Протокол допроса С.Х. Ходжанова. 31 июля 1937 г.

31 июля 1937 г.[1]

ХОДЖАНОВ С.Х. — 1894 года рождения, происходит из Туркменского района, Южно-Казахстанской области, Казахской ССР. В 1917 году окончил Ташкентскую учительскую семинарию, член ВКП(б) с марта 1920 года, занимал ряд руководящих областей в бывшей Туркестанской республике и Казахстане, был секретарем Казахского краевого комитета ВКП(б) в 1925 году.

До ареста — занимал должность заместителя уполномоченного Комиссии Советского Контроля по Узбекской ССР.

Вопрос: Вам предъявляется обвинение в том, что Вы являетесь одним из руководителей антисоветской пантюркистской организации, действовавшей против советской власти в блоке с центрами троцкистов и правых.

Предлагаем Вам дать откровенные показания обо всей проводившейся Вами нелегальной антисоветской деятельности и выдать Ваших сообщников.

Ответ: Да, я дам откровенные, исчерпывающие показания обо всей своей антисоветской работе, которую я вел против советской власти совместно с ругими врагами народа на протяжении почти 20 лет.

Я расскажу о той мерзкой, предательской роли, которую я и мои сообщники играли за весь этот период.

Я не намерен скрывать от следствия о политическом блоке, который заключила наша антисоветская организация с центрами троцкистов и правых, о террористической, диверсионно-повстанческой деятельности нашей организации, которую мы вели совместно с правотроцкистскими центрами, о наших контрреволюционных связях с закордонными разведками и эмигрантскими националистическими центрами в лице ЧОКАЕВА, ВАЛИДОВА и других, агентурой которых мы являлись.

В результате тщательного, объединенного анализа пройденного мною преступного пути активной борьбы против ВКП(б) и советской власти, сознавая всю тяжесть совершенных мною преступлений, я прихожу к необходимости, как собственного разоружения, так и разоружения всей нашей антисоветской националистической организации.

Вопрос: Расскажите подробно, когда и при каких обстоятельствах вы примкнули к пантюркистанскому движению?

Ответ: Моя деятельность, как буржуазного националиста, — началась в 1917 году в организованном мною учительском кружке под названием «Кенес».

После февральской революции я в числе других моих политических единомышленников организовал в Ташкенте филиал байско-националистической партии «Алан».

Созданный мною филиал имел свою газету «Берлик-Тун». В состав комитета в редакции этой газеты вошли: я — ХОДЖАНОВ Султанбек, ЧОКАЕВ Мустафа, ТОХТАБАЕВ Иса, БОРИЕВ Кумуш Али (туркмен), АСФЕНДИАРОВ Санжар, АКАЕВ Серижбай, КУРУМЧИН Альмухамед, УТЕГЕНОВ Садык, КЕНЕСАРИН Азимхан, КАСЫМОВ Ибрай, РЫСКУЛОВ Турар, ДЖАНУЗАКОВ Сейдалин, всего более 50 человек. Впоследствии большинство из них вошли в пантюркистскую организацию.

В период подготовки Октябрьского переворота орган нашей организации «Берлик-Тун» вел систематическую травлю большевиков и призывал население к борьбе с ними.

Октябрьскую революцию я и другие буржуазные националисты, в том числе ЧОКАЕВ Мустафа, АКАЕВ Серижбай, ХОДЖИКОВ КОНГИР Ходжа, УРАЗАЕВ Абдрахман, БОРИЕВ Кумуш-Али, ТЫНЫШПАЕВ Мухамеджан встретили враждебно и под флагом Всетуркистанского чрезвычайного съезда мы объединили наиболее реакционные буржуазно-националистические элементы Туркестанского края под лозунгом непризнания советской власти и образования самостоятельной буржуазной «Кокандской автономии».

На этом съезде было создано правительство во главе с премьером ТЫНЫШПАЕВЫМ, которого впоследствии сменил ЧОКАЕВ Мустафа. «Кокандская автономия» явилась основоположницей басмаческого движения в Средней Азии и в начале 1918 г. была разогнана.

Кокандская авантюра является одним из этапов моей борьбы против Советской власти вскоре после октябрьской революции.

