XX век: Содержание мировых войн.

Вторая Мировая война
и падение Британской империи

Из предисловия к книге Б. Лиддел Гарта «Вторая Мировая война» (ООО Издательство АСТ, М., 2002)
В. Гончаров, Р. Исмаилов, С. Переслегин, А. Силантьев.

Мы, живущие в конце XX века, вправе подводить итоги уходящего столетия. Итоги эти неутешительные – несмотря на экстенсивный рост науки, экономики и культуры, приходится признать, что европейская цивилизация вошла в состояние глубокого кризиса.
Давно известно, что цивилизация является неустойчивой структурой, она обязана в своем развитии проходить через кризисы: марксизм был теорией управляемого кризиса, попыткой получить от максимально неустойчивого состояния (а значит, вследствие этой неустойчивости, состояния с наибольшим спектром возможностей) максимум социальной эффективности. В традицион¬ной семантике такое действие называется коммунистической революцией.
Марксисты достаточно подробно исследовали «революционные» (а на деле - кризисные) периоды истории и пришли к выводу, что европейской цивилизации присуще циклически-катастрофическое развитие: локальные кризисы повторяются с завидным постоянством, причем глубина их со вре¬менем нарастает. Этот процесс бесконечен, и в ходе каждой фазы развития структура социума приобретает новое качество, которое позволяет системе «вписать» очередной кризис в себя и далее использовать его себе на благо.
Локальные кризисы евроориентированного социума традиционно связыва¬ются с революциями: 1641, 1792, 1917 гг., с мировыми войнами: 1914, 1939 гг. и с международными конфликтами и потрясениями: 1962, 1985 гг. Экстраполи¬руя эту последовательность дат, несложно подсчитать, что европейская цивили¬зация должна находиться сейчас перед очередным локальным кризисом.
Однако никаких наблюдаемых предпосылок для оценки текущей ситуации как циклического кризиса нет. Экономическая жизнь Запада складывается до¬статочно благоприятно и заставляет сделать вывод о неестественно скором преодолении последствий финансовой катастрофы в Юго-Восточной Азии и восстановлении «фазы процветания», военная тревога, невзирая на события в Югославии, близка к нулю, социальная обстановка (естественно, в «развитых странах») более чем спокойна. Единственное, что может - и должно - беспо¬коить социолога, это анализ «второй производной» - темпов роста. И прежде всего в пауке. Уже достаточно давно подмечено, что уровень научных знаний растет медленней, чем количество людей, наукой занимающихся. При этом число научных публикаций увеличивается еще быстрее, нежели даже число уче¬ных. В результате научные работники оказываются не в состоянии прочитать все - хотя бы и в своей узкой области. А это приводит к диссипации информа¬ции и дополнительному снижению эффективности научных исследований.
Анализ темпов роста приводит пас к якобы парадоксальному выводу: новые сущности (в науке, культуре, экономике, педагогики и пр.) активно создаются именно в периоды локальных структурных кризисов. С этой то¬чки зрения отсутствие в девяностые годы XX столетия очередной «волны» должно рассматриваться как факт неочевидный, неприятный и пугающий. Скорее всего, он должен обозначать, что вместо очередной циклической «фазы поиска» мы оказались перед лицом глобального упадка: речь идет уже не о частных проявлениях цивилизации, по о судьбе самой цивилиза¬ции, для которой прошедший век стал эпохой общего кризиса.
Если проанализировать развитие общества за текущее столетие, мы най¬дем подтверждение этой апокалиптической гипотезы.
Мы не будем рассматривать в этой статье экономические, социальные, структурные проявления кризиса. Следуя логике военного историка Б. Лиддел Гарта, остановимся на одном - а именно геополитическом - аспекте произошедших изменений.
