Введение

Данный сборник документов посвящен истории движения украинских националистов в годы Второй мировой войны, главным образом, на землях Западной Украины (Восточная Галиция и Западная Волынь). Деятельность Организации украинских националистов (ОУН) и ее вооруженного формирования, Украинской повстанческой армии (УПА), в последние десятилетия активно изучается в научной литературе¹, о ней с разных позиций пишут публицисты и мемуаристы, появилось множество публикаций документальных источников. Принимая во внимание это обстоятельство, составители сборника сосредоточили свое внимание на сюжетах, вызывающих наиболее острые споры, связанные во многом с отсутствием достаточного количества источников, и требующих дополнительного изучения. Среди таких сюжетов - тактика ОУН, прежде всего, по вопросам партнерства с нацистами, участие националистов в вооруженных формированиях и вооруженной борьбе с Красной армией, в репрессиях против мирного населения.

Чтобы нарисовать более полную и объективную картину происходивших событий, помимо документов ОУН и УПА, в сборнике представлена точка зрения на украинских националистов советской, германской и польской стороны. С этой целью опубликованы документы Политбюро ЦК ВКП(б) и областных партийных комитетов, НКВД СССР, Украинского штаба партизанского движения, Корпуса пограничной охраны и II отдела польского Генштаба, документы полиции безопасности и СД, Абвера и вермахта Германии.

Хронологически сборник охватывает период с сентября 1939 по май 1945 г., и основные источники датированы этим временем. Вместе с тем для выявления важных деталей стратегической линии украинских националистов во Второй мировой войне в состав сборника включены также документы, датировка которых выходит за указанные хронологические рамки. Без публикации хотя бы некоторых документов первой половины 1939 г. невозможно составить точное представление о приоритетах деятельности ОУН накануне войны. В свою очередь, документы, созданные в 1946-1953 гг., содержат ценные сведения о деятельности украинских националистов за более ранний период, и поэтому они тоже помещены в сборник.

*    *    *

Украинское движение, исповедующее национализм (а под национализмом известный чешский специалист М. Грох понимает «позицию, которая ставит национальную идентичность во главе всех других социальных интересов и групповых принадлежностей и требует преимущества для интересов собственной нации»²), организационно начало оформляться в начале 1920-х гг. «Кадровую базу» движения составили участники вооруженных формирований, защищавших интересы Украинской Народной Республики и Западно-Украинской Народной Республики — Армии УНР, Украинской галицкой армии, украинских сечевых стрелков. Желая продолжить борьбу за «самостийную Украину», они основали в 1920 г. в Праге Украинскую военную организацию (УВО) во главе с Е. Коновальцом.

Со временем на западноукраинских землях и в эмиграции стали возникать и другие формирования, которые разделяли теорию и практику организованного национализма (так, в Чехословакии возникли «Группа украинской национальной молодежи», «Легион украинских националистов», в принадлежащем Польше Львове был создан «Союз украинской националистической молодежи»), В конце 1920-х гг. в результате объединения украинских националистических организаций возникла Организация украинских националистов, ее первый конгресс состоялся 28 января - 3 февраля 1929 г. в Вене. Возглавил руководящий центр ОУН - Провод украинских националистов (ПУН) — Е. Коновалец. ОУН вела свою деятельность как на «родных», т.е. западноукраинских землях, где действовала Краевая экзекутива, так и в эмиграции. УВО до середины 1930-х гг. сохраняла организационную самостоятельность и выступала в роли боевой фракции ОУН.

Размещались руководящие органы ОУН в нескольких городах Европы. Глава провода и его канцелярия, а также Центральное пресс-бюро размещались в Женеве (сам Е. Коновалец весной 1930 г. из Берлина переехал в Швейцарию); секретарь ПУН В. Мартинец с редакцией журнала «Розбудові націі», а также несколько референтов (прессы и пропаганды, экономический, связей, финансов) и главный контролер - в Праге; заместитель главы ПУН Н. Сциборский, организационный и военный референт М. Капустянский — в Париже. Политический референт Д. Андриевский проживал в Брюсселе. В 1931 г. в Берлине было создано информационное бюро — Украинская пресс-служба, издававшая бюллетени на немецком и украинском языке³.

С самого начала ОУН обратила на себя внимание активными действиями, среди которых были нападения на государственные учреждения и поджоги имущества польских помещиков и колонистов, покушения на представителей польской власти. Так, летом 1930 г. боевики УВО-ОУН осуществили ряд поджогов имущества польских помещиков и прибывших в последнее десятилетие колонистов, покушений на отдельных государственных служащих, а также диверсионных актов на линиях телефонной и телеграфной связи в Восточной Галиции. Помимо террористических проводились и так называемые мирные акции, например, в начале 1930-х годов был организован бойкот польских и еврейских фирм, которые продавали табак и алкоголь. В 1933/1934 учебном году была проведена «школьная акция», в ходе которой учащихся-украинцев призывали отказываться говорить по-польски, требовать преподавания истории Украины, возвращения уволенных украинских учителей и т.п.

Когда в январе 1933 г. Краевую экзекутиву ОУН на Западной Украине возглавил С. Бандера, в практике ОУН усилилось применение террористических методов. Так, 30 октября 1933 г. Н. Лемик застрелил заведующего канцелярией Генконсульства СССР во Львове А. Майлова. Но, безусловно, наибольший резонанс получило покушение на жизнь министра внутренних дел Польши Б. Перацкого, которое 15 июня 1934 г. осуществил Г. Мацейко при активнейшем содействии С. Бандеры. После покушения на Перацкого польские власти провели массовые аресты, и сеть ОУН на территории Восточной Галиции и Западной Волыни понесла ощутимые потери.

Пытаясь найти силу, которая поддержала бы украинских националистов, ОУН вела активные поиски сильного внешнеполитического партнера, поскольку Чехословакия оказывала им лишь ограниченную помощь. Таким партнером стала Германия, со спецслужбами которой имела связи еще УВО. Берлин, в свою очередь, считал полезным использовать украинских националистов в своих целях. Весьма интересная информация по данному поводу содержится в протоколе допроса полковника Э. Штольце от 15 октября 1946 г., который рассказал о давних контактах немецкой стороны с Е. Коновальцом и С. Бандерой.

23 марта 1938 г. руководитель ПУН Е. Коновалец был ликвидирован в Роттердаме сотрудником НКВД П. Судоплатовым. Новым главой ПУН стал А. Мельник. Смена руководства произошла в сложных условиях надвигающейся войны и перемены границ европейских государств. В этой связи важными представляются документы, относящиеся к событиям в Подкарпатской Руси осенью 1938 — весной 1939 г. Эта область, включенная в 1919 г. в состав Чехословацкой Республики, осенью 1938 г., после печально известного мюнхенского соглашения, получила автономию. Правительство автономии возглавил украинофил А. Волошин, и украинцы заняли доминирующие позиции в политической жизни региона. По распоряжению правительства наряду с наименованием «Подкарпатская Русь» стал употребляться и термин «Карпатская Украина». Признание автономии правительством Чехословакии многие украинские деятели восприняли как важный шаг на пути объединения всех украинских земель в единое государство. Особую активность проявили члены ОУН, действовавшие на «восточных кресах (окраинах)» Польши - Западной Украине. Они предприняли усилия для организации «народной обороны», со временем переименованной в «Карпатскую Сечь». Добровольцы-сечевики, направлявшиеся к границе Подкарпатской Руси, надеялись, что «все необходимое вооружение они получат из Германии и даже больше того, что уже подготовлено на территории Руси».