В конце 1919 года Алаш-Орда, действовавшая против советской власти в Центральном Казахстане, также была разгромлена.

Потерпела поражение и малая «Алаш Орда» в Западном Казахстане.

Успешное развитие военных операций Красной Армии на фронтах Сибири, в Оренбурге и Актюбинске привело к окончательному разгрому Алаш-Орды, установлению советской власти во всех областях Казахстана и организации Казахской автономной республики.

В связи с этим возникла необходимость в изменении нашей тактики в борьбе с советской властью и в переходе от открытой борьбы к методам подпольной деятельности. В этих целях мы выдвинули задачу проникнуть в ряды ВКП(б) и занять руководящие посты в партийно-советских органах. Исходя из этой установки многие из нас вступили в ВКП(б) и заняли руководящие посты. В частности, я в 1920 году устроился на советскую работу и в марте месяце того же года вступил в ряды ВКП(б), заняв пост народного комиссара внутренних дел Туркестанской республики и одновременно являясь заместителем председателя Туркестанского ЦИКа.

С этого момента начинается моя контрреволюционная двурушническая деятельность в рядах ВКП(б), направленная к созданию алаш-ордынского подполья и продолжению борьбы с советской властью.

Теперь разрешите перейти ко второму этапу моей контрреволюционной деятельности, начавшейся с 1920 года, после того как я с обманной двурушнической целью проник в ряды ВКП(б).

Вопрос: При каких обстоятельствах и когда вы установили блок с пантюркистской организацией?

Ответ: В декабре 1919 года, находясь в Актюбинске на съезде советов. Я встретился там с одним из руководителей алаш-орды *БАЙТУРСУНОВЫМ*[2], который информировал меня о состоянии алаш-ордынского подполья после разгрома. БАЙТУРСУНОВ сообщил, что основные алаш-ордынские кадры сохранены и что он, ДУЛАТОВ и БУКЕЙХАНОВ считают необходимым войти в блок с пантюркистами для дальнейшей борьбы с советской властью.

В дальнейшем разговоре БАЙТУРСУНОВ высказался за необходимость концентрации алаш-ордынцев в Ташкенте, поскольку Средняя Азия является одним из наиболее благоприятных плацдармов для борьбы с советской властью, в связи с положением в Восточной Бухаре и наличием там басмаческого движения.

По всем вопросам, выдвинутым БАЙТУРСУНОВЫМ, мы достигли соглашения.

В осуществление этой задачи в Москве в 1920 году состоялось подпольное совещание между алаш-ордынским главарем БАЙТУРСУНОВЫМ, руководителем башкирских националистов ЗАКИ ВАЛИДОВЫМ и туркестанским пантюркистом РЫСКУЛОВЫМ.

На этом совещании было принято решение о совместной борьбе против советской власти всех буржуазно-националистических организаций Средней Азии, Казахстана и Башкирии на платформе пантюркизма.

Вопрос: Что Вам известно об антисоветской деятельности пантюркистской организации?

Ответ: В 1918 году пантюркисты развернули большую антисоветскую работу в бывшем Туркестанском крае, в особенности в Ташкенте, и при участии турецких офицеров, находившихся на территории Туркестанского края, создали пантюркистскую организацию «Иттихад-Ва-Таракки» («Единение и прогресс»). В эту организацию вошел ряд видных националистов Туркестанского края и Бухары, в том числе *РЫСКУЛОВ, ХОДЖАЕВ Файзула, РАХИМБАЕВ, ХОДЖИБАЕВ, КАРИМОВ, МУНАВАРКОРЫ, НИЗАМЕТДИН ХОДЖАЕВ, Турсун ХОДЖАЕВ, ИРМУХАМЕДОВ, СЕРГАЗИЕВ и другие*.

«Иттихад-Ва-Таракки» имела свой центральный комитет и филиалы во всех областях Туркестанской республики.

Рассматривая возможную победу большевизма, как наступление колониальной кабалы над тюрко-татарскими народами, «Иттихад-Ва-Таракки» стремилась к объединению тюрко-татарских народов и установлению буржуазной республики, независимой от Советского Союза.

