Докладная записка А.Я.Вышинского в президиум ВЦИК о работе органов юстиции по выполнению закона от 7 августа 1932 г. об охране общественной (социалистической) собственности. 23 марта 1933 г.

№ 322

Секретно.

Охрана общественной (социалистической) собственности является по указанию т. Сталина «основной заботой революционной законности в настоящее время». Поэтому, представляя отчетный доклад о выполнении постановлений партии и правительства от 25 июня 1932 г. о революционной законности, прокуратура Республики считает необходимым представить особо также краткие итоговые данные и об этой важнейшей работе по укреплению и внедрению революционной законности.

Мероприятия Народного комиссариата юстиции в части организации борьбы с хищениями общественной собственности состояли, в основном, в следующем:

Немедленно по опубликовании закона 7 августа была разослана телеграмма (от 11 августа), мобилизующая внимание местных работников юстиции на исключительном значении этого исторического акта и содержащая конкретные указания о проведении его органами юстиции. Был дан, в частности, перечень тех статей УК РСФСР, которые предусматривают формы хищений, влекущие за собой ответственность по вновь опубликованному закону, а 19 августа Коллегия НКЮ своим постановлением дала основные политические установки по вопросам работы органов юстиции в деле охраны общественной (социалистической) собственности, этой «основы социалистического строя». Коллегия указала и основные категории расхитителей — врагов народа: 1) контрреволюционные элементы, организованно расхищающие общественную собственность путем поджогов, взрывов, диверсий и т.п.; 2) хищники, спекулянты, бывшие частные торговцы, проникшие в снабженческие и торгующие организации, либо действующие в стачке с работниками этих организаций на частном рынке; 3) бандиты и железнодорожные воры, организованно расхищающие грузы путем прямого нападения и путем сговора с железнодорожными служащими. Требуя во всех перечисленных случаях безусловного применения высшей меры социальной защиты, Коллегия считала возможным в случае отсутствия организованного хищения, а также в отношении незлостных соучастников из железнодорожного состава, применять 10 лет лишения свободы.

Самая многочисленная, как показала и последующая практика, категория расхитителей — это расхитители колхозного имущества. Коллегия дала в отношении этой категории установку о строго дифференцированном подходе к кулаку и подкулачнику, действующему как внутри, так и вне колхоза в целях срыва в классовых интересах колхозного строительства, с одной стороны, и к единоличнику и колхознику, исходящему из традиционного воззрения на общественную собственность как на «казенную» и чужую. Требуя в отношении первой группы безусловного применения высшей меры, Коллегия в отношении второй группы указала на возможность применения 10 лет лишения свободы при условии отсутствия отягчающих обстоятельств.

Давая эти указания, Коллегия НКЮ также особо и довольно подробно регулировала применение в исключительных случаях ст. 51 УК, допускающей снижение меры социальной защиты. Наконец, допускалась передача в товарищеские суды дел о мелких хищениях на промпредприятиях рабочими последних инвентаря, материалов и изделий на сумму до 50 руб.

После издания инструкции Верховного суда СССР и ОГПУ по применению закона 7 августа, Коллегия, направляя ее для исполнения местам, дала подобные указания об отчетности, о периодических совещаниях органов юстиции по подытоживанию работы, о порядке исполнения приговоров и о подсудности.

В последующем была организована проверка выполнения этих директив местными органами юстиции. Наряду с участием в заседаниях Президиума Верховного суда при заслушании докладов председателей краевых и областных судов прокуратура Республики организована уже в течение сентября — ноября вызовы ряда краевых (областных) прокуроров для докладов на своих производственных совещаниях. Таким образом, прокуратура Республики имела возможность уже в течение этих месяцев информироваться о положении дел о хищениях на местах в ряде областей: Центрально-Черноземной, Иваново-Промышленной, Ленинградской, Западной, в Нижне-Волжском и Горьковском краях, Татарской АССР и в Мордовской обл. Особенностью этих совещаний было то, что на них непосредственно докладывали о своей работе и некоторые районные прокуроры. Таким образом, прокуратура Республики имела возможность ознакомиться с развертывающейся на местах работой, внести в эту работу свои коррективы и указать на те прорывы и недочеты, которые требовали немедленного исправления. Данные этих совещаний послужили материалом для последующих директив Коллегии НКЮ наряду с систематически поступающими информационными сводками о прохождении дел в народных судах и краевых (областных) судах и данными о прохождении кассационных дел в Верховном суде. В конце февраля 1933 г. прокуратура Республики заслушала специальные доклады о борьбе с хищениями прокуроров Уральской обл. и Средне-Волжского края.

