Сообщение выездной редакции газеты «Беднота» зам. председателя ОГПУ Г.Г.Ягоде «о ряде извращений» в Аркадакском районе Балашовского округа НВК в связи с раскулачиванием. 27 февраля 1930 г.

№ 69

Выездная редакция «Бедноты», находящаяся сейчас в Аркадакском районе Балашовского округа, сообщает о целом ряде извращений в районе в связи с раскулачиванием.

Выездная редакция ознакомилась детально с вопросом, как проходит ликвидация кулачества как класса в Аркадакском районе. Поступающие письма в редакцию, их расследование, выезды на места журналистов-партийцев составили действительную картину происходящих событий в районе.

В ряде сел зафиксированы исключительные извращения и перегибы по части голого раскулачивания. В списки к раскулачиванию включались полсела. Так, в с. Кистендее из 260 дворов к раскулачиванию предназначались 118 хозяйств — 65%. В Шатилинском сельсовете — из 120 — 85 дворов. В Первой Львовке — из 250 — 53 двора. В одном из сел района уполномоченный окрисполкома, приехав в село на несколько часов, чуть ли не в полчаса раскулачивает 16 чел. середняков. Во Львовке Второй в одну ночь арестовывают до 50 семейств с детьми, отбирают все имущество и препровождают в исправительный дом — в районный центр. В течение двух дней отсидки в исправительном доме выясняется, что из 50 семейств все почти бедняки и середняки и только 4 кулака, подпадающие под разряд окружного расселения, то есть переселения из района в район.

Редакция походной газеты «Беднота» после выпуска двух номеров походной газеты в районе получила сотни жалоб, описывающих исключительные местные художества по части ущемления середняка, а в отдельных случаях и бедняка. Из Большой Журавки сообщают: «В ночь никто не знал ничего, вдруг врываются несколько вооруженных лиц, забирают все подчистую и выгоняют на улицу. На улице плач, стон и крики. Но это ничего не помогает. 30 семейств препровождаются в исправдом». Через два дня по выяснении оказалось, что из 30 семейств только 3 кулака, а остальные все середняки и бедняки.

Более возмутительное дело с раскулачиванием происходит в с. Львовка Первая. Вот как описывает эти события крестьянин Борщов, член партии: «Сообщаю, в Львовском сельсовете раскулачивание производили Иконников Александр, Наумкин Григорий, Голова Макар и член колхоза Золотарев Артем. Все четыре лица производили усиленное пьянство с кулаками и с них вымогали вино и деньги на пропас, а также отобранное имущество у кулаков присваивали себе и распродавали.

Кроме того, все эти лица писали кулаку Борисову заявление и к заявлению прилагали три бланка, заготовленные во Львовском сельсовете со штампом и печатью с той целью, чтобы по этим заявлениям и удостоверениям кулаки могли свободно убежать из села в другое место. За каждое удостоверение кулак платил по 10 руб. После выдачи таковых удостоверений все главари сельсовета потом вместе с кулаками пьянствовали. Обнаружены также взятки и с бедняков, и с середняков, причем те бедняки и середняки, которые не давали взяток, их кратировали и предавали суду по ст. 61 УК. В дер. Львовке всего населения 170 домохозяев, а сельсоветчики предали суду и ликвидировали как кулацкие хозяйства 36 домохозяев, главным образом за то, что эти хозяйства отказывались от взяток и не подносили сельсоветчикам вино».

О событиях в Львовке Первой пишет также ленинградский рабочий А.Комов: «Творилось что-то невообразимое. Кулацкое имущество расхищалось самым варварским способом. Жены и дети сельсоветских главарей растаскивали все, что только попадется под руку. На все старания прекратить эти безобразия подействовать ничем не удалось».

О таких безобразиях сообщают и из Баклущинского сельсовета. В Баклушинском раскулачивают некоего Ильина Андрея Панадьевича. У него расхищают все имущество, выгоняют его из квартиры и т.д. Во время производства описи имущества у Ильина обнаруживают в сундуке табак, спички и другие вещи. Члены сельсовета и уполномоченные, присутствующие здесь же при описи, все эти вещи присваивают здесь же у всех на глазах, а за то, что Ильин делает замечание, что это безобразие, что если власть хочет отобрать у меня имущество, то пусть это имущество пойдет в колхоз. За это Ильина арестовывают как кулака и препровождают в районный исправдом. При расследовании же дела Ильина оказалось, что он не кулак, а середняк, имеет одну лошадь, одну корову, 7 чел. семьи, платит с/х налог 6 руб., дообложению никогда не подвергался и хлебозаготовки выполнял всегда на 100%».

Возникает такое же дело в Полужинском сельсовете. Там арестовываются Левины; Левин Александр 1905 г. рождения, только что демобилизованный из Красной армии и семья из 12 чел. Левин — бедняк, имеет только одну корову. Единый с/х налог не платит.

