Письмо Народного Комиссара Иностранных Дел РСФСР Чрезвычайному Послу УССР в Турции М. В. Фрунзе.

26 декабря 1921 г.

Уважаемый товарищ,

И из Лондона и из Рима присылаются известия о том, что якобы Ангора стала на сторону Антанты и приняла или соби­рается принять условия нападения на Кавказ. Возможно, и даже вероятно, что эти известия имеют провокаторский ха­рактер. Надо все-таки считаться с худшей возможностью, И из наших источников сообщают о работах по укреплению Карса и о сосредоточении новых турецких войск на Восточном фронте, в частности, у Эрзерума, а также о наборе или моби­лизации в Артвинском, Ардаганском и Карсском округах. Если говоривший с Вами товарищ министра был искренен, когда взваливал на нас вину за мнимое охлаждение, он просто недооценивает трудности положения. Ведь мы продолжаем кое-что посылать, несмотря на то, что из разнообразнейших источников нам твердят о турецких враждебных замыслах. Мы посылаем меньше прежнего только потому, что нам самим трудно, и первый список, который в момент подписания До­говора мы обязались выполнить, уже почти доведен до конца. Принимая во внимание наше положение, можно сказать, что мы действительно максимально помогаем Турции.

Относительно Румынии не только не было никакой уклон­чивости, но как раз наоборот, мы прервали Днестровскую кон­ференцию с Румынией в момент предложения Юсуфа Кемаля и официально сообщили об этом Турции. Она вполне могла использовать это гораздо больше, чем она это сделала; после этого вопрос о Румынии потерял актуальность оттого, что хозяин Румынии, т. е. Франция, подружилась с Ангорой.

Мнимая концентрация наших войск на Кавказе принад­лежит к области мифа. По вопросу же о молоканах вина лежит целиком на Турции. Их [турок] поведение в этом во­просе было настолько бесцеремонно и неприемлемо, что не­обходимо было обратиться к ним в соответствующем тоне.

Наша мнимая помощь Энверу ¹ есть сказка. Мы считаем невозможным арестовать виднейшего мусульманского героя. Когда он поехал в Батум, мы не могли ему помешать, если мы не хотели его арестовать, но абсолютно никакой помощи мы ему не оказывали и не оказываем.

Мы безусловно считаем необходимым продолжать поддер­живать наши прежние отношения с Турцией. Если произойдет изменение этих отношений, это будет исключительно зависеть от Турции, а не от нас, Вам говорят об искренности, а между тем нас совсем не держали в курсе переговоров с Антантой и по поводу переговоров е Франклен-Буйоном нам при­слали текст договора лишь после того, как он стал совершив­шимся фактом. О секретных статьях нам ничего не сооб­щили. Между тем можно наверно сказать, что таковые есть. Турецкие эмиссары, несомненно, мутят в Аджарии, в Даге­станской и Горской Республиках. В наших руках имеются до­кументы. Это, однако, не мешает продолжению проведения линии дружбы с нашей стороны. Мы считаем в общем и це­лом, что восточные народы — наши естественные союзники, и линию дружбы с Турцией мы считаем неразрывной состав­ной частью нашей советской политики.

С коммунистическим приветом

[Чичерин]

Печат. по арх.

¹ Энвер-паша — бывший военный министр султанского правительства Турции и один из лидеров буржуазно-помещичьей партии «Единение и прогресс» (младотурки). Находясь с 1918 г. в эмиграции в Германии, он широко пропагандировал идеи панисламизма и в то же время развернул деятельность в поддержку антиимпериалистического движения в странах Востока; принимал участие в съезде народов Востока, состоявшемся в сентябре 1920 г. в Баку. В 1921 г. Энвер прибыл в Батуми, намереваясь выехать затем в Турцию. Однако правительство Великого Национального собрания Турции, возглавляемое Мустафой Кемалем (Ататюрком), учи­тывая стремление Энвера вернуться к власти, запретило ему въезд в страну.

В связи с этим 27 ноября 1921 г, Г. В. Чичерин направил консулу РСФСР в Батуми письмо, содержавшее следующее указание; «Еще раз подчеркиваю, что в данный момент не следует допускать появления Энвера в самой Турции... Вы имеете полную возможность не дать ему ехать дальше, чтобы он не проник в Турцию. Он клялся, что не будет ничего делать против Кемаля, пока Кемаль воюет против греков. Так как теперь выясняется, что он этого обещания не сдерживает, можно и на это ссылаться, чтобы сказать, что мы не можем ему дольше предоставлять гостеприимства в Батуме».

В конце 1921 г. Энвер нелегально пробрался в Бухару, где, вступив в контакт с английской разведкой, возглавил антисоветское басмаческое движение. В августе 1922 г. при разгроме частями Красной Армии банд басмачей он был убит.