Из семи великих евроориентированных держав начала века лишь США избежали «кризиса перестройки». Великобри¬тания, Германия, США, Франция, Россия, Австро-Венгрия и Италия - Япония является представителем хотя и очень похожей, но все же не европейской цивилизации. Трех из этих государств уже нет на карте мира: Германии, Австро-Венгрии и России (ФРГ, Австрийская Республика и Российская Федерация, хотя и являются преемниками канув¬ших в Лету империй, представляют собой существенно другие структуры как территориально, так и политически). Великобритания, Франция и Ита¬лия внешне сохранили территории метрополий, однако на деле утратили свои колониальные владения. Вместе с ними ушли в небытие институты, ответственные за поддержание целостности империи.
Геополитические изменения сопровождались культурными. В сознании масс средоточием мировой культуры ныне, несомненно, являются Соединен¬ные Штаты Америки - с их авианосцами, шаттлами, Диснейлендом, Голливудом и кока-колой. В начале века культурной столицей мира определен¬но был Париж. За тот же «отчетный период» центр тяжести мировой эко¬номической жизни переместился из Лондона в Нью-Йорк. Претерпел изменение и баланс вооружений: если в начале века сильнейшей в военном отношении страной была Германия, то ныне это опять же США.
Итак, сутью «геополитической революции» стало перемещение фокуса явлений, определяющих жизнь цивилизации, за океан. Кризисный - более того, чреватый глобальным упадком - характер этой революции проявился в дегенерации цивилизационной структуры: из мультикультуры, состоящей из нескольких взаимодополняющих страт, европейская цивилизация стано¬вится американской монокультурой.
Процесс концентрации цивилизационных приоритетов в США шел на удивление регулярно: в ходе Первой Мировой войны США стали мировым лидером в экономике, в результате Второй Мировой - вышли па передовые позиции по культуре, флоту и авиации, недавно закончившаяся Холодная война (она же Третья Мировая) принесла Соединенным Штатам лавры сильнейшей в военном и политическом отношении державы.
Итак, лишь одно государство получило выгоду от всех трех Мировых войн (и от бесчисленного количества локальных) - США. Всем же осталь¬ным эти войны принесли людские потери, экономическую катастрофу, крушение социальных институтов - разрушение основ цивилизации.
То есть единственным победителем фактически столетнего мирового конфликта оказались США, в смысле определения Б. Г. Лиддел Гарта - целью войны является мир, лучший, нежели довоенный, хотя бы для одной из участвующих в конфликте сторон. Эта сторона и является побе¬дителем. (Б. Г..Лиддел Гарт. Стратегия непрямых действий. М. 1999). В рамках этого определения, победителей в войне может быть любое коли¬чество - в том числе и нулевое. Не удивительно, что теперь США стали носителем всех цивилизационных при¬оритетов европейской цивилизации.
С другой стороны, имеет смысл перечислить проигравших: Австро-Вен¬грия низведена до роли третьестепенной европейской державы, что хорошо показала Вторая Мировая война - аншлюсе Австрии прошел столь гладко и естественно, что создастся впечатление, что незави¬симому государству Австрии независимость была не очень нужна; Италия потеряла колонии, при этом осталась экономически зависимой, только в начале века Италия зависела от Франции. Сейчас же, разумеется, опять-таки от США.; Россия после революции и перестройки превратилась в жалкое подобие себя – в границах 1701 года; Германия два раза пережила расчленение и контрибу¬ции и в результате стала местом дислокации американских вооруженных сил; Франция и Великобритания лишились колоний и стран-спутников. Великобритания из страны «номер 1», «империи, над которой солнце всегда находится в зените», превратилась в младшего партнера США.
