Влияние урожайности на преступность по данным Самарской губернии
Д.П. Родин Влияние урожайности на преступность по данным Самарской губернии
Влияние урожайности на преступность по данным Самарской губернии
Рассматривая уголовную статистику по Самарской губернии в сопоставлении с цифрами урожайности, данная работа не претендует на распространение выводов из нее на другие районы, а может быть и на другое время, чем годы, взятые для настоящей работы, так как экономические условия данной местности довольно характерны.
В наши задачи не входит подробная характеристика Самарской губернии, и поэтому ограничимся самыми суммарными сведениями, почерпнутыми преимущественно из работ местных исследователей-статистиков.
Губерния эта, как известно, преимущественно земледельческая. В урожайные годы избыток ее производства лишь по главнейшим хлебам — ржи, яровой пшенице, овсу и ячменю — превышал 100 миллионов пудов, которые обычно вывозились за пределы губернии. Такая высокая цифра вывоза в годы хороших урожаев наблюдалась часто, несмотря на низкую сельско-хозяйственную технику, — экстенсивную систему обработки земли. Промышленность губернии слаба и связана с сельским хозяйством, именно около 90% крупных предприятий заняты обработкой питательных веществ местного производства. Однако, даже эта промышленность была так слаба, что вывозимые из губернии хлебные продукты на 80% состояли из зерна, т.-е. вывозились в необработанном виде1. Надо отметить, что в текущем столетии промышленность Самарской губернии все же росла, главным образом, в области обработки пищевых продуктов2. Конечно, не только производство хлебов характеризует Самарскую губернию; предметом ее вывоза были также мясные продукты и разное животное сырье. Точно так же в промышленности ее имеются металлообрабатывающие, химические и т. д. предприятия, но они играют весьма слабую роль.
Таким образом, Самарская губерния есть преимущественно земледельческая губерния, и исследователи не без основания употребляют для нее эпитет «житница». А priori это заставляет думать, что урожай для Самарской губернии имеет большое значение.
Как говорилось, губерния характеризуется низкой сельско-хозяйственной техникой. Требуется как материальная помощь, так и агитационное воздействие для изменения традиционных способов обработки земли — вывод к которому приходят местные исследователи3. Экстенсивная обработка, хищническая эксплоатация почвы 4, приводит к большой зависимости урожая от атмосферных влияний, и Самарская губерния, поэтому, характеризуется сменой урожайных лет голодными. В работах Г. И. Баскина можно видеть эту поразительную разницу, эту громадную амплитуду колебаний урожайности.
Но если благосостояние населения зависит от урожая, то не должно ли оно переживать кризисы, одновременные с резкими изменениями урожайности? Это важно для исследования, так как уголовно статистическая литература издавна отмечала повышение преступности в годы экономических кризисов.
Громадную роль в Самарской губернии играло отсутствие отхожих промыслов, при которых население могло бы получать заработки на стороне. Более того, те рабочие, которые были заняты в сельском хозяйстве как наемная рабочая сила, с неурожаем оказывались в тяжелом положении, потому что цены на рабочие руки в неурожайные годы в Самарской губернии весьма падали. Весь количественно слабый запас рабочих Самарской губернии был слаб и в качественном отношении, так как количество квалифицированных рабочих было незначительно. Это было неблагоприятно для промышленного пролетариата и в голодные годы делало невозможной переброску его на другие работы.
Еси принять во внимание, что сельско-хозяйственная техника и в частновладельческих хозяйствах, а не только у крестьян была не высока, то становится ясным, что и эта группа лиц зависела от погоды.
Неурожайность Самарской губернии уже издавна обратила на себя внимание широких общественных слоев голодовками населения, как следствием этих неурожаев.