Анализируя настроения украинского населения, польские власти отмечали усиление «агитации украинцев за отделение восточных земель от Польши, за создание Украины». «Напряжение среди украинцев растет изо дня в день и, на основании полученной от украинцев информации, украинцы утверждают, что весной 1939 г. здесь, на восточных землях, будет основана Украина», — говорилось в документе польской контрразведки. Зная о претензиях на Закарпатье Венгрии, украинские националисты пытались выяснить, какую сторону поддержит Германия. Сведения о переговорах украинских националистов с министром иностранных дел Германии И. Риббентропом содержатся в документах II отдела Генштаба Польши. По информации польской разведки, И. Риббентроп ответил, что «Германия помнит об украинцах, и без согласия Берлина Закарпатской Украине не может быть причинена никакая обида».

Однако автономная Карпатская Украина просуществовала недолго: 12 марта 1939 г. в связи с решением об оккупации Чехии и Моравии Германия одобрила присоединение Карпатской Украины к Венгрии. Руководство Карпатской Украины вынуждено было капитулировать. Оказать длительное и успешное сопротивление венгерским войскам «Карпатская Сечь» не смогла ввиду низкой боеспособности ее отрядов. Решение А. Гитлера отдать Закарпатье хортистской Венгрии было болезненно воспринято всей украинской политической эмиграцией, однако националистически настроенные украинцы продолжали надеяться, что «украинские подразделения, т.е. оба легиона из Германии, венский и берлинский, должны прийти с армией Гитлера на помощь Карпатской Украине». Берлину, однако, удалось успокоить руководящие круги украинских националистов. Как отмечала польская разведка, «немецкие представители уверили украинцев, что политика рейха по отношению к украинцам не поменялась, немцы считают, что украинский народ созрел к тому, чтобы получить самостоятельность, и уверяют его в своей материальной и моральной помощи...».

В публикуемых документах польских спецслужб содержатся сведения о возросшей германофильской ориентации среди украинских националистов весной 1939 г. В частности, отмечалось, что «Заграничный Провод ОУН должен был выдать инструкцию, чтобы на случай войны члены ОУН решительно заняли сторону немцев. В Польше украинские националисты должны были вызвать восстание», а также «ширить диверсионную деятельность». 2 мая 1939 г.

А. Мельник обратился к министру иностранных дел Германии И. Риббентропу с письмом, чтобы еще раз напомнить об обоюдной выгоде сотрудничества нацистов с украинскими националистами. Польская разведка подозревала, что правительство Рейха в два раза увеличило дотации ОУН «на развитие более широкой переворотной деятельности с саботажно-диверсионным характером на территории Восточной части Малой Польши и Волыни - эта акция рассчитана на подрыв Польского государства изнутри».

Между тем события, связанные с Карпатской Украиной, со всей очевидностью показали наличие разногласий между «старыми» кадрами, которые заседали в ПУН, и молодым поколением националистов, которые преобладали в Краевой экзекутиве. Разногласия касались взглядов на методы деятельности. «Умеренное» крыло — приверженцы А. Мельника - были сторонниками осторожной тактики и рассчитывали на поддержку Германии в создании небольшевистского украинского государства, и поэтому старались избегать вооруженных акций. Глава ПУН и его ближайшее окружение выступали против крайнего радикализма. «Революционная» часть ОУН - сторонники С. Бандеры - стремилась к активной революционной борьбе, к террористическим действиям, которые могли бы ускорить «вооруженный взрыв» на Западной Украине. Они обвиняли своих оппонентов в «пассивности» в отстаивании независимости Карпатской Украины.

Вторая мировая война, начавшаяся вторжением германской армии в Польшу, активизировала деятельность ОУН, которая связывала с этим событием надежды на «решение» «украинского вопроса». В берлинской штаб-квартире ПУН вплотную занялись разработкой планов установления украинской власти на освобожденных от поляков территориях. Мельниковцы создали «Комиссию государственного планирования», которая разрабатывала проекты перестройки всей экономической, культурной и административной жизни Украины в случае создания независимого государства. Бандеровцы, в свою очередь, образовали «Государственную комиссию ОУН», в задачи которой входил подбор кандидатов на должности в будущей администрации Украины.

Существовавшее противостояние между ПУН и националистическим активом на Западной Украине еще более усилилось, когда в сентябре 1939 г. германское командование освободило из польских тюрем руководителей ОУН. В феврале 1940 г. сторонники С. Бандеры, самым известным среди которых был Я. Стец-ко, образовали так называемый Революционный провод. Окончательно раскол оформился в апреле 1941 г. на втором съезде ОУН. С этого момента параллельно действовали две ОУН: ОУН(М) — А. Мельника и ОУН(Б) - С. Бандеры.

В сборнике опубликованы документы, свидетельствующие, что в Германии пристально следили за состоянием дел в ОУН. В 1940 г., когда отношения между

А. Мельником и С. Бандерой обострились, руководитель диверсионного управления Абвера полковник Э. Штольце по поручению шефа этой спецслужбы адмирала В. Канариса предпринял шаги, правда, безуспешные, к их примирению.

Документы Абвера, а также другие источники раскрывают механизмы сотрудничества ОУН с нацистской Германией. Как показал во время допроса в июне 1946 г. Ю. Лазарек, переговоры с украинскими националистами о сотрудничестве «привели к полному соглашению между немцами и Бандерой». От Эрнста цу Айкерна в апреле 1941 г. Лазарек узнал, что «Бандера получил от немцев 2,5 миллиона марок, т.е. столько, сколько получил и Мельник в году, что немцы приняли условия бандеровцев о снабжении их оружием». Бандера, в свою очередь, «обязался давать своих людей для обучения диверсионной работе в немецких школах, переводчиков для немецких штабов и активизировать диверсионную, разведывательную и повстанческую работу в советском тылу». По свидетельству Лазарека, «впоследствии все пункты договора, как немцами, так и бандеровцами выполнялись». За несколько дней до нападения на СССР Абвер готовил задания «для групп украинских националистов Мельника и Бандеры в случае войны с СССР», где предусматривалась организация украинских военизированных отрядов, которые должны будут предоставить проводников и переводчиков, «помешать наступлению русских и нарушить их связь с тылом» («перерезать телефонные и электрические провода», «арестовывать и ликвидировать комиссаров и офицеров», «совершать поджоги» и т.п.).

Помимо обучения в учебных центрах Абвера для диверсионно-разведывательной работы, часть членов ОУН была вовлечена в «веркшутцы» (караульные подразделения), подчиненные с украинской стороны полковнику Роману Сушко, а с немецкой — командованию «шуцмансшафтов» (вспомогательной полиции). Значительное число молодых украинцев было направлено в полувоенные подразделения «Украинской службы труда», предназначенные для проведения строительных работ, главным образом, военного характера⁴. При этом украинские националисты стремились организовать украинские вооруженные формирования и вели переговоры на эту тему с немецкими спецслужбами.

25 февраля 1941 г. В. Канарис дал санкцию на создание «украинского легиона». Дело фактически свелось к формированию в течение марта—апреля 1941 г. двух батальонов — «Роланд» и «Нахтигаль». Во главе «Роланда» стоял бывший капитан польской армии Е. Побигущий, а от ОУН — Р. Ярый; «Нахтигалем» командовали с немецкой стороны А. Герцнер и Т. Оберлендер, от ОУН - Р. Шухевич.

Помимо мельниковцев и бандеровцев, военные планы разрабатывали и другие украинские политические течения. Деятели Украинского национального казаческого движения попытались подготовить «вооруженное выступление против советской власти». Активно действовал Т. Боровец-Бульба, организатор «Полесской сечи». Разумеется, все эти попытки организовать украинскую вооруженную силу делались под бдительным присмотром немцев. Последние шли на это сознательно, позволяя формирование вспомогательных военных подразделений и отвергая возможность создания «Украинской армии», союзной гитлеровскому вермахту.

