Развитие как переход количественных изменений в коренные, качественные изменения

РАЗВИТИЕ КАК ПЕРЕХОД КОЛИЧЕСТВЕННЫХ ИЗМЕНЕНИЙ В КОРЕННЫЕ, КАЧЕСТВЕННЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ

★

К. В. МОРОЗ

Метафизическое и диалектическое понимание развития

 

В знаменитом фрагменте «К вопросу о диалектике» В. И. Ленин, сравнивая две взаимно противоположные концепции развития, писал:

«Две основные (или две возможные? или две в истории наблюдающиеся?) концепции развития (эволюции) суть: развитие как уменьшение и увеличение, как повторение, и развитие как единство противоположностей (раздвоение единого на взаимоисключающие противоположности и взаимоотношение между ними). При первой концепции движения остается в тени само движение, его двигательная сила, его источник, его мотив (или сей источник переносится во вне — бог, субъект еtс.). При второй концепции главное внимание устремляется именно на познание источника «само» движения. Первая концепция мертва, бедна, суха. Вторая — жизненна. Только вторая дает ключ к «самодвижению» всего сущего; только она дает ключ к «скачкам», к «перерыву постепенности», к «превращению в противоположность», к уничтожению старого и возникновению нового». (В. И. Ленин, Философские тетради, 1947, стр. 327-328).

Метафизики сводят движение к механическому перемещению тел в пространстве, представляют развитие только как количественные изменения явлений, как увеличение или уменьшение одного и того же раз навсегда данного предмета или явления. Для метафизической концепции развитие — это плоская эволюция, без перерыва непрерывности, без скачков, без переходов от старого качественного состояния к новому, без борьбы противоположностей как источника развития.

Метафизическая концепция даёт об объективном развитии мира извращённое, одностороннее представление, в котором всё сводится к простому росту или уменьшению, к чисто количественным изменениям.

Метафизическое понимание развития сложилось в XVII—XVIII столетиях, хотя элементы его имелись уже в древней Греции. В XVIII столетии философы-материалисты, а также естествоиспытатели считали, что атомы, из которых состоит материя, суть самые простые и вместе с тем однородные для всех форм материи неделимые мельчайшие тела. Естествоиспытатели поэтому видели свою задачу лишь в том, чтобы «отыскать единообразную материю как таковую и свести качественные различия к чисто количественным различиям, образуемым сочетаниями тождественных мельчайших частиц...». (Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1952, стр. 236).

В биологии метафизическая точка зрения наиболее ярко проявилась в теории преформизма, по которой зародышевое семя содержит в себе готовый микроскопический организм — прототип будущего взрослого живого существа. Естественно, что развитие организма с точки зрения этой теории есть лишь количественное увеличение, простой рост имеющихся в зародышевом виде частей организма.

Одним из представителей метафизического понимания развития являлся французский философ Робинэ (1735 — 1820), считавший, что все предметы и явления материального мира обладают одним и тем же свойством — органичностью (животностью), — увеличение или уменьшение которого и обусловливает различие предметов и явлений. Образование камня, дуба, лошади и т. д., по мнению Робинэ, есть чисто количественный процесс, где всё зависит от числа, пропорции, порядка и комбинации одинакового для камня, дуба, лошади и т. д. принципа жизни — органичности.

Метафизическое понимание развития как простого количественного роста было обусловлено уровнем развития науки того времени. Наиболее развитыми науками были механика земных и небесных тел и математика. Физика, химия, биология и другие науки находились в зачаточном состоянии. Особенность же таких наук, как механика и математика, состоит в том, что они при изучении явлений природы абстрагируются от качественной определённости явлений, рассматривают их только со стороны количественных свойств и отношений. Это обстоятельство при незнании диалектики и послужило одной из причин, в силу которых философы и естествоиспытатели XVII—XVIII веков всякое изменение пытались объяснить перемещением тел в пространстве, а все качественные различия, наблюдаемые в природе, сводили к количественным.

Естественнонаучные открытия XIX века (особенно открытие органической клетки, закон превращения энергии и учение Дарвина об эволюции органической природы) внесли существенные изменения в господствующие взгляды на окружающий мир. Естествознание показало, что различные формы материи не являются однородными, что между ними имеются качественные различия, что развитие нельзя свести только к количественным изменениям, что развитие — это вместе с тем и коренные, качественные изменения предметов и явлений.

Метафизической концепции развития был чужд тот взгляд, что между количеством и качеством есть взаимодействие, что развитие совершается как перерыв непрерывности и дискретные части различных ступеней (атомы, массы, небесные тела) «являются различными узловыми точками, которые обусловливают различные качественные формы существования всеобщей материи...». (Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1952, стр. 236).

Метафизическое понимание развития как простого количественного роста имеет и свои классовые корни. Метафизику упорно отстаивают буржуазия и её идеологи. Буржуазия и её защитники используют метафизическую концепцию развития для того, чтобы отрицать закономерность пролетарской революции, чтобы ограничить движение масс борьбой за незначительные реформы в рамках капиталистического строя. Метафизическая концепция развития в современной буржуазной науке служит основой различных идеалистических, реакционных теорий, непосредственно смыкающихся с поповщиной и человеконенавистническими бреднями американских империалистов.

В биологии, например, метафизическую концепцию развития защищают вейсманисты-морганисты. Вейсманисты-морганисты отрицают роль внешней среды в развитии органической природы, исключают передачу приобретённых свойств последующим поколениям. Им чужда идея развития как возникновения нового и отмирания старого. Согласно их утверждениям основой жизни всякого организма является некое вымышленное неизменное вещество — ген. Ген якобы определяет природу организма, выступает носителем наследственной преемственности, единственным условием развития растений и животных.

«Все эти теории наследственности, — говорит академик Лысенко, — кладут в основу одно и то же неверное положение, хотя и излагают его по-разному. Это положение сводится к тому, что развитие организмов есть простое увеличение или уменьшение, что новые свойства в организмах могут только проявляться, но не появляться, не возникать из старого. Ведь в биологической науке и до сих пор многие продолжают утверждать, что в организме клетки могут получаться только из клеток, хромосомы только из таких же хромосом и т. д. Между тем всем людям известно, что любой орган в организме развивается из исходного, совершенно отличного от этого органа, например глаз — вовсе не из глаза или лист — не из листа и т. д. Почему же для хромосом должны существовать свои особые законы, не свойственные общим закономерностям развития организмов?». (Т. Д. Лысенко, Агробиология, изд. 4, 1948, стр. 329).

Говоря о неизменности мнимого наследственного вещества — гена, вейсманисты-морганисты открыто проповедуют гнусные расистские теории, оправдывают империалистическое насилие, национальное угнетение и массовое истребление якобы «неполноценных» народов.

Мичуринская биология, являясь одной из важнейших составных частей естественнонаучной основы марксистско-ленинского мировоззрения, рассматривает развитие живой природы как переход количественных изменений в коренные, качественные, как возникновение новых и уничтожение старых признаков и форм.

Марксистский диалектический метод коренным образом противоположен не только различным формам метафизики, но и идеалистической диалектике Гегеля.

Если с точки зрения философии марксизма переход количественных изменений в коренные, качественные изменения является одним из основных законов развития материального мира, то, по Гегелю, переход количественных изменений в качественные выступает не как закон развития природы, а как ступень развития некой абсолютной идеи. Говорит ли Гегель о количестве, качестве или мере, о переходе от одного качественного состояния к другому, он всегда имеет в виду не предметы и явления материальной действительности, а абсолютизированные им абстрактно-логические понятия — «качество», «количество», «меру» как таковые.

Напротив, марксистская материалистическая диалектика утверждает, что сами предметы и явления природы обладают качественной и количественной определённостью, что переход количественных изменений в коренные, качественные выступает в ней как закон развития объективной действительности, который осознаётся людьми и используется ими в качестве одного из логических принципов изучения окружающих нас предметов и явлений.

Классическое изложение третьей основной черты марксистского диалектического метода, в которой воплощён этот закон, дано товарищем Сталиным в его труде «О диалектическом и историческом материализме». «В противоположность метафизике, — пишет И. В. Сталин, — диалектика рассматривает процесс развития, не как простой процесс роста, где количественные изменения не ведут к качественным изменениям, — а как такое развитие, которое переходит от незначительных и скрытых количественных изменений к изменениям открытым, к изменениям коренным, к изменениям качественным, где качественные изменения наступают не постепенно, а быстро, внезапно, в виде скачкообразного перехода от одного состояния к другому состоянию, наступают не случайно, а закономерно, наступают в результате накопления незаметных и постепенных количественных изменений». (И. В. Сталин, Вопросы ленинизма, 1952, стр. 576).

 

Качество и количество. Мера

 

Что входит в понятие качества?

Качество — это философская категория, служащая для обозначения внутренней определённости, специфичности вещей и явлений окружающего нас мира. Качество выражает коренное свойство, сущность предмета или явления.