Не заходя в дебри истории самарских голодовок, можно отметить голод 1873 г., известный выступлением Л. Н. Толстого с призывом о помощи сельскому населению этого края. В своем письме в редакцию «Московских Ведомостей» он свидетельствует, как Самарская губерния дошла до голода 1873 г.: «1871 г. был в Самарской губернии неурожайный. Богатые крестьяне, делавшие большие посевы, стали только достаточными людьми. Достаточные крестьяне, тоже уменьшившие свои посевы, стали теперь нуждающимися. Прежде не нуждавшиеся крестьяне стали нуждаться, продали часть скотины. Нуждавшиеся прежде крестьяне вошли в долги, и явились нищие, которых прежде не было.
«Второй неурожайный год (1872) заставил достаточных крестьян еще уменьшить посев и продать излишнюю скотину, так что цена на лошадей и рогатый скот упала вдвое. Не нуждавшиеся крестьяне стали продавать уже необходимую скотину и вошли в долги. Прежде нуждавшиеся крестьяне стали бобылями и кормиться только заработками и пособием, которое им выдавали, количество нищих увеличилось.
«Нынешний 1873 уже не просто неурожайный, но голодный год должен довести до нужды прежде бывших богатыми крестьян и до нищеты и голода почти 9/10 всего населения.
«Едва ли есть в России местность, — говорит Толстой, — где бы благосостояние или бедствие народа непосредственнее зависело от урожая или неурожая, как в Самарской губернии».
Это сопротивление населения первому неурожаю далее будет заметно и на цифрах преступности, точно так же как и отмечаемая писателем серия неурожаев имеет своим следствием серию годов повышенной преступности.
Так же было и при значительном голоде 1891 г.: ему предшествовали 2 неурожайных года, и это-то следование неурожайных лет одного за другим и имело своим последствием голодовки населения после 2—3 неурожаев.
Не касаясь здесь достаточно известных экономических условий, в которых протекал голодный 1891—1892 год для населения Самарской губернии, нам хочется лишь некоторыми бытовыми штрихами, заимствованными из старой прессы, осветить это время со стороны преступности.
На почве голода не могли не расцвесть явления совсем неизвестные эпохе благосостояния.
В мае 1891 г. в селе Губовке полицейский сотник и сельский староста с семью односельчанами вырыли труп умершего в 1890 г. от излишнего употребления вина и свезли за несколько верст в овраг с целью вызвать дождь. Такое выкапывание трупов с той же целью производили и в других местностях. В Баланове на базаре мать, горько плача, предлагала взять у нее двух детей, 4-х и 6-ти лет, говоря, что уже 2 дня они не сыты. В июле месяце в деревне Константиновке крестьяне тихо, без шума и насилий разграбили хлебный магазин, пишут в местной прессе. 31 июля трое киргизов напали на двух крестьян, отняли у них два воза пшеницы и увезли к себе в аул. На другой день крестьяне эти с односельчанами отправились в аул и, найдя свою пшеницу, взяли ее, при чем не только не привлекли киргизов к ответственности, но даже не поколотили их. Поджоги с целью получения страховых премий вспыхнули в громадном количестве. Крестьяне на подводах являлись в имения и взламывали амбары, при чем происходили схватки с рабочими и стражей. Толпы нищих, смерти и самоубийства от голода, бегство населения, кражи и разбои озверевших от голода людей, — вот о чем повествует тогдашняя неофициальная пресса. А власти предержащие старались скрывать истинное положение вещей. «Губернские Ведомости» 1891—1892 г.г. совершенно не содержат указаний на голод. В сентябре 1891 г. один гласный городской думы в унисон с администрацией заявляет, что нужды среди рабочих в городе нет, что ее раздула пресса, которая натравливает своими сообщениями рабочих на известный слой общества, и что поэтому надо просить губернатора о закрытии местной «Самарской Газеты». Уста замкнула о голоде и духовная газета «Епархиальные Ведомости». Только в сентябре предательски из одного номера ее проскальзывает следующее необычайное распоряжение духовной консистории по епархии: «Ввиду нескольких случаев кражи денег из церквей и покушений на кражу в течение одного месяца, предписать причтам и церковным старостам епархии принять все зависящие меры к усилению церковного караула».