Планы нацистов использовать в своих целях украинских националистов подтверждают также документы советской разведки. В сборнике публикуются документы, дающие представление о том, что было известно советской стороне

о процессах деятельности украинских националистов на территории оккупированной Польши. Источник ГУГБ НКВД СССР «Художник», докладывая о результатах поездки в Германию летом 1940 г., отмечал, что «отношение немцев к украинцам за последнее время чрезвычайно изменилось в лучшую сторону. Сейчас достаточно сказать, что вы украинец, и вы получаете определенные преимущества. Украинец в своем правовом и рабочем положении не имеет никаких отличий от немцев, в то время как отношение к русской эмиграции презрительное, и никаких преимуществ она не имеет». Советские спецслужбы отмечали, что ОУН рассчитывала на создание «Соборной Украины» при помощи Германии и в связи с этим активно готовилась к разведывательной, террористической и диверсионно-повстанческой деятельности. Подтверждение этому Кремль получал из многочисленных показаний членов ОУН, руководителей повстанческих штабов и групп, арестованных органами НКВД на территории Западной Украины, входившей до сентября 1939 г. в состав Польши.

Блок документов советских спецслужб содержит разнообразные сведения о деятельности ОУН на западных землях Советской Украины. Документы свидетельствуют о подготовке вооруженного выступления в Збаражском уезде Тернопольской области, которое должно было начаться в ночь на 19 декабря 1939 г. Осенью 1940 г. намечалось новое выступление: украинскими националистами были разработаны планы захвата правительственных учреждений и физического уничтожения партийных и советских работников, для этого заранее готовились «черные списки» лиц, «подлежащих физическому уничтожению в момент восстания». В документах содержатся сведения «об антисоветских проявлениях» во Львовской, Волынской, Тернопольской, Станиславской областях. Советскими спецслужбами тогда были проведены многочисленные аресты. Как докладывал И.В. Сталину нарком госбезопасности В.Н. Меркулов 16 апреля 1941 г., с октября 1939 г. по апрель 1941 г. органами НКВД в западных областях «вскрыто 393 нелегальных антисоветских организаций и групп украинских националистов, арестовано 7625 участников этих формирований, при этом изъято по неполным данным: 16 пулеметов, 756 винтовок, 684 револьвера, 530 гранат, 48 500 патронов, а также одна радиостанция и четыре подпольных типографии».

Чрезвычайно важными являются документы кануна нападения Германии на Советский Союз, авторами которых были сторонники С. Бандеры. Тогда была подготовлена инструкция о борьбе и деятельности ОУН, согласно которой война считалась «подходящей ситуацией» «для вооруженного восстания против Москвы и создания Украинского государства собственными силами украинского народа», а страны, ведущие «борьбу с Москвой», трактовались как «естественные союзники».

На следующий день после нападения на СССР, 23 июня 1941 г., в рейхсканцелярию поступил меморандум, в котором сторонники С. Бандеры уверяли германские власти в наличии «объективных, реальных политических причин для заключения естественного, основанного на искренней дружбе союза между Германией и Украиной, а также плодотворного для обеих сторон сотрудничества во всех областях». Через две недели, 6 июля 1941 г., несколько украинских деятелей, среди которых были А. Мельник, М. Капустянский и Р. Сушко, обратились в Ставку фюрера с письмом, где «просили чести» «принять участие в крестовом походе против большевистского варварства».

В сборнике представлены документы, содержащие сведения о действиях украинских националистов в период оккупации и их взаимоотношениях с германскими властями. На землях Западной Украины украинские националисты приступили к «наведению порядка» и организации собственной власти на местах, в том числе при помощи «походных групп», образованных с этой целью в обеих ОУН. Особенно активно действовали сторонники С. Бандеры. Их «походные группы» создавали украинские органы местного самоуправления в селах, районных центрах, разворачивали активную деятельность в крупных городах, о чем свидетельствуют сохранившиеся отчеты местных подразделений ОУН.

Что касается наводимого украинскими националистами «порядка», то заметное место в нем заняла «достойная одобрения активность против евреев». Сведения о расправах над евреями содержатся, в частности, в опубликованных протоколах допросов. Так, житель г. Золочева A.B. Розен показал, что «с приходом в Золочевский р-н немецких оккупационных войск сразу же началась облава на жителей еврейской национальности со стороны немецких оккупантов, украинской полиции и гестапо». О еврейском погроме в с. Андруга Владимирецкого района Ровенской области, учиненном сторонниками С. Бандеры в начале июля 1941 г., дал показания М.Ш. Вайсман.

В сборнике приводится ряд документов, относящихся к попытке ОУН создать украинское государство. Одновременно с немецкими войсками на территорию Украины вступил в составе полка особого назначения «Бранденбург-800» батальон «Нахтигаль». Вечером 29 июня 1941 г. его солдаты вошли во Львов, а уже 30 июня представители провода ОУН С. Бандеры провели во Львове «законодательное собрание украинских земель», где был принят Акт восстановления Украинского государства, главой которого был объявлен Я. Стецко. О реакции Берлина на Акт 30 июня 1941 г. можно судить по записи беседы немецких функционеров с оуновцами 3 июля 1941 г. в Кракове. Действия бандеровцев немцы расценили как самовольство и «нарушение законов военного времени». Лидеры этого направления украинских националистов попытались убедить союзников в том, что «не собирались действовать вопреки интересам Германии». С. Бандера откровенно заявил, что ОУН «искренне во всех отношениях сотрудничала со всеми немецкими инстанциями» и «вступила в сражение вместе [с Германией], часть в рядах немецкого вермахта, часть в качестве организаторов в тылу большевистских войск, где они должны выполнять задания по согласованию с вермахтом, часть в советской армии ради ослабления большевизма в сотрудничестве с немецкой армией».

Несмотря на непризнание германским командованием Акта 30 июня 1941 г., провод ОУН(Б) не терял надежды на изменение позиции Германии в отношении украинской государственности. Об этом, в частности, свидетельствует меморандум ОУН(Б) об условиях сотрудничества ОУН с Германией от 14 августа 1941 г. В нем подтверждалось, что «ОУН за дальнейшее тесное сотрудничество с Германией», однако «роспуск или замена» сформированного во Львове украинского правительства «только усложнит это сотрудничество». Сторонники С. Бандеры выражали надежду, что «после полного уяснения положения дел несложно найти выход». Берлин, однако, решил принять меры, исключающие возможность подобного «самовольства» впредь. 5 июля 1941 г. нацисты приняли решение посадить С. Бандеру и его ближайших соратников под домашний арест. Бандера был отправлен в Берлин. 15 сентября он был помещен сначала в тюрьму, а потом (в 1942 г.) в концлагерь Заксенхаузен.

В планы нацистов не входило создание украинского государства, и украинские земли оказались в составе разных территориально-административных образований. Галиция вошла в состав Генерального губернаторства с центром в Кракове. Часть земель оказалась в составе Румынии, где были созданы три губернаторства — «Бессарабия», «Буковина» и «Транснистрия». В состав так называемого Рейхскомиссариата «Украина» со столицей в Ровно вошли шесть генеральных округов: «Волынь», «Житомир», «Киев», «Николаев», «Таврия», «Днепропетровск». Пять северных и восточных областей Украины оставались под управлением военной администрации и составляли военную зону. Интересы украинского населения в Генеральном губернаторстве перед оккупационными властями представлял Украинский центральный комитет (УЦК) во главе с

В. Кубийовичем. Он был создан летом 1940 г. с разрешения немецкой администрации и занимался вопросами социальной опеки и просвещения населения. По данным советских органов безопасности, «помещения, денежные средства и руководящие указания УЦК получает от немецких властей»; капитан немецкой армии Гицнер «руководит военной подготовкой украинской молодежи при УЦК». Материальное и финансовое обеспечение УЦК «поступало в основном от немцев и только примерно одна треть расходов собиралась от населения».