Качество одних предметов и явлений обнаруживается в сопоставлении с качеством других предметов и явлений. Качество указывает на границы, отделяющие одни явления материальной действительности от других. Изменение качества влечёт за собой коренное изменение самого предмета или явления.         

Качество, выражая сущность предметов и явлений, неразрывно связано с определённой устойчивой формой движения или ряда движений. Энгельс говорит, что предмет — это движущееся вещество, а различные формы и виды самого вещества можно познать только через движение. «Движение — это не только перемена места; в надмеханических областях оно является также и изменением качества». (Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1952, стр. 201).

Общепринятое в науке деление явлений природы на механические, физические, химические и на явления органической жизни указывает на крупнейшие качественные различия материального мира, на качественно различные формы движения материи. Неотделимость качества от движения, обусловленность качества определёнными процессами изменения и развития отчётливо выступают при возникновении новых явлений как неорганической, так и органической природы. Так, современный сланец, указывает Энгельс, коренным образом отличается от ила, из которого он образуется; мел — от не связанных между собою микроскопических раковин, из которых он состоит; песчаник — от несвязанного морского песка, который в свою очередь возник из мельчайших частиц гранита.

Многообразие форм движения материи обусловливает и многообразие форм качественной определённости. Органическая жизнь как форма движения материи богаче физической и химической форм, ибо она включает в себя другие формы движения (механическую, физическую, химическую) . Высшие животные имеют такие органы и части тела, которых нет у одноклеточных организмов (нервную ткань, мозг, кости и т. п.).

Качество — объективное свойство предметов и явлений. В противоположность метафизическим и идеалистическим философским системам, считающим качество субъективной категорией, зависящей только от человека и его ощущений, диалектический материализм считает качество такой же объективной реальностью, как объективна и реальна сама движущаяся материя.

Говоря о красном, тёплом, твёрдом и различных других свойствах предметов или явлений, мы лишь выражаем объективно присущие предметам и явлениям качественные определённости. Ощущение, как «непосредственная связь сознания с внешним миром», как «превращение энергии внешнего раздражения в факт сознания» (Ленин), связывает человека с внешним миром. Ощущение — это субъективный образ объективных предметов, в ощущении обнаруживаются объективные качества воспринимаемых предметов.

Из того факта, что качество предметов обнаруживается в ощущениях, философы-идеалисты делали и делают вывод, что все качества или некоторые из них суть не больше, как наши субъективные ощущения. Так, ещё английский философ XVII века Джон Локк разделил все качества на первичные и вторичные. Цвет, звук, вкус Локк считал вторичными, субъективными качествами, существующими постольку, поскольку существует человек. И лишь такие качества, как протяжение, фигура, непроницаемость, движение, покой, Локк считал первичными, имеющими объективное значение, неотделимыми от самих предметов. Положение Локка о субъективности вторичных качеств есть идеалистическое положение, стремящееся доказать зависимость качеств материального мира от человеческого сознания.

Наиболее резко субъективистское понимание качества выступило у таких представителей субъективно-идеалистического направления в философии, как Беркли, Юм и их последователи, Мах, Авенариус и другие махисты. Сводя предметы и явления материального мира к комбинации или комплексу ощущений, субъективные идеалисты тем самым и качества предметов рассматривали как свойства человеческого сознания. Идеологи современного американо-английского империализма, махровые представители различных субъективно-идеалистических направлений в Америке и Европе также отрицают объективный характер качеств.

В действительности качества вещей объективны, они неотделимы от самих явлений реального мира, отражаемого нашим сознанием.

Качество не есть нечто такое, что существует самостоятельно, независимо от самих предметов. «...Существуют не качества, — писал Энгельс, — а только вещи, обладающие качествами, и притом бесконечно многими качествами. У двух различных вещей всегда имеются известные общие качества (по крайней мере, свойства телесности), другие качества отличаются между собою по степени, наконец, иные качества могут совершенно отсутствовать у одной из этих вещей». (Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1952, стр. 184).

Существующее в мире многообразие связей и опосредствований обусловливает многообразие конкретных форм проявления качественной определённости. Качество вещей проявляется через их свойства, которые представляют собою не что иное, как выражение качества по отношению к другим предметам.

Качество обнаруживает себя через свойства, а совокупность последних образует данную качественную определённость предмета или явления. В этом отношении между качеством и свойством существует органическое единство. Однако качество и свойство неравнозначны. Качество есть сущность, целостная специфика вещи, тогда как свойство раскрывает сущность вещи только с одной какой-либо её стороны.

Не все свойства в одинаковой мере выражают качественную определённость предметов и явлений. Одни из них затрагивают более существенные стороны, другие — менее существенные. Так, анархия производства, периодические кризисы перепроизводства, обнищание народных масс и ряд других подобных свойств являются существенными признаками капитализма. Исчезновение, например, периодических кризисов — одного из таких существенных и характерных свойств капиталистического способа производства — может произойти только вместе с исчезновением самого капитализма, тогда как изменение периодов чередования или продолжительности кризисов не затрагивает существа капитализма.

Потеря или приобретение предметом того или иного несущественного свойства и даже ряда несущественных свойств не влечёт ещё за собою его качественного изменения. Растение, теряющее на зиму такие свои свойства, как цветение и плодоношение, не перестаёт быть растением.

Таково проявление свойственной предметам и явлениям качественной определённости.

Что же представляет собою количество?

Количество — философская категория, служащая для обозначения определённости предметов и явлений со стороны числа, величины, темпа, степени, объёма и т. п.

Предметы и явления имеют не только качественную определённость, но и количественную, представляют собою единство качества и количества. Так, молекула одного вещества может отличаться от молекулы другого только различным числом атомов, например кислород (О₂) и озон (О₃). Атомы отличаются один от другого количеством электронов, протонов, нейтронов и других частиц, входящих в состав атома. В общественной жизни также наряду с качественной стороной есть и количественная сторона. Так, один тип общества отличается от другого не только характером производственных отношений, но и уровнем развития производительных сил, темпами роста промышленности, размером личного и национального дохода и т. д.

Утверждение в СССР социалистического способа производства означает не только коренное изменение характера производственных отношений (смену капиталистических производственных отношений — отношений господства и подчинения — социалистическими производственными отношениями — отношениями сотрудничества и взаимной помощи свободных от эксплуатации работников), но и невиданный в истории по объёму и темпу рост промышленности и сельского хозяйства, благосостояния и культуры трудящихся Советской страны.

Количественная определённость так же многообразна, как и качественная, каждая из них выражает с разных сторон многообразие форм движущейся материи. В одном случае количество выступает как число, и мы говорим: десять или двадцать градусов тепла, сто или тысяча машин. В другом случае количество означает степень сравнения, и мы говорим о более высокой производительности труда, о более быстром полёте самолёта или птицы. В третьем случае количество выражает пространственные отношения, и мы говорим о высоте, длине и ширине. Количество указывает и на многие другие отношения.

Каждый предмет или явление имеет свою, характерную только для него количественную определённость. Так, каждому химическому элементу присуща своя количественная характеристика, свой атомный вес, свой заряд, свой атомный объём и т. д. Каждый общественный строй характеризуется определённым уровнем развития производительных сил и т. п.

Количество, как и качество, объективно; оно неотделимо от самих предметов, явлений. Нет количества вообще, а есть предметы, обладающие теми или иными количественными характеристиками. Понятия числа и фигуры, говорит Энгельс, взяты не откуда-нибудь, а только из мира действительности. Прежде чем сложились у людей понятия числа и фигуры, должны были существовать вещи, имеющие определённую форму и определённое числовое выражение.

Количество нельзя рассматривать как нечто внешнее по отношению к предметам и явлениям; количество, как и качество, выражает их существенную сторону. Температура является для воды неотъемлемым свойством её физического состояния так же, как определённое соотношение водорода и кислорода характерно для её химического состава. Лишь некоторые количественные изменения, да и то в строго определённом отношении, не затрагивают качества предмета. Так, повышение температуры воды от 1 до 99 градусов (по Цельсию) не изменяет существенных признаков воды. Равным образом капиталистический характер предприятия не изменяется от замены одного капиталиста акционерной компанией.

Таковы общие черты количественной определённости предметов и явлений.

Выясняя природу качества и количества, необходимо иметь в виду ещё одно важное обстоятельство, на которое указывает Энгельс. Всякое качество имеет много количественных градаций, например оттенки цветов. С другой стороны, количество полно качественных различий. Так, единица выступает как самое простое число, и вместе с тем она содержит в себе многообразие. Она основное число всей системы положительных и отрицательных чисел, выражение всякого числа, возведённого в нулевую степень, значение всех дробей, у которых числитель и знаменатель равны между собой, и т. д. Нуль есть отрицание всякого определённого количества и одновременно имеет весьма определённое содержание. Прибавленный к любому числу справа, он увеличивает его в десять раз, уничтожает всякое число, которое на него умножают, и т. д.