Если дополнить эти штрихи из жизни голодного года указанием на суррогаты хлеба, которыми питалось население, — лебеду, мякину и т. п., то из прессы получаем картину, которая вполне гармонирует с данными уголовной статистики, отмечающей тогда повышение преступности.
Переходим к статистическим данным.
Вопрос о влиянии на преступность хлебных цен, в свою очередь зависящих от урожая, много раз разбирался в литературе5 дав, однако, немного бесспорных выводов. Несомненный факт, что количество похищений увеличивается в годы высоких цен и уменьшается при низких ценах, чего нельзя сказать про другие виды преступлений против собственности. Господствующее мнение (напр., Тарновский считает, что, напротив, убийства находятся в прямом соотношении с урожайностью и в обратном с ценами.
Обычно применяемый в криминологии метод исследования влияния хлебных цен и урожайности заключается в рассуждениях о двух ломаных линях, из которых одна характеризует погодное движение преступности, другая — хлебных цен или урожая, при чем заметные повышения или понижения одной из них сравниваются с соответствующими изменениями высоты другой линии. Этот метод «глазомера» страдает, однако, столь существенными недостатками, что нуждается в подкреплении получаемых с его помощью выводов другими доказательствами. Если годы очень больших урожаев или очень низких цен отличаются также низкой преступностью и, обратно, «голодные» годы с высокими хлебными ценами или низкой заработной платой характеризуются также колоссальным ростом преступности, это обыкновенно и считается за доказательство зависимости между двумя явлениями. Между тем, это доказывает только, что в годы очень благополучные преступность падает и в «голодные» возрастает. Для доказательства же зависимости между урожайностью (или хлебными ценами, или заработной платой) и преступностью необходимо доказать, что не только в годы, сильно отличающиеся от обычного уровня, происходят также значительные изменения интенсивности преступности, а и то, что каждое изменение в урожае или хлебных ценах влечет за собой соответствующее изменение интенсивности преступности, или, строго рассуждая, между интенсивностью экономического явления и интенсивностью преступности должна быть математически выраженная зависимость. Далее, из исследования необходимо, по мере сил, исключить возможность субъективизма, между тем как обычный способ рассуждений, исходящий из «глазомера» исследователя, основан именно на верности его глаза и способности верно увидеть зависимость. Поэтому является весьма желательным привлечь объективные способы исследования. Метод корреляционного исчисления и дает возможность именно такого объективного подхода к цифрам. Следует заранее, однако, оговориться, что преступность есть явление сложное, зависящее от многих причин, так что математически точно исчислить его зависимость от урожаев не всегда возможно. Поэтому в дальнейшем исследовании метод корреляционного исчисления будет служить не исключительным, а лишь одним из методов исследования.
Представляется весьма важным определить соотношение с урожайностью не только краж, но и других преступлений. Данные по Самарской губернии показывают, что действительно есть еще некоторые преступления, находящиеся с урожайностью в тесном соотношении. В качестве таковых ниже и приводятся: убийства, детоубийства, служебные и государственные преступления, подсудные окружному суду. Что касается величины исследуемого нами района, то, конечно, одна губерния не дает больших чисел, и это является минусом получаемых выводов. Однако, такое ограничение имеет большое преимущество, устраняя возможность затемнения влияния урожайности при соединении нескольких губерний, где хозяйственно-экономические условия и урожайность могут отличаться. Как бы то ни было, но полученные нами выводы указывают, что возможность случайных отклонений была невелика и не отразилась в конечном итоге.
Несколько замечаний специального характера! При вычислениях коэффициентов корреляции весь период, рассматриваемый нами, был разделен на две части: 1890 — 1901 и 1902 — 1913 г.г., с целью определить соотношение между преступностью и урожаями в начале и конце периода. Самые численные значения преступности и урожайности при вычислении коэффициентов были заменены их «рангами», т.-е. номерами по порядку6, при чем иногда было необходимо преобразовать сравниваемые ряды. Это необходимо в случае, когда происходит некоторая эволюция, так, например, происходит рост преступности вне зависимости от урожая, а под влиянием каких-либо неучитываемых явлений: роста промышленности, пролетаризации масс и т. п.
