Письмо Временного Поверенного в Делах СССР в Польше в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР. 12 декабря 1937 г.

12 декабря 1937 г.

Визит Дельбоса в Варшаву

Я сообщал уже вам довольно подробно о визите Дельбоса. Давая общую оценку, следует признать, что Бек может зарегистрировать большой успех. В самом деле, еще недавно французы, в свое время выбросившие его из Парижа как германского шпиона, могли его прогнать также и с поста министра иностранных дел. Но они этого не сделали, и теперь Дельбос приезжает к Беку как к «дорогому другу» и принимает предварительные условия, которые ставит для визита Дельбоса Бек. Эти предварительные условия: ничего не говорить в Варшаве об улучшении советско-польских и польско-чешских отношений. Француз мне открыто говорил об этих предварительных условиях и о том, что поляков нельзя раздражать никакими советами, иначе они все сделают наоборот. Разумеется, Дельбос знал также заранее, что в Варшаве он не убедит Бека по вопросу о Лиге наций и коллективной безопасности, что говорить с Беком по этим вопросам бесполезно. Таким образом, и это, правда вслух не высказанное, предварительное условие молчаливо было принято, и Дельбос не докучал и не раздражал Бека на этот счет и тем самым уступил в вопросе, казалось бы являющемся краеугольным камнем французской внешней политики. Таким образом, центр тяжести с самого начала был перенесен на «билатеральные» франко-польские отношения, что целиком соответствует концепции Бека. К области дипломатической подготовки визита Дельбоса и придания ему соответствующего направления относится также появление Нейрата на Силезском вокзале. Встреча Нейрата с Дельбосом на вокзале была на руку Беку, так как после этой встречи Дельбос не мог уже иметь никаких претензий по поводу польско-немецких отношений. Встреча Дельбоса с Нейратом показала, что путь к улучшению франко-польских отношений лежит через Берлин. После встречи Нейрата с Дельбосом облегчается также дальнейшее продвижение Бека в сторону Германии. Он может теперь спокойно пригласить Нейрата в Варшаву и сам ехать в Берлин.

Я не склонен приписать Беку инициативу встречи с Нейратом. Здесь, по-видимому, основную роль играла та «зарядка», которую Дельбос получил в Лондоне. В результате Лондонской конференции Дельбос выехал в Польшу и другие союзные страны не столько в качестве министра иностранных дел Народного фронта, сколько в качестве представителя английских и французских группировок, стремящихся к соглашению с Германией, хотя бы даже ценою больших уступок. Ноэль сказал мне, что поляки якобы даже не знали о встрече Нейрата с Дельбосом, в то время как французы были задолго предупреждены немцами. Ноэлю кажется, что в появлении Нейрата на вокзале было известное предупреждение для поляков и намек на то, что если поляки будут упорствовать в данцигском и силезском вопросах, то Германия может договориться с Францией и без Польши. Я думаю, что это не так, по крайней мере на сегодняшний день. В сегодняшней конкретной обстановке встреча Дельбоса с Нейратом на руку Беку как с внешне-, так и с внутриполитической точки зрения.

Наконец, поляки провели подготовку визита Дельбоса и создали определенную атмосферу путем бешеной антисоветской и античешской кампаний. Пресса без конца печатала самые фантастические сообщения о внутреннем положении СССР, о расстрелах и т. п. и констатировала как результат уменьшение роли Советского Союза на международной арене. Пресса писала о разочаровании Франции в Советском Союзе, об уменьшении значения франко-советского пакта и о стремлении французских политических кругов заменить этот пакт укрепленным франко-польским союзом. С особым злорадством польская пресса подчеркивала, что Дельбос, несмотря на то что вы его якобы пригласили, в Москву не едет (в отличие от Лаваля). Пресса настойчиво подчеркивала закат системы коллективной безопасности и победу концепции билатеральных договоров даже во Франции. Эта кампания переплеталась с кампанией против полпредства и против советской дипломатии вообще. О Чехословакии пресса писала, что она «коммунизируется» согласно решению Коминтерна и превращается в очаг коммунистической пропаганды в Центральной Европе.