Эти примеры показывают, что количество и качество — диалектически взаимосвязанные категории; в объективной действительности качество и количество неотделимы друг от друга. Это органическое единство качественной и количественной определённости составляет меру данного предмета или явления.

Мера это качество предмета с присущей ему количественной определённостью. Мерой выражаются границы, в которых количественные изменения не вызывают качественных изменений и в которых предметы, явления остаются сами собой. Неорганическое тело, если его делить на всё меньшие и меньшие частицы, не даст сразу качественной перемены. Но как только мы доводим процесс деления до молекулы данного вещества, так дальнейшее его дробление уже сопряжено с уничтожением данного качества и переходом к новому. Вместо молекулы сложного вещества образуются атомы входящих в его состав элементов.

Моменты перехода от одной меры к другой называются узлами или точками перехода из одного состояния в другое, а вся цепь переходов от одних количественно¬качественных единств к другим называется узловой линией меры.

Энгельс указывает на такие узлы, поворотные пункты в развитии природы, как переход от механики небесных тел к механике небольших масс на отдельных небесных телах, от механики масс к механике молекул, от физики молекул к физике атомов (химии), от обыкновенного химического действия к химизму белков (жизни).

Развитие человеческого общества также происходит путём перехода количественных изменений в качественные, путём перехода от одной меры к другой. На основе роста производительных сил и производительности труда первобытный строй, например, уступил место рабовладельческому, рабовладельческий — феодальному, феодальный — капиталистическому. Капитализм, последняя антагонистическая общественная формация, сменяется качественно новым — социалистическим строем.

Узловая линия меры отражает историю поступательного закономерного развития данных предметов, явлений. Она показывает, как количественные изменения приводят к возникновению качественно новых форм.

Такова основная характеристика качества, количества и меры. Перейдём теперь к рассмотрению вопроса о том, как протекает процесс перехода количественных изменений в коренные, качественные.

 

Переход количественных изменений в качественные — закон развития природы и общества

 

Энгельс писал, что в природе закон перехода количественных изменений в качественные можно выразить таким образом: «...в природе качественные изменения — точно определенным для каждого отдельного случая способом — могут происходить лишь путем количественного прибавления либо количественного убавления материи или движения (так называемой энергии).

Все качественные различия в природе основываются либо на различном химическом составе, либо на различных количествах или формах движения (энергии), либо, — что имеет место почти всегда, — на том и другом. Таким образом, невозможно изменить качество какого-нибудь тела без прибавления или отнятия материи либо движения, т. е. без количественного изменения этого тела». (Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1952, стр. 39). При этом качественные и количественные изменения в природе всегда происходят в результате взаимодействия предметов и явлений.

«Изменение формы движения является всегда процессом, происходящим по меньшей мере между двумя телами, из которых одно теряет определенное количество движения такого-то качества (например теплоту), а другое получает соответствующее количество движения такого-то другого качества ((механическое движение, электричество, химическое разложение). Следовательно, количество и качество соответствуют здесь друг другу взаимно и обоюдосторонне». (Там же).

Так, изменения физических свойств предметов представляют собою качественные изменения, вызванные количественными изменениями. Например, постепенное нагревание металла сначала не влияет на его физическое состояние, но как только температура достигает известной границы (для меди 1 083° Ц, для свинца 327° Ц), совершается резкий переход в новое физическое состояние: твёрдый металл становится жидким. «Одним словом, — пишет Энгельс, — так называемые константы физики суть большею частью не что иное, как названия узловых точек, где количественное <изменение> прибавление или убавление движения вызывает качественное изменение в состоянии соответствующего тела, — где, следовательно, количество переходит в качество». (Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1952, стр. 13).

То же можно сказать и о химических свойствах. Химию, говорит Энгельс, можно назвать наукой о качественных изменениях тел, происходящих под влиянием изменения количественного состава. Например, два атома азота и один атом кислорода дают соединение, называемое веселящим газом (N₂0). Те же два атома азота, взятые с пятью атомами кислорода, образуют азотный ангидрид (N₂O₅) — твёрдое тело.

Периодическая система элементов показывает, как свойства элементов зависят от величины положительного заряда ядра, численно равного порядковому номеру элемента.

Переход количественных изменений в качественные наблюдается и в биологических процессах. Открытие Дарвина утвердило в биологической науке идею развития живой природы. Но ошибка Дарвина состояла в том, что он представлял себе происхождение одних видов от других как сплошную непрерывную линию постепенных изменений, не признавал качественных изменений путём скачков.

Мичуринская биология доказывает, что развитие органической природы нельзя сводить только к постепенным накоплениям незначительных изменений. Виды животных и растений, представляя собою взаимосвязанные звенья в развитии органической природы, содержат в себе как черты сходства, так и различия. Грани между видами, несмотря на всю их относительность, указывают на те качественные различия, которые отделяют один вид от другого. Поэтому образование новых видов есть перерыв непрерывности, скачкообразный переход от одного качественного состояния к другому.

Индивидуальное развитие организмов также подчинено закону перехода количества в качество, что подтверждает теория стадийного развития растений, разработанная Т. Д. Лысенко. Злаковые растения, совершая цикл развития от старого семени к новому семени, проходят две стадии: яровизации и световую. Это значит, что кроме всех прочих условий, необходимых для жизни растений (минимум влаги, доступ воздуха и пр.), они нуждаются на стадии яровизации в известном уровне температуры, на световой стадии — в известной длительности воздействия света. Таким образом, стадии представляют собою качественно различные этапы в жизни растений, вызванные количественными изменениями.

Блестящим подтверждением закона перехода количественных изменений в качественные служат открытия лауреата Сталинской премии профессора О. Б. Лепешинской.

Обобщая открытия своего времени в области естествознания, Энгельс сделал вывод, что жизнь на земле возникла из неживой материи в результате длительных и сложных процессов.

«Прошли, вероятно, тысячелетия, пока создались условия, при которых стал возможен следующий шаг вперед и из этого бесформенного белка возникла благодаря образованию ядра и оболочки первая клетка. Но вместе с этой первой клеткой была дана и основа для формообразования всего органического мира. Сперва развились, как мы должны это допустить, судя по всем данным палеонтологической летописи, бесчисленные виды бесклеточных и клеточных протестов, из которых до нас дошел единственный Eozoon Canadense и из которых одни диференцировались постепенно в первые растения, а другие — в первых животных. А из первых животных развились, главным образом путем дальнейшего диференцирования, бесчисленные классы, отряды, семейства, роды и виды животных и, наконец, та форма, в которой достигает своего наиболее полного развития нервная система, — именно позвоночные, и опять-таки, наконец, среди них то позвоночное, в котором природа приходит к осознанию самой себя, — человек». (Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1952, стр. 13).

Профессор О. Б. Лепешинская экспериментально показала, как происходит переход от живого вещества, не имеющего клеточной структуры, к клетке, и тем самым подтвердила правильность положений Энгельса о происхождении жизни на земле. Долгое время в науке господствовала точка зрения Вирхова, согласно которой всякая клетка происходит якобы только от клетки. О. Б. Лепешинская доказала, что в природе происходят такие процессы, как появление из клеточных образований неклеточного вещества и, наоборот, появление из неклеточных веществ клетки. Процесс образования клетки из живого неклеточного вещества — это ряд накоплений, ряд промежуточных образований. Постепенное изменение живого вещества под влиянием физико-химических внешних и внутренних факторов приводит к тому, что создаются новые качественные образования, возникает клетка, происходит переход количественных изменений в качественные.

Закон перехода количественных изменений в коренные, качественные — это закон не только природы, но и общественной жизни. Выясняя сущность капиталистического производства, Маркс отмечает, что не всякая сумма денег может быть превращена в капитал. Для такого превращения необходим определённый минимум денег в руках отдельного владельца.

«Здесь, как и в естествознании, — отмечает Маркс, — подтверждается правильность того закона... что чисто количественные изменения на известной ступени переходят в качественные различия». (К. Маркс, Капитал, т. 1, 1951, стр. 314).

Одним из проявлений закона перехода количественных изменений в коренные, качественные в общественной жизни является также смена одного способа производства другим, медленное накопление многообразных противоречий в период так называемого мирного развития и разрешение этих противоречий вовремя общественного переворота, во время революции. Так, в условиях капитализма сначала происходит процесс накопления элементов, или предпосылок, для революционной замены его социализмом (непрерывное нарастание свойственных капитализму противоречий, рост пролетариата, рост его сознательности и организованности, постепенное накопление опыта революционной борьбы масс и т. д), а затем наступает период коренных, качественных изменений, период революционного преобразования капиталистического строя в социалистический строй (свержение существующей власти и создание новой власти, замена старых производственных отношений новыми и т. д.).