Из всех империй судьба Великобритании наиболее трагична. Германия и Франция остались экономически независимыми и с созданием Евросоюза имеют реальный шанс образовать новый антиамериканский блок. Италия осталась при своих интересах (лишь немного проиграв в колониях), а Ав¬стро-Венгрия была монстром из средних веков, изначально нежизнеспособ¬ным. Судьба России печальна, однако и она имеет шансы занять подобаю¬щее «место под солнцем» в европейском концерте. Но Британия потеряла все, что было накоплено веками. И шансов на возрождение у нее, похо¬же, нет.
На наш взгляд, нельзя понять внутреннюю логику войн и революций XX столетия без учета их реального результата, которым является гибель Британской империи.
Современная ситуация была предсказана еще в начале века. Посол США в Англии Пейдж в 1913 г. то есть даже до начала Первой Мировой войны, писал президенту Вильсону: «Будущее мира принадлежит нам. Англичане растрачивают свой капитал... Что же мы сделаем с мировым господ¬ством, которое явно переходит к нам в руки? И как мы можем использо¬вать англичан для высших целей демократии». («Life and letters of Walter H. Page», 1925, том 1, стр. 139).
Предвидение Пейджа потрясает. В последующие годы англичане дейст¬вительно растратят капитал. Из центра финансовой и торговой жизни мира, центра мирового банковского дела, инвестиций Англия быстро становится страной-должником США. С 1920 г. Британская империя входит в период хронической депрессии, продолжавшейся до Второй Мировой войны. Гос¬подство фунта стерлингов на бирже в начале века было поставлено под сомнение сражениями 1914 - 1918 гг. и окончательно уничтожено кризисом 1929-1933 гг.
Мировое господство само шло США в руки. Тогда, на рубеже двадца¬тых-тридцатых годов, это еще было не очевидно. Но вот уже в 1930 г. (в период Великой депрессии) в США выходит книга Ладвелла Денни «Аме¬рика завоевывает Англию», Она заканчивалась так:
«Некогда мы были колонией Англии. Придет время, когда Англия ста¬нет нашей колонией: не по форме, а по существу. Машины обеспечили Англии власть над миром. Сейчас более усовершенствованные машины обеспечивают Америке власть над всем миром и Англией...»
Председатель Совета национальной промышленной конференции США (главная организация американского крупного капитала) Вирджил Джордан, выступая 10 декабря 1940 г. в «Инвестмент бзнкерс ассошиэйшн оф Америка», заявил: «Независимо от исхода войны Америка вступила на путь империализма в мировых делах и во всех других сторо¬нах своей жизни. Несмотря на то, что с нашей помощью Англия должна выйти из этой борьбы, не потерпев поражения, она настолько обнищает и престиж ее так пострадает, что маловероятно, чтобы она смогла восстановить или сохранить господствующее положение в мировой политике, которое она так долго занимала. В лучшем случае Англия станет младшим партнером в системе нового англосаксонского империализма, в центре тяжести которого будут экономические ресурсы и военная и воен¬но-морская мощь Соединенных Штатов... Скипетр власти переходит к Соединенным Штатам. («Commercial and Financial Chronicle», New York, December 21, 1940).
Уже в следующем году Штаты приступают к осуществлению этой про¬граммы: заключается договор о передачи островных баз флота Его Величе¬ства в Вест-Индии в обмен на 50 старых эсминцев. Впервые за несколько столетий Британия отдает территорию, не получая другой взамен.
Колониальная империя Британии продержалась еще двадцать лет. Аме¬риканский капитал предпочитал действовать последовательно. Соглашение о девальвации фунта разрушило «стерлинговую зону» (то есть оторвало от Британии доминионы). Доктрина Трумэна вытеснила Британию со Среднего Востока. Игра Америки с Англией во время Суэцкого кризиса 1956 г. - фактически, спровоцировав этот кризис, США заставили Англию начать боевые действия, а затем поддержали резолюцию ООН, осуждавшую действия агрессора, в результате чего Британия потеряла Суэцкий капал, а с ним и Индийский океан. Все это шаги США по расчленению и захвату британских владений.
