Докладная записка ОГПУ о мерах по борьбе с бандитизмом, хулиганством и воровством. 19 апреля 1934 г.

19 апреля 1934 г.
№ 50500
Совершенно секретно

Секретарю ЦК ВКП (б) т. Сталину

Органы ОГПУ, ведя борьбу с уголовным бандитизмом, хулиганством и воровством, наталкиваются в своей работе на ряд препятствий, которые резко снижают эффективность этой борьбы.

В основе этого лежит то, что карательная практика судов и прокуратуры (затягивание рассмотрения дел, несоответствие приговоров тяжести содеянного и т.п.), недостаточность мер социальной защиты по отдельным ст.ст. Уголовного кодекса и само применение судебной репрессии (порядок в тюрьмах), не обеспечивают реальность репрессий и действительную изоляцию уголовников и хулиганов.

Несмотря на большое изъятие уголовников (за вторую половину марта нами изъято по городам Союза 50 000 человек; по Москве за первый квартал с.г. — 25 000 человек), мы имеем все еще довольно высокий уровень уголовной преступности. Это в значительной мере объясняется тем, что карательная практика судов и прокуратуры не идет в ногу с оперативными мероприятиями ОГПУ по борьбе с уголовщиной.

С организацией НКВД положение еще больше осложнится, т.к. если раньше дела большой категории уголовных преступников и хулиганов рассматривались судебной Коллегией ОГПУ, где гарантировалась быстрота разбора дел и реальность репрессий, то теперь подавляющая масса этих дел пойдет в суды.

Судебная практика борьбы с уголовной преступностью

Затруднения в области борьбы с уголовщиной и хулиганством сводятся к следующему:

1.  Практика работы судов и прокуратуры такова, что милиции приходится по несколько раз разыскивать и ловить одного и того же преступника, прежде чем он попадет в тюрьму. Так, пойманный вор, задержанный хулиган, если он не зарегистрирован уголовным розыском как рецидивист, немедленно освобождается распоряжением прокуратуры до суда. Освобождаются до суда и рецидивисты по мотивам отсутствия лимитов в тюрьмах.

Подавляющая часть освобожденных на суд не является и милиции приходится снова разыскивать их. Вор, хулиган остается фактически на свободе и после суда, т.к. по ст.ст. 162 и 74 Уголовного кодекса он приговаривается к принудработам без содержания под стражей.

Для иллюстрации приводим некоторые примеры.

В Ногинске пойманный на месте преступления вор-рецидивист Грачев, имевший две судимости за кражу, райпрокурором освобожден до суда; от суда скрылся и был уже снова задержан за кражу в Москве.

В Бауманском районе г. Москвы Акимов, имевший три привода, показавший, что средства к существованию он добывает путем приема и перепродажи краденых вещей, приговорен к 1 году принудработ без содержания под стражей.

В Сталинграде задержанный с оружием на месте кражи Ляпин, имеющий 4 судимости и 6 приводов, приговорен к 1 году принудработ и из- под стражи освобожден.

В Борисове (БССР) нарсуд приговорил участника бандгруппы Жуковского, у которого обнаружены револьвер и награбленное имущество, к шести месяцам принудительных работ. Жуковский снова начал заниматься кражами.

Карательная практика судов
в борьбе с хулиганством

2.  Неудовлетворительная также судебная практика борьбы с хулиганством.

Как правило, хулиганы отделываются незначительным штрафом или принудработами даже тогда, когда это сопряжено с избиением работников милиции.

16 марта с.г. Широков не подчинился и избил милиционера Гаева, который законно требовал, чтобы он сошел с подножки трамвая, на которой он висел. За это нарсуд 5-го участка Октябрьского района г. Москвы приговорил Широкова к денежному штрафу.

26 марта с.г. член ВКП(б) Поляков, выйдя из ресторана на Садовой-Каретной ул. в нетрезвом виде, затеял драку. На предложение подошедшего милиционера прекратить дебош Поляков стал избивать милиционера. С помощью второго милиционера Поляков был доставлен в отделение милиции, где опять бросился бить милиционера. Нарсуд приговорил Полякова к трем месяцам принудработ условно.