Результаты проведенной органами юстиции работы, подытоженной в двух постановлениях Коллегии НКЮ от 13 — 17 ноября 1932 г. и от 10 — 14 февраля с. г. Давая оценку этой работы, Коллегия одновременно давала и определенные установки для дальнейшей работы, вносила все те поправки, необходимость которых выяснялась в процессе практического применения закона и ранее данных директив, а также делала определенные организационные выводы в отношении тех работников, которые не оценили всего значения закона, не сумели перестроить свою работу и не дали всей той работы, которая от них требовалась директивами НКЮ. В дальнейшем содержание этих постановлений будет приведено в связи с анализом цифровых данных о судебно-прокурорской работе.

По сведениям, поступившим в НКЮ по почте и по телеграфу, всего осуждено по закону 7 августа на 1 марта 1933 г. 98 266 чел. По данным на 15 февраля было осуждено всего 82 826 чел. Прирост за последние полмесяца составил таким образом 15 440 чел. или 18,6%. Если взять предшествующие данные за 1933 г. по полумесяцам, то получится: осуждено на 15 января — 64 902 чел., прирост — 10 257 чел., или 18,6%; на 1 февраля — 77 878 чел., прирост — 12 976 чел., или 20%; на 15 февраля прирост составил 4948 чел., или 6,4%.

Эти данные приводят к следующим выводам:

В то время, как за первые 4,5 месяца действия закона осуждено было всего — 54 645 чел., 2 месяца 1933 г. дают 28 181 чел. Наблюдается неуклонный прирост числа осужденных, причем по полумесяцам 1933 г. он выражается, за одним лишь исключением, около 20%. Это обстоятельство свидетельствует о возрастающей активности различных звеньев судебно-прокурорского аппарата, активности, явившейся следствием неоднократных указаний и повседневного оперативного руководства НКЮ. Эта активность заменила собою в ряде краев и областей то положение, которое характеризовалось еще 17 ноября Коллегией НКЮ как отсутствие необходимой энергии в борьбе с хищениями, как явная неповоротливость, как незначительное количество возбужденных дел и осужденных (Иваново-Промышленная и Западная обл., Горьковский и Северный край), как отсутствие дел в отдельных районах. НКЮ в том же постановлении указал и основную причину такого положения — прямую недооценку и полное непонимание значения закона, а в отдельных случаях — примиренческое отношение к расхитителям, квалифицируя такое отношение как прямое пособничество. Перелом в этом положении был констатирован постановлением Коллегии от 14 февраля: отмечено прямое повышение активности судебно-прокурорских органов по ЦЧО, на Нижней Волге, на Северном Кавказе. Впрочем, на Северном Кавказе в этом отношении большое значение имела работа специальной выездной сессии Верховного суда. Все же Коллегии НКЮ пришлось отметить и в данном своем постановлении наличие районов, в которых дела о хищениях отсутствуют (Ленинградская и Западная обл., Киргизия, Казахстан). Из этого положения сделаны и определенные оргвыводы: возбуждено расследование о действиях прокурора и председателя облсуда Чеченской автономной обл., объявлены выговоры прокурору и председателю краевого суда Горьковского края.

Нижеследующая таблица представляет данные о распределении осужденных судами первой инстанции к высшей мере и к 10 годам лишения свободы по различным отраслям народного хозяйства, свидетельствующая о соотношении раскрытых случаев хищений в отдельных отраслях и о работе органов юстиции по борьбе с этими хищениями:

При рассмотрении этой таблицы необходимо учесть, что в нее не включены сведения по железнодорожным линейным судам, учитываемые Верховным судом СССР и что в некоторых случаях на размер цифровых данных оказывает влияние непоступление к моменту составления отчетных сводок материалом от одного —двух краевых или областных органов. При всем том обращает на себя внимание решительное преобладание осужденных по делам о хищениях в колхозах. Эта категория дел продолжает занимать доминирующее положение, составляя не менее ²/₃ всех дел о хищениях социалистической собственности.