Переход количественных изменений в качественные происходит и в процессе развития познания, в области идеологии. Так, в развитии философии ярким примером перехода количественных изменений в коренное, качественное изменение является возникновение философии марксизма, которое, будучи настоящим открытием, революцией в философии, «не могло произойти без предварительного накопления количественных изменений, в данном случае итогов развития философии до открытия Маркса — Энгельса». (А. А. Жданов, Выступление на дискуссии по книге Г. Ф. Александрова «История западноевропейской философии», 1952, стр. 8).

Таким образом, переход количественных изменений в коренные, качественные изменения — это всеобщий закон; он проявляется и в развитии природы, и в развитии общества, и в развитии познания.

Выясняя природу перехода количественных изменений в качественные, необходимо также иметь в виду, что новая качественная определённость предмета или явления, образовавшаяся в результате постепенных количественных изменений, есть вместе с тем и новая количественная определённость. В общественной жизни это видно из того, что каждый новый способ производства, будучи новым качественным состоянием общества, неотделим от новых количественных проявлений. Так, например, бурное развитие промышленности и сельского хозяйства, быстрый рост благосостояния и культуры трудящихся СССР обусловлены не чем иным, как природой социалистического строя, его основным экономическим законом, его преимуществами перед строем капиталистическим.

 

Эволюция и революция. Скачок

 

Количественные и качественные изменения являются двумя формами движения материи. «...С точки зрения диалектического метода,— говорит товарищ Сталин,— эволюция и революция, количественное и качественное изменения,— это две необходимые формы одного и того же движения». (И. В. Сталин, Соч., т. 1, стр. 309).

В. И. Ленин в статье «Разногласия в европейском рабочем движении» указывал, что действительная история включает в себя различные тенденции, «подобно тому, как жизнь и развитие в природе включают в себя и медленную эволюцию и быстрые скачки, перерывы постепенности». (В. И. Ленин, Соч., т. 16, изд. 4. стр. 319).

В предметах и явлениях всегда есть новое и старое. В каждом из них наряду со старым, отмирающим качественным состоянием зарождается новое качественное состояние и после определённого количественного накопления происходит коренное, качественное изменение — новое побеждает старое.

Эволюционная форма развития означает, что в старом качестве постепенно созревает новое. Революционная форма развития — это переход в новое качественное состояние. Эволюция подготовляет условия для революции, а последняя завершает эволюцию и содействует её дальнейшей работе.

«Движение эволюционно, — указывает И. В. Сталин, — когда прогрессивные элементы стихийно продолжают свою повседневную работу и вносят в старые порядки мелкие, количественные, изменения.

Движение революционно, когда те же элементы объединяются, проникаются единой идеей и устремляются против вражеского лагеря, чтобы в корне уничтожить старые порядки и внести в жизнь качественные изменения, установить новые порядки». (И. В. Сталин, Соч., т. 1, стр. 301).

Товарищ Сталин указывает, что превращение количественных изменений в коренные, качественные изменения происходит «в виде скачкообразного перехода от одного состояния к другому состоянию...». Скачок, революционная форма движения — это перерыв непрерывности, переход из одного качественного состояния в другое. Скачок — необходимое звено процесса развития. Недаром Энгельс говорил, что вся природа слагается из скачков.

Некоторые буржуазные естествоиспытатели и философы рассматривают скачкообразные переходы из одного состояния в другое как проявление случайности в развитии. Так, Кювье в своё время считал, что возникновение новых видов животных и растений связано с повторяющимися время от времени катастрофами (катаклизмами), в результате которых уничтожаются старые формы жизни и всё создаётся заново. Катастрофы, по Кювье, происходят внезапно, без всякой связи с предшествующим развитием, и вызываются неизвестными причинами.

Товарищ Сталин в своём произведении «Анархизм или социализм?» показал всю несостоятельность метафизической теории катаклизмов, обосновал принципиальное отличие марксистского понимания революционного развития от теории катастроф Кювье.

Сведение развития живой природы к внезапным, беспричинным скачкам есть не что иное, как проявление метафизики и поповщины в науке. Таким реакционным метафизическим и идеалистическим направлением является вейсманизм-морганизм, который объясняет новые качественные образования в органическом мире случайностью. Напротив, сила мичуринской биологии состоит в том, что она связывает развитие, изменение живых существ не со случайными моментами, а с закономерным процессом исчезновения старых и возникновения новых признаков организмов под влиянием условий внешней среды. Качественные образования в органической природе, исчезновение старых организмов и видов и скачкообразное появление новых организмов и видов происходят в результате предшествующих постепенных количественных изменений организмов вследствие изменения условий их существования, изменения окружающей их среды, т. е. вполне закономерно.

Незаметные количественные изменения организмов, происходящие вследствие изменений окружающей их среды, приводят к коренным, качественным изменениям потому, что дальнейшее существование и развитие организма или вида в целом уже не может совершаться в рамках старого качественного состояния, в рамках старого типа обмена веществ. Переход от старого качества к новому становится неизбежным. Этот переход происходит путём скачка, который наступает с неотвратимой силой, наступает закономерно.

Значение скачка состоит в том, что он кладёт начало новому явлению, создаёт новые, решающие условия для дальнейшего процесса развития.

В общественном развитии скачки происходят как революционные переходы от одного общественного строя к другому. Господство старых, реакционных классов может быть уничтожено только насилием. Маркс прямо говорит о физическом столкновении людей как средстве разрешения классового антагонизма. Только тогда, когда не будет антагонистических классов, «социальные эволюции перестанут быть политическими революциями». (К. Маркс, Нищета философии, Госполитиздат, 1941, стр. 149).

В. И. Ленин также указывает на исключительное значение социальных революций в общественной жизни. «...Именно в такие периоды, — учит Ленин, — разрешаются те многочисленные противоречия, которые медленно накапливаются периодами так называемого мирного развития. Именно в такие периоды проявляется с наибольшей силой непосредственная роль разных классов в определении форм социальной жизни, созидаются основы политической «надстройки», которая долго держится потом на базисе обновленных производственных отношений». (В. И. Ленин, Соч., т. 13, изд. 4, стр. 22).

Товарищ Сталин, конкретизируя и развивая одно из важнейших положений исторического материализма — о противоречии между новыми производительными силами и старыми производственными отношениями, — говорит о сознательной деятельности масс, о насильственной революции как о решающих условиях замены старых производственных отношений новыми. В недрах старого общества развитие происходит стихийно до тех пор, пока вновь возникшие производительные силы не достигнут зрелости. Когда наступает этот момент, «существующие производственные отношения и их носители — господствующие классы, превращаются в ту «непреодолимую» преграду, которую можно снять с дороги лишь путём сознательной деятельности новых классов, путём насильственных действий этих классов, путём революции». (И. В. Сталин, Вопросы ленинизма, 1952, стр. 600).

Величайшим скачком в истории является Великая Октябрьская социалистическая революция, которая «означает коренной поворот во всемирной истории человечества от старого, капиталистического мира к новому, социалистическому миру». (И. В. Сталин, Соч., т. 10, стр. 239). Октябрьская революция внесла коренные изменения в общественную жизнь. Она свергла власть помещиков и капиталистов и установила диктатуру пролетариата, открыв новую эру в развитии всего человечества.

Переход от старого качества к новому качеству может быть довольно продолжительным по времени. Маркс и Энгельс неоднократно предупреждали, что переход от буржуазного общества к социалистическому нельзя понимать как неожиданный и кратковременный удар. Нельзя думать, писал Энгельс, «будто революцию можно сделать в один день. На самом же деле она представляет собою многолетний процесс развития масс в условиях, которые способствуют его ускорению». (К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные письма, 1948, стр. 370).

Развивая положения Маркса и Энгельса, Ленин в работе «Очередные задачи Советской власти» писал, что по Марксу и Энгельсу скачки в общественной жизни — это переломы, поворотные пункты во всемирной истории, которые иногда обнимают периоды в десять и более лет. Ленин говорит здесь об эпохе больших скачков, о таком переходе от старого качественного состояния к новому, который охватывает целую полосу исторического развития. В такую эпоху большого скачка решается целая сумма важнейших задач, осуществление которых в итоге приводит к полному уничтожению старого качества и утверждению нового качества.

«Настоящий интерес эпохи больших скачков,— писал Ленин,— состоит в том, что обилие обломков старого, накопляемых иногда быстрее, чем количество зародышей (не всегда сразу видных) нового, требует уменья выделить самое существенное в линии или в цепи развития. Бывают исторические моменты, когда для успеха революции всего важнее накопить побольше обломков, т. е. взорвать побольше старых учреждений; бывают моменты, когда взорвано достаточно, и на очередь становится «прозаическая» (для мелкобуржуазного революционера «скучная») работа расчистки почвы от обломков; бывают моменты, когда заботливый уход за зародышами нового, растущими из-под обломков на плохо еще очищенной от щебня почве, всего важнее». (В. И. Ленин, Соч., т. 27, изд. 4, стр. 243-244).

