Спецсообщение Бойцова И.В. Сталину. 4 декабря 1938 г.

4 декабря 1938 г.

Совершенно секретно

Серия «К»

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) товарищу СТАЛИНУ

Лично

На основании приказа б. Народного Комиссара Внутренних Дел Союза ССР — Генерального Комиссара Государственной Безопасности тов. ЕЖОВА за № 00606 от 17 сентября 1938 года, Особая Тройка при Управлении НКВД Орловской области рассматривала 61 дело ДТО НКВД Московско-Киевской ж.д. при ст. Брянск.

В процессе слушания дел у нас вызвало сомнение, что из представленных дел все обвиняемые сознались, и что кроме сознания обвиняемых никаких других материалов в делах нет, и что даже между обвиняемыми однодельцами не произведены очные ставки. По некоторым делам у нас вызвало сомнение «национальная принадлежность», так как в справках ранее было указано, что некоторые арестованные: «поляк», «латыш», а при проверке следственного дела оказалось, что они белорусы, украинцы и т.д. Несмотря на то, что в отношении некоторых Тройка считала возможным по материалам следствия выносить приговора, в том числе по 1-й категории, однако, мы решили из приговоренных к расстрелу 6 человек вызвать для передопроса и поручили лично Начальнику Управления НКВД по Орловской области тов. СИМАНОВСКОМУ их передопросить.

По указанию Транспортного Отдела НКВД СССР 12-го октября прибыл в Орел нач. ДТО ГУГБ НКВД Московско-Киевской ж.д. капитан государственной безопасности тов. ГОРЮНОВ и тов. СИМАНОВСКИЙ вместе с ним передопросил нижеследующих арестованных:

1. МАКСИМОВИЧА Юрия Францевича

2. НАРКУНА Владимира Адамовича

3. КАВЕЦКОГО Антона Ионарьевича

4. ЛАШКОВА Александра Платоновича

5. ГЕРЧУК Степана Захарьевича и

6. КУКСА Феодосия Игнатьевича.

В процессе допроса, они от своих показаний о принадлежности к иностранным разведкам отказались, за исключением ЛАШКОВА Александра Платоновича (о нем ниже) и объяснили, что они дали показания в Брянске и Калуге по уговору следователей, что все это идет на пользу Советской власти и что когда они возражали следователям и заявляли, что за это их Советская власть строго накажет, что они, якобы занимались шпионской деятельностью, то следователи им разъяснили, что главное это дать эти показания на предварительном следствии, а на суде они могут от всего отказаться и их советский суд, безусловно, освободит.

Такие заявления были в разной форме от всех вышеуказанных арестованных.

В процессе допроса установлено — явная фальсификация при определении национальной принадлежности отдельных арестованных и других материалов следствия, в частности:

1. МАКСИМОВИЧ Юрий Францевич, урож. б. Гродненской губ. Указано в материалах, что он поляк, на самом деле, по его заявлению, он белорус, что видно из прилагаемого паспорта и по его заявлению, из метрической выписки, которая, кстати сказать, к делу не приложена.

2. КАВЕЦКИЙ Антон Ионарьевич, в материалах сказано, что он поляк, он заявил, что им сдана метрическая выписка о том, что он русский. В паспорте также указано, что он русский.

Арестованный МАКСИМОВИЧ Юрий Францевич на предварительном следствии дал показания о том, что он является резидентом польской разведки и что им завербовано 6 человек агентов, в том числе, проходящий по делу НАРКУН Владимир Адамович. При передопросе МАКСИМОВИЧ, отказавшись от своих показаний, заявил, что его показания о разведывательной деятельности в пользу Польши он дал вымышленные, что все эти показания выдумал следователь. Так, например, он давал показания о НАРКУНЕ, а он арестованного НАРКУНА Владимира Адамовича видел один раз в жизни на каком-то собрании и что он с ним никогда не был знаком и не разговаривал.

