№12. Из протокола оперативного совещания УНКВД по Каменец-Подольской области об обсуждении постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 г.

Промахом в агентурной работе Шепетовского Горотдела являлось еще и то, что аппарат не был гибким, не проводил по делам агентурных комбинаций, не проявлял своей инициативы.

На будущее мы — чекисты, в своей работе должны ловить врагов не тогда, когда они уже совершили преступление, а наша основная задача — это не дать возможность врагу это преступление совершить.

Нам нужно добиться такого положения, при котором ловили бы преступников с поличным.

Следователями должны работать советские люди, преданные делу партии и утвержденные Народным Комиссаром.

В соответствии с решением ЦК ВКП(б)У и Совнаркома, нам нужно немедленно перестроить чекистскую работу и правильно, без искривлений революционной законности, громить врагов.

2.   САМОГОРОДСКИЙ (нач[альник] Проскуровского Горотд[ела] НКВД).

Центральный Комитет ВКП(б) и Совнарком абсолютно правильно вынесли свое решение о работе органов НКВД.

Перегибы в чекистской работе произошли, в следствие вражеского руководства, как в центральном аппарате (УСПЕНСКИЙ, ЯРОЛЯНЦ и др.), так и в Каменец-Подольском УНКВД (ЖАБРЕВ).

Аресты, проводимые без достаточного наличия компрометирующих материалов, не подкрепляли следственные материалы агентурными и, главное это то, что при арестах, у отдельных лиц отсутствовала партийная сознательность.

Я помню случай, во время проведения польской операции бывший начальник УНКВД ЖАБРЕВ требовал представления следственных дел на шпионаж. В то время в горотделе материалов для ареста шпионов не было. В результате, под таким нажимом, я вынужден был проводить аресты лиц подозрительных по шпионажу по недостаточным материалам.

Работая в Шепетовской оперследгруппе, я столкнулся с таким фактом, когда мне пришлось освободить 2-х арестованных, так как в следственных делах были протоколы записаны неквалифицированными работниками милиции и показания арестованных были искажены. Арестованные от таких записей совершенно отказывались. Это говорит о легкомысленном подходе к аресту человека и об отсутствии партийной бдительности.

В наших органах имеются еще и такие работники, которые, наделав ошибки при арестах, не хотят их исправить и все же хотят осудить лиц, под час невиновных.

Скажу о неправильном руководстве со стороны Областного Управления. Бывший начальник УНКВД ЖАБРЕВ вызвал меня с докладом о состоянии агентурно-оперативной работы Проскуровского Горотдела НКВД. В результате во время доклада, он интересовался работой неоперативных подразделений, а не основной работой — работой агентурно-оперативной.

После таких указаний, полученных по моему докладу от ЖАБРЕВ А, мне, как чекисту, как члену партии, нужно было сделать соответствующие партийные выводы.

Теперь скажу пару слов о претензиях к аппарату Областного Управления. Аппарат Областного Управления должен организовывать работу периферийных аппаратов и оказывать им практическую помощь в агентурно-оперативной работе.

Такой помощи Областное Управление не оказывало. Работники УНКВД, проезжая через Проскуров, считали необходимым только в Горотделе переночевать и налить машину бензином.

Секретарь Обкома тов. ВЛАСОВ задает вопрос т. САМОГОРОДСКОМУ: а почему Вы никому не говорили о том, что Вам не оказывалось никакой помощи?

[САМОГОРОДСКИЙ.] Правда, это моя ошибка, что я об этом никому не говорил. Наша задача, задача всего чекистского аппарата сейчас, немедленно перестроить агентурно-оперативнуго работу в соответствии с решением ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР.

3.   ТОРИШНЫЙ (нач[апьник] Изяславльского Райотдела НКВД).

[...] Я должен, в порядке самокритики, на совещании рассказать о том, что я также выполнял вредительские установки бывшего областного руководства ЖАБРЕВА — создавали искусственные дела. Кроме того, на Тройке я докладывал дела, мне их расчленяли по одиночкам.

Агентурно-осведомительный аппарат в Изяславльском районе очень слаб, ценной агентуры имеем считанные единицы.

В районе имеется ряд интереснейших агентурных дел в области выявления антисоветских формирований. Агентура в последнее время дает уже материалы, заслуживающие внимания.

Следственных дел имеется очень мало, однако в последнее время мы уже имеем данные, когда нити антисоветской деятельности тянутся в Наркомзем.

Помощи областной аппарат НКВД мне не оказывает — обещает, однако не присылает. Тов. ВАДИС был в Шепетовке и не заехал в Изяславль.

Тов. Горец был по важнейшему вопросу на ст. Изяславль, однако также не счел нужным заехать в райотдел с тем, чтобы дать соответствующие указания в работе.

К нам прислали начальника ОО, который является уроженцем Польши, родственники которого проживают всего лишь в 25-ти километрах от Изяславля. Этот человек не внушает никакого политического доверия, его вызвали в Наркомат НКВД и направили в Херсонскую сельско-хозяйственную колонию.

