поддерживала очень холодные отношения с Англией, и Советский Союз имел решающее внешнеполитическое влияние на Анкару. Болгария при Стамболийском явно высказывала свои симпатии к Советскому Союзу, основанные на исторических, расовых и социальных причинах. Если преемники Стамболийского изменили внутриполитический курс, то во внешней политике ничего не наблюдалось по вопросу сближения с Англией.

Австрия и Германия составляли единство. На всем Юго-Востоке близко к английской политике стояла только Греция. Но Греция принадлежит только наполовину к Юго-Восточной Европе и больше к средиземноморскому пространству. Таким образом, было понятно, что английская политика притягивала к себе Венгрию, которая при наличии изоляции была благодарна за самый маленький жест. Кроме того, в некоторых политических кругах Англии считали, что с Венгрией поступили слишком жестоко после первой мировой войны и несправедливо отторгли заселенные только венграми области.

Параллельно со сближением с Англией шло ухудшение отношений с Францией. Напряжение достигло своего апогея в период так называемой аферы по подделке франков в 1926—1928 гг. Новую поддержку Венгрия нашла в Италии. Через несколько лет после прихода к власти Муссолини начал проявлять одобрение ревизионистским стремлениям Венгрии. Решающим для итальянской позиции явилось вначале общее противоречие Италии и Венгрии с Югославией. К тому же Италия в еще большей мере, чем Англия, стремилась создать себе политический противовес в Юго-Восточной Европе против Франции и Малой Антанты. Это было в период конца двадцатых годов, когда французско-итальянские взаимоотношения еще более ухудшились из-за Туниса, а также из-за целого ряда других вопросов.

В противоположность Англии Муссолини не ограничивался во взаимоотношениях с Венгрией только некоторыми политическими жестами, а пытался углубить взаимоотношения с Венгрией другим путем. Благодаря установлению тесной связи с Австрией был создан блок Рим—Вена—Будапешт. Путем так называемых договоров Брокши (название по имени итальянского торгового политика Брокши), в первой половине тридцатых годов стремились к тесному экономическому сотрудничеству между 3-мя государствами. Принцип договора Брокши основывался на том, что товарообмен между тремя странами без оговорки о праве наиболее благоприятствуем ых получал тайное предпочтение в виде фрахтовой компенсации. Эта система принесла успех. Вскоре внешняя торговля Италии с Венгрией заняла второе место (после Германии).

Когда между Англией и Италией возник конфликт в связи с нападением Италии на Абиссинию и Венгрия должна была выбирать между Англией или Италией, оказалось, что связь с Италией была сильнее, чем с Англией, и, как известно, Венгрия голосовала в ноябре 1935 года вместе с Австрией как единственные государства Лиги Наций против применения санкций.

Между тем в Венгрии произошли существенные внутриполитические изменения. Бетлен, оказывавший, наряду с Хорти, продолжительное время важное влияние на венгерскую политику, был заменен Гомбосом*³. Таким образом, к власти пришло новое поколение, которое нельзя было назвать ни демократическим, ни прогрессивным (Гомбос принадлежал к правым), но которое все же в отношении господства аристократии и крупных помещиков в Венгрии представлял более современную точку зрения, чем его предшественники.

Созданная Гомбосом единая партия оставалась формально правительственной партией, которая состояла до последнего времени у власти, хотя в течение времени, благодаря отходу различных групп и в связи со сменой руководящих лиц, ее лицо постепенно изменилось настолько, что от де факте старой партии едва что-либо осталось. Только первый преемник после смерти Гомбоса, Дарани*⁴, как партийный руководитель и премьер-министр еще придерживался курса Гомбоса.

В период правительства Гомбоса одновременно со сближением с Италией и ослаблением связи с Англией происходила интенсификация отношений с Германией. Венгеро-германские взаимоотношения были всегда хорошими. В культурном отношении Венгрия особенно близка была с Германией еще по периоду старой Австро-венгерской монархии. Нет ни одного образованного венгра, который бы, кроме родного языка, не говорил по-немецки. В хозяйственном отношении Германия занимала постоянно первое место в венгерской внешней торговле.

После того как с распадом старой монархии исчезли старые домашние размолвки и противоречия, продолжавшиеся десятки лет между Веной и Будапештом, явились все предпосылки для тесного и дружественного сотрудничества между Венгрией и Германией. К этому прибавлялось еще то, что Германия стремилась к подобной же ревизионистской политике против Версальского договора, как и Венгрия против Трианонского договора.

