Письмо И. К. Эфендиева от 7 октября 1953 г Н. С. Хрущеву
Разослать членам Президиума ЦК и
секретарям ЦК КПСС.
[п.п.] Н. Хрущев
16.XI.53 г.
Копия с копии
Совершенно секретно
Лично
Секретарю ЦК КПСС тов. Хрущеву Н. С.
Дорогой Никита Сергеевич!
В Вашем лице я обращаюсь в Центральный комитет нашей партии, к чести, разуму и совести нашего народа по нижеследующему вопросу.
Еще с ранней юности моя жизнь была связана с борьбой нашей партии с различными врагами нашей Родины.
Каковы бы ни были мои недостатки по деянию вне органов советской разведки, я никогда за все длительное время связи с органами советской разведки не кривил душой и, невзирая на лица, на личные невзгоды и лишения, беспощадно боролся с любым проявлением врагов советской власти.
Вряд ли в органах советской разведки Азербайджанской ССР имеется равный по количеству и качеству «материал», как мое «личное дело».
В Вашем лице я вновь клянусь перед нашей матерью — партией, что никогда не позволял и не позволю себе в угоду своим личным интересам опорочить кого-либо. Это относится и к данному письму.
Не стал бы отнимать у Вас времени в связи с историей с Багировым Мир Джа-фаром, которая принесла позор как славной организации, так и всему азербайджанскому народу, если бы он, Багиров, сам честно, откровенно до конца вскрыл бы свое политическое нутро и т. д. Именно этого и по сей день он не делает.
Нет в нем, Багирове, как и не было искренности, честности, правдивости. Он все выжидает, виляет хвостом, маскируется в ягненка. Охотно признает всякие «ошибки», а к основному интересующему партию (ЦК) вопросу и близко не подходит.
В этом отношении интересен один штрих. Случайно ли на Пленуме ЦК Азербайджана с активом, где его никто не обвинял в связи с преступными деяниями Берия, он, Багиров (видимо, в порядке профилактики), категорически, априорно отвергал всякую возможную попытку связать его с Берия. Дескать, «я так же, как и все, поражен этим фактом».
Как говорится, на воре шапка горит! Кого он хочет надуть этой слишком наивной политикой!
Вся партия, весь наш народ знает, что издавна Берия и Багиров — это сиамские близнецы. И еще вопрос, кто из них учитель, а кто ученик.
Несколько ниже приведенных фактов говорят о том, что Багиров так же, как и его политический друг Берия, довольно ловко замаскировавшись, сумел войти в доверие, он так же, как и Берия, жаждал неограниченной власти, он так же, как и Берия, на пути достижения своей карьеристской цели не останавливался ни перед какой политической авантюрой и т. д.
В одинаковой степени они оба — Берия и Багиров — одного поля ягоды и ничего общего не имели с нашей партией.
Обратимся к фактам:
1. В 1918 г. М. Д. Багиров, будучи назначен председателем Кубинского уездревкома, направлялся вместе с советскими войсками в Кубу. Отрядом советских войск, если не ошибаюсь, командовали Гогоберидзе, Лордкипанидзе. Муж моей сестры Гулам Мамедов был назначен туда же казначеем. Я и моя сестра также ехали вместе. Недалеко от Кубы (между Хачмасом и Кубой) на нас напала контрреволюционная банда Али Бека Зизикского. Разбив эту банду, советские войска вошли в Кубу.
После установления советской власти (28.IV.20 г.) Багиров вернулся вскоре в Азербайджан и занял пост председателя Азербайджанской] ЧК. Казалось, что его прямой обязанностью было (тем более при законе экспроприации) обезвредить и привлечь к ответственности того же Али Бека Зизикского, который с ним же, Багировым, вступал в вооруженную борьбу.
Однако этого не случилось. Али Бек Зизикский был взят Багировым под свое покровительство, и это довольно дорого обошлось азербайджанскому народу.
Лично я, будучи связан с Шемахин[ским] уезд[ным] политбюро (так назывались тогда органы уездного ЧК), информировал его, что Али Бек Зизикский часто приезжает в г. Шемаху, где находилась его жена Агаларова, и что устанавливает связи с контрреволюционными элементами, и что подготавливает антисоветское выступление, и что для этой цели он группирует не только мусаватистов, но и «оставшихся добровольно» турецких солдат и офицеров (читай разведчиков). Нач[альник] Шемахинского политбюро т. Красный мне, как уполномоченному по информации, передал, что эту информацию он передал лично Багирову в присутствии Берия и что Багиров, передавая эти документы Берия, сказал, что «я его (т. е. Али Бека Зизикского) знаю, он угрозы не представляет!».