В отношении арестов было ряд недочетов. Мы раньше арестовывали [лиц] с партийными билетами в кармане, а после лишь исключенных из партии. Мне кажется, это неверно и нужно будет здесь получить разъяснение. [...]

4.   МАТУСЕВИЧ (нач[альник] Красшовского Райотделен[ия] НКВД.

[...] Я принял работу Райотделения НКВД разваленной, агентуры нет, уборщица знает агентов.

Неблагополучно проводились аресты. Остались люди, которым нет места в нашей стране, как бандиты и громовщики трудящихся. По Красилову были случаи ареста беременных женщин, при арестах путали — вместо матери арестовывали дочь. [...]

Выступающие областные работники говорили о вражеских директивах и прочих вражеских руководствах.

Выступавший САМОГОРОДСКИЙ был приближен к ЖАБРЕВУ, получил от него денежную помощь. САМОГОРОДСКИИ говорил много, но не сказал самого главного — о своих связях с ЖАБРЕВЫМ.

5.   ПАРФЕНОВ (нач[альник] Отделения 4-го Отдела УГБ НКВД).

[...] У нас существовала практика, что если поляк, то враг, если бывший петлюровец, то враг. Вернее, чистили всех, не разбираясь в его виновности, верили вслепую показаниям врагов, не проверяли детально и глубоко каждое дело.

Наше государство интернациональное и арестовывать всех поляков — это не верно.

Мы много заканчивали дел без сознания арестованных.

Лично у меня имеется три дела по сионистам, которые я считаю необходимо прекратить, из-за отсутствия данных об их к-p деятельности.

Секретарь Обкома т. ВЛАСОВ делает замечание, что если у нас государство интернациональное, то это не значит, что мы не должны арестовывать врагов из разных национальностей.

[ПАРФЕНОВ.] Были случаи, когда мы дела комкали, направляли на Тройку, а потом оказывалось, что обвиняемый уносил с собой [на тот свет] целую вражескую сетку.

Массовой операцией мы вызвали у населения в селах боязнь наших органов.

РЕПЛИКИ. Неправильно, это клевета на народ. Нас боятся враги, а народ нас любит.

[ПАРФЕНОВ.] У нас еще до сих пор существует практика запугивания работников, вместо того, чтобы дать практические указания — вот хотя бы Врид Нач[альника] УНКВД т. ЕКИМОВ.

[...]

8. ЛОБУСОВ (начальник Дунаевецкого Райотделения НКВД).

В постановлении ЦК ВКП(б) полностью, как в зеркале, отражаются наши недостатки.

Мы вели упрощенные методы следствия. Постановление теперь полностью говорит о недочетах нашей работы.

Я, работая в 6-м Отделе на следствии, в процессе работы встречался с рядом неправильных составлений справок на арест. Так, например, ШАБАКАЕВ, неизвестно по каким данным, написал одному «прапорщик». Были случаи, когда справки на арест писали только потому, что кто-то где-то говорил о Польше.

Я работаю в Дунаевецком районе, как начальник я молодой, а аппарат у меня еще моложе. Печатать материалы приходиться самому.

Что мы проделали за это время? Провели вербовки осведомления 44 человека. Правда, упрощали эту работу, не заводили личных дел, а брали на списочный учет, и была директива УНКВД о незаведении дел на осведомление. [...]

Сотрудник РО НКВД СЕРЦОВ начинает осваивать нашу работу, однако в процессе работы допускал ошибки, так, например — пытался арестовать директора сахарного завода за то, что он не давал бензин для воинских частей.

9. СТАДНИК (Оперуполномоченный ОО УГБ 9 кавалерийской дивизии).

Органы НКВД нанесли большой удар врагам, но мы могли бы сделать еще больше, если бы у нас была правильно поставлена партийная жизнь.

Почему только теперь мы стали вскрывать вражескую работу бывшего руководства УНКВД?

ЖАБРЕВ давал вражеские установки не допускать к арестованным прокуроров, чем нарушали революционную законность, не исправляли на ходу ошибок.

Враги извратили вопрос о перебросках, на 70-80 % сменили работников, что отразилось на агентурной работе и дорого обошлось государству. Не успел работник ознакомиться с районом, войти в курс работы, как его перебрасывали снова. Перебрасывали хороших работников зачастую бесцельно.

Мы политически не растем, не учимся, партийную работу игнорировали, прикрываясь перегруженностью.

Областной аппарат имеет больше опыта борьбы с врагом и он должен передать свой опыт периферии, для этого необходимо найти возможности. Необходимо при УНКВД создать курсы по переподготовке работников.

[...]

11.   СТЕЦЮК (нач[альник] Смотричского Райотделения НКВД).

В период следственной работы по массовым операциям были серьезные перегибы. Бывший нач[альник] УНКВД ЖАБРЕВ лично мне запретил всякую документацию по следственным делам — требовалось лишь признание обвиняемого.

От агентурной работы мы были отвлечены массовыми операциями.

Враг ЖАБРЕВ своевременно не информировал парторганизации о ходе выполнения хозяйственно-полит[ических] кампаний, говоря: «Мы должны знать в первую очередь, а потом уже парткомы».

