Автор: Николай КОЖАНОВ.
15.01.2010
Чем ближе юбилейная дата Победы, тем чаще тема Великой Отечественной возникает в научных и околонаучных спорах, в газетной и телевизионной публицистике… Казалось бы, тема эта за 65 лет основательно исследована многотомными трудами ученых, изданы тысячи книг мемуарной литературы, сняты многие художественные и документальные фильмы.
ТЕМ НЕ МЕНЕЕ дискуссии не утихают. И в них то и дело вплетаются истеричные голоса псевдоисследователей, лихо перекраивающих историю, выдвигающих «новые» взгляды и версии, которые на поверку оказываются перепевами зарубежных и доморощенных фальсификаторов, стремящихся принизить великий подвиг советского народа.
Здесь и затертые до дыр рассуждения о пакте Молотова—Риббентропа, ставшем якобы запалом к войне, и о том, что основной вклад в Победу внесли будто бы западные державы, и лишь их помощь, дескать, позволила советским войскам выстоять и дойти до Берлина…
Противопоставить домыслам фальсификаторов правду истории — именно эту задачу в числе самых важных назвал, открывая конференцию, председатель президиума Центрального совета Общероссийской общественной организации РУСО, академик РАСХН В.С. Шевелуха. Принявшие участие в дискуссии видные ученые, преподаватели вузов, военные и общественные деятели подошли к теме основательно, рассматривая Великую Отечественную войну в контексте Второй мировой как решающий фактор победы антифашистских сил.
В этом ракурсе критическому осмыслению подверглись сами сроки начала военных действий, охвативших затем всю планету. Так, среди различных версий на этот счет доктор исторических наук, профессор В.Я. Гросул обозначил нападение фашистской Италии на Абиссинию (Эфиопию) в 1936 году, вторжение Японии в Китай в 1937 году, начало гражданской войны в Испании, где впервые столкнулись лицом к лицу итало-немецкие фашистские военные силы, присланные на помощь Франко, и советские добровольческие контингенты, защищавшие законное правительство республики. В марте 1939 года, выступая с докладом на XVIII съезде партии, И.В. Сталин заявил, что новая мировая империалистическая война идет фактически уже второй год, захватывая всё новые страны.
И в самом деле война уже бушевала на территориях от Гибралтара до Шанхая, да и потери в ней, по выкладкам видного дипломата советских лет, доктора исторических наук В.М. Фалина, обретали, что называется, мировой масштаб: свыше 600 тысяч убитых в Испании, столько же в Абиссинии, до 20 миллионов жертв в Китае…
Но главной целью агрессии империалистических держав оставался СССР. Анализируя причины и цели Второй мировой войны, доктор исторических наук, профессор Л.И. Ольштынский особо остановился на глобальной стратегии англо-французской и англо-американской коалиций в предвоенные годы. Стратегии, в которой борьба за рынки сырья органически входила в связь с намерением уничтожить Советский Союз — первую в мире страну победившего социализма. Для похода на восток не без содействия западных держав выращивалась гитлеровская военная машина. Этому же так или иначе служили их мюнхенский сговор с Гитлером, отдавший ему Чехословакию, и фактическое бездействие армий англо-французской коалиции при вторжении гитлеровских полчищ в Польшу. Да и после нападения Германии на СССР, когда Вторая мировая война приобрела наконец отчетливо антифашистский характер, со стороны союзников по антигитлеровской коалиции немало делалось для того, чтобы не позволить Советскому Союзу выйти из войны сильным. Отсюда и неоправданное затягивание с открытием второго фронта на западе, и стремление не дать советским войскам войти в Берлин первыми в роли победителей (на это, по мнению историка, «работали» и генеральский заговор против Гитлера в 1944 году, и попытки закулисных сношений с германским руководством на завершающем этапе войны).
