§ 27. Земледельческое крестьянство и пролетариат, как трудящиеся классы.

§ 27. Земледельческое крестьянство и пролетариат, как трудящиеся классы.

В предыдущих параграфах мы говорили о представителях земельного, денежного и торгово-промышленного капитала, между которыми распределяются созданные и постоянно вновь создаваемые трудом ценности. Теперь мы будем говорить о тех классах, которые создают эти ценности своими руками, которые составляют само основание той блестящей, засыпанной золотом и серебром пирамиды, о которой шла речь выше. Классы эти — земледельческое крестьянство и безземельный пролетариат.

“Русский рабочий и русский крестьянин, — говорить А. Пешехонов¹*, — объединены крепкой экономической связью; во многом их интересы не только не противоречат друг другу, но и сливаются, и именно потому, что русский рабочий в массе своей есть вместе с тем и русский крестьянин, а русский крестьянин часто вместе с тем и русский рабочий. Наш рабочий, поскольку он является отхожим промышленником и поскольку он входит в состав крестьянской семьи, продолжающей вести хозяйство за свой счет, не пролетарий. Для него не безразличны интересы “буржуа”-крестьянина потому, что он сам вчера был и, может быть, завтра будет им, потому что его отец, жена, дети, братья живут этими интересами, потому что его заработок — лишь часть в общем бюджете семьи, и полнота удовлетворения его потребностей определяется не только тем, сколько он сам заработает, но и тем, сколько получать его семейные от своего хозяйства; с другой стороны, крестьянство, поскольку бюджет его опирается на промысловые заработки, заинтересовано в городских отношениях и в уровне заработной платы на промысловом рынке. Ему не чужды интересы рабочего пролетария, не чужды и те идеалы, которые должны быть одни у рабочих людей, где бы они ни жили, где бы они ни работали — в городе или в деревне. Обособление рабочего от крестьянина, противоположение одной группы другой, возможно только в теории и не имеете места на практике. Введение такого противоположения в программу общественной деятельности, как бы ни была стройна эта программа, как бы ни были изобретательны ее авторы в истолковании фактов, неизбежно делает ее беспочвенной. Важнее всего взглянуть прямо в лицо фактам и отыскать их действительный смысл”.

В нашем дальнейшем изложении мы будем стоять на точке зрения, высказанной А. Пешехоновым, и хотя и будем говорить о крестьянах и о рабочих отдельно, но то общее, что соединяет обе группы одного и того же трудящегося класса, постараемся при этом не забывать, памятуя об общности интересов того и другого. Крестьянин, обрабатывающий землю, не есть землевладелец, живущий путем присвоения земельной ренты, созданной чужим неоплаченным трудом. Рента, создаваемая им же, остается у него же в кармане. Этим трудовое земледельческое крестьянство отличается от того землевладельческого класса, о котором мы говорили выше и который живет присвоением так. наз. дифференциальной ренты, переходящей в его карман, как к собственнику земли.²*

Крестьянство должно быть отличаемо как от классов буржуазных, так и от пролетариата. Даже рассматривая его как класс переходный, во всяком случае нельзя не видеть, что оно ближе к пролетариату, чем к буржуазии, с которою отождествлять его, как это делают некоторые авторы, было бы большою ошибкой. “Между крестьянством, основной экономический принцип которого — непосредственно личное производство ценностей, и буржуазией, экономический принцип которой — распоряжение трудом рабочих данного момента, пользуясь ценностями, произведенными рабочими предшествовавших моментов, — и между этими двумя представителями столь разнородных принципов нет и не может быть такой связи, настолько значительного сходства, чтобы можно было хотя в малейшей степени объединить их судьбу с дальнейшей эволюцией”. Наоборот, между крестьянством и рабочими такая связь несомненно есть.³*

__________