Конечно, Французская и Итальянская империи также попали под удар американского капитала и прекратили свое существование. Но с точки зрения долговременных интересов Европы низведение Великой Британии было наиболее значимо.
Вехами англо-американского противостояния перед Второй Мировой войной являются: создание Лиги Наций, Вашингтонские морские договоры, Лон¬донская морская конференция, Мюнхенский сговор. Рассмотрим их подробнее.
Лига Наций, созданная государствами-победителями в Первой Мировой войне, была чисто совещательным органом. Ход истории показал, что влияние этой организации на международные отношения было почти призрачным - Лига Наций ничем не могла подкрепить свои решения, кроме доброй воли стран-участниц. Однако даже такое минимальное влияние оказывало воздей¬ствие на послевоенное мироустройство, в котором отсутствовали другие структуризующие международную политику институты (война и революции разрушили старые договоры между государства¬ми, а новых еще просто не было). Стоит помнить, что Лига Наций имела право (проведенное по инициативе представителя США прези¬дента Вудро Вильсона) раздавать мандаты на немецкие колонии. Лидерство в Лиге Наций обеспечивало стране лидирующее положение в мировой иерар¬хии. На первое место претендовали Англия, США и Франция. Однако уси¬ления Франции не желали ни Англия, ни США. Реальная борьба шла между Вильсоном и Ллойд Джорджем. Парижская конференция 1919 г., на которой, собственно, и происхо¬дили описываемые события, фактически выродилась в «Совет четырех» - Ллойд Джорджа, Вильсона, Клемансо и Орландо (премьер-министр Ита¬лии). Часто она сокращалась и до тройки - Италия имела малый вес. И тут огромную роль сыграли внутриполи¬тические дрязги в американском Конгрессе - на выборах 1918 г. партия Вильсона проиграла, поэтому он был вынужден действовать с оглядкой на оппозицию (в том числе ратовавшую и за морально устаревшую «доктрину Монро» — изоляцию США от остального мира). Влиятельнейший политик, Вильсон на Парижской конференции «сыг¬рал» не блестяще. Этому есть много объяснений, например болезнь.
Результатом оказалось возрастание роли Британии - фактически у нес оказалось в тот момент шесть голосов из примерно тридцати (каждый бри¬танский доминион имел свой голос). Наличие же англо-японского договора давало Англии решающее преимущество в Совете Лиги (из девяти членов).
Отказ США ратифицировать Парижский договор 1920 г. и войти в Лигу Наций был логичным следствием такого положения. В дальнейшем это принесло больше неприятностей США, чем Англии. Фактически США самоустранились от европейских дел, лишались доли репараций. Но в сложившейся обстановке другого выхода у американского
руководства не было.
Важнейшим вопросом для США с начала века стала проблема охраны морских рубежей. Испано-американская война продемонстрировала расту¬щую роль флота в обеспечении интересов страны. К первому десятилетию XX столетия была сформулирована «океаническая политика» Теодора Руз¬вельта, которая должна была сменить «доктрину» Монро. Президент Виль¬сон, продолжатель дела Рузвельта, считал, что американский флот, вынуж¬денный защищать территорию от Филиппин до Атлантического побережья и бороться за два океана, должен стать сильнейшим флотом мира. Однако до конца десятых годов Британия доминировала в вопросе морских воору¬жений. Уничтожение флота номер два - немецкого - привело к восста¬новлению (временному) «двухдержавного» стандарта - Британия на конец Первой Мировой войны имела столько же линейных кораблей, сколько США и Япония вместе взятые.