Доктор исторических наук, профессор Ю.В. Емельянов, анализируя международное положение СССР в предвоенные годы, показал, что фактически страна оказалась во враждебном окружении: наряду с возможной агрессией с запада реальные угрозы представляли и восточное направление — со стороны Японии и Маньчжурии, и центральноазиатское (поддерживаемое с юга басмачество), и ближневосточное — со стороны Турции. В этой ситуации договор о ненападении с Германией позволил не только оттянуть сроки начала войны, но и встретить врага на сотни километров западнее прежних рубежей, у границ Восточной Пруссии, а не у Нарвы, в двух шагах от Ленинграда.
Немного шансов давала и надежда на солидарность общественности в странах Европы, о чем говорил доктор философских наук, профессор А.Т. Дробан, касаясь позиции европейской социал-демократии в предвоенный период и в годы войны. Партии Социнтерна, по сути, предали идеалы международного рабочего движения, фактически без борьбы уступили власть нацистам в Германии и Австрии, во Франции и других оккупированных Гитлером странах пошли на сотрудничество с коллаборационистскими режимами.
Таким образом Советский Союз с 22 июня 1941 года, то есть с самого начала военных действий, оказался один на один с гигантской военной машиной Гитлера и его вассалов, успевшей перед этим в немыслимо короткий срок смять Польшу, Югославию, Грецию, разгромить Францию и выгнать остатки разбитых британских дивизий за Ла-Манш, взять под контроль почти все страны Европы. Сложившуюся в то время расстановку сил детально показал генерал-лейтенант В.Т. Иминов, в докладе о решающей роли СССР в разгроме фашизма. Фактически до высадки в июне 1944 года англо-американских войск во Франции количество войск, сражавшихся на советско-германском фронте, в 10—20 раз превышало силы, действовавшие на западных фронтах.
В самые тяжелые для СССР моменты борьбы (например, в ноябре 1942 года) против советских войск наряду с сотнями немецких дивизий действовали 70 дивизий их союзников (румынских, венгерских, итальянских), а также легионы так называемых добровольцев из Испании, Бельгии… В ходе войны Красной Армией разгромлено 607 дивизий противника, в то время как армиями западных держав — 172, да и то главным образом на завершающей стадии войны, когда силы Германии были уже в значительной мере перемолоты на востоке. Общие потери гитлеровских войск на советско-германском фронте в 4 раза превышали их потери на западных фронтах, а по числу убитых и раненых — в 6 раз. В боях с советскими войсками вермахт и его союзники потеряли более 60 тысяч танков и штурмовых орудий (75 процентов всех потерь), более 70 тысяч самолетов (70 процентов всех потерь) и до 167 тысяч артиллерийских орудий (74 процента потерь).
Тем не менее, как отметил докладчик, даже в фундаментальных трудах многих западных авторов почти не упоминаются ни контрнаступление советских войск под Москвой, ни Сталинградская, ни Курская битвы. Зато всячески превозносятся такие эпизоды войны, как, скажем, победа 8-й английской армии над итало-немецкой группировкой генерала Роммеля в песках Северной Африки у египетского селения Эль-Аламейн.
Но главные события войны от начала и до конца происходили на советско-германском фронте. Генерал-лейтенант В.М. Антоневич обстоятельно рассказал о том, как в ходе Великой Отечественной войны росла мощь советских бронетанковых сил, как на смену легким танкам Т-26 пришли легендарные «тридцатьчетвёрки», как танковые бригады в ходе боев вырастали в корпуса и танковые армии. Те, что взяли в стальные тиски группировку Паулюса в Сталинграде, выбили фашистские танковые армады под Прохоровкой в Курской битве, совершили беспримерный победоносный рейд через болота в Белорусской операции, штурмовали Берлин и выручали восставшую против немецких оккупантов столицу Чехословакии.
С горечью напомнил докладчик о нынешнем плачевном состоянии российских бронетанковых сил, ставшем след-ствием разрушительных экономических и военных «реформ», которые продолжаются с 90-х годов минувшего века, и выхода из тупика пока не видно.
Весьма актуально прозвучал на конференции доклад доктора исторических наук, профессора Н.М. Васильева, посвященный операциям Советских Вооруженных Сил в 1944—1945 годах, ставшим поистине вершиной военного искусства во время Второй мировой войны. Это были прорывы мощных оборонительных линий вермахта такой силы и глубины, что противник не успевал, как это часто удавалось ему раньше, перебросить войска с других участков, чтобы закрыть брешь в обороне, или даже отвести свои войска на подготовленные тыловые рубежи.