Уничтожение политического господства помещиков и буржуазии, установление диктатуры пролетариата в результате Великой Октябрьской социалистической революции создали реальные условия для коренного революционного преобразования общества в нашей стране. Индустриализация страны, коллективизация сельского хозяйства, культурная революция — вот те звенья, которые определили торжество социализма в СССР; в этом состоит переход из старого качественного состояния общества в его новое качественное состояние.

Товарищ Сталин в речи перед избирателями Сталинского избирательного округа г. Москвы 9 февраля 1946 года чётко определил существо происшедших в СССР коренных изменений. «Такой небывалый рост производства, — сказал И. В. Сталин, — нельзя считать простым и обычным развитием страны от отсталости к прогрессу. Это был скачок, при помощи которого наша Родина превратилась из отсталой страны в передовую, из аграрной — в индустриальную». (И. В. Сталин, Речи на предвыборных собраниях избирателей Сталинского избирательного округа г. Москвы 11 декабря 1937 г. и 9 февраля 1946 г., 1953, стр. 18.).

Большим скачком можно назвать и самое возникновение человеческого общества. Выделение человека из животного мира — это длительный и сложный процесс, он потребовал не только весьма продолжительного времени, но и ряда так называемых малых скачков. Человеческое общество сложилось в результате ряда качественных преобразований, которые, следуя одно за другим, придали обществу свойственную ему определённость, обусловленную принципиально иными закономерностями его развития. Прямая походка, освобождение руки и превращение её в орган труда, возникновение производства, всё большее и большее развитие мозга, органов чувств, появление специфически человеческого мышления и членораздельной речи — вот отдельные звенья становления человеческого общества.

Но признание самого факта существования скачков в окружающем нас мире ещё не даёт полного понимания особенностей развития какого-либо конкретного процесса. Диалектический материализм учит подходить к анализу скачков конкретно-исторически, видеть качественное различие и многообразие характера самих скачков.

Характер скачка определяется природой развивающегося предмета или явления, его взаимосвязью с другими предметами или явлениями. Энгельс указывает, что константы, узловые точки перехода одного качественного состояния в другое, в природе различны. Одно дело химико-физические процессы, другое — жизнь животных и растений. Совершенно очевидно, что процесс образования новых форм живой природы коренным образом отличается от переходов в неживой природе. Многообразие конкретных форм существования материи определяет и многообразие форм скачкообразных переходов одних состояний в другие.

Весьма важно видеть различные формы скачков в общественной жизни. Коллективизация сельского хозяйства в СССР была той революцией, которая, как говорится в «Кратком курсе истории ВКП(б)», разрешила ряд коренных вопросов социалистического строительства. Она ликвидировала самый многочисленный эксплуататорский класс в нашей стране — кулачество, перевела с пути единоличного хозяйства на путь общественного, колхозного хозяйства самый многочисленный трудящийся класс, класс крестьян, дала Советской власти социалистическую базу в самой обширной области — в сельском хозяйстве. «Тем самым были уничтожены внутри страны последние источники реставрации капитализма и вместе с тем были созданы новые, решающие условия, необходимые для построения социалистического народного хозяйства». «(История ВКП(б). Краткий курс», стр. 292).

Однако это была революция совершенно нового типа, революция, произведённая сверху, по инициативе государственной власти при прямой поддержке со стороны миллионных масс крестьянства.

Исключительное значение для глубокого понимания марксистско-ленинской постановки вопроса о характере скачков, о переходе от одного качественного состояния к другому имеет труд товарища Сталина «Марксизм и вопросы языкознания». В этом труде И. В. Сталин указывает, что переходы от старого качества к новому могут происходить в одних условиях внезапно, путём взрыва, в других — постепенно, без взрыва.

Так, переход языка от старого качества к новому происходит не путём взрыва, а путём постепенного накопления элементов нового качества и постепенного отмирания элементов старого качества.

Товарищ Сталин даёт всестороннее теоретическое обоснование возможности перехода от старого качества к новому не только путём взрыва, но и без взрыва.

«Вообще нужно сказать к сведению товарищей, увлекающихся взрывами, — говорит товарищ Сталин, — что закон перехода от старого качества к новому путём взрыва неприменим не только к истории развития языка, — он не всегда применим также и к другим общественным явлениям базисного или надстроечного порядка. Он обязателен для общества, разделённого на враждебные классы. Но он вовсе не обязателен для общества, не имеющего враждебных классов. В течение 8—10 лет мы осуществили в сельском хозяйстве нашей страны переход от буржуазного индивидуально-крестьянского строя к социалистическому, колхозному строю. Это была революция, ликвидировавшая старый буржуазный хозяйственный строй в деревне и создавшая новый, социалистический строй. Однако этот переворот совершился не путём взрыва, т. е. не путём свержения существующей власти и создания новой власти, а путём постепенного перехода от старого буржуазного строя в деревне к новому. А удалось это проделать потому, что это была революция сверху, что переворот был совершён по инициативе существующей власти при поддержке основных масс крестьянства». (И. В. Сталин, Марксизм и вопросы языкознания, стр. 28-29).

Переход от старого качественного состояния к новому, происходящий без взрыва, путём постепенного накопления элементов нового качества и отмирания старого качества, нельзя смешивать с эволюционной формой движения.

Буржуазный индивидуально-крестьянский хозяйственный строй сменился колхозным социалистическим строем путём постепенного перехода, без взрыва, но товарищ Сталин прямо называет этот переход революцией.

Таким образом, не только скачки, происходящие путём взрыва, но и скачки, происходящие путём постепенного перехода от старого качества к новому, являются революционной формой движения. Отрицание революционного характера такого рода скачков означало бы не что иное, как сведение движения только к эволюционной форме, только к количественным изменениям, что совершенно неправильно. «При всей постепенности, — учит Энгельс, — переход от одной формы движения к другой всегда остается скачком, решающим поворотом». (Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, 1952, стр. 63).

Научная постановка вопроса о различных путях и формах перехода от старого качества к новому имеет огромное значение для понимания закономерностей развития социалистического общества. Октябрьская социалистическая революция была таким скачком, когда взрыв, т. е. насильственное уничтожение власти помещиков и капиталистов и установление Советской власти, был делом закономерным и совершенно неизбежным. При переходе же советского общества от социализма к коммунизму дело обстоит иначе.

В СССР нет враждебных друг другу классов. Следовательно, нет почвы для социальных взрывов, политической революции. Наоборот, на основе победы социалистического способа производства создались такие движущие силы, как морально-политическое единство советского общества, дружба народов и советский патриотизм. Советское государство, Коммунистическая партия Советского Союза и народ представляют единое целое.

Советские люди видят в Коммунистической партии и Советском государстве защитников своих жизненных интересов, все мероприятия партии и правительства они считают своим кровным делом. В борьбе за коммунизм инициатива Коммунистической партии и Советского государства горячо поддерживается народом. В таких условиях переход от старого качественного состояния к новому происходит принципиально по-иному, чем в обществе, состоящем из враждебных классов. При социализме скачки, качественные изменения в обществе совершаются не путём взрыва, а путём постепенного преодоления старого и накопления нового. При этом во главе народной борьбы за победу нового стоят Советское государство и Коммунистическая партия.

Конкретизируя положение марксистско-ленинской диалектики о различных путях перехода от одного качественного состояния в другое, товарищ Сталин в своём новом гениальном труде «Экономические проблемы социализма в СССР» указывает на своеобразие экономического развития страны социализма. «Дело в том, — пишет товарищ Сталин, — что в наших социалистических условиях экономическое развитие происходит не в порядке переворотов, а в порядке постепенных изменений, когда старое не просто отменяется начисто, а меняет свою природу применительно к новому, сохраняя лишь свою форму, а новое не просто уничтожает старое, а проникает в старое, меняет его природу, его функции, не ломая его форму, а используя её для развития нового». (И. В. Сталин, Экономические проблемы социализма в СССР, стр. 53).

В труде «Экономические проблемы социализма в СССР» товарищ Сталин указал пути и условия постепенного перехода от социализма к коммунизму. Выполнение начертанных товарищем Сталиным основных предварительных условий перехода к коммунизму, вместе взятых, будет означать величайшие качественные преобразования в жизни советского общества, скачок от одной экономики, экономики социализма, к другой, высшей экономике, экономике коммунизма.

Исходя из указаний товарища Сталина, XIX съезд Коммунистической партии Советского Союза наметил грандиозную программу хозяйственного и культурного строительства на ближайшие годы, выполнение которой явится крупным шагом по пути развития советского общества от социализма к коммунизму.