Если, несмотря на это, политические взаимоотношения между обеими странами вначале после первой мировой войны продолжительное время не были налажены, то это объяснялось, как я уже сказал вначале, тем, что Германия в этот период была слишком слаба, чтобы представлять какой-либо внешнеполитический интерес, и, кроме того, была исключительно занята урегулированием своих неотложных забот, как-то: вопросы репараций и очищение Рейнской области.

Когда это положение постепенно изменилось, венгерское правительство нашло снова дорогу в Берлин. Пока германо-итальянские отношения были плохие, как, например, когда в 1931 году Италия (на этот раз как исключение в союзе с Францией) помешала германо-австрийскому таможенному союзу, также позднее, когда договора Брокши должны были быть направлены не только в политическом отношении против Франции, но также и в экономическом — против Германии, и когда взаимоотношения между Гитлером и Муссолини в первые годы после прихода первого к власти не были ни в какой мере дружественные, сближение с Италией и усиление связи с Германией требовал от венгерской политики некоторого осторожного лавирования.

После сближения между Германией и Италией, последовавшего зимой 1935—1936 гг., для венгерского правительства было проще придерживаться в будущем единой линии в своей внешней политике.

Понятно, что венгерское правительство также в эти годы старалось не порывать связи с Лондоном и, по возможности, удовлетворять английские требования и желания, если они не противоречили интересам Италии, как это было с вопросом санкций в отношении Абиссинии.

Действительные же отношения с Лондоном поддерживала только финансовая верхушка во главе с Национальным банком. Как бывший президент Национального банка (позднее премьер-министр) Имреди*⁵, так и его преемник Барангай*⁶ отводили Лондону первое место в финансовых вопросах и в интересах приобретения свободной валюты, а также в получении английской помощи на международном финансовом рынке, выступали за английскую ориентацию и за расширение торговых связей с Англией.

Погибший в России сын Хорти*⁷, который в течение многих лет являлся президентом венгерских железных дорог, считался также особым сторонником английской ориентации в венгерской внешней политике. Когда в 1941 году между Венгрией и Англией были прерваны дипломатические отношения, молодой Хорти явился на вокзал провожать английского посла*⁸. Этот жест вызвал в то время большую сенсацию в политических кругах в связи с особой позицией молодого Хорти.

Несмотря на эти различные течения германо-итальянская ориентация в венгерской внешней политике становилась все заметнее, когда Венгрии достались первые реальные территориальные выгоды как результат германской ревизионистской политики, а именно: Венгрия в октябре 1938 года получила обратно с германской помощью и согласия Англии и даже Франции северо-венгерскую территорию от Чехословакии. Когда летом 1940 года Советский Союз присоединил к себе Бессарабию, Венгрия намеревалась осуществить свои территориальные притязания к Румынии, если Румыния не уступит Трансильванию, вооруженным путем.

Ввиду того, что Гитлер хотел во что бы то ни стало избежать войны между Венгрией и Румынией, так как он опасался, что из этой венгеро-румынской войны возникнет театр военных действий между Германией и Англией в Юго-Восточной Европе, а с другой стороны, венгры, поддерживаемые Италией, настаивали на урегулировании разногласий с Румынией, Германия и Италия предложили третейский суд. Это предложение было неохотно принято со стороны обеих партий.

То, что в Бухаресте отрицательно отнеслись к этому, не требует особых объяснений. Отрицательное отношение к предложению в Будапеште основывалось на том, что Венгрия была озабочена тем, что третейский суд удовлетворит только часть венгерских притязаний. Кроме того, в кругах венгерской армии считали, что отторженная насильственно от Румынии территория будет признана ею скорее, и на более продолжительный срок, чем это присоединение произойдет благодаря вмешательству третьих держав.

Несмотря на тот факт, что Венгрия вторично с помощью Германии удовлетворила большую часть своих территориальных притязаний, все же критика так называемого Венского арбитражного решения не прекращалась даже в тот период, когда оно еще было в силе.

Занятие до этого Закарпатской Украины в апреле 1939 года с разрешения Германии не произвело на венгерскую общественность какого-либо впечатления, так как венгерская политика, как уже было сказано выше, не включала эту область в свои ревизионистские притязания и, насколько мне известно, Венгрия никогда не настаивала на том, что эта территория заселена, хотя бы частично, венграми.

Несмотря на то что Венгрия до осени 1940 года осуществила свои наиболее важные территориальные притязания к Чехословакии и Румынии с помощью Германии и Италии, все же венгерское правительство как можно дольше ловко и осторожно избегало быть замешанным в войну между Германией, Италией и Англией.

