Из доклада Л.М.Кагановича на расширенном бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) «Задачи северо-кавказских большевиков в борьбе за хлеб и укрепление колхозов». 23 ноября 1932 г.

№ 212

I

Ход сева и хлебозаготовок на Северном Кавказе

Товарищи из Ростовского горкома просили меня сделать доклад о международном и внутреннем положении. Но я больше всего думаю коснуться специальных задач Северного Кавказа, если бы вы потребовали точное название доклада, то, пожалуй, целесообразнее было бы назвать доклад «О международном и внутреннем положении Кубани» (смех, аплодисменты).

В конце октября ЦК ВКП(б) послал на Северный Кавказ группу своих представителей, в том числе ряд членов ЦК и ЦКК, поставив их основной задачей выработать и провести совместно с крайкомом партии «меры по слому саботажа сева и хлебозаготовок, организованного контрреволюционными кулацкими элементами на Кубани».

Вы знаете, какое большое политическое значение мы всегда придаем хлебозаготовкам и севу, огромную политическую и хозяйственную роль Кубани, чтобы понять всю важность этого решения ЦК.

Чем вызвано его решение ЦК? На 25 октября по всему краю было заготовлено только 56 млн пуд. хлеба против 128 млн пуд., заготовленных на его же число в прошлом году. Особенно отстали единоличники, давшие 3 млн пуд. против 12 млн пуд. в прошлом году (колхозы дали 40,5 млн пуд. против 83 млн пуд. в прошлом году). Резко отстали районы Кубани. В ряде из них, так, например, в Краснодарском, Тимошевском, Тихорецком, Кущевском, Брюховецком заготовки фактически к концу октября совсем прекратились, несмотря на то, что было заготовлено 10 — 25% годового плана. Заготовляли по 3 — 4 т, а в некоторых районах доходило до 1 т в день.

Не лучше обстояло с севом. На 25 октября было засеяно около 2,5 млн га — почти на 160 тыс. га меньше прошлого года. В севе наибольше отставали районы Кубани. Тогда как к концу октября значительная часть северных (донских) районов уже перевыполнила план сева, кубанские районы выполнили 20 — 30% плана.

Вспахано под зябь по краю было в два раза меньше, чем за то же число прошлого года. Например, Славянский район на Кубани умудрился вспахать только 4% плана зяби, Каневский — 11% и т.п.

Решения, принятые бюро крайкома во исполнение директивы ЦК ВКП(б), п. б) вам уже известны, так как они были опубликованы в газетах. Напомню коротко их. Исходя из того, что мы имели в этом году несколько пониженный урожай, а также, что были упущены первые, самые ценные месяцы заготовок, ЦК пошел на снижение первоначального плана заготовок на 59 млн пуд. Сниженный план был разверстан по районам и в основные 31 район края были посланы специальные уполномоченные крайкома. Три станицы Кубани — Новорождественская, Медведовская и Темиргоевская — были занесены на черную доску. Занесение на черную доску имело не только агитационное значение. Из станиц, занесенных на черную доску, были вывезены все товары и переброшены в районы и станицы, хорошо выполнявшие план сева и заготовок. В станицах, занесенных на черную доску, была запрещена колхозная торговля, прекращено всякого рода кредитование и произведено досрочное взимание кредита и других финансовых обязательств, органами ОГПУ изъяты контрреволюционные элементы — организаторы саботажа хлебозаготовок и сева, органами РКИ начата проверка и чистка колхозного, кооперативного, государственного аппаратов от всякого рода чуждых политических элементов. Согласно решения ЦК и ЦКК начата чистка станичных парторганизаций. Уже вычищено примерно 25 — 30% из состава станичных организаций. Чистка показала большую засоренность парторганизаций классово-враждебными элементами (кулаки и их агентура, бывшие активные белогвардейцы и проч.). Такая же чистка будет проведена по всем сельским парторганизациям Северного Кавказа. Вычищенных из партии мы будем выселять из пределов края в северные области как предателей рабочего класса, как политически опасных.