Сравнительно с данными на 1 января возросло число осужденных по делам о хищениях на промпредприятиях, в госторговле и в кооперации. Эти данные свидетельствуют об известном улучшении работы, поскольку раскрытие хищений в этих отраслях представляется более затруднительным вследствие большой ловкости хищников, их лучшей организованности и спаянности и особых форм хищений, прикрытых внешней легальностью.

Наибольший интерес представляет распределение осужденных первой инстанцией по социальному признаку:

В этих данных обращает на себя внимание то обстоятельство, что, несмотря на подавляющее преобладание осужденных по делам о хищениях в колхозах, колхозники составляют от 22,4 — 29,4% осужденных. Эти суммарные цифровые данные подтверждаются и рядом конкретных фактов, согласно которым организаторами, застрельщиками, руководителями, а часто и рядовыми исполнителями являются кулацко-зажиточные элементы, как проникшие в колхоз, так и остающиеся вне его, а также и единоличники, не вступившие в колхозы, либо исключенные из последних.

Кулацко-зажиточная группа дала на 1 января — 13,7% осужденных, на 15 января — 13,6%, на 1 февраля — 14,1%, на 15 февраля — 11,3%, на 1 марта — 12,9%. Прочие единоличники среди всех осужденных первой инстанцией к высшей мере и 10 годам лишения свободы составляли на 1 января 36,7%, на 15 января — 37,5%, 1 февраля — 31%, на 15 февраля — 24,4%, на 1 марта — 28,4%.

Основная мера в отношении врагов народа — прямых расхитителей народного достояния указана в самом законе 7 августа — высшая мера социальной защиты; наряду с ней указана и другая мера — 10 лет лишения свободы, применяющаяся при наличии смягчающих обстоятельств. Как видно из данных на 1 марта, обе основные меры применены были судами первой инстанции в отношении 67 081 лица из общего числа 98 268, что составляет 69,3%. Высшая мера применена в отношении 4202 лиц, то есть 4,3% осужденных.

Соотношение между обеими основными мерами в социальном разрезе представлено в следующей таблице (на 1 марта):

Эта таблица показывает, что основной удар высшей меры пришелся в отношении безусловно классово-враждебных элементов. Кулаки, торговцы и прочие социально-враждебные элементы в соответствии с директивами НКЮ карались беспощадно. Для полного освещения вопроса о карательной политике необходимо указать, что дел по закону 7 августа прошло по 28 февраля в Верховном суде РСФСР (с выездной сессией на Северном Кавказе) 2101 с количеством осужденных 4899; из последних с высшей мерой — 2506. Утверждено приговоров с высшей мерой — 1310, или 52,3% (по выездной сессии на Северном Кавказе учтены результаты по 23 января 1933 г.).

Переквалификация обвинения произведена Верховным судом в 6,9% случаев. В тех случаях, когда квалификация не подверглась изменению, приговоры утверждены — 60,2%, изменены — 13,5%, отменены — 24,1%, прекращено дел всего — 2%, приостановлено — 0,2%.

Такой значительный процент приговоров, не оставленных в силе полностью или частично, притом приговоров, вынесенных наиболее квалифицированным составом — краевыми судами, их выездными сессиями и запасными членами, подводит вплотную к тем основным недочетам в работе по реализации закона 7 августа, которые отмечены уже Коллегией НКЮ, президиумом Верховного суда и производственными совещаниями при прокуроре Республики и в основном сводятся к следующим:

Неправильное применение 51 ст. УК

Эта статья закона предоставляет суду право допускать отступление от закона, когда он по исключительным обстоятельствам дела приходит к выводу о необходимости определить меру социальной защиты ниже низшего предела, указанного в соответствующей статье кодекса, или назначить менее тяжелую меру социальной защиты. Такое отступление, однако, допускается при условии точного изложения в приговоре мотивов, по которым такое отступление допущено. В законе 7 августа точно указаны санкции: высшая мера и 10 лет лишения свободы. Суды, однако, очень широко, в особенности, в первое время действия закона использовали ст. 51 УК, назначая меры социальной защиты, явно не соответствующие тому значению борьбы за охрану общественной собственности, которая с такой исключительной силой подчеркнута в законе 7 августа.