В сборнике представлены документы, отражающие позицию украинских националистов в отношении Германии после отказа последней признать законность Акта 30 июня 1941 г. После того как немцы заняли Киев, ОУН(М) создала Украинскую национальную раду (УНРада), объединившую представителей различных течений, за исключением бандеровцев, во главе с профессором Н. Ве-личковским. Пытаясь действовать легально, УН Рада стремилась установить сотрудничество с немецкой властью на Украине. 3 октября 1941 г. она подготовила и передала немецким властям декларацию, а также направила телеграмму на имя канцлера немецкого государства с выражением благодарности «за освобождение из большевистской неволи». Однако деятельность УН Рады была приостановлена. 10 января 1942 г. Величковский направил письмо рейхскомиссару Украины Э. Коху, в котором выразил надежду на возобновление деятельности УНРады, чтобы дать украинскому народу «возможность в это переходное военное время организованно сотрудничать с дружественным немецким народом и немецкой властью».

Оккупационные власти осенью 1941 г. фиксировали активизацию пропаганды сторонников С. Бандеры «за независимость». Именно пропагандистская деятельность, по мнению охранной полиции, составляла суть бандеровского движения зимой 1941-1942 гг.. В отношении «нежелательных личностей» немцами были приняты меры: среди сторонников С. Бандеры были произведены аресты .

В конце весны 1942 г. охранная полиция зафиксировала переход «движения Бандеры» к «активной борьбе» — организации «бандгрупп, особенно в западной части Украины». На западноукраинских землях действовали различные вооруженные формирования украинских националистов. Прежде всего, это были отряды «Полесской сечи» Т. Боровца-Бульбы, существовали и вооруженные отряды мельниковцев и бандеровцев. В конце 1942 г. об активизации вооруженной деятельности украинских националистов доносила и партизанская разведка. Однако октябрь 1942 г. вряд ли стоит считать временем создания УПА. Постановление Украинского главного освободительного совета от 30 мая 1947 г. «О признании 14 октября 1942 г. днем создания Украинской повстанческого армии (УПА) и о признании этого дня праздничным днем УПА», по мнению украинского исследователя А. Кентия, вызвано политическими мотивами, на самом же деле УПА возникла весной 1943 г.⁵ Интенсивно оформление отдельных оуновских вооруженных отрядов в структурные военные подразделения на Волыни и Полесье началось после третьей конференции ОУН(Б) (17-21 февраля 1943 г.), на которой последняя приняла название ОУН(СД) (самостийников-державников). Процесс создания ускорился после того, как в лес ушли около 5 тысяч украинских полицейских, которые составили костяк местных территориальных группировок УПА⁶. К концу лета 1943 г. бандеровскому проводу удалось занять руководящее положение в УПА, перехватив инициативу у сторонников Мельника и Боровца-Бульбы.

Советские спецслужбы старались отслеживать все важнейшие изменения в стратегии и тактике вооруженных украинских националистов, но далеко не всегда располагали точными данными. Так, в спецсообшении наркома госбезопасности УССР С. Савченко наркому госбезопасности СССР В. Меркулову от 1 марта 1944 г. о возникновении и деятельности УПА указывается, что работу по созданию подпольных вооруженных боевых групп бандеровцы осуществляли в течение 1942 г., а формирование УПА на базе этих боевых групп началось в марте 1943 г. А в докладной записке НКВД СССР Государственному комитету обороны от 14 марта 1944 г. сообщается, что вооруженные отряды ОУН были сведены в УПА в конце 1942 г., причем эти отряды «стали пополняться за счет полицейских и других немецко-фашистских пособников из числа участников ОУН, в связи с их преследованием немцами после ареста Бандеры». Пополнение отрядов за счет полиции и боевые действия против польских партизан зафиксированы в донесениях штабов партизанских соединений.

Нацистское руководство, отрицательно относившееся к проявлениям самостоятельности ОУН, одновременно поощряло вступление украинцев в находящиеся под германским командованием вооруженные формирования и их участие в карательных операциях. Еще осенью 1941 г. было принято решение переформировать батальоны «Нахтигаль» и «Роланд». 21 октября они были объединены в одну часть. В конце февраля 1942 г. немцы решили перекинуть украинский шуцманшафтбатальон в тыловую зону 3-й танковой армии генерал-полковника Г. Райнгардта, подчинив его 201-й дивизии охранной полиции генерал-лейтенанта А. Якоби. Непосредственным шефом украинского батальона в Белоруссии стал майор Шредер, командир 62-го охранного полка (четвертого полка 201-й охранной дивизии). Украинский батальон отправили через Минск в г. Лепель в междуречье Березины и Западной Двины. Батальон получил задание охранять мосты на этих реках, местную немецкую администрацию, а также постоянно прочесывать лесные массивы для выявления и борьбы с партизанскими отрядами.

Весной 1943 г. была сформирована добровольческая стрелковая дивизия войск СС «Галичина». В справке начальника ОББ НКВД УССР Задоя, составленной 10 августа 1944 г., говорится, что эта дивизия фактически была создана из-за «непосредственных требований немецкого командования в результате понесенных тяжелых поражений на восточном фронте». Однако, как подчеркивали украинские националисты мельниковского направления, инициатива исходила от населения Галиции. Активную поддержку оказал Украинский центральный комитет, заявивший о готовности украинцев участвовать «в борьбе против большевизма». 28 апреля 1943 г. во Львове состоялось торжественное заседание представителей немецких оккупационных властей и оуновских организаций. В этот же день губернатор дистрикта «Галичина» Вехтер подписал соответствующий декрет о дивизии. По сообщению начальника полиции безопасности и СД, «большие части Галицийской дивизии состоят из членов УПА»⁷.

В сборнике опубликованы некоторые документы по теме польско-украинских отношений периода Второй мировой войны. Военно-политическое противостояние ОУН и УПА, с одной стороны, и структур польского эмигрантского правительства в Лондоне и Армии Крайовой, с другой — охватило практически все районы совместного проживания украинцев и поляков. Особенно жестокие формы оно приобрело на Волыни: кровопролитная междоусобица на этой территории получила наименование «волынской резни». Начало вооруженному противостоянию положила переселенческая акция, проводившаяся оккупационными властями в Замойском и Грубешовском уездах⁸. Выселение поляков и переселение на их земли украинцев спровоцировало выступления поляков против украинцев. Ранней весной 1943 г. на Волыни и Полесье началось создание польских баз самообороны, в поддержку которых с лета 1943 г. выступили отряды Армии Крайовой, что в значительной степени обострило и интенсифицировало характер вооруженного противоборства поляков и украинцев. Германские оккупационные власти признавали, что в результате действий украинских националистов весной 1943 г. на Волыни «было искоренено много польских семей и сожжены целые польские населенные пункты». Как свидетельствует польский источник, участниками акций, помимо организованных боевиков ОУН, были и «деревенские банды», которые «прикрывала» украинская полиция. Немцы вынуждены были признать, что в антипольских акциях «принимает участие большая часть украинского населения. Борьба этих бандитов осложняется тем, что днем они играют роль мирных крестьян».

О характере действий украинских националистов в отношении поляков можно судить по сообщениям Украинского штаба партизанского движения и НКГБ СССР. УШПД отмечал, что «украинские националисты проводят зверскую расправу над беззащитным польским населением, ставя задачу полного уничтожения поляков на Украине». «Спасаясь от зверств националистов, поляки концентрируются в крупных лагерях, охраняемых местными польскими партизанскими отрядами». Поляки пытались обратиться за помощью к немецким властям, однако «последние весьма пассивно смотрели на действия националистов и только за последнее время немцы стали защищать поляков от националистов». По мнению партизан, немцы начали создавать «польскую полицию взамен ушедшей к националистам украинской полиции». По оценке 4-го Управления НКВД СССР, немцы были довольны тем, что украинские националисты «направляют свою деятельность против партизан»: «Активизировавшееся движение поляков немцы также поддерживают, стремясь направить польские и украинские националистические силы на борьбу между собой».