По десяти районам Кубани прекращен завоз товаров в кооперативные и государственные лавки этих районов, а по другим 10 районам, наиболее позорно провалившим сев и хлебозаготовки, кроме прекращения завоза, вывезены также все товары. Жители станиц, занесенных на черную доску, были предупреждены, что в случае продолжения саботажа сева и хлебозаготовок, они будут высланы из пределов края в северные области, а эти станицы будут заселены добросовестными колхозниками, работающими в условиях малоземелия на неудобных землях в других краях. В отношении единоличников, отказавшихся от земли и сева, было решено лишить их также усадебной земли и просить правительство выслать их за пределы края в северные области, переселяя на их место колхозников из малоземельных областей.

Наряду с этими административно-хозяйственными мероприятиями была развернута широкая политическая работа среди колхозных масс для сплочения их вокруг проведения настоящего постановления и успешного завершения хлебозаготовительного и посевного планов.

В результате всего этого мы добились известного перелома в хлебозаготовках. Мы имеем такую динамику хлебозаготовок по краю по пятидневкам (без гарнца): 1-я пятидневка октября — 1,4 млн пуд., 2-я — 1,3 млн пуд., 3-я — 1,5 млн пуд., 4-я — 2 млн пуд., 5-я — 2,1 млн пуд., 6-я — 3,2 млн пуд.; 1-я пятидневка ноября — 2,8 млн пуд., 2-я — 3,1 млн пуд., 3-я — 5 млн пуд., 4-я — 6,2 млн пуд. В 5-ю пятидневку предполагаем заготовить 6 млн пуд. По Кубани последние пятидневки также дали перелом: 1-я пятидневка ноября — 340 тыс. пуд., 2-я — 1,050 тыс. пуд., 3-я — 1,5 млн пуд., 4-я — 1850 тыс. пуд.

Несмотря на эти сдвиги, план хлебозаготовок, уменьшенный против прошлогоднего на 75 млн пуд., выполнен на 20 ноября (без гарнца) всего на 64%, тогда как в прошлом году на это же число он был выполнен на 77%, а в абсолютных цифрах на 20 ноября этого года — 76 млн пуд., в то время, как на 20 ноября прошлого года — 144 млн пуд., т.е. почти в два раза больше. До конца хлебозаготовок осталось заготовить около 50 млн пуд. Таким образом, достигнутые темпы ни в коем случае не должны быть снижены.

II

Особенности классовой борьбы на данном этапе

Приведенные мною цифры показывают, так сказать, внешние проявления сложившейся обстановки на Северном Кавказе, в частности на Кубани. Но чтобы сделать политический вывод о саботаже хлебозаготовок и сева, организованном контрреволюционными кулацкими элементами на Кубани, нужно взять не одни только цифры, а ряд политических фактов, которые были в распоряжения ЦК к моменту вынесения решения и которые мы, представители ЦК, умножили своими личными наблюдениями во время поездок до районам Северного Кавказа.

Мы в ЦК располагали материалами о выступлениях ряда коммунистов и руководителей колхозов против хлебозаготовок, о подпольных собраниях коммунистов, созываемых по станицам для сговора, как лучше обмануть государство и припрятать хлеб. Например в колхозе им. Первой Конной — ст. Отрадная Тихорецкого района, секретарь ячейки Котов ночью собрал коммунистов и предложил раздать значительную часть хлеба колхозникам, не записывая в книги ни обмолота, ни розданного хлеба. А тем, кто проговорится о такой раздаче, он пригрозил, что пристрелит. Чем такой поступок не измена делу партии, не контрреволюция? Котов и Котовы поступают как провокаторы, используя свое звание членов партии для того, чтобы поссорить колхозников с Советской властью. Краевой суд правильно поступил, приговорив провокатора Котова к расстрелу.

Мы в ЦК располагали также сведения[ми] о массовых хищениях и разбазаривании колхозного и совхозного хлеба, переходивших местами в грабеж и нападения на скирды, молотилки, амбары и элеваторы. К нам поступили также многочисленные сведения об активизации контрреволюционных кулацких элементов на Кубани.