К сожалению, как отметил докладчик, сегодня не только на Западе, но и в нашей стране находится немало «знатоков», грубо искажающих правду истории, стремящихся умалить ратные свершения тех лет. В кризисном положении военная наука. Ликвидирована кафедра военной истории Академии Генерального штаба, намеренно ослабляется внимание к сражениям Великой Отечественной в военно-учебных заведениях. И предлог находится: мол, нынешние локальные конфликты показывают, что в будущем такой войны уже не будет. Но подготовка к будущей войне не может не включать в себя опыт минувшей. Уходит старшее поколение, поколение победителей, но их подвиги не должны уходить из памяти народной.
Как отметил в своем выступлении первый заместитель председателя Совета СКП—КПСС генерал-майор Е.И. Копышев, не пресловутые, затасканные фальсификаторами «штрафбаты» с «заградотрядами», а твердость духа, идейная и моральная стойкость поколений советских людей, воспитанных Советской властью, Коммунистической партией во главе с И.В. Сталиным, стали стимулом к самоотверженному труду во имя Победы и проявлению массового героизма в войне. К тому, например, что 506 военных летчиков повторили подвиг Гастелло, устремившего подбитый бомбардировщик в гущу вражеских колонн, 595 — совершили таран в воздушных боях, 470 солдат и офицеров, подобно Матросову, закрывали собой амбразуры немецких дотов…
На фоне гигантских сражений, определявших общее соотношение сил в войне, не прошли мимо внимания участников конференции и такие, на первый взгляд, частные эпизоды, как героическая оборона военно-морской базы Ханко (Гангут). Кандидат исторических наук В.П. Рыбалкин показал, как гарнизон базы, взятой в аренду у Финляндии, находясь в глубоком тылу врага, в полном окружении, в первые, самые тяжёлые месяцы войны не только оттянул на себя крупные силы войск генерала Маннергейма, но и, выполнив задачу, с успехом прорвался к Ленинграду, пополнив ряды его защитников. И символично, что среди надписей победителей в Берлине, на стенах поверженного рейхстага, была и такая: «Мы пришли с Гангута».
С интересом были встречены доклады кандидата исторических наук, доцента И.Ю. Юрченко — о непростых судьбах северокавказского казачества в годы войны; доктора исторических наук, профессора Е.Ф. Солопова — об уроках Победы для современной эпохи; преподавателя вуза Ю.Н. Симаниса — о зверствах нацистов и их пособников в оккупированной гитлеровцами Латвии. Доцент кафедры истории МАИ А.Н. Балыш детально, безупречным языком цифр и фактов, показал, что только та, мобилизационная форма управления, которую потом с подачи ряда историков и публицистов назвали командно-административной системой, могла сконцентрировать человеческие ресурсы страны, её экономику и науку для того, чтобы подготовиться к глобальному противостоянию с могущественным противником, выиграть тяжелейшую войну и в считанные годы возродить разрушенные войной города и сёла.
В рамках этих заметок нет возможности назвать всех участников конференции, выступивших с её трибуны, охватить всё разнообразие поднятых тем, докладов и сообщений, но нет сомнений, что, подготовленные и собранные в единую книгу, они могут стать заметным вкладом в историческую летопись Великой Отечественной войны, в осмысление её итогов и уроков накануне 65-летия Великой Победы.
Такие огромные ресурсы привлечены для того чтобы доказать что белое это белое. В этом то и беда России, что надо раскрывать, казалось бы, очевидные истины. Хотя если правильно поставить вопросы, то любой на них сможет ответить однозначно:
1. Кто первый напал 22 июня 1941 года?
2. А кто победил 9 мая 1945 года?
Мне кажется, для нормальных людей собственных ответов на эти вопросы будет достаточно. А для для ненормальных даже научные выкладки не помогут... Там требуется другое лечение...