Соотношение сил на море на 1 января 1919 г. представлено в таблице (через плюс указаны строящиеся корабли):

Великобритания США Япония

Дредноут 12 8 -

Свердредноут 15 8+3 8

Супердредноут 12+1 0+1 0+2

А вот соотношение сил на море к конференции (12.11.1921):

Великобритания США Япония

Дредноут 10 7 -

Свердредноут 15 8+3 8

Супердредноут 13+4 1+15 2+4

Легко-линейные крейсера, запланированные на переделку в авианос¬цы, не учтены (это 2 корабля с 381-мм артиллерией и 1 корабль с одним 457-мм орудием).

Конгресс США попытался решить эту проблему «в лоб». В 1916 г. была утверждена программа строительства, по которой американский флот дол¬жен был получить 10 линкоров и 6 линейных крейсеров. Но из-за вступле¬ния США в Мировую войну программа была задержана с выполнением, первые 4 линкора были заложены в 1917 - 1920 гг., еще 6 линкоров и 6 ли¬нейных крейсеров закладывались в 1920 - 1921 гг. Однако далее выполнение этой программы не давало США преимущества над Великобританией в кораблях основных классов. С учетом же более высокого уровня подготовки английских моряков «Гранд Флит» обладал бы заметным перевесом в силах.
Таким образом, на первый взгляд, английский флот сохранял положе¬ние «хозяина океанов». На деле ситуация для Великобритании значительно осложнялась экономическими проблемами. Английский флот существенно увеличился за время Мировой войны, а английский бюджет сократился. Усиление социальных расходов в обществе сократило долю вооруженных сил (и флота) в этом бюджете. Кроме того, Англия вышла из войны долж¬ником. Долги Англии США к ноябрю 1922 г. (с учетом неоплаченных процентов) составили 4,7 миллиардов долларов. Остальные страны (Фран¬ция, Италия) также были должны США миллиардные суммы. Фактически европейские страны оказались должниками США на несколько поколений.
В этот период (конец десятых, начало двадцатых годов) США начали проникать в британские доминионы - в Канаду, Австралию и Новую Зе¬ландию - и вытеснять британский капитал из зоны традиционных англий¬ских интересов - Южной Америки, Китая. К 1922 г. США фактически установили контроль над целым рядом республик Латинской Америки: Пе¬ру, Боливией, Панамой, Сальвадором, Никарагуа, Гондурасом, тем самым практически завершив выполнение «программы Монро».
Одновременно на мировой арене появилась Япония. Ее экономика по¬несла минимальные потери от войны, а приобретения, напротив, были су¬щественны. Японские товары начали проникать па Тихоокеанские рынки - в Китай, Мексику, Латинскую Америку. В основном японские устремления пока были направлены против США, однако в Китае уже проявились англо-японские трения. В результате тихоокеанские доминионы Британии выступили против продления Англо-японского союза.
Руководство Британской империи не сумело своевременно - и жест¬ко - решить проблему «самостоятельности» доминионов. Возможно, после того как были отклонены планы Джозефа Чемберлена по созданию системы имперских преференций в рамках общего перехода к протекционистской торговой политике, удержать единое пространство империи было уже не в человеческих силах. Так или иначе, на рубеже 1910—1920 гг. Британией была утрачена общеимперская политика па Тихом океане. Это подтвердили и итоги вояжа Битти по дальневосточным террито¬риям. Этим и восполь¬зовались американцы, организовав в Вашингтоне международную конфе¬ренцию по сокращению морских вооружений.
Конференция шла очень трудно. Британия не желала уничтожения Велико¬го Флота, Япония не хотела видеть иностранцев в Азии, а США настаивали па «переигрывании» Парижского мира. В качестве элемента давления США ис¬пользовали тот аргумент, что сейчас они могут построить на каждый английский корабль два, а на японский - четыре. Помогло также то, что общественность Англии была не готова к новой гонке вооружений и, напротив, исступленно тре¬бовала «удешевления» армии и морских сил. Британия попыталась связать во¬прос о сокращении флота с сокращением армии (таким образом, столкнув США с Францией), однако не нашла поддержки у остальных участников.
При анализе перипетий Вашингтонской Конференции бросается в глаза какая-то обреченность в действиях британских дипломатов и прежде всего руководителя делегации Бальфура.