Однако поступала все более тревожная информация о том, что вместе с калейбу-гуртскими шейхами, кулачеством «турецкие добровольцы», идейным вдохновителем коих был какой-то Тринич Ахмет, мусаватисты готовят каракоинлинское восстание. Все это шло под флагом пантюркизма. В этом деле сказалось и воздействие Али Бека Зизикского.
Пропустив мимо ушей все эти информации, Багиров довел дело до того, что каракоинлинское восстание совершилось.
Но, может быть, это случайное (?).
2. Известно, что в 1919 г. турецкие войска заняли Азербайджан, подавив молодую советскую власть. Багиров тогда из Кубы уехал, с его слов, в Астрахань. В Кубу вошел Шукри Паша. Его нач[альником] штаба был Ахмед Бедин. Многие антисоветские элементы пошли на службу к туркам и мусаватистам. Я и моя сестра были тогда в Кубе. На наших глазах поголовно вырезали мирное армянское население (их продавали в отместку с аукциона). На наших глазах был повешен заместитель] председателя] Кубинского уездревкома Магамед Мехти [так в тексте. — Ред.]. И все это делали Ахмед Бедин, Али Бек Зизикский, так называемая «молодежь», в их числе хорошо запомнилась фигура Гаджи Ага Шахвердиева (ныне член КПСС — друг Багирова).
Но вот окончательно установилась в Азербайджане советская власть. Багиров стал председателем Азербайджанской ЧК. Я и целый ряд коммунистов узнаем Ахмеда Беди-на, превратившегося в Ахмеда Тринича, но он уже член ВКП(б) и руководящий работник.
Тут же я по линии разведки, а тт. Гулам Мамедов, Булгеис Мамедова и др. по партийной линии, даем знать лично Багирову, что Ахмед Тринич и есть тот Ахмед Бедин, т. е. нач[альник] штаба турецких войск, вошедших в Кубу, что это и есть тот, который вешал Магамеда Мехтия [так в тексте. — Ред.] — большевика, физически уничтожал армянское мирное население. Более того, в официальной информации было установлено, что этот Ахмед Тринич и есть видный турецкий разведчик, организатор антисоветских группировок, идеолог пантюркизма, и что именно он связан с мусаватистами и т. д.
Однако и это Багиров (председатель] ЧК) пропускает мимо ушей и, бросая пыль в глаза, заявляет: «ЦК Азербайджана известно, что Ахмед Тринич был партией послан для работы в лагере врага, всем нам все это известно». По моей линии (разведке) поступило распоряжение «разработку Ахмеда Тринича прекратить».
Возможно, и это случайно?
3. Однако Ахмед Тринич, получивший развязку, продолжал свое контрреволюционное деяние. Под флагом необходимости организовать высшее педагогическое учебное заведение (Азербайджанский] Щедагогический] Щнститут]) «приглашаются из Турции «преподаватели» — де знатоки науки и азербайджанского языка».
С благословения органов советской разведки Азербайджанской ССР, возглавляемых тем же Багировым, в Азербайджан приезжают «специалисты-учителя».
Вскоре вновь я информирую (псевдонимом «Аяз»), что в АПИ прибыли не учителя-специалисты, а матерые турецкие разведчики, и что все они связаны с Ахмедом Триничем, а тот уже сумел завоевать авторитет и установить прочную связь с буржуазными националистами, пробравшимися к власти.
Мне опять дают по зубам — дескать, это не твои объекты, «не мешай».
Однако вскоре наши разведчики (закордонники) дали знать в Москву о наличии контрреволюционного гнезда в Баку, именно в АПИ, и только после этого эта свора была выслана из СССР.
А для окончательного разоблачения Ахмеда Тринича, он же Бедин, потребовалось 17 лет.
Что же, и это случайно?