Кампания польской и международной прессы против СССР не осталась безрезультатной и имела некоторое влияние на французов. Я вам уже сообщал, что накануне приезда Дельбоса ко мне специально пришел секретарь французского посольства Гокье, посланный, по-видимому, Ноэлем, и задал мне целый ряд недоуменных вопросов о том, в какой мере слухи, передаваемые польской прессой об СССР и полпредстве, соответствуют действительности. По его словам, кампания против СССР в международной печати создает такую атмосферу, что Франция не может по-прежнему быть уверенной в силе и авторитете СССР. Я дал ему соответствующие разъяснения, и он ушел от меня более или менее успокоенным. Однако визит его ко мне характерен в том смысле, что раньше он, довольно хорошо разбирающийся в наших делах, никогда не задавал мне глупых вопросов, самое возникновение которых возможно лишь в результате появления в прессе бесконечных фальшивок[1].

Я не придавал раньше большого значения тому, что говорил мне этот Гокье по вопросу о франко-советских отношениях, полагая, что он отражает лишь настроения реакционной бюрократии с Кэ д'Орсе. Однако, поговорив с Дельбосом и Ноэлем и сравнив мой разговор с разговором Дельбоса с чехом[2], я убедился, что Гокье еще полгода назад говорил мне то же самое. Из этого вытекает, что или Дельбос переменил свои взгляды за последнее время, или же его точка зрения по вопросу о франко-советских отношениях всегда была близкой к взгляду чиновников с Кэ д’Орсе. Гокье говорил мне, что «вмешательство» СССР в испанские дела противоречит французским интересам и осложняет международное положение Франции. Франция перед лицом германской опасности должна во всех вопросах следовать за Англией, что предопределяет ее позицию в испанском вопросе и не допускает слишком большой близости с СССР.

Гокье открыто говорил мне, что Франция толкнула Малую Антанту на далеко идущее сближение с Советским Союзом и это было также ошибкой французской внешней политики, особенно принимая во внимание внутриполитическое положение стран Малой Антанты и опасность коммунизма для них[3]. В последней беседе со мной накануне приезда Дельбоса Гокье сказал мне, что Англия обеспокоена в настоящий момент больше всего событиями на Дальнем Востоке и в целях обеспечения европейского тыла согласна пойти на большие уступки Германии. Англия не будет воевать из-за Чехословакии, Австрии в случае нападения Германии на эти страны. Отсюда следует, что Франция должна тоже, вслед за Англией, идти по пути уступок Германии и если не теперь, то через полгода согласиться на плебисцит в Австрии и автономию судетских немцев. К тому же все возрастающая агрессивность Италии еще больше отвлекает Францию от Рейна и поворачивает ее в сторону Средиземного моря. Далее Гокье употребил фразу, которую потом целиком воспроизвел Дельбос в своем разговоре с чехом: «В этой обстановке, — сказал Гокье, — СССР ни в коей мере не облегчает внешней политики Франции».

В разговоре со мной Дельбос упомянул, что Бек жаловался ему на пропаганду Коминтерна и указал на опасность ее для Польши. В разговоре с чехом Дельбос сказал еще больше. Он сказал, что Бек жалуется, что Коминтерн ведет свою пропаганду через Чехословакию (вспомните о «коммунизации» Чехословакии, о которой писала польская пресса перед приездом Дельбоса). Кроме того, Дельбос в разговоре с чехом уже сам пожаловался на Коминтерн, который при посредстве французских коммунистов вмешивается во внутрифранцузские дела и ведет пропаганду. Таким образом, в вопросе об отношении к СССР между Дельбосом и Беком обнаружились не столько разногласия, сколько точки соприкосновения, ибо, как выясняется, Франции и Польше угрожает не гитлеровская агрессия, а Коминтерн, т. е. СССР. Уже после отъезда Дельбоса Ноэль заговорил со мной так же откровенно, как в свое время Гокье. Я вам уже сообщал, что по вопросу о франко-советском пакте Ноэль, попросив не передавать этого в Москву, сказал мне, что пакт зависит от поведения французских коммунистов. Пакт не дал всего, что от него ожидали, потому что коммунисты ведут агитацию внутри страны, в колониях и за помощь Испании. Это отпугивает среднего француза от коммунистов и СССР. Я, разумеется, указал ему, что мы заключали пакт не с французскими коммунистами, даже и не с правительством Народного фронта, и что при заключении пакта ни мы, ни подписавший его с французской стороны Лаваль не ставили функционирование пакта в зависимость от поведения французских коммунистов. Я указал, что в пакте нет такого пункта, который запрещал бы коммунистам ведение агитации или же обязывал их прекратить свое существование как партии. Я указал ему, что его формула для нас абсолютно неприемлема и может привести к очень опасным последствиям. На это он мне ответил, что все это, может быть, и так, но по существу, с точки зрения констатации объективного результата, прав именно он. Чем больше растет коммунизм во Франции, тем более критически относятся к франко-советскому пакту многие французы, которые раньше были за пакт. Для меня ясно, что Ноэль, только что видевший Дельбоса, высказывает в данном случае не только свое мнение.