В этом случае ряд чисел преступлений, помещенный по порядку рангов, расположился бы в зависимости от интенсивности этого неучитываемого явления, и сопоставление этого ряда с рядом урожайности непосредственно затруднительно. Когда имелась такая эволюция преступности, необходимо было ее элиминировать и получить плавную кривую, о которой и шли бы отклонения действительных чисел преступлений, т.-е. произвести выравнивание ряда,
Не касаясь здесь формул этого выравнивания, обратим лишь внимание на то обстоятельство, что к такому выравниванию пришлось прибегнуть при рассмотрении чисел возникших дел по всем исследуемым группам (кроме государственных преступлений) и чисел осужденных:. 1) по всем преступлениям (общие числа) в местных судах, 2) за похищения как в окружном, так и в местных судах и 3) за служебные преступления. Коэффициенты корреляции наблюденного и отклонений от выравненного ряда чисел осужденных с урожаем приводятся параллельно.
На диаграммах движения преступности в тех случаях, когда было произведено выравнивание ряда и коэффициенты корреляции- исчислены для отклонений от выравненного ряда, последний вычерчен в виде горизонтальной линии, и отклонения от него наблюденного ряда отложены, в обе стороны, как вычерчиваются отклонения от средней арифметической для тех случаев, где выравнивания произведено не было.
При исчислении коэффициентов корреляции нам пришлось иметь ввиду, что изменение урожая могло указать свое влияние не в этом, а в следующих годах, почему и коэффициенты исчислены для сопоставления преступности с урожаями этого же года, с урожаями предыдущего года, третьего года и т. д.
Таковы замечания в части математической7. Что касается самого материала, то его пришлось ограничить 24-летним периодом для осужденных и 23-летним для возникших дел. Введение в 1889 году института земских начальников настолько изменило подсудность, что сравнение данных предшествующих лет с последующими целесообразно не производить. Поэтому числа осужденных взяты нами начиная с 1890 года до 1913 г. (последний год, данные которого опубликованы). Опубликование но преступлениям числа возникших у следователей дел начинается с 1892 г. и кончается 1914 г., за каковой период и взяты данные8
Следует также указать, какие именно преступления входят во взятые нами группы. «Общие» числа осужденных соответствуют итоговым данным «Сводов статистических сведений» (число осужденных за все преступления. Следует иметь ввиду, что в «своды» по местным судам включались лишь те осужденные, которым при обвинении грозило наказание не ниже тюремного заключения, что составляет лишь часть всех осужденных местными судами. По окружному суду статистикой регистрировались все осужденные. В группу «похищения» включены по окружному суду разбои, грабежи, насильственное вымогательство и захват, все виды краж (исключая кражу крупного дом. скота). По местным судебным учреждениям сюда включены все виды краж, порубка леса, покушение и соучастие в краже. К «убийствам» отнесены предумышленные, умышленные и убийства с непрямым умыслом (без убийств родственников). В «детоубийства» включены детоубийства, оставление без помощи новорожденных и оставление в опасности, и сокрытие трупа.
Наконец, в «служебные преступления» отнесены исключительно имущественные служебные преступления: растрата, преступное пользование казенным имуществом, служебные подлоги, мздоимство и лихоимство.
Чтобы покончить с пояснительными замечаниями, укажем, что урожай «сам» взят по данным ЦСК, как взвешенная средняя пшеницы и ржи—решающих хлебов Самарской губернии9. Вследствие отсутствия какой-либо эволюции урожайности, ее выравнивание не производилось. Напротив, цены на рожь имеют эволюционный характер и для вычесления коэффициента корреляции взяты отклонения от выравненной кривой.