4. Будучи участником ареста лидера мусаватистской партии Мамед Эмина Расул заде и секретаря той же партии Абаскули Кязим заде, я знал, что М. Э. Расул заде по телеграмме В. И. Ленина был доставлен в Москву и оставлен на работе в Наркомнаце. За короткий период его работы в Москве он отозвал всех эмигрантов-азербайджанцев антисоветски настроенных. Среди них было немало агентов немецкой, французской, турецкой и т. д. разведок. Все эти элементы были как «специалисты» направлены в Азербайджан. Так, в Баку прибыли из Германии Исмаил заде Ибрагим, Атаев Али Рза, из Франции Гусеинбеков Зеинем бек, Мустафаев (имя забыл), Салим Алиев и т. д. Вскоре они стали моими «объектами». Через них я узнал, что Мамед Эмин Расул заде не отрешился от своей политической линии. Была установлена его связь с уцелевшими мусаватистами Венсал Мустафаевым, Халифа заде и др. Когда Мамед Эмин Расул заде и Абаскули Кязим заде надумали на «отдых приехать» в Сухуми, была лично мною передана информация о том, что предполагается его побег, вернее их побег.
Эта информация также была пропущена мимо ушей, и в результате этот матерый враг советской власти на турецкой канонерке бежал в Турцию, где находится и поныне.
Сколько ни убеждали Багирова в том, что все присланные М. Э. Расул заде «специалисты-эмигранты» ведут контрреволюционную работу, он все пропускал мимо ушей, и для их обезвреживания понадобилось от 12 до 16 лет.
Наверное, и это случайно?
5. Вообще, наблюдалось странное содружество Багирова с различными антисоветскими людьми — «дескать, мне, как чекисту, положено». Однако в 1932 г. за такую порочную связь все же его сняли с работы. Его друзьями оказались Мешади Али, Исмаилов — крупный помещик, уцелевший благодаря заботе того же Багирова, Джамал Мирзоев, «спасший ему жизнь», бандит Казан Папах оглы Магамед (которого потом, после решения ЦК, он вынужден был расстрелять) и др.
Поразительно то, что со всякой контрреволюционной сворой он не торопился разделаться, различными путями их ограждал, но когда дело касалось честных большевиков, он проявлял максимальную активность.
Вспомним хотя бы случай с членом ЦК Компартии Турции, невинно расстрелянным, на основе какой-то «хулиганской» его выходки (скандал в пивной с заместителем] пред[седателя] Азербайджанской] ЧК Горобченко — см. это дело), а ведь этот человек вез материалы в Москву, где были данные о сети контрреволюционных организаций в Советском Союзе, в частности, в Азербайджане. Был инсценирован «скандал», сфабрикован на него «политический материал», и он расстрелян ни за что, этот коммунист. Дело утаить не удалось. Отделались «легким ушибом», Горобченко получил 10 лет, но вскоре вернулся в Баку.
Как это назвать, тоже случайностью?
6. Может быть и то случайно, что, будучи разоблаченным и снятым с работы в Азербайджане в 1932 г., он, Багиров, подался не куда-нибудь, а в Грузию, к Берия, который его выручил и приютил, но это была оплата за услугу, оказанную Багировым тому же Берия, который своим спасением по «делам» в Баку был обязан Багирову. А что это за дело было у Берия в Баку в бытность его заместителем председателя] Аз [ербайджанской] ЧК, т. е. того же Багирова?
Будучи связан с мусаватистской, а через нее и с турецкой контрразведкой, Берия спровоцировал восстание Военно-морского Каспийского флота. Им было арестовано (публично, на парапете, и это умышленно было сделано в такой форме) несколько матросов якобы за дебош, и тут же они были «оформлены» и расстреляны (может быть, председатель] Аз [ербайджанской] ЧК Багиров и этого не знал), военфлотцы потребовали своих товарищей, атмосфера раскалилась до того, что военные корабли предъявили ультиматум, после чего намеревались бомбардировать Баку. Сколько сил и энергии потребовалось нашей партии для ликвидации этого дела, игравшего на руку контрреволюции.
Неужели Багиров не знал, что Берия служил в контрразведке и что этим актом он пытался свергнуть советскую власть в Азербайджане?
Ну, хоть бы догадался! А то «вычистил», огородил и выпроводил Берия, мол, езжай, брат, не удалось...
И это случайно?
Спрашивается, по чьей инициативе Багиров был направлен в 1934 г. на пост пред[седателя] Совнаркома Азербайджанской] ССР? Ведь правда же по инициативе Берия!
Изменился ли Багиров в своих более чем странных отношениях к различным антисоветским элементам после 1934 г.?
Да, тактику изменил, более стал активным. Стал на словах выступать за великий русский народ, за дружбу, против мюридизма, пантюркизма, панисламизма и т. д.
Форма была такова, а содержание иное.