Итоги деятельности сторонников С. Бандеры подвел их третий чрезвычайный съезд, который состоялся в Тернопольской области 21—25 августа 1943 г. Учитывая изменившиеся условия в мире и на Украине, съезд одобрил новые программные документы. В них, в частности, речь шла о борьбе ОУН против «империалистов и империй», т.е. как против СССР, так и против «немецкой Новой Европы», против «интернационалистических и фашистско-национал-социалистических программ и политических концепций»⁹. Было избрано новое руководство. Центральный провод ОУН(Б) возглавило Бюро провода из трех человек - Р. Шухевича, Д. Маевского и Р. Волошина.

Несмотря на то что к настоящему времени уже опубликовано множество исследований и документов, посвященных тактике украинских националистов в 1943—1944 гг., многие эпизоды остаются не до конца изученными. В связи с этим в содержание сборника включены документы, позволяющие более четко представить тактику ОУН и УПА в отношении Германии.

В представленных документах содержатся сведения о согласованных действиях украинских националистов с германскими властями против партизанских отрядов и наступающей Красной армии. В Украинском штабе партизанского движения считали, что украинские националисты в борьбе против партизан действовали по заданию немцев. Как пояснил во время допроса М. Степаняк, «в 1943 г. были официальные приказы по УПА, запрещающие нарушать немецкие коммуникации и уничтожать немецкие склады оружия и продовольствия, также нападать на немецкие соединения, даже в том случае, когда они обессилены и отступают с фронта».

Действительно, 5 и 6 августа 1943 г. в г. Сарны состоялось совещание представителей нацистских властей и украинских националистов по вопросам совместных действий против партизан, на котором украинская сторона обязалась поддерживать и выполнять все мероприятия немцев. Кроме того, по данным Украинского штаба партизанского движения, в середине августа делегация украинских националистов «выезжала для переговоров в Берлин», в результате чего «германские власти обещали после окончания войны гарантировать “самостоятельность” Украины». Поданным партизанской разведки, в начале 1944 г. состоялись переговоры немцев и бандеровцев в селе Микитичах северо-западнее Владимира-Волынского».

Украинские националисты пытались наладить контакты и с командованием венгерской армии. По показаниям члена центрального провода М. Степаняка, осенью 1943 г. встречались представители венгерских воинских частей, дислоцировавшихся на Волыни, и одного из отрядов УПА. Тогда же состоялись переговоры между Главным командованием Венгрии и ОУН, со стороны УПА в них принимали участие «Вредьона Евгений, доктор теологии - Гринех, Луцкий Мирон». Член районного провода ОУН Сирика также подтвердил, что в первых числах января 1944 г. в с. Комарово Колковского района Волынской области состоялись переговоры между командующим УПА «Климом Савуром» и командованием венгерских частей, использовавшихся немцами для охраны тыла. По показаниям арестованного Балецкого, в начале января 1944 г. в с. Тонча Корецкого района, где располагался курень «Кватыренко», «приезжал венгерский генерал, одетый в гражданскую одежду». Д. Паламарчук на допросе заявил, что в декабре 1943 г. ему лично приходилось наблюдать в районе с. Батьковцы следующую картину: «На опушке леса была выстроена к параду кавалерия петлюровского полковника “Данько”. На парад прибыли представители мадьярского командования, которым “Данько” продемонстрировал готовность своей банды к совместным действиям с мадьярами против наступающей Красной армии»¹⁰.

В январе 1944 г. в районе г. Камень-Каширский в результате переговоров с немцами «националисты обязались построить мост через р. Турия и пропустить их на Ковель». Нацисты взамен пообещали оставить «в полной сохранности все имущество, находившееся в городе». Украинские националисты совместно с немцами принимали участие в оказании сопротивления наступающим частям Красной армии в Ровенской области. При этом, поданным органов госбезопасности, «совершенно не отмечаются случаи вооруженных столкновений банд УПА с немцами, а наоборот, 25 февраля 1944 г. немецкие части вместе с бандами УПА повели наступление на г. Домбровицы Ровенской области». По сведениям руководителя опергруппы НКГБ УССР «Орла» от 18 января 1944 г., украинские националисты совместно с немцами оказывали сопротивление наступающим частям Красной армии в боях за населенные пункты Домбровицы, Колки, Бережки, Берестье, Желтки Ровенской области. Командиры отрядов украинских националистов в районе Щепятина прямо заявляли, что они борются «против польского террора» и «против русских банд»; операций же «в ущерб немецким интересам» не проводят и не будут впредь этого делать, «чтобы не нарушать взаимного согласия с немецкими оккупационными властями».

По данным полковника полиции Биркампа, в марте 1944 г. в местности вокруг Подламин 1200 украинских националистов «объявило борьбу против большевизма совместно с германским вермахтом». А. Паулюс во время допросов также привел пример, когда летом 1944 г. одно из формирований бандеровцев, подвергшееся «преследованию со стороны НКВД», обратилось за помощью к немцам. Группа была принята, переукомплектована, обучена «обращению с немецким оружием» и оставлена на освобожденной территории восточнее Малориты.

В начале 1944 г. нацистское командование вело переговоры с украинцами в районе Деражно и Верба. По достигнутой договоренности, «немецкие части не подвергаются нападению со стороны УПА», причем последняя сообщает полученные ею разведданные и передает пленных немецким властям. В качестве опознавательного знака члены УПА «при встрече с немецкими частями для опознавания подымают левую руку с раздвинутыми пальцами к лицу». Учитывая жалобы УПА на «самовольную реквизицию, особенно домашней птицы», был издан приказ подобные реквизиции прекратить.

В опубликованных донесениях руководителей подразделений Абвера содержатся сведения о переговорах с руководителем одного из подразделений УПА «Орлом» в апреле 1944 г. в Каменке-Струмилово. «Орел» согласился в соответствии с указаниями германской стороны «заградить свой отрезок территории в 20 км на восток, против вторжения советско-русских банд или их частей, или например, взять на себя защиту дорогу Львов — Перемышль» и передал трофейную советскую карту. Прощаясь, «Орел» пригласил немцев отпраздновать Пасху вместе с его подразделением. Опубликованы также документы германской полиции о переговорах с руководителями одной из групп УПА Хмелем в мае 1944 г. Из переписки окружного руководителя в Каменке-Струмилово Неринга с Хмелем очевидно, что украинские националисты передавали немцам интересующую их информацию.

Германское командование считало, что в УПА «есть приказ, по которому запрещено вести борьбу против немецких солдат или совершать диверсионные акты против их военных сооружений и связи». Запрещено было, как считали нацисты, также «заключать какие-либо особые сделки с немецкими службами». Сделано было это для того, чтобы германское командование «завязало связь непосредственно с руководством УПА», что, в свою очередь, означало признание УПА в качестве важного фактора «борьбы с большевизмом». Член ОУН Д. Паламарчук 20 августа 1944 г. во время допроса признал, что командирам УПА «давалось полное право входить в самые различные сделки с немцами». Так, например, командир куреня «Макс» из группы «Игоря» помогал немцам сдерживать наступление Красной армии, наступавшей на Подкамень. За это нацисты разрешили боевикам «Макса» и «Игоря» ограбить польский монастырь-крепость, вырезать укрывшееся там от бандеровского террора польское население и забрать себе ценности — утварь богатого костела¹¹.

Контакты с нацистами поддерживали не только младшие командиры УПА. В сборнике публикуются документы о переговорах с немецкой стороной весной-летом 1944 г. известного деятеля ОУН(Б) И. Гриньоха («Герасимовского»), Так, 5 марта 1944 г. Герасимовский заявил представителям немецкой полиции безопасности, что действует от имени центрального руководства ОУН(Б). По его словам, «украинский народ стоял на стороне Германии еще в первую мировую войну и позже искал и нашел поддержку в Германии, обучался для немецких целей и, наконец, как в польской кампании, так и в немецко-русской войне внес свой вклад для Германии. Традиционная опора на Германию, их дружественное отношение к немецкому народу, будет в дальнейшем, как и прежде, продолжаться со стороны его организации и нужно покончить с той ошибкой, что якобы бандеровскя группа рассматривала Германию как своего противника».