Сейчас мы должны заняться налаживанием агентурной работы, дабы вскрыть вражеское подполье.

На парторганизациях мы должны ставить вопросы о недостатках работы товарищей и своевременно информировать Райкомы и увязывать [с ними] свою работу.

12.   ЖУРАВЛЕВ (нач[алъник] Меджибожского Райотделения НКВД).

Некоторые товарищи, выступавшие здесь на совещании, говорили о враждебной деятельности бывшего начальника Управления НКВД, ныне арестованного, ЖАБРЕВА.

Я считаю необходимым поговорить об оставшихся его корнях.

Я хочу высказать свое мнение о начальнике Проскуровского Горотдела САМОГОРОДСКОМ. Зная его работу, так как мне приходилось работать с ним в одной оперследгруппе — не нахожу, чем он отличился от других и за что он награжден почетным значком чекиста? Возможно только потому, что выполнял вражеские указания ЖАБРЕВА и был с ним в близких взаимоотношениях.

Также не могу объяснить, чем отличился в работе [по] проведенной операции бывший начальник Городскского РО НКВД, ныне пом[ощник] Нач[альника] УНКВД тов. МОРДОВЕЦ. Неужели только потому, что он по своему району изъял немного больше оружия, чем в других районах? Зато ведь т. МОРДОВЕЦ почти не работал на следствии. Я не могу также объяснить, что послужило и его продвижению по службе.

Заслуживают внимания близкие взаимоотношения т. МОРДОВЦА с ЖАБРЕВЫМ, взаимоотношения т. МОРДОВЦА с ЖАБРЕВЫМ даже подозрительны.

Начальник Волочисского Райотдела НКВД т. ПАТРУШЕВ также ничем не отличился на работе во время операции. Поэтому для меня также непонятно, за что он награжден значком «почетного чекиста»?

Я считаю, что необходимо заинтересоваться, чем вызвано награждение значками «почетного чекиста» т.т. ТОРИШНОГО и МАТРОСОВА?

Меня удивляет, почему товарищи из Проскуровской оперследгруппы не говорят о руководстве бывшего заместителя Нач[альника] УНКВД т. КРУТОВА во время его пребывания в Проскурове на следствии. Тов. КРУТОВ, руководя следствием в Проскурове, требовал от каждого следователя по 8-11 признаний за сутки, не вникая в суть заканчиваемых дел.

Беспрерывное пребывание начальников РО НКВД и их подчиненных на следствии в оперследгруппах, безусловно, прямым образом, отражалось на агентурной работе и отрывало их от районов.

Вражеская деятельность ЖАБРЕВА очевидна и в вопросе связи работников НКВД с партийными организациями.

Таким образом, совершенно ясно, почему до сих пор на наших совещаниях, проводившихся в г. Каменец-Подольске, никогда не присутствовал секретарь Обкома партии. И это в наших условиях влекло аппарат органов НКВД на отрыв от партийного руководства.

Снижаемые на периферию директивы Облуправления НКВД зачастую восстанавливали ее против руководства УНКВД.

В директивах УНКВД осенью с.г., во время маневров, за подписью заместителя] нач[альника] УНКВД т. ЛЕОНОВА, были сплошные угрозы — за непредставление информации, грозило выговором, арестом и судом.

Я считаю, что частые требования информации по телефону являются явным нарушением элементарных правил конспирации в нашей работе.

В руководстве УРКМ по паспортному режиму есть много неясностей. К тому же меня удивляет, почему до сих пор не выдворяют [родственников] репрессированных из Меджибожского района.

Кроме этого, директивы УРКМ оперативного характера часто поступают в район позже, чем напоминания по ним.

13.   СЕНЮК (нач[альник] Виньковецкого Райотделения НКВД).

[...] Упрощенные методы в следствии дали возможность вражескому руководству, существовавшему в НКВД, арестовывать зачастую невинных людей, ибо материалы, полученные при упрощенном ведении следствия не проверялись.

Начальник Проскуровского Горотдела УНКВД т. САМОГОРОДСКИЙ не информировал отделы УГБ УНКВД о состоянии агентурно-оперативной работы, а по всем делам разговаривал только с ЖАБРЕВЫМ.

Для нас теперь ясно, что у нас было со стороны ЖАБРЕВА вражеское руководство.

Были и случаи подхалимства со стороны отдельных работников (Изяславль — ТОРИШНЫЙ).

Выступавший ранее быв[ший] нач[альник] Плужнянского РО НКВД т. ПАТРУШЕВ не рассказал об отдельных лицах, которые были арестованы неверно и впоследствии осуждались.

Нужно по таким случаям вести расследования и виновных привлекать к ответственности.

Были и такие случаи, когда в Летичевском районе враги оклеветали молодых учителей-комсомольцев, которые были репрессированы.

20. КУРИЛО (нач[альник] Сатановского райотделения НКВД).

Директива Совнаркома и ЦК ВКП(б) дана своевременно, так как во время проведенной операции было допущено много ошибок.

Работая в лобовом пограничном районе, с прибытием в район, я встретился с фактом, когда во многих селах вовсе нет агентуры.