Вопрос: Кто персонально осуществлял связь между алаш-ордынской и пантюркистской организациями?

Ответ: В основном связь между пантюркистской и алаш-ордынской организациями осуществлялась БАЙТУРСУНОВЫМ, БОЛГАН-БАЕВЫМ Хайридином, АДИЛЕВЫМ Динь-Мухамедом, БРИМЖАНОВЫМ Газымбеком.

Вопрос: Расскажите о вашей антисоветской деятельности в последующий период?

Ответ: Перестроившаяся алаш-ордынская организация после 1923 года наметила следующую программу действий:

1) проникать в советский аппарат, взяв его под влияние байско-националистических элементов. Ставка бралась в особенности на наркоматы финансов, юстиции, земледелия, народного просвещения, милиции, т.е. такие учреждения, которые в первую очередь являются проводниками классовой политики ВКП(б) и Советской власти;

2) проникнуть в культурные учреждения, вербовать националистические кадры среди молодежи, популяризовать лидеров алаш-орды и пропагандировать идеи буржуазного национализма;

3) бороться за сохранение авторитета родоначальника в казахском ауле, дав возможность баям и полуфеодалам влиять на перевыборные кампании;

4) поднимать авторитет мусульманского духовенства и способствовать его религиозной деятельности;

5) способствовать проникновению в ВКП(б) и комсомол классово-чуждых элементов.

Органы милиции мы стремились комплектовать социально-враждебными элементами. Алаш-ордынская организация принимала все меры к тому, чтобы милицейские части Туркестанской республики и Казахстана комплектовались своими людьми, могущими явиться надежной опорой для националистов в вооруженной борьбе с советской властью. В наркомате просвещения мы в основном занимались воспитание националистических кадров. Эта работа проводилась через БАЙТУРСУНОВА, КЕНЖИНА, ТОХТАБАЕВА, САДВАКАСОВА С., ДЖАНДОСОВА[3] и других.

В наркомате юстиции и финансов на руководящих постах также находились члены нашей организации, проводившие политику в интересах алаш-ордынской подпольной организации.

В ауле мы вели политику, направленную на засорение советского аппарата баями и муллами. В значительной части аульных советов в качестве председателей были враги советской власти. По такому же принципу комплектовались волостные учреждения. Таким образом, зачастую мы имели низовку целиком на своей стороне.

Одним из методов нашей контрреволюционной деятельности в период 1921—1925 гг. являлось использование советской печати для пропаганды национализма. Газета под названием «Ак-Жол», редактором которой я являлся, целиком была использована нашей организацией. На страницах «Ак-Жол» выступали алаш-ордынцы ДУЛАТОВ, ДЖУМАБАЕВ, БАЙТУРСУНОВ, ДОСМУХАМЕДОВ[4] и другие, открыто критиковавшие с контрреволюционных позиций национальную политику ВКП(б) и советской власти.

Печать и культурные учреждения находились в распоряжении алаш-ордынцев.

К этому времени мною был опубликован в редакции «Ак-Жол» ряд антисоветских статей, направленных на разжигание национальной вражды между казахами и другими народами Среднеазиатских республик и Казахстана.

Проводившаяся под моим руководством земельная реформа в 1920—1921 гг. также была направлена в соответствии с установками организации на извращение классовой политики Советской власти и разжигание национальной вражды между русскими, киргизами и казахами в районах Семиречья.

Одним из соучастников так называемой земельной реформы 1921 г. являлся САФАРОВ, впоследствии примкнувший к зиновьевцам и политически связавшийся со мною после 1930 г.

В основном я показал о контрреволюционной деятельности, проводившейся алаш-ордынской организацией до национального размежевания, т.е. до декабря месяца 1924 г., когда южные области Туркестанской республики отошли к Казахстану, когда выделилась Киргизская автономная область (ныне союзная республика).

В 1924—1925 гг. после национального размежевания я переехал на работу в Оренбург, в качестве одного из секретарей Казахского краевого комитета ВКП(б).

Вопрос: В чем заключалась антисоветская деятельность в период вашего пребывания на посту секретаря казахского краевого комитета ВКП(б)?