Во время второй встречи, которая состоялась 23 марта 1944 г., Герасимовский уверял, что «ОУН-бандеровская группа обязуется передавать в распоряжение полиции безопасности все свои разведывательные данные о большевиках, коммунистах и польском повстанческом движении». Через несколько дней, 27 марта, на очередной встрече с представителями немецкой стороны, Герасимовский обязался прекратить «всякое разложение Украинской добровольческой СС стрелковой дивизии», прекратить «влияние на украинскую полицию» и не препятствовать мобилизации «украинского народа против большевизма». 3 мая 1944 г. Герасимовский высказал готовность передать в руки немцев захваченных в Галиции 20 советских парашютистов, а 7 июня на очередной встрече обсуждал вопрос об использовании диверсантов за линией фронта.

В период, когда немецкие войска под напором Красной армии покидали территорию Украины, в кабинетах Берлина вновь вспыхнул интерес к украинскому вопросу. Нацисты освободили Т. Боровца-Бульбу, выпустили на волю С. Бандеру и Я. Стецко, а следом за ними и других функционеров и активистов ОУН, которые пребывали в заключении. В целях создания общего антибольшевистского фронта нацисты попытались привлечь украинских националистов к сотрудничеству с созданным генералом А. Власовым «Комитетом освобождения народов России» (КОНР). Однако украинцы не соглашались на такое сотрудничество. Тем не менее переговоры, начатые германской стороной осенью 1944 г. с представителями различных направлений украинского движения, привели к созданию Украинского национального комитета (УНК). Возможными кандидатурами на пост председателя УНК Берлин считал П. Скоропадского и С. Бандеру, но в конце концов комитет возглавил П. Шандрук.

Когда стало очевидным предстоящее поражение Германии в войне, украинские националисты сделали попытку найти новых внешнеполитических партнеров. В публикуемом письме одного из руководителей Северного провода ОУН (автор не установлен) от 29 апреля 1944 г. предлагался план «восстановления авторитета» украинских националистов. Автор письма считал необходимым «откреститься от всякой связи с традицией «коновальщины», покончить раз и навсегда с глупым и бесцельным культом этого имени — как с кликой платных агентов». Сделать это необходимо было по внешнеполитическим расчетам. Европа будет минимум десятилетия или сотни лет ненавидеть Германию «и немецких прихвостней — агентов». «Что ж думаете, — говорилось в письме, — что в польских, российских или чешских архивах не найдется достаточно документов об агентурной деятельности ОУН, то есть Яро-Коновалыцины для Германии...» А если «союзники захватят Германию», тогда что же, «они не пороются в архивах военных и политических или экономических германских контрразведок и не прослушают их руководителей? Или, может быть, думаете, что не найдут там ничего, компрометирующего коновалыцину?».

Стремление автора письма «откреститься» от нацистского рейха было понятно: по признанию сотрудника «Абверкоманды-202» 3. Мюллера, диверсионная школа «Мольтке» вплоть до апреля 1945 г. готовила кадры диверсантов исключительно из числа украинских националистов. В последние месяцы перед капитуляцией Германии в «Мольтке» обучалось 45 диверсантов из числа украинских националистов. Часть из них - 25 человек - «были присланы в школу штабом “УПА” с территории, занятой частями Красной армии, а остальные были завербованы в лагерях военнопленных».

Желая избежать обвинений в связи с гитлеровской Германией, некоторые руководители ОУН предприняли конкретные шаги. Советским спецслужбам стало известно, что в июле 1944 г. по инициативе членов центрального провода ОУН «Сергея» и «Лемеша» и «Галины» была созвана конференция с участием основных руководителей ОУН в Волынской, Ровенской и Тернопольской областях. На конференции обсуждался вопрос о путях «выхода из тупика, в котором оказались оуновцы в связи с ростом отрицательного настроения в отношении их со стороны украинского населения». Некоторые участники конференции предложили отмежеваться от ОУН, объявив центральное руководство во главе с Шухевичем «виновником связи с немцами», и на этом основании «оуновским организациям на Волыни ... выйти из подчинения центрального провода, образовав свое самостоятельное руководство».

В документах содержатся также сведения о попытках установления украинскими националистами контактов с Лондоном. Так, опубликован протокол допроса членов ОУН и УПА, в котором содержатся сведения о попытках лидеров ОУН наладить контакты с Великобританией, в том числе через Швецию и Швейцарию. По словам областного референта Службы безопасности во Львове И. Панькова, переговоры с представителями английской разведки вел Р. Шухевич.

В середине лета 1944 г. украинскими националистами была предпринята попытка объединения различных сил и организации единого руководящего центра. 11—15 июля в Карпатах был создан Украинский главный освободительный совет. В сборнике публикуется справка НКВД СССР, в которой изложены имевшиеся у органов госбезопасности данные по этому поводу. В частности, приводятся отрывки из принятых советом «Универсала» и «Платформы», в которых были изложены цели и задачи созданного центра. Приводятся также данные, полученные во время допросов арестованных украинских националистов: последние считали, что «сейчас меняется тактика работы ОУН», «проводится работа среди украинских националистов всех течений на предмет их объединения в одну организацию».

Крупный блок документов сборника относится к периоду активной борьбы советской власти с украинскими вооруженными националистическими формированиями в 1944—1945 гг. С приближением линии фронта к районам Западной Украины в конце 1943 г. началась перестройка УПА по образцу регулярной армии. Непосредственным руководителем всех военных действий был главный командир УПА. Ему помогал Главный военный штаб. Главному командиру УПА подчинялись краевые командиры повстанческой армии. Они осуществляли общее руководство военными делами на подчиненной им территории при помощи краевых военных штабов. Краевому командиру УПА подчинялись командиры военных округов с соответствующими штабами, которым, в свою очередь, подчинялись оперативные отряды УПА. В УПА существовал разведывательный отдел, была создана военно-полевая жандармерия, значительно усилены полномочия Службы безопасности. Учитывая быстрое приближение линии фронта, командование УПА распорядилось передислоцировать боевые силы в глубину лесных массивов, а если это будет невозможным, то разделить части на небольшие «боевки», стараясь сберечь их физически, избежать потерь личного состава. Одновременно обращалось внимание на необходимость, пользуясь прохождением фронта, добывать как можно больше оружия и снаряжения¹².

Органы госбезопасности отмечали процесс расширения полномочий службы безопасности и усиленную «чистку» рядов украинских националистических формирований «от лиц, подозрительных в сочувствии советской власти». В публикуемых документах советской стороны отмечено также «усиленное дезертирство из многих соединений УПА... командного и рядового состава, главным образом, из числа выходцев из восточных областей, бывших советских военнопленных, которые уходят группами и одиночками с оружием в леса к партизанам».

Местное население в беседах с представителями органов госбезопасности настаивало на том, что пополнение рядов УПА носит принудительный характер, а за уклонение УПА жестоко наказывала. Подчеркивалось также, что «участники ОУНовских вооруженных отрядов применяют террор и в отношении местных жителей, если последние отказываются выделять им продукты питания, обмундирование и людское пополнение для их банд или оказывают содействие органам Советской власти». По свидетельству наркома внутренних дел УССР B.C. Рясного, рядовые УПА стремились выйти из ее рядов, а крестьяне отказывались «от снабжения банд продовольствием». В ответ на это «оуновцы усиливают свои карательные действия против уходящих из банд и населения, отрицательно относящегося к оуновцам»¹³. Подобные сведения содержатся не только в документах советских спецслужб. В рапорте на имя начальника полиции безопасности и СД по Галиции говорится о задержанных членах УПА, которые «единодушно заявили, что они по принуждению присоединились к УПА», поскольку «им угрожали в случае отказа от вступления в УПА поджечь дома их родных»¹⁴.