Неправильное применение закона 7 августа к случаям, не подпадающим, под его действие

Обнаружилось и другое явление, не менее недопустимое в работе органов юстиции: применение закона от 7 августа в случаях маловажных хищений, не представляющих не только особой, но и какой бы то ни было социальной опасности, и назначение притом жестких мер социальной защиты. Осуждались колхозники и трудящиеся единоличники за кочан капусты, взятый для собственного употребления и т.п.; привлекались в общем порядке, а не через производственно-товарищеские суды; рабочие за присвоение незначительных предметов или материалов на сумму не менее 50 руб., колхозники — за несколько колосьев и т.п. Такая практика приводила в конечном счете к смазыванию значения закона 7 августа и отвлекала внимание и силы от борьбы с действительными хищениями, представляющими большую социальную опасность. Как отмеченные случаи правооппортунической недооценки значения закона 7 августа, так и данные моменты перегибов в его применении и в распространении его действия на случаи, явно под него не подпадающие, квалифицированы Коллегией НКЮ как результаты влияния классово-враждебных людей, как внутри, так и вне аппарата органов юстиции.

Недостатки расследования

В основном большинство недочетов работы органов юстиции по борьбе с хищениями упирается в недостатки расследования. В суд дела направляются тремя органами. Лишь в тех случаях, когда материалы расследования подверглись просмотру представителя прокурорского надзора и находящегося в его ведении работника следствия, можно признать, что не только соблюдено формальное требование закона, но и дана некоторая гарантия представления в суд более или менее доброкачественного материала. Большею же частью органы милиции направляют материалы расследования (в сельских местностях) непосредственно в суд, минуя прокурорский надзор. Обосновываясь часто на необходимости соблюдения быстрых темпов, такой порядок влечет за собой отсутствие контроля за качеством расследования. Прокуратура Республики предъявляет в этом отношении жесткие требования об обязательном просмотре материалов расследования, производимого следователями, вышестоящей прокуратурой, а расследования органов милиции — прокурором или следователем. Подобные указания о порядке производства расследования по делам о хищениях даны в особом методическом письме.

Темпы и сроки работ

При таких недочетах, характеризующих работу, и темпы последней не всегда соответствовали установкам НКЮ об исключительно быстром расследовании и рассмотрении дел. Но в то же время необходимо констатировать и на основании материалов обследований и в результате осмотра поступающих в НКЮ дел, что эти темпы постепенно улучшаются.

Другие недочеты

Из других недочетов необходимо отметить нарушение подсудности. По директиве НКЮ райпрокурор и нарсудья, выявив дело, требующее применения высшей меры социальной защиты, направляют его в край. Народный суд не имеет права выносить приговоры с высшей мерой социальной защиты. В первое время некоторые народные суды в отдельных случаях выносили такие приговоры, неизбежно исправлявшиеся в кассационном или надзорном порядке. В настоящее время по постановлению Коллегии НКЮ в каждых трех-четырех районов действует народный суд, облеченный в качестве запасного члена краевого (областного) суда полномочиями рассматривать такого рода дела с применением высшей меры репрессии. Работа этих судов систематически проверяется в порядке надзора президиумом краевого (областного) суда.

Другое нарушение подсудности состояло в передаче дел в производственно-товарищеские суды, несмотря на превышение суммы похищенного 50 руб. и на социальную опасность данного хищения. Уральская прокуратура обнаружила, что дело Мясокомбината о крупных хищениях разрешалось также и в товарищеско-производственном суде, несмотря на то, что по этому делу обвинялась группа лиц, в том числе и руководители комбината. После передачи этого дела и рассмотрения в общем судебном порядке к одному из привлеченных была применена высшая мера, а другие получили длительные сроки лишения свободы.