Одобренная Хорти политика премьер-министра графа Телеки*⁹ сводилась постоянно к тому, чтобы сохранить нейтралитет, несмотря на политическое сближение с Берлином и Римом, вытекающее из общего развития, географического положения Венгрии и германо-итальянской поддержки венгерских территориальных притязаний.

В ноябре 1940 года, когда Венгрия присоединилась к Тройственному пакту и официально признала впервые, в результате подписания формального международного права, свою принадлежность к группировке держав, руководимых Германией и Италией, даже тогда она придерживалась своего нейтралитета. Венгерский министр иностранных дел граф Чаки*¹⁰, несмотря на то, что в Германии его считали всегда особым другом Италии, защищал ту же политическую линию, что и Телеки.

Только нападение Гитлера на Югославию в апреле 1941 года заставило венгерское правительство выбирать один из двух лагерей. Телеки, у которого в результате общего развития не было возможности отказаться от требования Гитлера (хотя оно и было только символическим) принимать участие в войне против Югославии, а также отклонить предложенное венгерских ревизионистских требований в отношении Югославии. К тому же он понимал, что участие Венгрии в мероприятиях против Югославии вовлечет Венгрию в большую европейскую войну, за которую он не хотел нести ответственности, не видя для себя другого выхода, как только застрелиться. Чаки умер незадолго до этого, и ему не пришлось принимать решений.

Еще более трудное решение венгерское правительство должно было принять, когда Гитлер через несколько месяцев после этого потребовал от Венгрии участия в войне против Советского Союза. Между Советским Союзом и Венгрией не имелось никаких политических противоречий или трений.

Со времени правительства Бела Куна господствующий класс в Венгрии испытывал большой страх перед коммунизмом, против возрождения которого в Венгрии были предприняты строгие меры. Но как раз этот страх перед коммунизмом еще более усилил в руководящих венгерских кругах стремление избежать какого-либо конфликта с Советским Союзом и сохранить с ним корректные отношения.

Еще в 1940 году в Москву для подписания нового торгового договора приезжала венгерская делегация во главе с посланником фон Никль, руководителем Торгово-политического отдела при венгерском министерстве иностранных дел. Венгерское правительство особенно стремилось к расширению экономических отношений с Советским Союзом и к заключению упомянутого договора.

Во внешнеполитической области имелся только один щекотливый пункт по отношению к Советскому Союзу — Венгрия в течение многих лет поддерживала особенно хорошие отношения с Польшей и Финляндией. В основе взаимоотношений с Польшей лежало взаимное отрицательное отношение к Чехословакии и некоторая историческая традиция.

С финнами Венгрия чувствовала себя особенно связанной вследствие общей принадлежности к туранским народам. Поэтому, когда возникли польско-русские или финско-русские противоречия, симпатия Венгрии была на стороне Польши и Финляндии. Это было особенно заметно во время войны между Финляндией и Советским Союзом. Однако эти симпатии никогда не заходили настолько далеко, что венгерское правительство решалось вступить в конфликт с Советским Союзом. Так, например, Советский Союз, насколько мне известно, не одобрил вступление отдельных венгерских добровольцев в финскую армию.

В общем и целом, венгерский народ не питал вражды к Советскому Союзу и отгонял от себя мысль о войне с Советским Союзом. Те круги крупных помещиков и капиталистов, которые испытывали некоторые опасения перед так называемой «коммунистической опасностью», выставляли это как причину, чтобы избежать конфликта с Советским Союзом, так как в случае поражения они опасались вмешательства со стороны Советского Союза во внутреннюю политику Венгрии.

В этой связи требование Гитлера об участии в войне против Советского Союза было встречено в Венгрии совершенно иначе, чем в Румынии и Финляндии, так как последние незадолго до этого должны были отдать часть своей территории Советскому Союзу и где благодаря историческому развитию отношение к Советскому Союзу было совершенно иное. Однако у Хорти и венгерского правительства не было никакой возможности уклониться от этих требований Гитлера.

Возвращение Венгрии с помощью Германии Северной Венгрии, Северной Трансильвании и Бачки, а также политическая и военная ситуация поставили Венгрию в политическую зависимость от Германии. Все же венгерское правительство пыталось ограничить участие Венгрии в войне до минимума.