Начав знакомиться с агентурой, я столкнулся с фактом, что большая половина ее расшифрована. Агентура расшифрована в результате того, что она находилась на связи с работниками милиции, вплоть до того, что часть находилась на связи даже с рядовыми милиционерами, не считая того, что агентура также находилась на связи у инспектора ОПО, инструктора ОАГС, начальника БИР и т. д.

Естественно, что в результате такой постановки работы с агентурой, она и подвергалась расшифровке. [...]

За последнее время нами приобретена новая агентура, сугубо конспирируя ее работу, в результате чего имеются уже кое-какие заслуживающие внимания материалы.

Есть еще причины, послужившие поводом к расшифровке агентуры, а именно: устраивали на работу агентуру открыто, через руководителей хозяйственных предприятий, советских учреждений и т. п. [...]

Плохие результаты по следствию зачастую являются результатом отсутствия агентурной работы. [...].

В процессе работы с арестованными я сталкиваюсь с большим неудобством, так как по истечении трех суток арестованные отправляются в тюрьму. И дальнейшую работу с ними приходится проводить по месту их заключения. Причем на дорогу, будь это в гор. Каменец[-Подольск] или Проскуров — приходиться тратить целые сутки. [...]

22. МОРДОВЕЦ (помощник Начальника УНКВД).

Постановление Совнаркома в ЦК ВКП(б) целиком и полностью касается нашей области и оттеняет все наши недостатки как в следственной, так и агентурной работе, нашей недисциплинированности и расхлябанности.

Областной аппарат часто не реагировал на требования Райотделов, но и Райотделы зачастую молчат, ничего не пишут и не отвечают отделам Облуправления.

Выступавший т. ЖУРАВЛЕВ заявил, что я, работая в Городокском районе, ничего не сделал. По-моему, тов. ЖУРАВЛЕВ, трудно судить делал я что или нет. Ибо т. ЖУРАВЛЕВ меня знает последние два месяца, а я в Городокском районе проработал три года и два месяца. За это время не видал в глаза ЖУРАВЛЕВА, три года работы нельзя охаивать.

Тов. ЕКИМОВ в своем выступлении заявил, что МОРДОВЦА выдвинул ЖАБРЕВ и что, будучи в Городке я ничего не сделал, на следствии не сидел, оружием втирал очки. Я заявляю честно, что, будучи в Городке, я сделал немало, но много было и недоделок.

Провел переселение польского контрреволюционного националистического элемента, около 1 000 хозяйств. Арестовано было более 1 000 человек, вскрыт ряд контрреволюционных организаций, подполья всяких мастей.

Сидел я на следствии или нет? Здесь присутствуют товарищи, с которыми я сидел на следствии в Проскуровской тюрьме 6 месяцев безвыездно. После чего я вел следствие на месте — в районе, а впоследствии от следствия был освобожден, так как была ориентировка из Киева, что в Городокском районе запрятано много оружия и мне, наоборот, прислали в помощь еще из области оперработников.

В отношении оружия — все же по изъятию оружия я поработал немало и кроме откопанных гранат, что их якобы не признают, райотделением изъято много оружия у населения — это же факт.

Кто меня выдвинул — я не знаю. Знаю одно, что я просил Нач[альника] ОК т. ЮФУ, чтобы меня перевели, ибо у меня взрослые дети и их нужно воспитывать. ЮФА сам заявил, что он продвигал меня, а я лично точно не знаю.

Я проработал 9 лет начальником райотдела, а в области работаю всего лишь четвертый месяц и на последней работе всего лишь полтора месяца. Я считаю, что в областном аппарате я имею право работать, как и каждый.

Суммируя мою работу в Городокском Райотделения, я считаю, что почетный значок я получил правильно.

Кроме того, все эти факты можно проверить.

Пару слов о вредительской деятельности врага ЖАБРЕВА. ЖАБРЕВ разгонял аппарат, особенно евреев. Это он все делал под видом очистки аппарата и якобы на основании каких-то директив. Для ясности я хочу привести пример. Не помню какого числа, ЖАБРЕВ вернулся из Киева. Прийдя к нему в кабинет, я застал у него т. ЛЕОНОВА. ЖАБРЕВ рассказал, что есть распоряжение Наркомата и ЦК, что из пограничных областных отделов НКВД всех евреев, на которых имеются компрометирующие материалы, переведут в лагеря и уволят, а на кого нет — те поедут работать в тыловые области.

Тут еще враг ЖАБРЕВ берет трубку и вызывает секретаря парткома ЛЕЛОНГА, который вскоре пришел. ЛЕЛОНГУ ЖАБРЕВ то же самое заявил, добавив, что нужно договориться с ЕКИМОВЫМ и провести партийные группы.

После этого, спустя некоторое время, в конце военного учения, ЖАБРЕВ, вызвав меня, начал упрекать, что плохо работает фельдсвязь. Предложил мне послать в Проскуров, Старо-Константинов, Миньковцы и Шепетовку — сделать обследование пунктов связи.