Там же, в Полужинском сельсовете, совершается такого рода событие. На женском собрании ставится вопрос о коллективизации, где женщины принимают такое постановление: «Мы, гражданки-женщины дер. Натальино, постановляем: пока не осознали по своей темноте о коллективизации, а потому просим нам сделать отсрочку в течение одного года». Считая, что такое постановление было принято по вине некой Кореневой, ее сельсовет признает виновной, а уполномоченный РИКа Афанасьев Кореневу арестовывает и направляет в Аркадакский административный отдел¹*. Вместе с Кореневой арестовываются и ее родственники и семья.

Более возмутительное дело происходит с неким гражданином Куничкиным Федором Ивановичем. Дело в том, что Куничкину Федору 90 лет от роду, а его Львовский сельсовет раскулачивает, арестовывает и препровождает в административный отдел. По сему поводу Куничкин Ф.И. из дома заключения в редакцию пишет следующее письмо: «Есть слухи, что якобы я арестован за кулачество. Я около 10 лет не облагался с/х налогом, да к тому же я имею от роду 90 лет, а жена моя — 80 лет. Мы находимся на иждивении своей снохи Марины Куничкиной (по приговору земельной комиссии). Она нас кормит, у меня никакого имущества нет. 25 лет тому назад я действительно имел просорушку и 3 лошади, но в то время у меня было 5 свиней, семья состояла из 20 душ, работали сами, без чужих людей, то есть работников не имел. Но когда сыновья разделились, то каждому из них не досталось даже и по лошади».

Такое же письмо получено от гр. Байкова Василия Григорьевича из Второй Львовки. Байков пишет: «Я, Байков, при существовании Советской власти не лишался голосом, не бойкотирован, не кратирован, платящий налогу 19 руб. 45 коп., а в те года и еще меньше. Между тем, меня занесли в список кулаков, а в 11 часов ночи выдворили из помещения с семьей в 10 чел. Какое мое хозяйство? Предприятий никаких не имел, торговли не имел, земель не арендовал, батраков не содержал, имею избу пятистенную с надворной постройкой, лошадь, корову, 10 кур, барана и железный фургон, приобретенный в кредитном товариществе».

При выяснении дела Байкова оказывается, что он жил в большой недружбе с сельсоветом и со многими активистами. В бытность свою Байков был активным работником, был председателем ревизионной комиссии, состоял в колхозе и занимался селькорством. Как селькор имел много стычек с руководителями местной власти. Байков разоблачил некоего Сорокина, который растратил 400 руб. Байков разоблачил руководителей кресткома за растрату. Беднота Байкова выдвигала всегда на руководящую ответственную работу. За то, что Байков проявил активность и вскрыл ряд дел, комиссия по ликвидации кулачества подвергла его самого кратированию и раскулачиванию.

Наряду с этим идет откровенно правая практика.

В Ростошевском сельсовете председатель колхоза Торгашков, он же и секретарь ячейки партии, сживается с самыми ярыми и махровыми кулаками. Когда проводится в Ростошевке ликвидация кулачества как класса, кулаки встречают это событие организованным порядком. Под руководством Торгашкова кулаки в несколько дней вырезают около 780 голов рогатого и тяглового скота. Причем кулаки с целью заготовить себе на дорогу мяса вырезают дополнительно около 90 голов скота из молодняка. Мясо закапывается в мерзлые ямы, часть — около 400 пуд. — отправляется на Балашовский рынок и часть съедается. В с. Ростошевке идут оргии попоек. Кулачество, видя свою гибель, пьет напропалую с возгласами: «Пей, кути, все равно никому ничего не достанется!» В разбазаривание скота, имущества и пр[очего] втягиваются и середняки, и бедняки. В колхозе, таким образом, происходит общая свалка и разбазаривание. Кулаки всюду и везде кричат: «Колхоз нам не нужен, колхозы нужны коммунистам, громи колхоз!»

Такое же дело недавно закончено расследованием и в Унковском сельсовете. Там повторяется такое же разбазаривание скота и имущества в колхозе.

Некто «Чик-Чирик» в редакцию пишет о Краснознаменском сельсовете, где указывает, что комиссия по ликвидации кулачества сжилась с кулаком Балабановым. Брали от кулаков взятки, присваивали имущество, устраивали совместные попойки.

Во Львовском сельсовете у некоего кулака, Кирпичева Федора Михайловича, обнаружены кипы разных листов-бланков на «свидетельства конского завода рысистых лошадей собственника Кирпичева». Портреты царя и царской семьи. Кирпичев ждал, что когда-нибудь придет время, и он снова будет иметь конский завод. Интересно то, что когда во Львовке проходила ликвидация кулачества, Кирпичев остался в тени и не попал в списки. Только в последнее время Кирпичева выявили не только как кулака, но и как конезаводчика.

В некоторых местах зафиксированы случаи кулацкого влияния на бедноту. Если кулак попадал в списки по раскулачиванию, арестовывался или выселялся, то беднота за него ходатайствовала. В таких случаях обнаруживалось, что с беднотой совершенно не велось никакой работы, кроме той работы, какую вели с ней кулаки.