По мере приближения линии фронта к западным областям УССР УПА уже не ограничивала свою деятельность сбором разведданных о Красной армии, передачей их немецкой военной разведке, охраной коммуникаций от нападений партизан, действовавших в тылу противника, и содействием оккупантам в нейтрализации советских десантных групп, а переходила к проведению диверсий и вооруженным выступлениям в советском тылу. Для руководства националистическим движением в советском тылу оставляли специально обученных офицеров и агентуру, были созданы склады оружия, продовольствия и боеприпасов. УПА осуществляла вооруженные нападения на небольшие гарнизоны и тыловые объекты, устраивала засады на офицеров и красноармейцев, автоколонны, проводила террористические акты против советского и партийного актива, срывала мобилизацию (нападала на колонны призывников и угоняла их в лес), поставки сельхозпродукции для Красной армии. Кроме того, пыталась дезорганизовать работу промышленных предприятий, проводила диверсии на железных дорогах и автомагистралях, по которым перебрасывались войска и грузы.

По данным органов госбезопасности, украинские националисты нередко появлялись в селах и под видом офицеров и бойцов Красной армии или сотрудников НКВД—НКГБ. В ряде случаев отряды УПА «были экипированы в форму немецкой и венгерской армий». В целях маскировки они использовали также женское платье. При этом, стараясь избежать внедрения советской агентуры в ОУН и УПА, СБ убивала «всех лиц, вызывавшихся по каким бы то ни было причинам в органы НКГБ и НКВД». Семьи заподозренных лиц также уничтожались. В записях руководителя подрайонного провода «Максим» от 15 мая 1945 г. говорилось о необходимости «Предупредить наказанием смерти население за агентурную работу и разоблачение наших агентов, так как будем привлекать к ответственности, наказывать будем тех, кто будет давать хлебопоставки или перевыполнять нормы, кто платит сверх нормы заем на танковые колонны, кто сдает и организует врагу хлеб. Кто распространяет вражескую пропаганду, кто гостит у себя врага, кто переписывается с врагом, кто говорит об организационных делах там, где не нужно, кто говорит о наших боевках и отделах, кто скрывает у себя чужих людей, кто распространяет вражескую прессу, кто отказывает в услугах украинским повстанцам, революционерам, кто вступает в истребительный батальон, кто на митингах выступает, кто подрывает авторитет украинского революционного движения».

Как говорилось в докладной записке секретаря Тернопольского обкома КП(б)У И. Компанейца от 30 декабря 1944 г., по неполным данным за три месяца в Тернопольской области украинскими националистами были убиты 436 мирных жителей, 53 военнослужащих, 132 партийных и советских активиста, убито 4 секретаря райкомов, 48 председателей сельсоветов, 33 коммуниста. Были сожжены 214 хозяйств местных жителей, разгромлены 53 советских предприятия и учреждения, из них 42 сельсовета, 6 маслозаводов, 5 спиртзаводов. Ограблены 345 крестьянских хозяйств, отнято у населения 216 голов крупного рогатого скота и лошадей, уничтожены 22 автомашины, 12 сложных молотилок, 18 тракторов и другой сельскохозяйственный инвентарь, сожжен 21 мост, на мельницах забрали 1160 пудов хлеба.

В сборник вошли документы, характеризующие формы и методы борьбы советских властей с вооруженными формированиями украинских националистов.

29 февраля 1944 г. был смертельно ранен командующий 1-м Украинским фронтом генерал армии Н.Ф. Ватутин. В этот день, закончив работу в штабе 13-й армии, Ватутин выехал в район расположения штаба 60-й армии в г. Славута, но в с. Мелятин «бандгруппа численностью в 100—200 человек» обстреляла машину генерала. 15 апреля от полученных ран он скончался. Расследуя обстоятельства нападения, начальник управления контрразведки НКО «Смерш» отметил «недостатки в работе охраны, ее беспечность». Для борьбы с вооруженными формированиями украинских националистов на Западную Украину (Львовская, Тернопольская, Волынская, Ровенская области) были переброшены дополнительные подразделения внутренних войск НКВД, оперативные работники из других областей, а также усилены погранвойска на границе с Польшей. Для координации борьбы с ОУН и УПА туда были командированы заместители наркома внутренних дел СССР С.Н. Круглов и И.А. Серов.

Ситуация в западных областях УССР находилась под постоянным контролем партийных и советских органов. С 28 октября по 5 ноября 1944 г. на Западной Украине побывал первый секретарь ЦК КП(б)У и председатель СНК УССР Н.С. Хрущев. Руководитель украинских коммунистов неоднократно докладывал И.В. Сталину о положении в западных областях УССР и о проводившейся борьбе с украинскими националистами. Наркомат внутренних дел УССР регулярно информировал наркома внутренних дел СССР Л.П. Берию о положении дел в Западном регионе. В сборнике опубликованы также подобные информационные сводки, поступавшие И.В. Сталину. 10 января 1945 г. ЦК КП(б)У принял постановление «Об усилении борьбы с украинско-немецкими националистами в западных областях Украины», предусматривавшее как проведение политической работы среди местного населения, так и расширения сети агентуры, а 22 января установил еженедельную отчетность обкомов партии этого региона об исполнении указанного постановления.

Борьба с вооруженными националистическими формированиями велась в нескольких направлениях. Первостепенное значение имели чекистско-опе-ративные мероприятия. 9 октября 1944 г. наркомы внутренних дел и госбезопасности Л. Берия и В. Меркулов подписали специальный приказ «О мерах борьбы с оуновским подпольем и ликвидации вооруженных банд ОУН в западных областях УССР», в соответствии с которыми основное внимание должно было уделяться ликвидации этих формирований и их главарей, выявлению их конспиративных связей, складов оружия, боеприпасов и продовольствия и т.п. В декабре в составе НКВД УССР было создано Главное управление по борьбе с бандитизмом, которое непосредственно руководило агентурно-оперативными и розыскными мероприятиями. Проведенные в 1944 - первой половине 1945 г. операции нанесли серьезный урон вооруженным формированиям УПА. Как следовало из докладной записки ЦК КП(б)У И.В. Сталину, «за время со дня освобождения западных областей УССР от немецких захватчиков до 1 июня 1945 года убито бандитов - 9275, взято в плен - 93 610 и явилось с повинной -40 395. За это время у бандитов захвачено: орудий - 40, минометов - 449, станковых пулеметов - 566, ручных пулеметов - 4451, автоматов и винтовок - 42 351». Для борьбы с отрядами украинских националистов создавались истребительные батальоны из местного населения. Согласно докладной записке Н.С. Хрущева И.В. Сталину от 6 апреля 1946 г., к 15 марта в истребительных батальонах насчитывалось свыше 60 тыс. человек.

Борьба с отрядами украинских националистов носила ожесточенный характер. В ходе этой борьбы партийные и советские органы власти и должностные лица, конечно, допускали, как тогда выражались, «нарушения советской законности». Согласно справке следственного отдела Прокуратуры УССР, в ходе борьбы против ОУН и УПА в западных областях Украины с января по июль 1945 г., по неполным данным, по инициативе территориальных органов прокуратуры западных областей было вскрыто свыше 522 фактов подобных нарушений. Кроме того, органами территориальной прокуратуры было вынесено 492 представления и протеста на нарушение законности органами милиции и НКВД¹⁵.