Главным достижением американской дипломатии была статья 4 «трак¬тата четырех держав» (Англии, США, Франции и Японии) - Англо-япон¬ский союз расторгался. Англичане пытались сделать хорошую мину при плохой игре. Они подчеркивали, что двусторонний пакт уступил место четырехстороннему.
Однако японский делегат точно определил истинный смысл статьи 4: «Во всяком случае, вы устроили союзу блестящие похороны» (Toynbee A survey of Internation Affairs, 1920-23, p. 490).
Англия потеряла лучшего союзника из всех возможных. Япония была безусловно слабее Англии по всем показателям (в отличие от США, Фран¬ции и Германии), и ее устраивала роль младшего партнера. Между странами не было «вековых конфликтов». Японо-английские противоречия на Тихом океане были вполне разрешимы - к выгоде обеих империй.
Теперь угроза войны на двух слабосвязанных ТВД - Атлантическом и Тихоокеанском была снята с США. Конечно, был Панамский канал. Однако проходил он в плохо кон¬тролируемом месте и, вполне вероятно, мог в случае серьезной войны быть выведен из строя на продолжительный срок. Тем более что охрана канала связывала часть американских кораблей, и так вынужденных разделяться между океанами. Зато Великобритания отныне долж¬на была считаться с возможностью военного конфликта одновременно на трех стратегических направлениях: Северная Европа, Средиземноморье, Малайя. Никаких шансов выиграть подобный конфликт только за счет внутренних ресурсов у страны не было.
Внешняя политика двадцатых годов поразительно кровава и лицемерна. Греко-турецкая война, война Риф, война Чако, восстание в Египте, восста¬ние в Ирландии, перевороты в Болгарии и волнения в Югославии (тогда еще называвшейся Королевством Сербов, Хорватов и Словенов), револю¬ции в Албании - вот лишь краткий список конфликтов десятилетия. Ев¬ропейская политика превращается из государственной в националистичес¬кую. В мелких и даже крупных государствах к власти приходят диктаторы фашистской ориентации - Хорте в Венгрии, Муссолини в Италии.
В этот период содержанием внешней политики США должна была стать ремилитаризация Германия и - по возможности - России/СССР. В об¬щем и целом это и делалось, но вяло и неуверенно: двадцатые годы в США ознаменованы «кризисом власти», обсуждение причин которого выходят за рамки настоящего очерка. Во всяком случае, «республиканское моральное большинство» доигралось до настоящей глобальной катастрофы.
Конец десятилетия ознаменовался экономическим крахом 1929 - 1933 гг., называемым американскими историками «Великой депрессией», а историками-марксистами «общим кризисом капитализма».
Природа этого кризиса неоднократно исследовалась, известно множество причин, которыми его можно объяснить. Нас будет интересовать лишь одна составляющая: германская экономика, неплохо управляемая и освобожденная от содержания миллионной армии, оказалась намного более эффективной, чем ожидалось. В результате внутренний рынок Германии быстро исчерпался, а, в рамках Версальского мироустройства, доступ на внешние рынки был для Германии затруднен. Именно этим обусловлен интерес германских моно¬полий к России - фактически СССР оставался последним открытым рынком для них. Но на освоение новых возможностей времени не оказалось - цик¬лический кризис перепроизводства (классический локальный кризис) в Гер¬мании повлек цепную реакцию в связанных с ней странах.
Учтем еще, что в 1931 г. Германия оказалась на грани банкротства. А европейские кредиторы Германии сами были должниками США. Был принят меморандум Гувера, по которому все выплаты отсрочивались на год.
Великобритания некоторое время достаточно успешно сопротивлялась кризису, в основном за счет колоний, в которые она могла экспортировать товары. Следует, однако, иметь в виду, что глубина классического циклического кризиса пропорциональна высоте предшествующего процветания: упадок «традиционных» (имперских) отраслей экономики привел к тому, что кризисное, угнетенное состояние стало обыденным для британской экономики. В этих условиях трудно было ожидать поистине катастрофических решений уравнений экономической динамики (как в США или Германии).