Я спросил: «Кого послать?». Тут же секретарь парткома ЛЕЛОНГ предложил работника ОК тов. КУЩА. Но ввиду выезда последнего в Проскуров — ЖАБРЕВ продиктовал записку КУЩУ, указав фамилии. Я написал, дал ЛЕЛОНГУ, а тот отправил в Проскуров. Больше я поручений от ЖАБРЕВА не получил.

Это моя вина, что я слепо выполнил вражескую установку ЖАБРЕВА. Не подозревал это я и потому, что ЖАБРЕВ тут же вызвал секретаря парткома и я думал, что ЛЕЛОНГ поставил в известность полностью партком. Кроме этого, ЛЕЛОНГ на днях приехал из Киева и заявил, что действительно есть директива об увольнении евреев из пограничных областей.

Еще добавил, что в Киеве КРУТОВ заявил, что Нарком указал: «Эта национальность своего государства не имела и может продать любое государство» — добавил, что этому предана гласность и это делается с ведома Москвы.

23. РОГОВЦЕВ (начальник Облмилиции).

Органы НКВД провели большую работу по разгрому врагов и неправильное было выступление т. ПАРФЕНОВА, который огульно охаивал всю работу. [...]

Ошибки были, об этих ошибках и недочетах четко говорит постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б), которое является программой нашей дальнейшей работы.

Перед милицией стояла огромная задача по обеспечению паспортного режима в области, а разоблаченные теперь враги, ЖАБРЕВ и ШУХМАН, переключили всех работников милиции на выкачку оружия и другие работы, что не дало возможности милиции справиться с возложенными на нее задачами.

Начальники Райотделений НКВД должны руководить работой милиции, отвечать за нее, а они зачастую используют ее не по назначению. В результате милиция не занималась своей основной работой.

В районах зачастую создавались фиктивные дела [на подлежавшх высылке из пограничных районов], не указывались дети, люди преклонного возраста и т. д. Когда же выдворяемые подавали заявления и их проверяли, то устанавливали совершенно противоположное. Никто из Райотделений НКВД, кроме Славуты, не сигнализировал об этом.

По вопросу детей, выдворяемых из погранполосы — никаких указаний не было. ЖАБРЕВ предложил детей оставлять у родственников, что и делали.

По вопросу вредительства. Перед октябрьскими праздниками перевели весь состав милиции на казарменное положение. Была договоренность, что обслуживать их будет столовая тюрьмы, но потом работников милиции не пустили в столовую, что срывало все мероприятия.

По вопросу увольнений. Как-то я зашел к ЖАБРЕВУ, он оглянулся и удостоверившись, что в кабинете никого нет, предложил мне с особыми предосторожностями, взять в командном отделе все личные дела сотрудников милиции, выбрать дела на евреев и положить в кассу, обещая приехать ко мне и просмотреть их. Тогда же он предложил мне не принимать на работу в милицию евреев.

По требованию Киева я написал аттестацию на КАНЕВСКОГО — хорошего работника. Но только потому, что он по национальности еврей, ЖАБРЕВ не утвердил аттестации.

Когда, после приезда ЖАБРЕВА из Киева, я принес ему подписать несколько приказов о назначениях, в том числе и евреев — он напал на меня, почему я не выполняю его приказов и принимаю на работу евреев? Такие же разговоры в отношении евреев были и в присутствии ЛЕОНОВА.

24. ЛЕЛОНГ (начальник Отдела Кадров УНКВД).

Я хочу сказать о той вражеской работе, которая имела место в Областном Управлении НКВД и которая в частности проводилась через отдел кадров, по заданию врага народа ЖАБРЕВА.

ЖАБРЕВ дал директиву — уволить из наших органов всех евреев. По его директиве были уволены из Облуправления НКВД — КОРДИТ и ВАЙНЕР, которые совершенно этого не заслуживали.

Когда т. ЕКИМОВ спросил у ЛЕОНОВА: «Почему уволен КОРДИТ?», — то он ответил, что есть какой-то агентурный материал, что его квартиру посещают какие-то подозрительные личности. А что это за материал — никому не известно. ВАЙНЕРА уволили совершенно без всяких оснований только потому, что он по национальности еврей.

Вражеское руководство УНКВД ставило своей задачей — перебить наши честные чекистские кадры.

После военных учений мне ЖАБРЕВ говорил о том, что необходимо нанести оперативный удар по торгашеским элементам среди евреев. Под этой маркой готовился удар против сотрудников УНКВД, по национальности евреев.

На одном из совещаний, в присутствии ЛЕОНОВА, МОРДОВЦА и меня ЖАБРЕВ заявил: «Имеются указания очистить органы НКВД от торгашеского элемента из евреев». После этого выступления, он прямо заявил: «Нужно в ближайший период нашу пограничную область очистить от евреев, об этом нужно знать только в узком кругу лиц. Так как директива Наркома очень секретная, а когда нужно будет — ее объявят». Эта вражеская установка проводилась нами в жизнь.