Нам, представителям ЦК, удалось объехать районы, побывать в станицах-селах, детально ознакомиться с работой колхозов, совхозов и МТС, посетить собрания станичных партячеек, колхозников, единоличников, побеседовать в одиночку со многими коммунистами, колхозниками, единоличниками. На местах буквально руками можно прощупать саботаж сева и заготовок, организованный кулацкими элементами. Кулацкая идеология проникла не только в ряды единоличников, но захватила часть колхозников и даже часть коммунистов.

Прежде всего о единоличниках. По краю сейчас имеется около 355 тыс. единоличных хозяйств — 27% всех крестьянских хозяйств, а их удельный вес к моменту нашего приезда составлял в хлебозаготовках 6%, в севе — 4%, во вспашке под зябь — менее полпроцента. К концу октября по краю в среднем на одно хозяйство единоличников приходилось четверть га посева и около 8 пудов хлебосдачи. По отдельным станицам еще хуже. Так, в станице Терновской Тихорецкого района 1170 единоличных хозяйств засеяли всего 37 га (12 га в поле и 25 га на усадьбах). В станице Полтавской Славянского района имеется 2,5 тыс. хозяйств единоличников — ²/₃ станицы, а к началу ноября они сдали всего 6 тыс. пуд. хлеба, т.е. только по 2 пуд. на хозяйство и засеяли около 400 га озимых, т.е. ¹/₆ на хозяйство.

Чем объясняется этот отказ от сева и заготовок? Он, несомненно — результат тактики саботажа, организованного кулацкими элементами. Подстрекаемая кулаками часть единоличников Кубани хотела ограничить свой посев потребительской нормой, рассуждая: «На себя посею, а на государство наплевать, пусть хоть с голоду подохнет». Сеяли на себя по ¹/₄-¹/₃ га, а на своих усадебных землях, кстати, почти не обкладываемых налогом, разводили огороды, бахчи, сеяли кукурузу, сорго и выручали от приусадебной земли до 4 — 5 тыс. руб. Вы ведь знаете, что на Кубани усадьбы большие — ³/₄ га—1 га, местами больше, чем вся надельная земля крестьянина московских, рязанских, ивановских сел.

Значительным подспорьем для таких единоличных хозяйств Кубани является воровство хлеба с колхозных и совхозных полей и спекуляция им. В посещенных нами станицах у ряда единоличников, совсем не сеявших пшеницы и кукурузы, находили по 200 — 300 пуд. зерна. Откуда оно? Несомненно, украдено у соседних колхозов или совхозов.

Саботаж сева и заготовок не сломлен еще до сих пор. Вчера, 22 ноября, мы собрали в станице Терновской Тихорецкого района небольшую группу зажиточных единоличников и провели с ними беседу. «Почему не сеете?» Отвечают: «Возможностей нет, семена забрали». А когда у таких единоличников поискали, то нашли по 100—120 пуд. Один единоличник отвечает: «На второй день после Покрова забрали у меня коня для колхоза. Чем же я буду сеять?». Ему тут же правильно ответила часть единоличников: «А почему же раньше ты до Покрова кончал сев, а теперь до Покрова, пока коня еще не забрали в колхоз, ты его и не начинал?» Ясно, что этот единоличник вовсе и не хотел сеять.

Другой из единоличников (у него брат — белый офицер за границей и дядя в эмиграции) был раньше перекупщиком, а теперь землю не пашет, имеет лошадь и работает на ней в совхозе. Перед беседой мне дали справку, что у него нашли в яме 40 пуд. хлеба. Я спросил его: «Откуда взял хлеб и зачем его прячешь в яме?» Он цинично ответил: «Нет, это у меня не яма, это в комнате вроде погреба, там и зерно, и мясо, и сало. Я мужик хозяйственный, что у меня под руку попадется, то не сорвется». (Смех.)

Это — классическая формула паразитического хозяйства отдельных единоличников.

Старичок-единоличник в беседе с нами, на вопрос, почему он не сеет, ответил, что он с удовольствием будет сеять, если возвратят условия, которые были в 1924 г., т.е. если колхозов не будет: «Тогда я 15 — 20 дес. засевал, скота у меня было много и чувствовал я себя спокойно, а теперь лучшую землю колхозу отдали». Такой ответ дал весьма крепкий зажиточный хозяин, ответ, который дал бы любой благообразный, образованный правый оппортунист.