 

Развитие как движение по восходящей линии

 

Переход количественных изменений в коренные, качественные означает, что процесс развития происходит не как простое повторение пройденного, а как движение поступательное, как переход от простого к сложному, от низшего к высшему, от старого качественного состояния к новому качественному состоянию.

В философии прошлого, а также в современной буржуазной философии широкое распространение получил метафизический взгляд, согласно которому движение, развитие происходит якобы по замкнутому кругу, как повторение одного и того же, раз навсегда данного процесса.

Критикуя господствовавший в XVIII веке метафизический взгляд на развитие, Энгельс писал: «Природа находятся в вечном движении; это знали и тогда. Но, по тогдашнему представлению, это движение столь же вечно вращалось в одном и том лее круге и, таким образом, оставалось, собственно, на том же месте: оно всегда приводило к одним и тем же последствиям». (Ф. Энгельс, Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, Госполитиздат, 1952, стр. 21).

Согласно этому метафизическому взгляду звёздный мир и солнечная система остаются такими, какими они были от века, здесь ничто не уничтожается и ничто не возникает вновь. Ни одно животное, ни одно растение на земле с самых древнейших времён не стало качественно другим. История общества якобы также является повторением одних и тех же этапов. В этом отношении наиболее показательна общественная теория итальянского философа Вико (1668—1744), который считал, что общество совершает непрерывно повторяющиеся круговороты. По Вико, оно сначала переживает период детства, когда господствуют религиозное мировоззрение и деспотия; затем наступает период юности с господством аристократии и рыцарства; наконец, период зрелости, когда процветают наука и демократия и когда вместе с тем общество идёт вспять, к упадку. Период упадка сменяется вновь периодом детства. И так далее и так далее.

В буржуазной социологии эпохи империализма «теория круговоротов» приобрела откровенно реакционный характер. Об этом говорят взгляды Шпенглера — идеолога немецких империалистов, одного из идейных предшественников фашизма. Общество, по Шпенглеру, проходит три ступени развития: зарождение, расцвет и упадок. Современный этап человеческой истории, заявлял он, — это будто бы «этап заката», когда «все достижения современной культуры должны быть разрушены». Захватнические войны, порабощение одного человека другим диктуются якобы самим ходом человеческой истории. Особенность цивилизации XX веха такова, вещал этот мракобес, что человек стремится к завоеванию территорий. Такова была «философия» одного из первых идеологов немецких империалистов.

В таком же духе о «гибели цивилизации» и «движении общества вспять» кричат ныне лакеи американо-английских поджигателей новой мировой войны.

«Подобно свинье мы катимся по склону к варварскому существованию среди грязных развалин», — утверждает в своём «творении» «Дорога к сервису» отъявленный мракобес и человеконенавистник В. Фогт. Ему вторят европейские лакеи американских империалистов. «До конца текущего века, если не случится чего-либо непредвиденного, — вещает небезызвестный идеолог империалистической реакции Б. Рассел, — может произойти следующее: конец человеческой жизни, а возможно и всякой жизни на земле, возвращение к варварству, объединение мира под властью одного правительства» (подразумевается мировое господство американских монополистов). Реакционный социолог Альберт Швейцер в вышедшей в 1949 году книге «Философия цивилизации» заявляет, что современная западная цивилизация находится в состоянии глубокого упадка, ибо земля якобы больше не имеет в резерве одарённых народов, способных занять надлежащее место в будущем. «Выход» лакей американского империализма видит в том, чтобы призвать американцев занять место «лидера в духовной жизни» человечества.

Так пессимистические прорицания о «гибели цивилизации» и «конце человеческой жизни» служат чёрному делу империалистической реакции — стремлению заставить народы капиталистических стран безропотно подчиниться американским империалистам.

Подобные «теории» являются признаком глубокого загнивания капиталистического строя. Они служат «теоретическим обоснованием» империалистического разбоя, средством борьбы против стремления масс к коммунизму. Неизбежная гибель отжившего капиталистического строя трактуется ими как гибель всей цивилизации. Таковы жульнические трюки авторов «теории круговоротов».

Положение о поступательном, прогрессивном развитии в домарксистской философии было сформулировано Гегелем в виде закона «отрицания отрицания». У Гегеля этот закон выступает как основа построения всей его системы. Однако рациональная идея развития по восходящей линии у Гегеля дана в идеалистической, мистической форме.

Маркс и Энгельс подвергли резкой критике идеалистическую диалектику Гегеля. Они создали новый, в корне противоположный идеалистической диалектике Гегеля метод — марксистский диалектический метод. Но в трудах Маркса и Энгельса в ряде случаев сохранилось выражение «отрицание отрицания», внесённое в философию Гегелем. Совершенно, очевидно, что выражение «отрицание отрицания», как и все другие положения диалектики, у Маркса и Энгельса имеет принципиально иное значение, чем у Гегеля.

Когда Дюринг выдвинул лживое утверждение, будто Маркс пользуется гегелевской формулой «отрицание отрицания» для обоснования своих социально-экономических выводов, Энгельс дал сокрушительный отпор такого рода нелепым утверждениям. Маркс никогда, писал Энгельс, не доказывал исторической необходимости смены капитализма социализмом на основе «отрицания отрицания». Выводы Маркса всегда основывались на исследовании огромнейшего фактического материала, на данных реально происходящего исторического процесса. Маркс вкладывал в эту формулу тот смысл, что в действительном мире развитие идёт по восходящей линии, что происходит отрицание старого новым.

В. И. Ленин также выступал против извращения врагами марксизма понятия «отрицание отрицания» в учении Маркса.

Когда в 30-х годах прошлого столетия представитель либерального народничества Михайловский выступил с клеветническими измышлениями по адресу Маркса, утверждая, будто Маркс свои положения доказывает не чем иным, как гегелевской «триадой» (положение — отрицание — отрицание отрицания), Ленин дал Михайловскому резкую отповедь.

«...Энгельс говорит, — писал Ленин, — что Маркс никогда и не помышлял о том, чтобы «доказывать» что бы то ни было гегелевскими триадами, что Маркс только изучал и исследовал действительный процесс, что он единственным критерием теории признавал верность ее с действительностью». (В. И. Ленин, Соч., т. 1, изд. 4, стр. 146).

Формулируя основные черты марксистского диалектического метода, товарищ Сталин охарактеризовал процесс развития как поступательное, восходящее движение от простого к сложному, от низшего к высшему.

«...Диалектический метод считает, — пишет товарищ Сталин, — что процесс развития следует понимать не как движение по кругу, не как простое повторение пройденного, а как движение поступательное, как движение по восходящей линии, как переход от старого качественного состояния к новому качественному состоянию, как развитие от простого к сложному, от низшего к высшему». (И. В. Сталин, Вопросы ленинизма, 1952, стр. 576).

Движение по восходящей линии от низшего к высшему, от простого к сложному является непреложным законом развития. Это происходит потому, что новое качественное состояние вступает в противоречие со старым, в результате новое преодолевает, отрицает старое.

Классики материалистической диалектики указывают, что борьбу нового со старым и отрицание старого новым необходимо понимать в соответствии с объективной природой смены старого новым. По сравнению со старым новое качественное состояние предмета или явления выступает как более богатое и полное по своему содержанию.

В диалектике, говорил Энгельс, отрицать не значит просто сказать «нет», или объявить вещь несуществующей или уничтожить её любым способом. Следует помнить, что новое вырастает на базе старого и включает в себя всё положительное, что было в старом. «Не голое отрицание, не зряшное отрицание, — писал Ленин, — не скептическое отрицание, колебание, сомнение характерно и существенно в диалектике, — которая, несомненно, содержит в себе элемент отрицания и притом как важнейший свой элемент, — нет, а отрицание, как момент связи, как момент развития, с удержанием положительного...». (В. И. Ленин, Философские тетради, 1947, стр. 197).

Каждая новая общественно-экономическая формация сохраняет и развивает дальше то положительное, что было создано предыдущими поколениями людей, развивает производительные силы, технику, науку и культуру.

Товарищ Сталин высмеял тех горе-марксистов, которые утверждали, что пролетариат не должен пользоваться старыми техническими достижениями, а должен уничтожить старые, «буржуазные» железные дороги, здания, станки, оборудование и всё создать заново, и которые получили за это прозвище «троглодитов».

Поступательный характер движения, однако, не исключает временных отклонений от основной тенденции движения вперёд.

Марксистский диалектический метод учит видеть не только восходящую прогрессивную линию развития в природе и обществе, но и возможные временные отступления, попятные движения, например реакционные движения в общественной жизни. В каждой исторической эпохе, говорил Ленин, всегда есть отдельные движения то вперёд, то назад, отклонения от среднего типа и среднего темпа движения. Развитие по восходящей линии — это сложный и противоречивый процесс, который содержит в себе и элементы движения назад, зигзаги и т. п.