Из Киева было получено указание за подписью КРУТОВА об откомандировании из области ряда сотрудников — все они по национальности евреи. Аналогичное указание об увольнении евреев было дано и по другим отделам, в частности, по фельдсвязи. Так, уволен фельдъегерь ГЕЛЬМАН, на которого не было никаких компрометирующих материалов. Приказ был подписан ЖАБРЕВЫМ, с ведома МОРДОВЦА. Уволен и ШЕХМАН без наличия компрометирующих материалов.

Для того, чтобы найти хотя бы какие-нибудь формальные причины для увольнения из фельдсвязи евреев, были проведены обследования ряда фельдпунктов. МОРДОВЕЦ дал тогда указания, во что бы то ни стало найти компрометирующие материалы на работающих в фельдсвязи евреев или, в крайнем случае, составить акт обследования в мрачных красках.

Я признаю, что проявил близорукость политическую слепоту, допустил крупнейшую политическую ошибку, выполняя вражеские указания ЖАБРЕВА, вместо того, чтобы сообщить о них членам парткома, Горкому и Обкому. За это я должен понести суровое наказание.

25. ВЛАСОВ (секретарь Обкома КП(б)У).

Товарищи, мы сегодня собрались обсудить Решение Совнаркома и ЦК ВКП(б) о наших недостатках.

ЦК неоднократно выносил свои постановления, где ясно и четко освещал недочеты нашей работы.

Выступающие товарищи говорили о своих недостатках, о национальных попытках, привлекали к ответственности только потому, что он поляк и т. д.

Ваши славные органы, под руководством Н.И. ЕЖОВА, нанесли сокрушительный удар по осиным гнездам. Мы должны сейчас, с еще большей силой принять решительные меры по разгрому врага.

Постановление СНК и ЦК ВКП(б) некоторые могут не усвоить. Подумать, что мы должны слабее бить врага. Нет, нужно понять, что решение СНК и ЦК ВКП(б) обязывает чекистов на еще большую работу по борьбе с врагами.

Я должен остановиться на последствиях вредительства в органах НКВД, что получилось в результате засоренности случайно попавшими вражескими элементами в НКВД;

Я не согласен с выступлением тов. ВАДИСА, который указал, что он не смог сориентироваться и слепо выполнял приказания ЖАБРЕВА. Выступавшие МОРДОВЕЦ и секретарь партийного комитета ЛЕЛОНГ знали о фашистских методах и явно гитлеровских действиях врага ЖАБРЕВА, однако не приняли никаких мер.

Вы знаете, что партия проводила долгие годы свою работу в глубоком подполье в борьбе с капитализмом. Коммунисты-чекисты должны выполнять дело партии, указания т.т. СТАЛИНА и ЕЖОВА, выполнять волю народа.

На протяжении долгого времени работы с врагом ЖАБРЕВЫМ мне приходилось немало сталкиваться и невыполнять его линию в работе, например — выселение из гор. Каменец-Подольска учителей и агрономов.

Мы за очистку нашей области от враждебных элементов, за очистку правильную, а не за очистку фашистскую, которую проводили УСПЕНСКИЙ и ЖАБРЕВ.

Мне также предложил ЖАБРЕВ уволить с работы в Обкоме Партии заведующего] особым сектором т. ПЕЙЗНЕРА, но я его не уволил, так как убедился, что материалов для его увольнения нет.

Здесь выступавшим т.т. МОРДОВЦУ и ЛЕЛОНГУ нужно было сказать о вражеской работе ЖАБРЕВА в Обкоме партии (линия ЖАБРЕВА в отношении еврейской национальности).

Мы имели ввиду, что в УНКВД имеются члены бюро Обкома и Горкома, члены Обкома и, казалось бы, что такие лица должны были бы сигнализировать о вражеской работе, но они этого не сделали. За эти ошибки партийная организация должна будет виновных крепко ударить.

Один из товарищей неправильно выразился, что чекисты тупеют, я бы сказал, что чекисты растут. За 1937-1938 г.г. основательно разгромили врагов и будут громить их еще больше.

Партия установок об увольнении из органов НКВД лиц еврейской национальности не давала и секретарь Парткома УНКВД, он же начальник отдела кадров т. ЛЕЛОНГ об этом скрывать не должен был.

Враги выискивают все методы, чтобы перебить чекистские кадры. Нам нужно очень осторожно подходить к каждому работнику, нужно найти действительных пособников врагов.

Привожу пример. Вот у нас есть начальник Проскуровского Горотдела НКВД т. САМОГОРОДСКИЙ. Работает плохо, но благодаря тому, что враг ЖАБРЕВ хорошо к нему относился, последний от него работу не требовал. Это очень интересный момент и таких начальников мы держать не будем. Из Вашего выступления, т. САМОГОРОДСКИЙ, видно, что у Вас работа поставлена из рук вон плохо.

В связи с последним решением ЦК и Совнаркома, от наркомвнудельцев нужно требовать еще более квалифицированной работы.

Отрыв от партийной организации — конечно, выступающие товарищи правы в том, что партийные организации были оторваны в НКВД. Был случай в Берездове, когда Нач[альник] РО НКВД предлагал секретарю РПКа проверить какие-то факты и доложить мне.