Тут же был вызван арестованный НАРКУН Владимир Адамович, последний, отказавшись от своих показаний, заявил, что он МАКСИМОВИЧА никогда не видал и что впервые о наличии такого человека он узнал, находясь в тюрьме при Брянском ОДТО НКВД и с ним никогда не разговаривал.

Нами была произведена очная ставка между обвиняемыми МАКСИМОВИЧЕМ и НАРКУНОМ, которые на очной ставке все вышеуказанное подтвердили.

В следственном деле по обвинению КУКСА Феодосия Игнатьевича имеются материалы, что он является агентом польской разведки и что он был завербован офицером польской разведки на ст. Миклашевичи (Польша), когда он возил наши поезда со ст. Житковичи, будучи машинистом. При передопросе КУКСА заявил, что он в Польше никогда не был, что никогда наших поездов на ст. Житковичи не возил, что он в течение 28 лет проживает на ст. Брянск, за все время его работы он в стороне Полесья бывал один раз в г. Гомеле и что он удивляется как ему могут задавать такие вопросы, так как о его работе имеются документы у железнодорожной администрации.

Характерный допрос получился с арестованным ЛАШКОВЫМ Александром Платоновичем. На вопрос — подтверждает ли он свои показания, данные на предварительном следствии, он заявил:

«Данные на предварительном следствии показания я целиком и полностью подтверждаю. Я действительно являюсь резидентом латвийской и польской разведок и что я следователей не заставлял долго со мной мучиться. Я сразу разоружился и что мною начальство осталось довольно».

Такое заявление заставило нас насторожиться и ввиду того, что он завербовал ряд людей, тов. СИМАНОВСКИЙ начал детализировать обстоятельства вербовок и на его вопрос — пусть расскажет кого он завербовал, когда и при каких обстоятельствах, он несколько человек назвал по фамилии, а двух или трех человек он не мог припомнить фамилии. Тогда, естественно, ему был задан следующий вопрос — как же, мол, так, завербовали людей в шпионскую организацию и не знаете имен и отчеств. В процессе этого разговора, арестованный ЛАШКОВ полез к себе в карман и вытащил какой-то клочок бумажки и начал перечислять фамилии и в каком году он этих людей вербовал.

Поинтересовавшись, что это за клочок бумаги, оказалось, что на клочке бумаги выписаны фамилии, имя и отчество обвиняемых и время вербовок.

На основании передопроса, мы пришли к выводу, что в отношении этих людей приговора приводить в исполнение ни в коем случае нельзя и что необходимо немедленно детальнейшим образом проверить ход предварительного следствия по всем делам, которые представлены для рассмотрения Особой Тройки при Управлении НКВД Орловской области, так как почти во всех делах, кроме показаний самих обвиняемых, никаких агентурных и следственных материалов не имеется.

Решение Тройки от 1-го октября 1938 года по Брянским делам, специальным решением Особой Тройки отменено и все дела лично переданы начальнику ДТО НКВД Московско-Киевской ж.д. капитану государственной безопасности тов. ГОРЮНОВУ, для расследования.

Из всего изложенного видно, что органы ДТО НКВД Моск.-Киев. ж.д., которые вели следствие, огульно подошли к обвиняемым, допустили грубейшие нарушения при ведении следствия и допросов.

В связи с этим Особая Тройка при Управлении НКВД по Орловской области решила передать этот материал ДТО НКВД Моск.-Киев. ж.д., одновременно сообщил в НКВД СССР (13/X—38 г. № 3283).

Несмотря на наши неоднократные напоминания НКВД СССР, до сего времени этот вопрос не рассмотрен.

Прошу Вашего воздействия на НКВД СССР, с целью ускорения разбора этого вопроса.[1]

Секретарь Орловского обкома ВКП(б) БОЙЦОВ

№ 1086

4 декабря 1938 г.

гор. ОРЕЛ