При всей глубине «Великой депрессии» экономические неурядицы не помешали Штатам продолжать строительство флота. Лондонская (1930 г.) конференция по морским вооружениям оказалась очередной неудачей анг¬лийской дипломатии. Становой хребет британской колониальной полити¬ки - крейсерские силы - решено было ограничить в той же пропорции, что и линейный флот. (Англия получала преимущество над США в размере двух крейсеров, при равном числе эсминцев и подлодок.)
И вот тут лейбористское правительство Англии приняло пагубное реше¬ние - отменить золотой стандарт (21 сентября 1931 г). Последствия экономическим «цунами» уда¬рили по Европе. Вслед за Англией отменили золотой стандарт Швеция, Норве¬гия, Дания, Финляндия, Португалия, Индия, Канада, Египет, Япония - стра¬ны традиционной проанглийской ориентации. На место фунтов в эти и другие страны хлынул поток долларов. За один месяц из США было перекачано на европейские счета 330 миллионов долларов. Европа, уже 100 лет бывшая «стер¬линговой зоной», за один месяц вошла в «долларовую зону».
Нет нужды объяснять, что означает для страны потеря статуса держа¬теля мировой резервной валюты. Авторитет Великобритании, накопленный веками, поддерживался английским флотом (уже сокращенным, но пока еще первым в мире), мировыми связями (уже подорванными отказом от Англо-японского союза) и фунтовыми кредитами.
Бесполезный реванш Англия взяла в войне Чако. Этот конфликт из-за нефтяных полей плато Чако между Парагваем и Боливией имел явную англо-американскую окраску. Победа Парагвая ненадолго упрочила английские позиции в Южной Америке.
Европейские же дела шли хуже некуда. Денег не было. Дальнейшее сокращение флота было явным государственным самоубийством. Влияние на Францию фактически отсутствовало, старые английские спутники (Пор¬тугалия, Швеция) теперь подчинялись США. Оставалась ориентация па страны Оси: Германию и Италию. Удивительно, но СССР не воспринимался английскими политиками как возможный партнер. Чем это вызвано, неясно: вероятно, правы сторонники психологической теории: СССР подсознательно считался враждебным мировой колониальной державе. А ведь использо¬вание «втемную» «русского парового катка» было отличительной чертой английской дипломатии всего предыдущего столетия.
Германия и Италия с радостью пошли в русле английской политики, тем более что это давало им больше преимуществ, чем Англии. Прежде всего в вопросах снятия ограничений Парижского мира. Однако страны Оси были вовсе не расположены таскать каштаны из огня для экс-владычицы мира. Результатом непродуманной политики стал позорный Мюнхенский мир.
Вслед за Лиддел Гартом можно заключить, что Британия сама создала Гитлера - как последнюю возможность выиграть у США. Не стоит, правда, вкладывать в это утверждение этического содержания.
Верно, однако, и обратное: США создали Гитлера и Ямамото - как реальную возможность вывести страну из Великой депрессии и нанести «удар милосердия» Великобритании, перейдя от ранневашингтонского к поздневашингтонскому мироустройству.
Эту политику, направленную на разрешение экономического и поли¬тического кризиса в США путем целенаправленной подготовки и развязывания мировой войны, следует связать с другим великим Рузвельтом (Франклином). И вновь мы не вкладываем в это утверждение этического содержания: насколь¬ко можно судить, Рузвельт оказался перед лицом «оперативной воронки» с очень узким «пространством решений». Избранный им вариант был оптималь¬ным с точки зрения интересов страны, по отнюдь не европейской цивилизации.
Стратегические замыслы США в годы, непосредственно предшествую¬щие Второй Мировой войне, можно обрисовать следующим образом:
1. Резко усилить Германию или Советский Союз, как противовес Вели¬кобритании и Франции на континенте.
2. Спровоцировать Японскую империю денонсировать договора об огра¬ничении морских вооружений.
3. Создать четырехстороннюю коалицию: «Рим - Берлин – Москва - Токио».
Рузвельту удалось достичь почти всего: лишь Москва не присоединилась вовремя к Оси, что сначала привело к ряду локальных кризисов, а в даль¬нейшем сделало неизбежной Третью Мировую (холодную) войну.
