Копия письма Е.М. Ярославского в Политбюро ЦК ВКП(б) по поводу коллективного заявления Л.Д. Троцкого, Г.Е. Зиновьева, Л.Б. Каменева, Г.Л. Пятакова и др. с приложением сообщения Е. Скользнева от 14 августа 1926 г. 6 октября 1926 г.
Письмо т. Ярославского с приложением сообщения т. Скользнева, от 6.Х.26 г.
В.К.П.(б).В. срочно.
Ц.К.К. Сов. Секретно.
6 октября 1926 г.
В КТР. СС.
ВСЕМ ЧЛЕНАМ ПОЛИТБЮРО ЦК ВКП(б)
(К п. 1 Заседания П/Бюро 7.Х.26 г.).
По поводу коллективного заявления группы членов ЦК, т. т. Троцкого, Зиновьева, Каменева, Пятакова и Сокольникова, считаю необходимым сообщить:
1) На XXII Иваново-Вознесенской Губпартконференции я выступил с докладом по поручению ЦКК и, излагая заявление т. Скользнева о фракционной подпольной работе т. В.М. Смирнова, смягчил, как это можно убедиться из заявления т. Скользнева, факты преступной антипартийной подпольной организационной работы и пропаганды, установленные расследованиями Контрольных Комиссий Московской организации, МКК и ЦКК. Всякий, кто ознакомится с моим докладом и фактами, установленными Сокольнической РКК и МКК, увидит, кто занимается «придумыванием бесчестной и гнусной клеветы» и убедится, что отдельные члены оппозиции, действительно, договариваются до возможности гражданской войны, как это имело место в группе Михайлова-Шугаева и на подпольном собрании оппозиции в Сокольническом районе с участием т. В.М. Смирнова.
2) Я не являюсь «председателем Партколлегии ЦКК», как меня называют авторы заявления. Письмо указанной группы членов ЦК свидетельствует лишь о том, что они не удосужились даже ознакомиться до сих пор с конструкцией высшего контрольного органа партии. Я должен разъяснить, что не решаю единолично дел о товарищах, привлекаемых к ответу за раскольническую подпольную деятельность, а решаются эти дела всей ЦКК; в лице ее Секретариата или Президиума ЦКК ВКП(б).
3) В своей деятельности члена ЦКК я руководствуюсь только решениями партии — ее съездов и конференций. В частности, в борьбе с подпольной фракционной деятельностью новой оппозиции я руководствуюсь решениями июльского пленума ЦК и ЦКК. В ЦКК не может быть никакой «группы» хотя бы потому, что ЦКК совершенно единодушна в проведении линии XIV съезда и принятых после съезда партийных решений.
4) Я не знаю, о каких исключенных «стойких партийцах» идет речь в заявлении, так как до сих пор мне известны лишь несколько случаев исключения очень нестойких, колеблющихся, изменяющих партии товарищей, подпольная и антипартийная деятельность которых установлена.
После всего, что я знаю о деятельности новой оппозиции, я не удивлюсь до последней степени неприличному и нетоварищескому тону заявления группы фракционеров, обнаруживших перед всем пролетарским миром полное политическое банкротство.
Ем. ЯРОСЛАВСКИЙ.
-----------
Приложение 1.
Копия.
В ЦК ВКП(б)
Члена ВКП(б) с 1918 г. п. б.
№ 134637 Е.А. Скользнева.
Заявление.
В июле с. г. я обратился к Ивану Никитичу Смирнову, с вопросом, что я в настоящий момент не работаю и, в виду трудности найти работу в Москве, по всей вероятности мне придется выехать. Тов. И.Н. Смирнов, зная меня по совместной партийной работе в Бауманском райкоме по 1923 г., отнесся ко мне весьма предупредительно и предложил направить меня с запиской к своему знакомому, работнику Наркомпроса, тов. Белбею, сказав, что этот товарищ сумеет Вас устроить в Москве. Когда я пришел к Белбею и объяснил ему суть дела, он мне ответил, что он охотно постарается найти мне работу, если у меня помимо его ничего не выйдет. И тут же, перейдя на общепартийные вопросы и существующее положение, доверяя мне, как присланному от И.Н. Смирнова, предложил мне ряд печатных материалов — прочитать. (Материалы относились к последнему Пленуму ЦК и ЦКК, как напр. декларация и др.). Меня это заинтересовало. Впоследствии, когда я пришел к нему в другой раз, он объяснил мне, что он уезжает, но для того, чтобы я все-таки получал материалы, он меня свяжет с товарищем, работающим в нашем районе. Через несколько дней я увиделся с этим товарищем у него на квартире, он оказался т. Васильевым, работающим в Сокольническом районе.
Тов. Васильев мне объяснил, что он запишет мой № телефона и когда у него будет что-либо новое, он мне сообщит. Через несколько дней (11-го августа) он мне позвонил и сказал, что я должен зайти в 11 час. утра 12-го августа на квартиру к Белбею, и он мне сообщит порядок сегодняшнего дня.
На квартире у Белбея тов. Васильев мне сказал, что сегодня, т. е. 12-го, на квартире у рабочего Октябрьской ж. д. по фамилии Бабаш, состоится заседание «актива» в 6 часов вечер, на котором будет сделан доклад тов. Смирновым Владимиром Михайловичем.
На собрание актива явилось вместе со мной и В.М. Смирновым 11 чел. Большинство было представителей Октябрьской ж. д. Присутствовал также член партии Крынкин (Из Рогожско-Симоновского района). В.М. Смирнов сделал доклад об общем положении, существующем в настоящий момент; о разговоре между членами ЦК — оппозиционерами и большинством ЦК; информировал собрание о последних событиях, в связи с приездом Андреева и других из Парижа, вплоть до того, что Троцкий потребовал каких-то дополнительных двух телеграмм. Характеристика давалась, что переговоры в Париже шли весьма плачевно, наша делегация ничего не добилась, чуть не на коленях добивалась, чтобы с нею разговаривали, и, ничего не добившись, приехала в Москву. Английская сторона настаивала, во что бы то ни стало, чтобы мы отказались от воззвания ВЦСПС, и только тогда будет разговаривать о помощи горнякам.