Такие ходатайства бедноты были в Летяевском сельсовете, когда беднота писала заявление о том, что без кулаков жить не может. Кулаки — их благодетели и самые старательные люди, которые всю жизнь им помогали. Интересно то, что когда обсуждались списки раскулачиваемых кулаков на бедняцком собрании, то беднота предложила раскулачить только одного кулака. Общее колхозное собрание голосовало раскулачить 7 чел. При тщательной проверке выделенные 7 чел. к раскулачиванию действительно явились махровыми кулаками. На бедняцком же собрании была вся почти партийная ячейка. Возражений со стороны партийцев также не было.

О том, что группы бедноты не проявили нужной активности в момент острых классовых боев, сообщают из многих мест: Чегонак, Алексеевка, Ивановка, Унковка, Львовка 1-я, Львовка 2-я, Ольговка и др. В некоторых местах беднота стояла совершенно в стороне от раскулачивания, а в остальных случаях даже игнорировалась. Просмотренные все циркуляры в районе, указания, а также материалы, характеризующие работу с беднотой, говорят о том, что беднота не была подготовлена решительно к схватке с кулаком.

В Алексеевском сельсовете уполномоченный от райкома Кармаев на заседании комиссии по ликвидации⁵⁷ заявил: «На кой черт нам эта беднота? Одна только проволочка и формализм проводить списки кулаков через собрания бедноты». Но мало этого. За Кармаевым сейчас числятся не только правооппортунистические извращения, но и левые перегибы. Когда Кармаев недооценил роли бедноты, он перегнул палку на середняка. В Алексеевском сельсовете при раскулачивании ущемлен был в массовом размере середняк. Кармаев раскулачивал середняка. Около 70 хозяйств в Алексеевском сельсовете середняков подвергнуты были раскулачиванию. Когда Кармаева бросили на сбор семян, он начал производить обыски у середняков и присваивать себе отобранные вещи.

Правая практика наблюдается повсеместно. Например, в с. Красном Яре кратированные кулаки Птичкин, Конов и другие до сих пор из своих домов не выселены (из письма Петрунина и Терехова). В Ломатинском сельсовете председатель Зверев Е.И., его заместитель Погодин, уполномоченный РИКа Потапкин М., обнаружив припрятанное имущество у кулака Игнатова на 1,6 тыс. руб., тут же продают их кулаку Игнатову обратно за 1,6 тыс. руб. и деньги пропивают. (Из письма И.Г. Шлякова.)

В районе ряд возмутительных дел, гнойников, дискредитации Советской власти и партии. Казалось бы, имея такие факты, партийные организации, судебно-административные органы, прокуратура, ГПУ должны были со всей суровостью расправиться со всякого рода беззаконием, расхитительством, извращениями и пр. На ряде громких и сугубо возмутительных дел нужно было показать пример для других. В районе этого не делается. Происходят, например, громкие дела: Юрина, Перепелкина и ряд других. В судебном производстве они проходят в обычном порядке. В отношении Перепелкина судья, например, дает такую справку — дело не стоит выеденного яйца. На другой день сообщает, что дело Перепелкина — обычное уголовное дело.

Интересно то, что лица с преступно-контрреволюционными деяниями, [за] вышеисключительные безобразия в Ростошевском колхозе во Львовке 2-й до сих пор не привлечены к судебной ответственности. В некоторых случаях уполномоченных и председателей сельсоветов, натворивших безобразия в одном сельсовете, ставят в другой, покуда они и там не наделают таких же художеств.

Наблюдается большая волокита в разбирательстве дел. Жалобы в суд сейчас направляются не только обычного порядка, но и жалобы на извращения местной власти. Вот, например, некто гражданка Чурилкина из с. Красного Полуострова жалуется на то, что председатель сельсовета Захаров вынуждал ее на сожительство, но после того, как Чурилкина отказала ему, он решил ей мстить. Председатель сельсовета Захаров Чурилкину кратировал, вписал в список к раскулачиванию, а потом арестовал. Чурилкина жаловалась в суд, в РИК, прокурору, в газету «Борьба», но ни от кого не получила ответа. А в последнее время совершенно отчаялась в том, что кто-нибудь разберет дело.

Выездная редакция «Бедноты»: Ан. Калимченко, А. Лобовский, М. Домашнев

¹* См. примечание № 12.

⁵⁷    речь идет о комиссиях, созданных при районных и окружных органах исполнительной власти в развитие постановления ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г. «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». В пункте 7 (II раздела) говорилось: «Списки кулацких хозяйств (вторая категория), выселяемых в отдаленные районы, устанавливаются райисполкомами на основании решений собраний колхозников, батрацко-бедняцких собраний и утверждаются окрисполкомами. Порядок расселения остальных кулацких хозяйств (третья категория) устанавливается окрисполкомами» (Трагедия советской деревни... Т. 2. С. 128).