Одним из главных мероприятий по ликвидации базы украинских националистических формирований была мобилизация молодежи призывного возраста в Красную армию. Документы свидетельствуют об имевшем место «уклонении мужчин от мобилизации». «Население отдельных сел, запуганное угрозами бандеровцев — обещавшимися сжечь дома и вырезать семьи тех, кто уйдет в Красную армию, при появлении работников райвоенкоматов уходит в лес, забирая с собой имущество и скот», — докладывал начальник политуправления 1-го Украинского фронта С. Шатилов. Учитывая попытки со стороны ОУНовцев противодействовать мобилизации, НКВД СССР создал оперативно-войсковые группы, которые «приступили к работе по выявлению и аресту участников ОУНовского подполья и ликвидации бандитских групп». Были приняты меры по обеспечению безопасности движения по фронтовым дорогам, охране железнодорожных сооружений, средств связи, районных органов власти. Семьи участников украинских националистических вооруженных формирований взяли на учет.

Большое значение придавалось работе с местным населением. После того, как вся территория Украины была освобождена от немецких войск, эта работа проводилась на планомерной основе. 27 сентября 1944 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О недостатках в политической работе среди населения западных областей УССР», предусматривавшее развертывание массово-политической работы на Западной Украине. 27 ноября 1944 г. было выпущено обращение Верховного Совета УССР, СНК УССР и ЦК КП(б)У «К населению западных областей Украины». Областные партийные комитеты провели работу по «разъяснению обращения правительства УССР среди населения». Проводились совещания областного партактива, семинары для районных партийных работников, собрания интеллигенции, рабочих и служащих. 14 февраля 1945 г. Н.С. Хрущев доложил И.В. Сталину о принятых мерах по «поднятию уровня хозяйственного и культурного развития в западных областях УССР и усилении борьбы с украинско-немецкими националистами». О методах пропагандистского воздействия можно судить по обращению командующего объединенных групп УПА «Завихост» Ю.А. Стельмащука ко всем командирам, политработникам и стрелкам о выходе из УПА, в котором особое внимание обращалось на то, что «ОУН и УПА выполняют волю немецких империалистов, чтобы облегчить им борьбу против нашего народа».

Одновременно были взяты «на учет» «враждебные элементы», началась высылка в восточные и северные районы СССР «семей бандитов и их пособников», а с целью «укрепления» местного советского и партийного актива присланы работники из других областей УССР. Подробная информация по этому поводу содержится в докладной записке Н.С. Хрущева И.В. Сталину от 16 июня 1945 г. Руководитель республиканской парторганизации сообщал, что в результате проверки рабочих и служащих «выявлено 14000 человек враждебных элементов», а на 1 июня 1945 г. из западных областей Украины «выселено 9615 семей бандитов и их пособников, общей численностью 24 886 человек». Одновременно «с 2 января по 10 февраля 1945 г. из восточных областей УССР направлено в западные области 5869 человек партийных, советских и других работников. Таким образом, всего после освобождения направлено около 48 тыс. человек, из них около 22 тыс. человек членов и кандидатов ВКП(б). Сейчас отбираются и в ближайшее время будут направлены еще 4100 человек». 19 мая 1945 г. было выпущено еще одно обращение Президиума Верховного Совета УССР, СНК УССР и ЦК КП(б)У «К рабочим, крестьянам и интеллигенции западных областей Украины». Сведения о реакции населения на это обращение содержатся в специальном информационном бюллетене организационноинструкторского отдела ЦК КП(б)У.

Общие потери, которые понесли украинские националисты в ходе вооруженного противостояния с советской властью в 1944—1945 гг., зафиксированы в справке и.о. начальника отдела 1 Управления МВД УССР Пушкина и ст. оперуполномоченного 1 Управления МВД УССР Григорьева о мероприятиях по «ликвидации бандитско-оуновского подполья в западных областях УССР с 1944 г. по январь 1953 г.». В 1944 г. было убито 62 658 участника вооруженных отрядов украинских националистов, в 1945 г. — 61 313; арестовано в 1944 г. — 18 732 человека, в 1945 г. — 25 618 чел., явились с повинной в 1944 г. — 17 602 чел., в 1945 г. — 38 205; в 1944 г. было выселено 4724 семьи участников вооруженных формирований (12762 чел.), а в 1945 г. — 7393 семьи (17 497 чел.). С противоположной стороны цифры потерь также исчисляются тысячами.

После войны УПА еще некоторое время пыталась предпринимать активные действия. В 1945—1946 гг. были проведены рейды по территории Польши, Закарпатья, Словакии. В Польше УПА действовала на территории «Закерзонья», препятствуя переселению украинского населения из юго-восточных районов Польши. В 1947-1949 гг. несколько отрядов УПА совершили рейды в Закарпатье, Румынию и бывшую Восточную Пруссию. Однако польским властям удалось нанести ощутимый урон украинскому националистическому движению. Постепенно боевики украинских националистов уходили через Чехословакию на территорию Германии и Австрии.

Ряд успешных операций против отрядов украинских националистов был проведен в западных областях УССР. УПА, понеся значительные потери, вынуждена была реорганизовать свою структуру и уйти в глубокое подполье. После гибели главного командира УПА Р. Шухевича 5 марта 1950 г. вооруженное сопротивление украинских националистов постепенно сошло на нет.

Е.Ю. Борисенок

¹ Подробнее о литературе по теме см., напр.: Лисенко О.С., Марущенко О.В. Організація украінських націоналістів та Украінська повстанська армія. Бібліографічний покажчик публікацій 1998-2002 років. Киів, 2002; Іваненко В.В., Якунін В.К. ОУН i УПА у Другій світовій війні і проблеми історіографіі та методологи. Дніпропетровськ, 2006; Примаченко Я.Л. Північноамериканська історіографія діяльності ОУН і УПА. Киів, 2010.

² Грох М. Исторические предпосылки «национализма» в центрально- и восточноевропейских странах // Национализм в поздне- и посткоммунистической Европе. Т. 1: Неудавшийся национализм многонациональных и частичных национальных государств. М., 2010. С. 107.

³ Кентій А. Збройний чин Украінських Націоналістів 1920-1956. Історико-архівні нариси. Т. 1: Від Украіінськоі Військовоі Організаціі до Організаціі Украінських Націоналістів 1920-1942. Киів, 2005. С. 84.

⁴ Ільюшин I.I. Украінська повстанська армія і Армія Крайова. Протистояння в Західній Украіні (1939-1945 pp.). Киів, 2009. C. 101.

⁵ Кентій А. Указ. соч. Т. 2. Украінська повстанська армія та збройне підпілля Організаціі украінських націоналістів 1942—1956. Киів, 2008. С. 11.

⁶ Ільюшин I.I. Указ. соч. C. 195.

⁷ Центральный державний архів вищих органів влади та управління Украіни (ЦЦАВОУ). Ф. 4628. Oп. 1. Спр. 8. Арк. 2.

⁸ Ільюшин I.I. Указ. соч. С. 229—230.

⁹ ОУН і УПА в 1943 році: Документа. Киів, 2008. С. 204.

¹⁰ Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. Р-9478. Oп. 1. Д. 399. Л. 6.

¹¹ ГА РФ. Ф. Р-9478. Oп. 1. Д. 399. Л. 5-6.

¹² Кентій А. Указ. соч. Том 2. С. 189, 195—197, 208.

¹³ Центральный державний архів громадських обіеднань Украіни (ЦДАГОУ). Ф. 1. Оп. 23. Спр. 926. Арк. 147—154. Опубл.: Літопис УПА. Нова серія. Т. 4. Ч. 1. С. 296—300.

¹⁴ ЦДАВОУ. Ф. 4628. Оп. 1. Спр. 5. Арк. 1-2.

¹⁵ ЦДАГОУ. Ф. 1. Оп. 23. Спр. 2370. Арк. 32—35; опубл.: Літопис УПА. Нова серія. Т. 4. Ч. 1. Киів; Торонто, 2002. С. 473—475.