Смирнов подробно разобрал доклад Бухарина на Ленинградском активе и сказал, что вокруг этого доклада сейчас ведется работа и подбирается весьма серьезный экономический и политический материал, который будет противопоставлен докладу Бухарина и будет пущен в партийные массы. Я понял это так, что это будет печатный труд.
После доклада, отвечая на вопросы со стороны присутствующих, В.М. Смирнов коснулся и более конкретных организационных вопросов; так, напр., когда Крынкиным предложено было: «Владимир Михайлович, нельзя ли вас закрепить за нашим районом, чтобы более решительно вести работу», — Смирнов ответил, что будьте добры, есть МК, и вы уже с ним это согласуйте. Верно, это было сказано в немного шутливой форме, но, во всяком случае, собрание поняло это серьезно (и надо полагать, что это так и есть).
Развивая организационный вопрос, В.М. Смирнов сказал, что мы должны действовать более решительно, что в настоящее время наступает самый последний, решительный момент, и если мы сейчас не подтянем массы под свое непосредственное влияние и управление, мы несомненно в нужный момент провалимся, — а поэтому нужно ставить решительно вопрос относительно дискуссии и таковой, во что бы то ни стало, добиваться.
По словам Смирнова, в настоящий момент оппозиция поставила своей задачей провести до 30 активных заседаний, подобных этому. С его же слов выяснилось, что по Москве насчитывается около 500 членов партии, поддерживающих оппозицию активно. Был задан вопрос, — почему не приехал Пятаков. Смирнов на это ответил, что в настоящий момент Пятаков занят, он делает доклад на активе Красной Пресни. Из этого ясно, что актив заседал чуть ли не в календарном плановом порядке, и несомненно продолжаются заседания, если не актива, то мелких ячеек и в других районах.
Смирнову был поставлен вопрос, что, если мы будем действовать более решительно, то вероятно, и со стороны Центрального Комитета будут приняты более решительные меры. Смирнов ответил, что в настоящее время, кроме ЦК, нам противодействует и ГПУ, т. е. оно действует не совсем активно, а пассивно, собирает сведения, берет людей на учет, а нужно сказать прямо, что в момент развернувшейся борьбы и, принимая во внимание, что борьба будет классовая, где будут пущены все средства в ход, то ГПУ несомненно перейдет к активным действиям, т. е. будет брать нас, вождей, и прямо сажать в тюрьму. Одним из самых решительных методов борьбы против подобных действий с нашей стороны будет (со слов Смирнова), обращение к рабочим непосредственно на предприятиях, разъяснение, почему арестовывают, характеризуя, что их арестовали исключительно за интересы рабочего класса; что Сталинская группа ведет нездоровую политику, ушла далеко от Ленина, а отсюда диктатура Сталина, которая вредна. Поэтому мы обращаемся к рабочим, чтобы рабочие противодействовали этому путем устройства стачек, демонстраций и т. п. (слова В.М. Смирнова).
Тут же, на этом заседании было предложено выработать более конкретные методы ведения работы в районах, но в виду позднего времени это сделать не удалось.
Кроме того, я наблюдал случай, когда в моем присутствии (примерно в конце июля), на квартире у Серебрякова т. И.Н. Смирнов передал Альскому ряд документов, напечатанных, как всегда, на тонкой бумаге (папиросной), распространяемых оппозицией. При этом присутствовал т. Радек.
Все приведенные факты и те документы, которые будут мною дополнительно доставлены, говорят о том, что оппозиция в своих действиях по отношению к большинству ЦК и всей партии зашла слишком далеко. Ежели не существует формально созданного центрального комитета, то нет никакого сомнения, несмотря на ироническое замечание Смирнова В.М., что «есть Московский Комитет, к которому и надлежит обращаться», на мой взгляд, существует спаянная внутренней дисциплиной группа, которая, независимо от названий «ЦК» или «МК», руководит всей работой централизованным порядком, доставая материал, размножая и распространяя его и снабжая им низы, и идеологически направляя ее вплоть до созыва активных собраний, указанных в данном заявлении.
Считая этот способ борьбы со стороны оппозиции по отношению к большинству партии в высшей степени непартийным, ведущим, несомненно, к нарушению единства партии, и идеологически совершенно отмежевываясь от оппозиции, нахожу необходимым подать настоящее заявление.
Е. СКОЛЬЗНЕВ.
14.VIII.26 г. Москва.
---------
ВЫДЕРЖКА
из доклада тов. Ярославского на XXII Иваново-Вознесенской Губпартконференции о внутрипартийном положении.
(газета «Рабочий край» № 218 от 25.IX.26 г.).
Мы получили сообщение от тов. Скользнева, который был раньше оппозиционером-троцкистом, когда его снова втянули в эту работу и он попал в Сокольнический район на конспиративное собрание, где участвовало несколько рабочих, а, главным образом, наши партийные агитаторы-пропагандисты, люди, которые вовсе не нуждаются в информации, люди, которые ставят задачу вести подпольную работу и собираются для того, чтобы сговориться, как ее вести. И вот, этот товарищ описывает, что, когда товарищ делал доклад (это т. В.М. Смирнов) и, когда ему был поставлен вопрос, не может ли дойти дело до столкновения с советской властью, он признал, что может, и дал советы, как в таких случаях поступать. Вот куда, товарищи, эта подпольная работа заводит.