7. В 1934 г. через его ближайшего друга, офицера турецкой армии Муса Шам-садинского, которого он немедленно по возвращении в Баку в 1934 г. взял к себе управделами Совнаркома и вскоре «выдвинул» секретарем Верховного совета Аз [ербайджанской] ССР, лично мною была дана информация о буржуазно-нацио-налистическом деянии ряда руководящих работников (надо иметь в виду, что Муса Шамсадинский до этого был нач[альником] инфаго Азербайджанского] ГПУ, т. е. мой начальник по работе в сов[етской] разведке).
Группа кельвинских мусаватистов во главе с Джами Эфендиевым по прямой установке пред[седателя] Верховного совета Азербайджанской] ССР тоже Эфендиева Солтан Медумда, Али Мамедова, Мамедханова и троцкиста Али Мамедлинского искусственно вызывала недовольство среди населения Исмаилинского района, готовилось вооруженное восстание. Аз[ербайджанское] ГПУ, где сидели Сумбатов-
Топуридзе, вместо того чтобы это дело обезвредить, сообщило руководству, что это дело разоблачаю я. Я был вызван, где мне предложили: «займись своим делом и не впутывайся в такие дела». Однако мне удалось выступить в печати (пользуясь тем, что в ред[акции] «Бак[инский] рабочий» был свой человек). Когда уже в печати появилась заметка, то вынуждены были всю эту антисоветскую свору изъять, возвратить миллионы незаконных обложений и т. д.
Тут Багиров «особо» заинтересовался мною. Началась «холодная война». Об этом меня информировал работник 1-го отд[ела] т. Сафар Мамедов.
Пусть и это будет случайно.
7. С 1930 года я непосредственно «разрабатывал» Гейдар Гусейнова, так как были сведения от наших в Турции, что он связан со своим дядей, находящимся в Турции и возглавляющим антисоветскую организацию, и с другим дядей, находящимся в Иране, также ведущим антисоветскую работу. До мельчайших подробностей были установлены связи Гейдар Гусейнова с контрразведкой.
Однако Багиров, которого хорошо информировали об этом, упорно отвергал все материалы, более того, по его ходатайству ВАК присудил Гейдару Гусейнову ученую степень доктора философских наук без защиты диссертации, он выдвинул и доверил ему пост вице-президента Академии наук Азербайджанской ССР, ввел в состав ЦК партии Азербайджана, дал весь архив партии (ИМЭЛ). Понадобилось 20 лет, для того чтобы наконец Багиров «понял» подрывную работу этого же Гейдара Гусейнова. Видя, что дело плохо, он сам выступил (маневр) против него (см. «О характере мюридизма» в журнале «Большевик»), а Гейдар Гусейнов «повесился».
Что, все это случайно?
(Отец Гейдара Гусейнова сопровождал из Турции в Ереван Нуру Пашу, и после установления военной турецкой диктатуры был организатором физического уничтожения армян. Занимал пост вице-губернатора.)
9. Сотни людей официально, тысячи анонимок неофициально, систематическая информация органов разведки Азербайджанской ССР давали знать Багирову, что нельзя засорять партию явно антисоветскими элементами, нельзя так поощрять этих людей, тем более за счет игнорирования честных ученых, преданных нам людей. Но этот деспот был неумолим. И вот в партии оказались Мехти бек Сафаралибеков — брат расстрелянного в 1937 г. мусаватиста Ширинбека Сафаралибекова, Багатур Эйвазов — сын буржуазного националиста Аскер бека Эйвазова, более того, он Эйвазова Багатура выдвинул на пост директора мединститута (и поныне сидит). Ему, Багирову, представили документ из журнала (пантюркистского) «Февзият», где было опубликовано воззвание Мир Касимова Мир Асадуллы из Турции к мусаватской интеллигенции Азербайджана, а он его выдвигает на пост президента Академии наук Азербайджана, зная, что и как ученый (хирург) он ничего из себя не представляет, вводит не раз его в состав депутатов Верховного Совета СССР.
Все отбывшие наказание контрреволюционные элементы — Исмаил заде, Атаевы, Мусабекова (весь род расстрелян), Шахсуаров, Рзабейли и т. д. заняли кафедры в Азербайджанском мед[ицинском] институте, и как ни билась парторганизация, но разве можно было убедить Багирова, убежденного друга этих людей, в нетерпимости этого положения.
10. На словах он выступал за дружбу, везде и всюду говорил о значении и роли великого русского народа, а если даже министр госконтроля т. Али заде Зейнаб в свое время посмела сообщить в Москву о мелких безобразиях в республике, то ее немедленно он снял, хотел посадить, но ее спас тов. Маленков Г. М.