При таких настроениях не приходится удивляться, что Бек одной фразой ликвидировал возможные сомнения Дельбоса относительно польской политики по отношению к СССР. Дельбос сказал мне, что Бек охарактеризовал советско-польские отношения с точки зрения дипломатической как удовлетворительные. Бывают инциденты, вроде последнего на ст. Здолбуново, но они носят местный характер и поддаются урегулированию при помощи пограничной комиссии. Я указал Дельбосу, что и с точки зрения дипломатической не все обстоит так, как говорит Бек. Разрешение почти всех вопросов, которые мы пытаемся разрешить дипломатическим путем, годами задерживается, что равнозначно стагнации и, может быть, даже саботажу. Столь серьезный инцидент, как, например, в Здолбуново, а также кампания польской прессы против СССР и полпредства говорят сами за себя. Я охарактеризовал также общее направление польской внешней политики, подчеркнув ее прогитлеровский характер в вопросах Лиги наций, системы коллективной безопасности и Малой Антанты, и констатировал, что внешняя политика Бека диаметрально противоположна внешнеполитической линии СССР и, надеюсь, добавил я, Франции.

Однако Бек, по-видимому, меньше всего пытался убедить Дельбоса в том, что отношения между СССР и Польшей нормальные. Встретив явное сочувствие Дельбоса в вопросе о Коминтерне, Бек атаковал франко-советский, франко-чешский и советско-чешский пакты. Дельбос мне об этом не говорил, но мне говорил об этом Зауэрвейн[4], находившийся в свите Дельбоса. Об атаке Бека на советско-чешский пакт открыто писала «Тан». Тот же Зауэрвейн утверждает, что Дельбос отбил атаку Бека на франко-советский пакт, который, по словам Бека, отягощает франко-польские отношения. Дельбос якобы сказал Беку, что Франция не может иметь против себя СССР, и тут же спросил Бека, может ли иметь против себя СССР Польша. Ноэль уже после отъезда Дельбоса опровергал слухи об атаках Бека на франко-советский пакт и сказал мне, что Бек лишь ссылался на невозможность смягчения польско-чешских отношений до тех пор, пока Прага находится в интимных отношениях с Москвой. По словам Ноэля, Бек в разговорах с Дельбосом касался также внутриполитического положения в СССР, представив его в соответствующем свете.

Я забыл упомянуть, что в разговоре с Дельбосом я пытался разъяснить ему, что напряженность внутреннего положения Польши объясняется не происками Коминтерна, с которым не следует смешивать Советское правительство, и что государственный переворот в Польше, или тотализация, подготовлялся не Коминтерном, а фашистами.

Вот все, что мне известно от самого Дельбоса и из разговоров с другими дипломатами о беседах Дельбоса с Беком по допросу об отношениях с СССР.

Что касается франко-польских отношений в узком смысле этого слова, то в беседе со мной Дельбос сказал, что он удовлетворен своими беседами с поляками, отсутствием спорных вопросов между Францией и Польшей и нормальным функционированием франко-польского союза. Решено усилить культурную связь между Францией и Польшей. Уже после отъезда Дельбоса Ноэль в разговоре со мной подчеркнул, что разногласия между Францией и Польшей в вопросах Лиги наций и коллективной безопасности остаются в силе, что можно было понять даже из текста застольных речей, произнесенных Беком и Дельбосом. Но так как Дельбос и Бек знали, что друг друга не убедят, то они старались о коллективной безопасности и билатеральности вообще не говорить и обходить острые углы. Такая фигура умолчания целиком устраивает Бека, если принять во внимание, что еще недавно Франция пыталась втянуть Польшу в систему коллективной безопасности. Польская пресса упорно пишет, что в результате поездки Дельбоса в Варшаву и юго-восточные союзные страны идея билатеральных соглашений получит новый импульс в ущерб системе коллективной безопасности. Характерно, что «Тан» тоже напечатала по вопросу о билатеральности и коллективной безопасности статью, полную двусмысленностей и экивоков, из которых по крайней мере следует, что билатеральность не противоречит коллективной безопасности.