Не менее важным недочетом является часто отсутствие выводов общего характера при вынесении приговора по конкретному делу. Суд, вынося приговор, ограничивается применением меры социальной защиты в отношении лиц осужденных, не ставя на свое разрешение вопроса об общих выводах из данных следствия и судебного разбирательства. А эти выводы, в особенности в части руководства данным предприятием или колхозом, в части постановки охраны социалистической собственности, являются по требованию НКЮ обязательными. 10—14 февраля Коллегия НКЮ признала, что одним из главных элементов, способствующих хищениям, является совершенно недопустимая постановка дела охраны социалистической собственности. Выводом из этого положения является необходимость привлечения к ответственности по закону 7 августа хозяйственников и руководителей колхозов, в случае явного неприятия ими мер к охране социалистической собственности.

Особенности работы прокурорского надзора

Помимо задач, возлагаемых на прокурорский надзор уголовно-процессуальным законодательством и директивами НКЮ по участию в проведении важнейших политических задач своими методами органов юстиции, на прокуратуру были возложены в связи с законом 7 августа специальные задачи. Райпрокурор периодически устраивает совещания с нарсудьями своего района, на которых обсуждается положение дел по хищениям общественной собственности и разрешаются вопросы о направлении дел (в особенности, дел с высшей мерой социальной защиты). Большую роль в деле исправления карательной политики, усиления борьбы с хищениями имеют прокурорские протесты. Необходимо отметить, что некоторые прокуроры проявили в отношении дел о хищениях значительную бдительность, опротестовывая большое количество приговоров по мягкости. Но в общем, необходимо признать, и это показали недавно заслушанные доклады Уральской и Средне-Волжской краевой прокуратуры, что протестов на приговоры народных судов приносится недостаточно, а в некоторых районах и вовсе отсутствуют. И в этом отношении даны прокуратурой Республики определенные указания.

О значении прокурорского надзора в деле просмотра и правильного направления результатов следствия сказано уже выше.

Необходимо еще указать на отрасль работы, требующую большого внимания, времени и сил со стороны прокурорского надзора. Это — организационно-массовая работа по разъяснению значения закона 7 августа, по мобилизации внимания советской общественности, по организации актива, сигнализирующего о случаях хищений и растрат, требующих применения данного закона. Некоторые прокуроры (Урал, Западно-Сибирский край) проделали в этом отношении большую работу. Доклады прокуроров отмечают ряд случаев, когда в результате выступлений представителей прокурорского надзора на собраниях колхозников, на рабочих собраниях выявлялись из записок, из устных выступлений участников собраний такие факты, которые влекли за собой немедленное возбуждение уголовного преследования.

Ближайшие задачи органов юстиции в делах о хищениях

Эти ближайшие задачи особо отмечены Коллегией НКЮ в постановлении от 10—14 февраля.

Не останавливаясь на вопросах, подробно изложенных в этом постановлении (см. приложение)¹*, необходимо отметить, что вопрос о кадрах приобретает в настоящее время особо важное значение. Засоренность колхозов, совхозов, торговых и производственных предприятий классово-чуждыми элементами в лице различного рода завхозов, счетоводов, бухгалтеров, кладовщиков, завмагов и т.п. должна быть предметом тщательного выявления со стороны органов прокуратуры.

Вопрос о кадрах имеет исключительное значение и для органов НКЮ. Производимая в настоящее время проверка состава работников юстиции имеет своей целью выявление слабых в политическом и других отношениях элементов и соответствующую расстановку наличных сил для осуществления больших задач по укреплению ревзаконности, возлагаемых на органы юстиции. В отношении работников юстиции, допускающих примиренческое отношение к делам о хищениях, медлительность, неповоротливость, а часто и бездействие, НКЮ, и в частности прокуратура Республики, принимают решительные меры воздействия, вплоть до снятия с работы с отдачей под суд. Так, на Урале осужден за бездействие по делам о хищениях один из райпрокуроров к длительному сроку лишения свободы. В другом случае сняты с работы и отданы под суд и райпрокурор, и нарсудья. В Северном крае снят с работы с запрещением дальнейшей работы в органах прокуратуры прокурор Вожегодского района. Поскольку вся работа на селе требует определенной увязки, слабость работы на одном участке отражается и на других участках работы. В частности, те работники юстиции, которые проявили бездеятельность в делах о хлебозаготовках (Северный Кавказ, Московская обл. и др.), проявили такую же нерешительность и в делах о хищениях.

Прокурор Республики Вышинский

^1* Не публикуется.