Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Румынии М. С. Островскому. 11 марта 1937 г.
11 марта 1937 г.
В Монтрё говорилось о пакте взаимной помощи между черноморскими державами, и это совсем не то, что Арас понимает под статус-кво[1]. Понятие это совершенно неопределенное и поэтому должно быть нами решительно отвергнуто. Подозреваю, что этим путем Арас хочет дать Румынии гарантию насчет Бессарабии, но выдает он это как якобы гарантию нам. Надо сказать и Арасу, и Антонеску, что нам этого не нужно и что мы возражаем против непонятных и неопределенных деклараций, пока не разъяснят конкретно их смысл и цель. Положение в Черном море определяется проливной конвенцией, и ничего больше нам не нужно.[2]
Литвинов
[1] Данное указание явилось ответом на телеграмму полпреда СССР в Румынии М. С. Островского от 10 марта 1937., в которой говорилось: «Антонеску мне сообщил, что Арас будет с ним говорить в Анкаре о статус-кво на Черном море, и спросил, каково наше отношение к этому вопросу. По мнению Антонеску, не то Титулеску, не то Арас с Вами об этом говорил». В телеграмме также отмечалось, что Арас, как следовало из слов Антонеску, под статус-кво «понимает взаимную гарантию территории прибрежными странами».
13 марта народный комиссар иностранных дел СССР поручил также временному поверенному в делах СССР в Турции Г. А. Залкинду выяснять в беседе с Арасом причины, побуждающие его выступить с заявлением о статус-кво в районе Черного моря. 14 марта состоялась беседа Залкинда с Арасом, в которой последний заявил, что «у него нет никаких конкретных поводов» и что он «снимает свое заявление»
[2] Телеграмма была также направлена в полпредство СССР в Турции.