Кампания польской прессы накануне и во время визита Дельбоса в пользу предоставления Польше сырьевой квоты и районов для поселения эмигрантов и разговор Бека с Дельбосом на ту же тему по дороге в Краков также чрезвычайно симптоматичны. И в этом вопросе польская внешняя политика следует по стопам Гитлера и усиливает общий фронт агрессоров. Дельбос, по-видимому, ожидал худшего, поскольку польская пресса требовала ни более ни менее как предоставления Польше колоний, которые целиком бы принадлежали Польше. Поэтому ему ничего не оставалось, как признать требования Бека умеренными и обещать ему, что в случае постановки вопроса о перераспределении источников сырья и колоний Франция учтет интересы Польши.

Вопрос об участии Польши в новом Локарно или в каком-либо ином пакте, оформляющем соглашение западных держав с Германией, несомненно обсуждался. В разговоре со мной Дельбос это отрицал, но в разговоре с югославским поверенным в делах он это подтвердил. Зауэрвейн мне также сказал, что этот вопрос обсуждался, но что для Франции якобы неприемлемо участие в новом Локарно Польши при неучастии СССР. Более точных сведений на этот счет у меня нет, но, я думаю, и в этом вопросе возможны сюрпризы.

Вопрос о Чехословакии и Австрии заслуживает особого внимания. Вы знаете, что по этим вопросам Дельбос получил в Лондоне императивные инструкции. Совершенно очевидно, что англичане и определенные политические группировки во Франции готовы уплатить Германии за отказ от колониальных требований и немедленной войны Судетами и Австрией. Судя по высказываниям французских дипломатов, чиновники с Кэ д’Орсе, а с ними, по-видимому, и Дельбос разделяют эту точку зрения. В разговоре со мной Дельбос признал, что существует большая опасность со стороны гитлеровской Германии для Чехословакии и Австрии. Опасность для Австрии Дельбос поставил на первое место, так как Австрия не защищена никакими договорами, кроме лигонационного, а Чехословакия как-никак имеет союзный договор с Францией и договор о взаимопомощи с СССР. Я уже сообщал, что считаю это его заявление сознательной или бессознательной попыткой ввести нас в заблуждение. Как бесхребетный буржуазный демократ, он боится смотреть опасности в лицо и заинтересован в том, чтобы своих союзников-чехов несколько успокоить, попутно призвав их к умеренности по отношению к судетским немцам. Если бы Дельбос приехал в Прагу и сказал, что опасность угрожает в первую очередь Чехословакии, то чехи, наверное, начали бы задавать детальные вопросы о позиции Франции в случае нападения Германии на Чехословакию. Эти вопросы для Дельбоса в теперешней обстановке больше чем неприятны, и он, наверное, сделает в Праге все для того, чтобы перенести центр тяжести разговоров на уступки агрессору. Здесь все открыто критикуют нумерацию жертв германской агрессии, установленную Дельбосом. Все мои собеседники довольно прямо указывают на то, что наиболее вероятной жертвой гитлеровской агрессии, так сказать жертвой № 1, будет именно Чехословакия, так как Гитлер на основании опыта последних лет не верит в решимость Франции выступить активно на помощь Чехословакии. Австрия действительно не имеет союзного договора с Францией, но, говорят здесь, при теперешней слабости Франции это скорее явится плюсом для Австрии. Австрия «защищена» на ближайшее время джентльменским соглашением между Гитлером и Муссолини относительно сохранения существующего положения вещей в австрийском вопросе. Пока ось Берлин — Рим сохраняется, до тех пор, по-видимому, будет сохраняться и это соглашение.