С другой стороны, совершенно неудовлетворительны приговоры трибуналов по делам о преступлениях и хулиганстве самих работников милиции. Трибунал в ряде случаев прекращает дела по таким преступлениям, которые требовали бы самого сурового наказания. Так, например: пом. уполномоченного милиции Рыбаков присвоил при обыске деньги, составив фиктивный протокол обыска, в пьяном виде на улице устроил дебош, избил прохожего, отнял у него и присвоил оружие. Военный трибунал МВО прекратил это дело, мотивируя свое решение тем, что преступление не повлекло тяжелых последствий и что меры дисциплинарного воздействия еще не исчерпаны.

Дело участкового инспектора милиции Бушуева, валявшегося пьяным на улице в полной форме, в результате чего у него был похищен револьвер наган, прекращено «из-за тяжело семейного положения Бушуева».

Состояние тюрем и колоний НКЮ

3.   Неудовлетворительность карательной практики судов и прокуратуры получает свое завершение в тюрьмах, которые вследствие массового бегства заключенных превращаются, фактически, в проходные дворы. Число бежавших из тюрем составляет к общей численности заключенных 40-50 %, а по отдельным колониям превышает постоянный контингент их.

Из Крюковской колонии (Московская обл.) за 1933 г. числится побегов — 1223 при контингенте заключенных в 522.

В Западной обл. по открытым колониям за 1933 г. бежало 6382 заключенных, что составляет 281 % к общему числу заключенных.

Порядок, режим и состояние охраны в тюрьмах и колониях НКЮ, а также сама система отпусков заключенных на волю таковы, что заключенный имеет полную возможность бежать или отлучаться оттуда для совершения преступления.

2 декабря 1933 г. заключенные Иркутской исправтрудколонии Новоженов В. и Самарин Н. во время отпуска в город произвели ограбление гражданина Сарпецкого. При задержании у Самарина забран револьвер.

24 марта 1934 г. заключенные Грозненского изолятора Чугуев Н. и Султыгов, исполняющие обязанности конвоиров и вооруженные карабинами, отлучились в город, где произвели несколько ограблений. При задержании они отстреливались.

Органы НКЮ и Прокуратуры не принимают решительных мер к прекращению побегов, ссылаясь, в частности, на побеги из лагерей ОГПУ. Между тем, из наших лагерей, где более опасный контингент преступников, побеги составляют всего 5 %. Такое положение в местах заключения НКЮ объясняется большой засоренностью работников классово-чуждым, преступным и разложившимся элементом.

Начальник канцелярии Воронежской ФЗИТК — Гурко, бывший белый офицер, судимый; пом. начальника этой колонии Шумилин — сын владельца крупной гостиницы, трижды судимый за служебные преступления; инспектор облИТУРустанови — бывший крупный промышленник и т.д. Проверка состояния Воронежской ФЗИТК показала, что ряд лиц администрации, включая начальника колонии Федорова, пьянствовали с заключенными на дому, сожительствовали с заключенными женщинами и освобождали заключенных за взятки.

Преступность беспризорных
и борьба с ними

Особо остро стоит вопрос борьбы с беспризорностью. Несмотря на огромные средства, затрачиваемые на эту цель (свыше 261 млн [руб.] по Союзу, причем по одной Московской обл. затрачивается свыше 35 млн [руб.] в год), вопрос до сих пор не разрешен и беспризорность продолжает оставаться достаточно высокой. По неточным данным, только по двадцати краям и областям насчитывается 56 тыс. беспризорных, из которых около 60 % старше 12 лет.

Являясь по своему существу отрицательным явлением, беспризорщина, кроме того, служит постоянным источником пополнения новыми кадрами уголовных элементов. Милиция ежедневно задерживает в городах и рабочих поселках тысячи беспризорных, пойманных на месте преступления. Однако это ни к чему не приводит, т.к. содержать их под стражей по закону нельзя, а детдома их не принимают. Беспризорные, попадающие в детдома, вследствие безобразного состояния последних (отсутствие производственной базы и воспитательной работы, нечуткое отношении к ребятам), бегут и продолжают совершать преступления.

Считал бы целесообразным потребовать отчета у т.т., ведающих делом борьбы с беспризорностью.