11. Возможно, и это случайно, что так же, как и Берия, он, Багиров, превратил МВД в какой-то надпартийный орган, в послушное орудие исполнения всех его грязных дел. (И метод у них был один.) Этот орган лепил «ПН» на всякого по усмотрению Багирова («ПН» — политически неблагонадежный). Этот орган он превратил в свою рабочую кухню по фабрикации фальшивок, ложных обвинений против всех, кто ему не по душе. Приведу примеры.
Госконтроль СССР направил в Азербайджан (по материалам большую группу ревизоров во главе с заместителем] министра Госконтроля СССР, кажется, т. Старостиным (в период Мехлиса). Ревизоры набрали достаточно много материалов. Видя такое дело, Багиров дает «задание» своему горшечнику — министру внутренних дел Емельянову Степану Федоровичу — «поломать это дело». И вот начинаются провокационные методы, т. Старостину подсовывают красивых девушек, его поят, фотографируют в различных «обстановках», фотографируют и т. д. И когда было достаточно «материалов», Багиров связывается не с кем-либо, а с тем же Берия (случайно?), «мобилизовывает» Юсупова (Узбекистан) и со всем этим «материалом» прибывает в Москву на заседание Политбюро ЦК ВКП(б), где выставляются все эти «документы», «долбают» (как он, возвратившись, рассказывал друзьям) Мехлиса и Старостина, де «как это можно на материале обиженных строить на нас обвинения, да и сами ревизоры-то вот какие».
Или взять историю с Азиз Алиевым (быв[ший] секретарь ЦК Азербайджана, секретарь обкома Дагестанской АССР, его знаете и Вы, и тов. Маленков). Видя, что он, оставаясь в Москве, на работе выдвигается (а этого Багиров не любил), сразу последовал телефонный звонок Берия: мол, пошлите Азиз Алиева в Азербайджан зам[естителем] председателя] Совмина, и что он выдвинут депутатом в Верховный Совет СССР от Нахичеванской АССР. Азиз Алиев выезжает, и так как он был (по наговорам) «конкурентом», то дается задание МВД — и готов «ПН» — «за скрытие своего пребывания (если даже в детстве) в Иране — снять». И этот человек, доктор наук, по сей день влачит жалкое существование, он изничтожен.
Точно такими же приемами были уничтожены Али Ашраф Али заде, С. Везиров, Махмуд Алиев (лично которого знает тов. Молотов). Это был метод и стиль его «работы». Это хорошо знает т. Чеплаков Федор (кажется, теперь на Сахалине), это знаем все, и даже в органах разведки, кто пришелся не ко двору, его «уничтожали» (Сафар Мамедов, да и я сам). Еще бы немного, он изничтожил бы и Самеда Вургуна (поэта), но малость времени не хватило.
Будучи деспотически настроенным и не разделяющим свою власть с кем-либо, он, естественно, подбирал кадры из числа услужливых и «преданных» лично ему людей. Способный, честный, преданный делу нашей партии, принципиальный человек не находил себе достойного места.
Его окружали «соратники-чекисты» вроде Сумбатова-Топуридзе (с 1920 г. работавший с ним в Азербайджанской] ЧК, а потом с Берия в Москве — Кремле, сейчас арестован, был заместителем] председателя] Совмина Азербайджанской ССР), Нарчимашвили — родственник Берия, Фараджиева Кюбра — одна из многих его фавориток — жена Садыха Фараджева — быв[шего] мусаватиста и с легкой руки Багирова ставшего членом КПСС, Гасанов Гасан — кулаческое отребье, доведенный (невзирая на неоднократные сигналы партактива) им, Багировым, до поста секретаря ЦК Азербайджана — ныне работает в отделе науки ЦК Азербайджана, Емельянов С. Ф. — верный пес Багирова, фабриковавший, пользуясь своим служебным положением министра внутренних дел Азербайджана, политические «объективки» на всех, кому угодно было Багирову, Шахвердиев Гаджи Ага, работавший в турецкой контрразведке, Гюльмамедов — соратник Багирова еще по Кубе, буржуазно-на-ционалистические тенденции коего известны по местнической группировке и т. д.
Точно так же трудно поверить, дорогой Никита Сергеевич, что нынешний пред[седатель] Совмина Теймур Кулиев, работавший всю жизнь под идейным руководством Багирова, вместе с ним и в ЧК и после, а также нынешний секретарь ЦК Азербайджана Якубов Мир-Теймур — ближайший ученик и воспитанник Багирова, неоднократный министр внутренних дел Азербайджана и т. д., долгие годы бывшие покорными Багирову люди, слепо следующие всем его указаниям, во всем подражавшие ему (даже в одежде, походке, окриках и т. д.), трудно поверить, что эти «наблюдатели» не были бы заражены порочным методом и стилем работы своего учителя.