Когда венгерские части были полностью разбиты в России (по мнению венгров, вследствие того, что они не располагали современными тяжелыми орудиями), остатки венгерских дивизий использовались только за линией фронта, и Венгрия упорно уклонялась направлять новые контингенты войск. Каллай*¹¹, который с 1942 по март 1944 года являлся премьер-министром, а также министр иностранных дел Гичи планомерно проводили политику удержания Венгрии и, насколько это позволяла обстановка, от дальнейшего участия в военных действиях. Венгрия отказалась не только направлять дальнейшие войска в Россию, но и предоставлять венгерские дивизии в качестве оккупационных войск в Югославии.

'Так в документе, речь идет о венгерском государственном и политическом деятеле Миклоше Каллае де Нади-Калло.

Благодаря этому Гитлер был настолько недоволен Каллай, что, когда Хорти был в Германии в марте 1943 года, Гитлер предложил ему заменить Каллай кем-либо другим. Когда это не было сделано, германскому послу Ягов*¹² было запрещено поддерживать связь с Каллай. Однако Хорти держался Каллая, несмотря на протесты со стороны Германии, так как Каллай являлся в течение многих лет одним из его личных друзей. В эти годы Каллай считал, что Германия и Италия всеми дипломатическими способами должны добиваться окончания войны.

Причиной для сдержанности венгерского правительства являлось, далее, опасение перед Румынией. Ввиду того, что взаимоотношения между обеими странами оставались, как и прежде, чрезвычайно напряженными и Румыния вела очень активную пропаганду за возвращение Северной Трансильвании, Венгрия опасалась, что Румыния воспользуется первой возможностью, чтобы выступить против Венгрии, а поэтому она заявила, что должна на этот случай иметь в стране армию.

Против вышеизложенной политики правительства Каллай при объективном и лояльном рассмотрении ситуации нечего было возразить даже с германской стороны. Перед нападением Гитлера на Советский Союз Венгрию не спрашивали о ее согласии или добровольном участии. Ее поставили перед свершившимся фактом. Во время помощи со стороны Германии при реализации ее территориальных притязаний также никогда не говорилось о том, что в качестве расплаты за это Венгрии придется участвовать в войне против Советского Союза. Венгрия неохотно пошла на разрыв дипломатических отношений с Англией в связи с ее выступлением против Югославии.

В отношении оценки общего политического и военного положения и признания того, что необходимо окончить войну любой ценой, правительство Каллай занимало более ясную позицию, чем руководящие германские инстанции. К тому же правительство Каллай не было связано никакими договорными обязательствами о поддержке Германии в войне.

Однако Гитлер стоял на другой точке зрения, когда 19 марта 1944 года он приказал оккупировать Венгрию и таким образом добился смены правительства.

КЛОДИУС

Перевела: оперуполномоченный] 4 отдела 3 Главного управления контрразведки МГБ СССР ст[арший] лейтенант СТЕСНОВА

Примечания:

*¹  Вероятно, речь идет об английском газетном магнате Гарольде Сиднее Харсмуте, 1-м виконте Ротермире, владельце лондонских газет «Дэйли Мэйл» и «Дэйли Мирор».

*² Речь идет о венгерском государственном деятеле, графе Иштване Бетлене де Бет-лене, бывшем в 1921—1931 гг. премьер-министром Венгрии, а в годы Второй миро-вой войны — советником адмирала М. Хорти.

*³ Речь идет о венгерском государственном и политическом деятеле Дьюоле Гембесе де Йафка.

*⁴  Речь идет о венгерском государственном и политическом деятеле Кальмане Дарани де Пустасендьёрде.

*⁵  Речь идет о венгерском государственном деятеле Беле Имреди, премьер-министре Венгрии в 1938—1939 гг.

*⁶  Так в документе, вероятно, речь идет о венгерском государственном деятеле Ласло де Бардошши, премьер-министре Венгрии в 1941 — 1942 гг.

*⁷ Речь идет о старшем сыне адмирала М. Хорти — Иштване Хорти, погибшем во время воздушного боя на советско-германском фронте в районе Алексеевки.

*⁸ Речь идет о британском посланнике в Будапеште сэре Оуэне Сент-Клер О'Молли.

*⁹ Речь идет о венгерском государственном деятеле, графе Пале Телеки де Секе, премьер-министре Венгрии в 1920—1921 и 1939—1941 гг..

*¹⁰ Речь идет о венгерском государственном деятеле, дипломате графе Иштване Ча-ки, министре иностранных дел Венгрии в 1938—1941 г..

*¹¹ Так в документе, речь идет о венгерском государственном и политическом деяте-ле Миклоше Каллае де Нади-Калло.

*¹²  Имеется в виду немецкий дипломат Дитрих фон Ягов, с 29 июня 1941 по 8 мая 1944 гг. германский посол в Будапеште (Венгрия).