В Дунаевцах Нач[альник] РО НКВД потребовал у председателя РИКа выдать бензин, когда тот спросил: «Зачем?», — он ответил: «Это не твое дело, если не дашь, арестуем».

КУЗУБОВ требовал в автогараже Облисполкома автомашину. Когда дежурная заявила, что нет зав[едующего] гаража, он приказал немедленно прислать автомашину, в противном случае он ее арестует.

Начальник Черноостровского РО НКВД написал мне записку о том, что секретарь РПК имеет репрессированных родственников. К нему на квартиру заходят исключенные из партии, покупает сахар по себестоимости, требуя его исключения. При проверке ничего подобного не оказалось. Надо прекратить всякое зазнайство и нетактичное поведение.

Товарищи выступали и говорили об извращениях директив партии. Но нас интересует, почему партийный комитет не вел с этим борьбы? Чем же занимался партийный Комитет? Некоторые считали, что ЖАБРЕВ большой авторитет.

Некоторые товарищи высказывают настроения о роспуске партийного комитета. Это неверно, нужно пересмотреть кто же эти члены парткома, как они были связаны с врагами и всех выявленных лиц, которые осуществляли линию врага ЖАБРЕВА, были его приближенными и являлись его охвостьем — нужно их из органов освободить.

26. ЕКИМОВ (врид Нач[альника] Каменец-Под[ольского] УНКВД).

После ареста ЖАБРЕВА решением облкомитета КП(б)У мне предложено принять временно руководство УНКВД. Я присутствовал на заседании политбюро ЦК КП(б)У, где основным вопросом стояло обсуждение постановления

Совнаркома и ЦК ВКП(б) об извращениях в агентурно-следственной работе наших органов.

На заседании политбюро выяснилось, что бывший Нарком НКВД УСПЕНСКИЙ оказался крупным заговорщиком, который привез на Украину своих сообщников, ныне арестованных вместе с ним. Наша Советская разведка, под руководством тов. ЕЖОВА, разгромила очень много вражеских гнезд. Наш коллектив тоже немало провел хороших дел по области потому, что основной коллектив чекистов предан делу партии, делу построения коммунизма.

Органы НКВД пользуются любовью у народа, поэтому выступавший здесь т. ПАРФЕНОВ неправ, говоря, что нас боятся трудящиеся. Тот, кто чувствует за собой грехи — тот боится нашего удара. К нам ежедневно поступают сотни заявлений, трудящиеся помогают нам вскрывать врагов.

Враги вели свою работу среди чекистов с целью разложить и уничтожить костяк в УГБ. Враги агентурную работу поставили на последний план, ибо они знали, что этот аппарат основной в работе НКВД.

Неправильно думать, что все было плохо в следственной работе. Мы с кулаками, единоличниками возиться долго не имели права, а вот с организаторами контрреволюционного подполья мы работали мало, ибо они унесли с собой [в могилу] свои кадры.

Мы игнорировали свидетельские показания. Это было и является большой ошибкой, если бы мы проверяли среди населения показания арестованных врагов, тогда мы бы не имели неправильно арестованных и осужденных.

К следственным делам подходили не по-партийному, боялись сказать, что тот или иной человек арестован неправильно и его нужно освободить. Такого не было потому, что боялись нажима со стороны руководства. Зачастую дела делались липовые с целью вскрытия несуществующих линий. Лично мне бывший начальник 4-го отдела ГИНЕСИН предлагал сделать из одного арестованного попа ровсовского руководителя.

У нас сейчас арестован бывший пограничник, который дает [показания на] одного видного чекиста, а ЖАБРЕВ этому делу умышленно не дал разворота и предложил дело вести в другом направлении.

С арестованными работали вообще, а не конкретно, ибо агентурных данных у нас не было, дела подготовлялись предварительно плохо.

От нас Партия сейчас требует делать еще больше в несколько раз, но так чтобы вскрывать действительных врагов и всю их вражескую линию, а для ареста нужно иметь все документы, подтверждающие вражескую деятельность подлежавшего аресту.

Мы безобразно нарушили революционную законность, по году не допрашивали арестованных, такие дела есть и у нас в УНКВД.

Как мы оформляли протоколы? Вот тов. ГОРЕЦ сидел месяцев шесть над тремя арестованными и по полтора месяца писал протокол. Писали протокол, носили к нач[альнику] Управления и его браковали, говорили: «Мягко написано, не годится». СЕМЕНОВА протокол писали полтора месяца.

По право-троцкистскому отделению за 10 месяцев закончили 8 человек — 13 дел. Я говорил об этом ЛЕОНОВУ, что это вражеская деятельность, пособничество врагу — на это внимания не обращалось.

Следователя превращали в писателя, не подходили объективно партийно к оформлению дел, требовали больших протоколов.

В ряде случаев мы все проверяли показания свидетелей, не допрашивали совершенно свидетелей, которых выставлял обвиняемый.

Перед нами сейчас поставлена такая задача — все следдела, которые имеются у нас в производстве, профильтровать и не стесняться, кто не виноват — освободить. Это не значит, что можно будет легкомысленно подходить к вопросу освобождения.