«...представлять себе всемирную историю, — писал Ленин, — идущей гладко и аккуратно вперед, без гигантских иногда скачков назад, недиалектично, ненаучно, теоретически неверно». (В. И. Ленин, Соч., т. 22, изд. 4, стр. 296).

Это положение товарищ Сталин ярко иллюстрирует на примере развития революции, «...революция, — говорит И. В. Сталин, — развивается обычно не по прямой восходящей линии, в порядке непрерывного нарастания подъёма, а путём зигзагов, путём наступлений и отступлений, путём приливов и отливов, закаляющих в ходе развития силы революции и подготавливающих её окончательную победу». (И. В. Сталин, Соч., т. 7, стр. 94).

История знает такие движения назад, как реставрация династии Бурбонов во Франции после разгрома Наполеона I, эпоха реакции в России после поражения революции 1905—1907 годов, гитлеровский режим в Германии в 1933—1945 годах, установление фашистского режима шпионско-провокаторской клики Тито в Югославии, нынешняя фашизация США и т. д.

Но эти попятные движения в истории не отменяют общей прогрессивной линии исторического развития. В силу объективных законов действительности поступательное движение в конечном счёте всегда пробивает себе дорогу вопреки временным отливам и всей кажущейся случайности исторических событий.

В самом деле, как ни свирепствовало царское самодержавие в период реакции, какие жестокие меры ни принимало оно против пролетариата, победа в конце концов осталась на стороне последнего. То же можно сказать и о фашизме. Установление в ряде буржуазных стран открытой фашистской диктатуры — это, безусловно, шаг назад, проявление реакции. Но, как показывает практика революционной борьбы, господство фашизма временно, преходяще. Ярким примером тому является факт крушения в ряде стран реакционных, фашистских и профашистских режимов в результате второй мировой войны.

Старый мир, мир капитализма, исчерпал свои прогрессивные возможности. Капиталистические производственные отношения превратились в оковы общественного развития. Новый мир, мир социализма, растёт и крепнет, неодолимо идёт на смену исторически отжившему капиталистическому обществу.

С каждым днём в сознании народных масс капиталистических стран зреет сознание необходимости борьбы за новую, социалистическую жизнь. На пути масс к социализму стоят силы империализма и реакции.

Эти реакционные силы стремятся задушить свободу везде, где только возможно, и насадить фашизм. Но как ни беснуются, как ни злобствуют силы империалистической реакции, им не остановить движения общества вперёд, не сломить воли и стремления масс к миру, демократии, социализму, не задержать крушения капитализма. Мы живём в такой век, когда все дороги ведут к коммунизму. Поэтому антиимпериалистические силы, отстаивающие права и независимость народов, мир и исторический прогресс, непобедимы. Этим силам принадлежит; будущее.

Во главе могучего лагеря мира, демократии и социализма стоит Советский Союз и его славная Коммунистическая партия, снискавшие своей решительной борьбой против империалистических сил агрессии и реакции любовь и доверие всех свободолюбивых народов. Товарищ Сталин в своей исторической речи на XIX съезде Коммунистической партии Советского Союза показал, как велико значение взаимного доверия и взаимной поддержки между нашей страной и нашей партией, с одной стороны, и братскими народами и братскими партиями за рубежом — с другой, в борьбе против империализма и реакции, показал, по какому пути должны пойти трудящиеся всего земного шара, чтобы отстоять дело мира, демократии и социализма. Речь товарища Сталина на XIX съезде Коммунистической партии является руководством к действию для всех народов в их борьбе против поджигателей войны, против реакции и фашизма.

 

Значение положения о переходе количественных изменений в коренные, качественные для практической деятельности партии пролетариата

 

Третья черта марксистской диалектики учит рассматривать развитие как переход количественных изменений в коренные, качественные. Применение этого положения к истории общества, к практической деятельности партии пролетариата приводит к важнейшим революционным выводам. «Если, — указывает товарищ Сталин, — переход медленных количественных изменений в быстрые и внезапные качественные изменения составляет закон развития, то ясно, что революционные перевороты, совершаемые угнетёнными классами, представляют совершенно естественное и неизбежное явление.

Значит, переход от капитализма к социализму и освобождение рабочего класса от капиталистического гнёта может быть осуществлено не путём медленных изменений, не путём реформ, а только лишь путём качественного изменения капиталистического строя, путём революции.

Значит, чтобы не ошибиться в политике, надо быть революционером, а не реформистом». (И. В. Сталин, Вопросы ленинизма, 1952, стр. 580).

Сторонники метафизики, враги диалектики и социализма, боятся революционного метода познания и преобразования общественной жизни. Всякого рода реформисты, правые социалисты в том числе, в своих попытках обосновать мирное врастание капитализма в социализм, оправдать свой отказ от пролетарской революции и диктатуры пролетариата опирались и опираются на метафизическое отрицание коренных, качественных общественных преобразований путём скачков, революций. Они твердят о плановом, гармоничном развитии капиталистического общества, без социальных взрывов и потрясений.

«Экономисты», меньшевики, ревизионисты II Интернационала выступали против решительной борьбы с капиталом, пытались свести рабочее движение к формам, приемлемым для буржуазии. В области философии, указывал Ленин, ревизионисты шли в хвосте буржуазной профессорской «науки», опошляли марксистскую философию, заменяли марксистскую революционную диалектику, казавшуюся им слишком «хитрой», буржуазной теорией эволюции, как теорией «простой» и спокойной.

Оппортунисты усиленно пропагандировали пресловутую «теорию производительных сил», смысл которой заключается в том, что развитие капиталистической экономики якобы само собою, автоматически приводит к социализму.

Оппортунистическую линию услужения буржуазии в наше время продолжают правые социалисты, но делают это в ещё более опасной для дела социализма форме, чем их предшественники. Они утверждают, будто переход к социализму возможен путём постепенного превращения капиталистических предприятий в «социалистические», превращения буржуазного государства в государство «социалистическое». Таким образом, они не выступают прямо и откровенно как противники социалистического преобразования общества, как враги демократии. Напротив. Они клянутся в своей приверженности делу демократии и социализма. Но в то же время они отвергают тот единственно возможный путь перехода от капитализма к социализму, который указывает трудящимся марксизм-ленинизм, путь революционного преобразования капиталистического общества в социалистическое, уничтожения буржуазного государства и частной собственности на средства производства.

В этом отношении показательны рассуждения такого правого социалиста, как недавно умерший лидер австрийских правых социалистов Реннер. В своей работе «Новый мир и социализм», вышедшей в 1946 году, он утверждал, что якобы теперь противоречие между трудом и капиталом «не является типичным и не определяет ход развития». Выступая как откровенный апологет буржуазной демократии, Реннер заявлял, что наиболее подходящим институтом для мирного осуществления социализма является буржуазное государство с его атрибутами «демократии» и «народоправства», которое якобы способно отстаивать интересы «всех классов», «всех слоев общества». Раз в государственном аппарате ныне большинство социалистов и профсоюзных работников, говорил Реннер, то речь должна итти лишь о том, чтобы последние взяли верх на парламентских выборах, как это удалось в 1945 году лейбористам в Англии.

В таком же духе рассуждают и другие правые социалисты.

Так, в вышедших в 1952 году книгах лейбористских теоретиков под названиями «Социализм. Новые заявления о принципах» и «Новые фабианские очерки» всячески доказывается, что современный капитализм якобы «трансформировался», претерпел «коренные» изменения, что он уже представляет собою «не буржуазное общество, а послекапиталистическое общество».

В этих произведениях проводится та мысль, что в Англии сегодня нет противоположных друг другу классов, а современное английское государство «больше не является исполнительным комитетом буржуазии: буржуазия становится управляющим, работающим на общество». Выступая против идеи революционной замены капитализма социализмом, лейбористские «теоретики» утверждают, что «не существует двух основных и противоположных систем, а есть лишь бесконечная серия переходных систем», при этом под «серией переходных ступеней» понимается не что иное, как государственно-монополистический капитализм, подчинение государственного аппарата крупным монополиям.

Таким образом, выступая на словах за социализм, правые социалисты на деле стремятся удержать трудящиеся массы капиталистических стран в цепях империалистического рабства, убедить их в «необходимости» сохранения капиталистического строя.

Утверждение правых социалистов о том, что якобы возможно преобразование капиталистического общества в социалистическое без ломки революционным путём капиталистических порядков, опровергается всем опытом истории. История учит, что ни один общественный строй не уступает место другому без коренной ломки его экономических и политических основ, ни один господствующий класс не уступает место другому без борьбы, без решительных битв.

Буржуазия никогда не откажется от своих преимуществ, никогда не передаст средств производства и политической власти в руки всего общества. Переход от капитализма к социализму может быть совершён только путём коренных, качественных изменений старого, капиталистического строя, путём революции.