Американское руководство, однако, не учло магического (информаци¬онного) характера германской, японской и советской культур. В результате эти государства усилились намного больше, нежели ожидалось, и мировая война быстро приобрела характер, угрожающий самому существованию аме¬риканской цивилизации. К чести Ф. Рузвельта, даже в самые кризисные для его страны моменты 1939—1945 гг. он не упускал из виду основную - антибританскую - цель войны.
Важнейшими этапами осуществления стратегического плана Рузвельта были:
1. Сделка «эсминцы - базы» (1940 г.), столь напоминающая более позднее «историческое» соглашение «газ - трубы».
2. Провоцирование Японской империи на нанесение удара по оплоту Британской империи на Дальнем Востоке - Сингапуру (индо-китайский кризис 1941 г.).
3. Формирование новой системы международных отношении (деклара¬ция ООН, 1 января 1942 г.).
4. Разработка весной 1942 г. новой модели взаимоотношений развитых и развивающихся стран, принятие этой модели как базового элемента международного послевоенного правопорядка. (Именно экономический неоколониализм подорвал самую основу существования традиционной колониаль¬ной Британской империи.)
5. Отказ от «балканской» проанглийской стратегии в пользу просовет¬ской «нормандской» (Тегеранская конференция, 1943 г.).
6. Ялтинская конференция 1945 г. (В западных источниках принято изображать ее как набор уступок больного Рузвельта советскому тирану. В действительности нет ничего более далекого от истины. Именно в Ялте
Рузвельт подвел итог мировой войне и своей более чем десятилетней стра¬тегической операции. Именно в Ялте был заложен фундамент послево¬енного «вашингтонского» мироустройства и спровоцирована «фултонская речь Черчилля», окончательно закрепившая за Великобританией статус зависимого партнера. Именно в Ялте был положительно решен вопрос о не¬обходимости Третьей Мировой войны - против СССР. Союз «по недоразумению» оказался в рядах «не той» коалиции и выходил из войны неожиданным победителем. Не приходится удивляться тому, что Рузвельт, действительно усталый и тяжелобольной, не доверил никому проведение этого завершающего оперативного маневра и поехал в Ялту сам. Лично.)
Конечно, следует иметь в виду, что США были не единственным субъек¬том стратегического мышления в годы Второй Мировой войны. Свои - и вполне обоснованные - стратегические планы имели Советский Союз, Гер¬манская империя, командование Объединенного флота Японии (но отнюдь не сама страна), наконец, Великобритания. Но именно американский план вой¬ны был выполнен с максимальной точностью. Это было поражением для европейской цивилизации, отныне раз и навсегда приученной верить в непре¬одолимость и абсолютность индустриальной мощи, воплощенной в знаке дол¬лара. Это было поражением для культур с сильной магической составляющей: Япония и Германия были сразу же уничтожены как самостоятельные цивилизационные структуры, Советский Союз оказался вынужденным начать Тре¬тью Мировую войну в категорически невыгодной для себя «редакции».
И конечно, это было страшным поражением Британской империи.
Наполеон сказал когда-то, что Англия никогда не сможет стать конти¬нентальной державой и что, если она сделает такую попытку, это будет означать ее крушение. Вторая Мировая война превратила Британию в передовой оплот США - в страну, силы которой составляют ядро наземных сил блока НАТО. Так из лидера мировой политики Британия стала млад¬шим партнером бывшей колонии.
К 1961 г. колонизация Британской империи была завершена. Дальше США лишь развивали достигнутый успех - прибирали к рукам метро¬полию. Великобритания должна была стать «непотопляемым авианосцем» США при всяком конфликте в Европе. И эта цель была достигнута.
Время, о котором некогда мечтал Ладвелл Денни, пришло. Недавняя операция «Лиса в пустыне» подтверждает это. Великобритания уже не не¬зависима в своей внешней политике. Ее вооруженными силами управляют из Пентагона. Лишь одно государство открыто поддерживает США во всех локальных конфликтах, участвует во всех военных операциях США - Бри¬тания. Раньше такая форма управления называлась «протекторат» и была одной из форм колониального владычества. Современные политики предпо¬читают не конкретизировать ситуацию и говорят о «союзе».