В части агентурной работы — у нас существовал такой метод, что не на основании агентурных данных проводили следственные дела. Во время массовой операции и сейчас — никто в агентурные материалы не заглядывал, а арестовывали по справкам сельсоветов.

Теперь у нас осталось много дел-формуляров, фигурантов, коих нужно было бы репрессировать. В отдельных случаях неправильно относили обвиняемых евреев к «ПОВ».

Агентурная работа у нас в загоне. Польша и Румыния к нам засылают много шпионов. Мы же только обороняемся, мы туда разве не можем посылать [агентов], мы не знаем, что там делается. У нас есть много таких фигур, которых можно было бы туда послать, но [у нас] боятся закордонной работы и не готовили закордонной агентуры.

Об агентурных делах — заводят дела на основании не агентурных данных, а показаний арестованных, которые уже репрессированы — расстреляны (Проскуров). Это — очковтирательство, не больше.

Мы должны информировать секретарей парткомов о тех коммунистах, на которых имеются у нас показания и ставить вопрос о пребывании в партии того или иного члена ВКП(б). Лишь тогда когда мы в этом окончательно уверены, дабы не допустить ошибки.

Насаждение агентурно-осведомительного аппарата должно происходить только планово и знать, кого надо вербовать. Мы потеряли вкус в агентурной работе, а без этого мы не сможем выполнять указания ЦК ВКП(б).

ЖАБРЕВ, после возвращения с маневров, прямо на совещании нач[альников] отделов заявил, что еврейское население проводило провокационную линию, по существу он — ЖАБРЕВ, ориентировал аппарат на еврейские погромы закрытым видом. Бывший начальник 4-го отдела ЛЕОНОВ это претворял в жизнь, но мы на эту вражескую удочку не шли и арестовывали из евреев только врагов.

О наградах — не согласовывали с парторганизацией. Я приходил к ЛЕОНОВУ и говорил, что неправильно у нас награждают. Я об этом говорил и МОРДОВЦУ —  он говорил, что ЖАБРЕВ умеет выращивать людей и их выдвигать.

Выдвижение САМОГОРОДСКОГО. В Вороновицах провалил работу, разложился. В Ляховцах тоже развалил работу, после его выдвинули в Старо- Константинов. В Проскурове тоже ничего не делал. Награду получил неверно, я говорил об этом ЖАБРЕВУ, но он заявил, что: «Я тебе дам».

МОРДОВЕЦ — результаты разгрома в Городке не его дело. В 1936 году я обследовал их деятельность, у них было много учетов, там изъяли 1 500 человек — втерли очки с ЖАБРЕВЫМ.

ЛЕЛОНГ, как секретарь парткома, администрировал, пугал ЖАБРЕВЫМ, самолично решал вопрос. Совершенно неслучайно, когда вопрос шел о разгроме евреев — знали только ЖАБРЕВ, ЛЕОНОВ, МОРДОВЕЦ и ЛЕЛОНГ.

ЛЕЛОНГ приехал — немедленно его назначили начальником отделения, а потом сразу Начальником Отдела Кадров. А как он работал? За 6 месяцев не мог закончить два дела. ЛЕЛОНГ нужен был ЖАБРЕВУ для проведения враждебной работы и он ее проводил.

Из всех получивших награды, правильно получил значок только тов. ТОРИШНЫЙ.

ПАТРУШЕВ, УРАЛОВ, МОРДОВЕЦ, САМОГОРОДСКИЙ получили значки неправильно. ЛЕОНОВУ и МОРДОВЦУ необходимо было обо всем сказать, а они этого не сделали.

У нас уволили 8 фельдъегерей — евреев, добирались до милиции, кое-кого перевели за пределы области.

Сейчас мы должны все это исправить через партийную организацию, повышать политуровень и мобилизоваться на работу.

Нужно поднять чекистскую дисциплину, нужно работать так, как должны работать коммунисты.

У нас существует в аппарате еще разгильдяйство и нездоровые настроения (приводит текст содержания письма тов. АВДЕЕВА — Проскуровский горотдел).

С такими настроениями мы с задачами, поставленными партией перед органами НКВД, не справимся.

РЕШЕНИЕ:

1. Постановление Совета Народных Комиссаров СССР и Центрального Комитета ВКП(б) № 114387 от 17-го ноября 1938 года — об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия — принять к неуклонному исполнению.
2. Пересмотреть все следственные дела, находящиеся в производстве, в соответствии с постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б).
3. Перестроить чекистскую работу, дать упор на полное вскрытие контрреволюционных формирований и приобрести для этой цели ценную агентуру и осведомление.
4. Продолжать активный разгром кулацко-петлюровского элемента, шпионов, диверсантов, засылаемых в ряды НКВД иностранными разведками.

ВРИД НАЧАЛЬНИКА] УНКВД
ПО КАМЕНЕЦ-ПОДОЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ
МЛ[АДШИЙ] ЛЕЙТЕНАНТ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
[подпись] ЕКИМОВ

ГДА СБУ, ф. 16, on. 31, спр. 94, арк. 205-272. Оригинал. Машинопись.