Практика взыскания штрафов

На работе милиции по борьбе с преступностью отражается также практика взимания через милицию штрафов, налагаемых в административном порядке. Мы имеем по Союзу 22 000 участковых инспекторов (применительно к дореволюционному времени — это околоточные надзиратели). Они обязаны быть всегда на своем участке, выявлять и изымать хулиганов, нищих, беспаспортных и т.п., фактически они заняты, главным образом, бесконечными хождениями по штрафным делам.

Происходит это потому, что по закону штрафы не могут вычитываться из жалования рабочих и служащих. Т.к. плательщик имеет две недели льготных для обжалования и столько же для уплаты, то получается бесконечное хождение по одному и тому же штрафу. В результате при неуплате штраф заменяется принудительными работами по месту службы, где по существу сумма штрафа вычитывается из жалованья. Целесообразнее изменить существующий порядок, разрешив сразу вычитывать из зарплаты сумму штрафа и тем самым избавить участкового] инспектора милиции от переписки и бесцельного хождения.

В связи с изложением полагал бы необходимым:

1.  Пересмотреть в сторону повышения меры наказания за воровство и хулиганство.

2.  Ограбления, совершенные преступниками, вооруженными ножом, квалифицировать как вооруженный разбой, применяя к ним 167 ст. Уголовного кодекса, ч. 3, карающую лишением свободы до десяти лет, а при особо отягчающих обстоятельствах — высшей мерой соцзащиты.

3.  Уличенных воров всех видов и хулиганов не освобождать из-под стражи до суда, не допускать вынесения судебных решений без содержания под стражей, а приговоренных судом к лишению свободы держать в тюрьмах и колониях независимо от лимитов.

4.  Пересмотреть в сторону усиления меры наказания за неподчинение, оскорбление и избиение милиции и за преступления, совершаемые самими работниками милиции.

5.  Провести очистку работников мест заключения от социально-чуждого, преступного и разложившегося элемента. Запретить давать отпуска домой заключенным в тюрьмах. Привести в порядок тюрьмы, чтобы прекратить оттуда побеги.

6.  Наркомпросу и Наркомздраву провести типизацию детучреждений для дифференцированного размещения в них беспризорных по признакам возраста, пола и степени социальной запущенности.

7.  Организовать во всех городах детские производственные колонии закрытого типа для обучения беспризорных разным профессиям. Колонии эти открыть при УИТУ.

8.  Организовать в крупных городах воспитательные учреждения для трудновоспитуемых безнадзорных детей с содержанием их за соответствующую плату, вносимую родителями.

9.  Установить в законодательном порядке ответственность родителей за правонарушения и преступления, совершаемые их детьми, оставленными без надзора, вплоть до выселения родителей из режимных городов.

10.  Наркомпросу пересмотреть состав детей, находящихся в их детдомах, и лучшую часть, поддающуюся исправлению, передать в окрепшие колхозы, а на освободившиеся места взять беспризорных с улицы.

11.  Изменить порядок взимания штрафов в административном порядке, разрешив удержание штрафа из зарплаты.

В заключение считаю необходимым снова поставить вопрос о материально-бытовом положении работников милиции. Мы наблюдаем большую тягу работников милиции в сельсоветы и колхозы, т.к. материальнобытовые условия работников последних значительно лучше. Так, работник сельсовета получает теперь 150-250 руб. в месяц, а наш участковый инспектор, обслуживающий 3-5 сельсоветов, получает только 90 руб., рядовой же милиционер, в среднем, получает 80 руб. при недостаточном продснабжении. Работники милиции в службе не заинтересованы и стремятся уйти из милиции. Считаю необходимым повысить оклад участковому инспектору до 180 руб., а рядовому милиционеру до 120 руб. в месяц. Повышение зарплаты милиции выразится до конца года в 40 млн руб., которые с избытком покрываются доходом от паспортизации. Так, на паспортизацию нам было отпущено 28 млн руб., а в доход казны поступило, не считая суммы за прописку и штрафы, 85 млн руб.

В связи с работой Комиссии т. Куйбышева о судах и прокуратуре, прошу поручить этой комиссии рассмотреть поднятые в этой записке вопросы*.

Зам. председателя ОГПУ Ягода

Начальник Главного управления милиции
Бельский

Ф. 3. Oп. 1. Д. 317. Л. 36-44. Заверенная копия.

* Не публикуется