Я не останавливаюсь на фактах безнравственного, аморального поведения и барско-феодального образа жизни этого человека. Не случайно после его освобождения в азербайджанском народе говорят, что «таких дел и ширваншахи себе не позволяли». Немало красивых азербайджанок он «выдвигал» на руководящую работу, а потом, вызывая «по делам службы», использовал как женщин (К. Фараджева, 3. Али заде, Ханмамедова, П. Гашим заде и т. д.), но это мелочи, правда, характерные для перерожденцев — проституирующих политиков.
Точно так же не случайно, что он так же, как и Берия, только под давлением нашей партии освобождал невинно арестованных и давал согласие на арест тех, которых нужно было изъять (история с Триничем, Казан Папах оглы Мамедом, Гусейн Мусаевым, 3. Али-заде и т. д.).
Таковы некоторые факты, которые говорят о том, что сегодняшнее поведение Багирова отнюдь не случайное, а имеет определенные социально-политические корни.
Странная притупленность политической бдительности на довольно длительном протяжении времени, своеобразный «сентиментализм» с врагами нашей партии, поразительное «покровительствование» всякой антисоветской своре и «идиосинкразия» к честным, прямолинейным советским людям, деспотизм, политика узурпации прав не только б[ес]партийных], но и членов партии, жажда неограниченной власти — карьеризм, методы политической авантюры при расправе с неугодными его душе людьми — не могут быть случайностью, не могут, вернее не могли развиваться, если бы Багиров за спиной не имел бы надежной опоры, а таковая опора и была в лице Берия.
Все эти качества одинаково свойственны и Берия, и Багирову, они роднят их.
Багиров может подумать, что я, пользуясь благоприятным моментом, свожу с ним личные счеты.
Во-первых, у меня с ним не было и нет личных счетов; во-вторых, я не собираюсь выступать (тем более этим письмом) в роли разоблачителя Багирова, ибо он разоблачен Центральным комитетом нашей партии; наконец, между мною и Багировым была не личная вражда, а политическая.
Багиров смог использовать формальные данные, связанные с моей долголетней работой в органах советской разведки, и выдать их за фактический «компрометирующий» меня материал, но купить или понудить меня делать, что он хочет, ему не удалось и не удастся.
На политике дезинформации, как бы она ни была «убедительной», далеко не уедешь!
В азербайджанском народе есть такая поговорка: «Лягушка всю жизнь скачет, но никак не может отдалиться от болота».
Когда-то Багиров говорил Мир-Касимову: «Мне предлагают пост МВД СССР (интересно, кто?), но некем меня заменить». Воистину теперь ему место именно в МВД, рядом со своим другом Берия.
Дураков теперь нет! Все мы знали, с какой обидой уехал Багиров с XIX съезда партии, когда Берия не удалось протащить его в Президиум ЦК (до съезда уже поговаривали, что он войдет в Президиум ЦК). Не успел умереть И. В. Сталин, как Берия (а не кто-либо иной) «успокоил» своего друга, добившись введения Багирова в состав Президиума ЦК. Это имело далеко идущее значение в комплексе гнусных целей Берия — Багирова. Никакая «плодородная» (?) практическая работа, как в прошлом, так и в настоящем, не может убедить всякого, знающего Багирова, в его честности, искренности и правдивости.
Вышеприведенные факты можно было бы увеличить, но и сказанного достаточно, чтобы понять формальную принадлежность Багирова к коммунистической партии, ибо по существу, мягко выражаясь, это довольно пестрая — антипартийная личность.
Вот о таких пестрых людях еще Салтыков-Щедрин писал:
«Общий признак, по которому можно отличить пестрых людей, состоит в том, что они совесть свою до дыр износили. А взамен совести выросло у них во рту по два языка и оба лгут, а иногда по очереди, а иногда — это еще постыднее — оба зараз».
Не верьте этому иуде, не верьте! За поруганную честь народа он должен понести наказание.
И. К. Эфендиев
7.Х.53 г.
Москва, Писцовая, 16, корп. 2, кв. 69
Верно:
[п.п.] Костарева
Пометы:
Доложено 16/XI.53
Архив. 9/XII/53
[п.п] [подпись неразборчива]