Судя по тем данным, которые имеются на сегодняшний день, визит Дельбоса в Варшаву и Прагу чехам ничего, кроме вреда, не принес и не принесет. В Варшаве Дельбос не сказал ни одного слова полякам о необходимости улучшения польско-чешских отношений. Свое молчание Дельбос объяснил чеху тем, что он хотел говорить о польско-чешских отношениях только с президентом и Рыдз-Смиглы, а не с Беком, но Бек, видите ли, мешал ему и ни на шаг от него не отходил, так что разговор не состоялся. Эту отговорку иначе как неприличной назвать нельзя. Зато Дельбос внимательно выслушивал инсинуации Бека относительно «коммунизации» Чехословакии и ничем членораздельным не ответил на атаку Бека против советско-чешского пакта. Если же прибавить к этому, что Дельбос в Праге вместо того, чтобы призывать чехов к отпору агрессору, будет склонять их к уступкам и к предоставлению Судетам автономии, то картина получится довольно полная.

Интересные комбинации возникают в случае вооруженного нападения Германии на Чехословакию. Поляки открыто заявляют здесь, и, я думаю, это не осталось секретом для Дельбоса, что Польша в этом случае будет соблюдать благожелательный для Германии нейтралитет; даже выступление Франции, согласно ее договору с Чехословакией, на стороне чехов не может побудить Польшу отказаться от нейтралитета, так как она обязуется выступить на помощь Франции лишь в случае неспровоцированного нападения. В случае же выступления СССР на помощь Чехословакии и Франции Польша должна будет присоединиться к Германии и выступить и против Чехословакии, и против СССР, а стало быть, и против Франции. Таким образом, уже теперь можно сказать с совершенной определенностью, что Франция, финансируя польские вооружения, поддерживает своего эвентуального противника, если только Франция действительно серьезно относится к своим союзным обязательствам, в данном случае по отношению к Чехословакии.

Вопрос о предоставлении Польше нового займа, по-видимому, во время разговоров Дельбоса с Беком действительно не подымался. Никаких других новых соглашений также заключено не было.

Подводя итоги визиту Дельбоса, Ноэль оценивает его как очень удачный. Удачность визита и сравнительную сердечность приема Дельбоса Ноэль объясняет тремя причинами:

1) Дельбос представлял не только Францию, но и Англию, 2) встреча с Нейратом в Берлине, 3) давление польской общественности, единодушно высказавшейся в пользу Франции. Визит Дельбоса можно назвать удачным только с точки зрения Ноэля. Сердечность проявлялась главным образом французами. Выступления Бека были очень сухи, в то время как Дельбос в неумеренно восторженных выражениях говорил о столетних рыцарских традициях польского народа, о прекрасной польской армии и т. п. На приеме у французов в их новом, просторном посольстве все же действительно была «вся Варшава». Впрочем, две недели назад «вся Варшава» была также и на приеме у нового японского посла.

Критика внешней политики Бека, в связи с приездом Дельбоса, со стороны оппозиции была довольно слаба и утопала в общем хоре правительственной прессы. Эта критика едва ли даже дошла до Дельбоса, поскольку реакционные бюрократы из французского посольства почти не поддерживают контакта с оппозиционными партиями.

Заслуживает упоминания та часть моего разговора с Дельбосом, которая касается его встречи с Нейратом. Дельбос сказал, что эта двадцатиминутная встреча все же принесла некоторое разряжение атмосферы. По словам Дельбоса, разговор с Нейратом шел о впечатлениях германских министров, побывавших на Парижской выставке, о необходимости поездок молодежи из Германии во Францию и наоборот — одним словом, о культурном сближении. Что обозначают в теперешней ситуации такие обменные экскурсии, вырождающиеся неизменно в прогитлеровские демонстрации, говорить не приходится.

Здесь говорят о том, что инспираторами соглашения Франции с Германией на базе политической и экономической (заем) являются не только определенные английские политические группировки, но и американские. В этой связи находится недавняя поездка Буллита в Берлин и Варшаву[5].

Когда я напомнил Дельбосу, что мы с ним встречались в Париже у Владимира Петровича [Потемкина], когда Дельбос еще был министром юстиции, он ответил: «Когда я был министром юстиции, я очень скучал. Моя работа была очень неинтересна». Он хочет сказать, что его теперешняя работа не только интересна, но как раз ему по плечу. Этот маленький человек, случайно попавший в министры иностранных дел, всерьез уверовал, что он если не новый Талейран, то по крайней мере Бриан.

Поверенный в Делах СССР в Польше

Б. Виноградов