Мы поступили бы очень глупо, писал Энгельс, если бы скрестили руки и стали спокойно ожидать получения своих прав. Нас, пролетариев, никто не освободит, если мы не освободим себя сами.

Вот почему основоположники научного коммунизма обращали особое внимание на то, чтобы показать пролетариату и широким массам трудящихся, что своего освобождения они могут добиться только путём пролетарской резолюций и завоевания диктатуры пролетариата. Учение Маркса и Энгельса о революционном преобразовании капиталистического общества в социалистическое в новых исторических условиях продолжили и гениально развили дальше Ленин и Сталин. Победа над буржуазией, учат Ленин и Сталин, невозможна без решительной ломки старого экономического и политического уклада, без долгой, упорной и отчаянной борьбы.

«Не бывало еще в истории таких случаев, — учит товарищ Сталин, — чтобы умирающая буржуазия не испробовала всех остатков своих сил для того, чтобы отстоять своё существование». (И. В. Сталин, Соч., т. 12, стр. 37).

В работе «Анархизм или социализм?» товарищ Сталин указывал, что решающим средством, при помощи которого пролетариат свергнет капиталистический строй, является социалистическая революция. (См. И. В. Сталин, Соч., т. 1, стр. 345).

Неуклонно пропагандируя идею революционного преобразования капиталистического общества в социалистическое, классики марксизма-ленинизма предупреждают, что нельзя перепрыгивать через неизжитые этапы рабочего движения, нельзя решать задачи революционного преобразования общества без предварительной подготовки. Марксистское понимание форм и методов революционной классовой борьбы исключает как реформистское признание только частичных требований, не затрагивающих основ капитализма, так и различного рода левацкие заскоки, требования внезапных, неподготовленных «скачков».

Ленин и Сталин указывали, что наряду с ревизионистами II Интернационала, признающими только частичные реформы в качестве единственного средства перехода от капитализма к социализму, врагами марксизма являются анархисты, признающие только неожиданные и неподготовленные взрывы, катастрофы. Отрицая эволюционную форму развития, анархисты отвергают подготовительную работу для победоносной революции, а следовательно, и самую революцию. «Великие дни» революции, говорят они, наступают сами собой, стихийно.

Несмотря на формальное различие, у реформистов и анархистов существует то общее, что и те, и другие выступают против революционной борьбы рабочего класса, против необходимости завоевания диктатуры пролетариата. И те, и другие являются проводниками буржуазного влияния, агентами буржуазии в рабочем движении, «И те, и другие, — писал Ленин, — тормозят самое важное, самое насущное дело: сплочение рабочих в крупные, сильные, хорошо функционирующие, умеющие при всяких условиях хорошо функционировать, организации, проникнутые духом классовой борьбы, ясно сознающие свои цели, воспитываемые в действительно марксистском миросозерцании». (В. И. Ленин, Соч., т. 16, изд. 4, стр. 319).

Партия большевиков под руководством Ленина и Сталина всегда вела беспощадную борьбу на два фронта: как против правых, так и против «левых» оппортунистов. Так, в период индустриализации страны и коллективизации сельского хозяйства партия разгромила злейших врагов рабочего класса — троцкистов и бухаринцев, которые, начав с нападок на теоретические и тактические основы марксизма-ленинизма, закончили тем, что превратились в банду провокаторов, убийц и шпионов, в прямых агентов фашизма.

«Не разбив троцкистов и бухаринцев, — учит товарищ Сталин, — мы не смогли бы подготовить условия, необходимые для построения социализма». («История ВКП(б). Краткий курс», стр. 344).

И. В. Сталин неоднократно указывал на необходимость точного учёта объективных условий, их готовности, зрелости при проведении тех или иных мероприятий стратегического характера. Например, в период сплошной коллективизации большевистская партия проводила беспощадную борьбу как с проявлениями правого оппортунизма, состоявшими в стремлении пустить дело коллективизации на самотёк и тем самым погубить его, так и с «левыми» загибщиками, пытавшимися переводить крестьян на колхозный путь мерами административного нажима.

В феврале 1930 года было коллективизировано 50 процентов крестьянских хозяйств. Это была величайшая победа партии и Советского государства. Но вместо того чтобы закрепить достигнутые успехи, пойти по пути хозяйственного и организационного укрепления колхозов, некоторые руководители стали увлекаться высокими процентами роста колхозов, пытались переходить сразу к высшей форме кооперации — коммуне. Подобные левацкие перегибы в деле коллективизации крестьянских хозяйств лили воду на мельницу врагов, создавали благоприятную почву для кулацкой агитации против колхозов.

Партия дала «левым» загибщикам решительный отпор. В статьях «Головокружение от успехов» и «Ответ товарищам колхозникам» И. В. Сталин с предельной ясностью показал, в чём сила колхозного хозяйства и каким образом должны строиться колхозы. Из того факта, говорил товарищ Сталин, что у нас налицо все предпосылки для полной победы социализма в деревне, что само крестьянство охотно идёт в колхозы, вовсе не вытекает, что преобразование деревни в духе социализма нужно начинать прямо с высшей формы — коммуны. Дело не в том, чтобы без всякого учёта реальных возможностей довести охват крестьянских хозяйств до 100 процентов, а в том, чтобы укрепить имеющиеся колхозы в хозяйственном и организационном отношении.

«Искусство руководства есть серьёзное дело, — указывал товарищ Сталин в статье «Головокружение от успехов». — Нельзя отставать от движения, ибо отстать — значит оторваться от масс. Но нельзя и забегать вперёд, ибо забежать вперёд — значит потерять массы и изолировать себя. Кто хочет руководить движением и сохранить вместе с тем связи с миллионными массами, тот должен вести борьбу на два фронта — и против отстающих и против забегающих вперёд». (И. В. Сталин, Соч., т. 12, стр. 199).

Ленинско-сталинское положение о сочетании двух форм движения имеет огромное значение как в борьбе нашего народа за коммунизм, так и в борьбе трудящихся капиталистических стран против власти капитала и реакции.

Осуществляя великий план завершения строительства социалистического общества и постепенного перехода от социализма к коммунизму, советские люди под руководством Коммунистической партии Советского Союза идут к вершинам коммунизма. Совершенно очевидно, что такой исторический скачок возможен только при условии создания соответствующих условий и предпосылок.

Товарищ Сталин в своём гениальном труде «Экономические проблемы социализма в СССР» начертал величественную программу коммунистического строительства в нашей стране, дал глубокое научное решение таких социальных проблем и программных вопросов коммунизма, как уничтожение противоположности между городом и деревней, между умственным и физическим трудом, а также разработал вопрос о ликвидации остающихся ещё в социалистическом обществе существенных различий между ними. Выдвинутые товарищем Сталиным программные положения об основных предварительных условиях подготовки перехода к коммунизму — непрерывном росте всего общественного производства с преимущественным ростом производства средств производства, поднятии колхозной собственности до уровня общенародной собственности и замене товарного обращения системой продуктообмена, культурном росте членов общества до такого уровня, который обеспечил бы всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, — определяют пути и перспективы движения советского общества вперёд.

Указывая на эти условия перехода к коммунизму, товарищ Сталин вместе с тем предупреждает против легкомысленного забегания вперёд — перехода к высшим экономическим формам без предварительного создания предпосылок для такого перехода.

Борьба за торжество коммунизма в СССР означает укрепление основ и принципов социализма. Всемерное укрепление и развитие двух форм социалистической собственности обеспечивает переход к единой, коммунистической форме собственности. Всемерное укрепление и развитие денежной системы и торговли подготавливает переход к коммунистическому распределению — без денег и торговли. Всемерное развитие национальной по форме и социалистической по содержанию культуры ведёт к единой по форме и по содержанию коммунистической культуре. Всемерное укрепление основного принципа социализма «от каждого по способностям, каждому по труду» подготавливает условия для перехода к основному принципу коммунизма «от каждого по способностям, каждому по потребностям».

Марксистско-ленинское учение о двух формах движения служит теоретическим оружием и в борьбе трудящихся масс капиталистических стран против капиталистического рабства. Оно учит тому, что коренное преобразование капиталистического общества немыслимо без решительной ломки старых экономических и политических отношений. Пока трудящиеся классы под руководством пролетариата не свергнут политического господства буржуазии и не возьмут власть в свои руки, никакие частичные преобразования не приведут к замене капитализма социализмом. Практика строительства социализма в СССР и в странах народной демократии служит тому ярчайшим подтверждением.

Вместе с тем учение материалистической диалектики о двух формах движения предостерегает и от ошибок, названных Лениным «детской болезнью «левизны»». Перед коммунистическими и рабочими партиями, перед всеми трудящимися капиталистического мира стоит сложная и трудная задача собирания сил, использования всех форм и методов борьбы, кропотливой «будничной» работы во всех слоях трудящегося населения, ибо только такая подготовительная работа может привести к коренным, качественным преобразованиям, к торжеству социализма.