В беседе с единоличниками я сказал: «Вы рассуждаете примерно так: затеяли колхозы, пусть колхозы вас и кормят, а мы сеять не будем, для себя по 20 сажен посеем, а больше не будем. Пускай Советская власть даст свободную торговлю, свободу сеять сколько угодно десятин, арендовать землю, нанимать батраков, иметь сколько угодно скота — тогда и будем сеять». Слушая это, группа зажиточных единоличников так и расплылась в улыбке, уж очень понравилось, что я понял их затаенную мысль. Как будто так трудно их понять, ведь это же типичные взгляды правых оппортунистов, которые как нельзя лучше отражали мечты и думки кулацко-зажиточных элементов деревни.

Несомненно, такие кулацкие настроения не разделяются всеми единоличниками Кубани. Многие из единоличников честно хотят работать совместно с Советской властью и завтра, несомненно, придут в колхоз и станут нашей прочной опорой.

С единоличниками, тесно смыкающимися с кулацко-зажиточными элементами, мы будем продолжать решительную борьбу, единоличникам же, честно выполняющим государственные обязательства по заготовкам и засевающим землю, мы не будем мешать вести их хозяйство, а всячески поможем им правильно осознать свои интересы и вступить в колхоз. Огромную политическую ошибку делают те товарищи, которые игнорируют работу с единоличниками и тем самым толкают единоличников в объятия кулака. Мы не должны забывать, что единоличников на Северном Кавказе еще много и среди них нужно неустанно продолжать работу. 

О кулаке. Многие сельские коммунисты не понимают особенностей классовой борьбы на данном этапе. Им кажется, что, когда мы говорим о кулаке, о кулацком влиянии на единоличников и колхозников — это для проформы, для отвода глаз, на самом же деле кулака нет, кулака ликвидировали и давно выселили за пределы края. Верно, что кулака мы ликвидировали в основном как класс и с точки зрения его экономической базы, и в значительной части с точки зрения переселения и выселения его живой силы. Но было бы глубочайшей ошибкой считать, что ликвидировано кулацкое сопротивление, что ликвидирована классовая борьба, сопротивление старого, разрушаемого нами фундамента капиталистической экономики деревни против нового фундамента социалистической экономики, нами создаваемого.

На селе, особенно в Кубани, еще остались представители кулачества. Они нами разбиты, потрепаны, потеряли прежнюю мощь, но еще живы. Живы и пытаются использовать всякий наш промах, малейшую слабость нашей работы для своей агитации, для разложения колхозов, для организации сопротивления пролетарскому государству. Это — во-первых, часть невыселенных кулаков, во-вторых — зажиточные крестьяне, перерастающие в кулачество и тесно смыкающиеся с ним; в-третьих, сбежавшие из ссылки и скрывающиеся у своих родственников, а порою и у «сердобольных» членов партии, имеющих партийный билет в кармане, а на деле являющихся предателями рабочего класса. И, наконец, представители буржуазной, белогвардейской, казаческой интеллигенции (а ее много в больших кубанских станицах, в одной ст. Полтавской насчитывается свыше 400 чел. интеллигенции, из них многие с белогвардейским прошлым). К этой интеллигенции прибавилась часть петлюровцев¹⁸⁷, перекочевавших весной из Украины.

Они ведут контрреволюционную агитацию, пускают слухи о скорой интервенции иностранной буржуазии, о неминуемом падении Советской власти, о неизбежном развале колхозов, они терроризируют честно работающих колхозников, угрожая им всякими карами тогда, когда придут белые и распустят колхозы, через свою агентуру внутри колхозов они занимаются вредительской работой, разлагают колхозы изнутри...

¹⁸⁷ Речь идет о сторонниках Украинской народной республики, одним из создателей и руководителем которой был С.В.Петлюра. Петлюровцы выступали за отделение Украины от России и образование самостоятельного независимого украинского государства, являлись непримиримыми врагами большевиков в годы гражданской войны. В 1920 г. основные вооруженные силы петлюровцев были разбиты Красной армией. В 1921 —1922 гг. петлюровцы принимали активное участие в крестьянском повстанческом движении на Украине, нередко возглавляя отдельные отряды повстанцев.