Ответ: В 1925 г. в течение 10 месяцев моего пребывания на посту секретаря Казахского крайкома ВКП(б) я провел большую работу по засорению партийного и советского аппарата социально чуждыми и враждебными элементами. В крайкоме партии, в Казахском ЦИКе и Совнаркоме было мною посажено на работу значительное число членов организации, они в свою очередь проводили работу по расстановке националистических кадров на периферии.

Я должен признать, что весь период работы на ответственных постах до отзыва меня в распоряжение ЦК ВКП(б) в конце 1925 г. являлся сплошным извращением советских принципов, бесцеремонным разгулом алаш-ордынства и борьбой с советской властью при помощи органов советской власти.

В течение 1925—1928 гг., находясь в Москве на учебе на курсах марксизма при ЦК ВКП(б), руководство антисоветской организацией я осуществлял через **ДЖАНДОСОВА, ЕСКАРАЕВА, АРАЛБАЕВА**[5], часто встречавшихся со мной непосредственно или через связистов и получавших от меня указания.

Вопрос: Кто еще кроме указанных вами лиц осуществлял руководство националистической организацией?

Ответ: Руководство националистической организацией осуществлял также РЫСКУЛОВ Турар, Смагул САДВАКАСОВ, НУРМАКОВ, **СУЛТАНБЕКОВ, МУСТАМБАЕВ, ДИВЕЕВ, САРЫМУЛДАЕВ, КУЛУМБЕТОВ и ЖАМАНМУРУНОВ**.

Вопрос: Когда был создан объединенный центр вашей пантюркистской организацией?

Ответ: Объединенный центр антисоветской пантюркистской организации был создан в конце 1929 г. — начале 1930 г.

В центр вошли: я - ХОДЖАНОВ, РЫСКУЛОВ, НУРМАКОВ, ФАИЗУЛА ХОДЖАЕВ, **АБДРАХМАНОВ**, ХАЛИЛОВ, **КОРКМАСОВ и ГАБИДУ-ЛИН**.

Вопрос: Какие обстоятельства предшествовали созданию центра?

Ответ: На протяжении длительного периода я, РЫСКУЛОВ, ФАИЗУЛА ХОДЖАЕВ и другие руководители националистических организаций подготовляли вопрос о необходимости авторитетного концентрированного руководства всей антисоветской деятельностью существующих националистических организаций.

На этом важном организационном вопросе я считаю нужным остановиться несколько подробнее.

Хотя в 1920 г. «Алаш-Ордынская» организация установила тактический блок с пантюркистами, все же мы сохраняли свою самостоятельность и после ликвидации басмаческого движения. Мы были ориентированы о деятельности пантюркистов в республиках Средней Азии, Киргизии, Татарии, Башкирии, Крыму, на Кавказе, но тесного контакта между нами не было.

Организационный блок «Алаш-Орды» с пантюркистами начинает оформляться с 1924 г.

Уже к тому времени для меня стало совершенно понятным, что разрозненная борьба отдельных националистических организаций против советской власти не может иметь успеха до тех пор, пока мы не объединимся.

С этой целью я в 1924 г. начал переговоры с ДИВЕЕВЫМ, который мне нужен был, как посредник между мною и РЫСКУЛОВЫМ. Дело в том, что РЫСКУЛОВ в это время находился то ли в Москве, то ли за границей по линии Коминтерна и лично я с ним связаться не имел возможности.

Через некоторое время ДИВЕЕВ меня информировал, что РЫСКУЛОВ согласен с выдвинутым мной положением и также считает необходимым консолидировать антисоветскую деятельность националистических организаций, поставив во главе объединенный центр для направления практической антисоветской работы.

Все это РЫСКУЛОВ повторил мне при личной встречи с ним в Москве в 1926 г.

В 1927 г. РЫСКУЛОВ созвал совещание ряда членов пантюркистской организации под видом подготовки пятого совещания работников национальных республик. На этом совещании присутствовали: РЫСКУЛОВ, ГАБИДУЛИН, КАШАЕВ, КОРКМАСОВ, я - ХОДЖАНОВ и другие. За кулисами этого совещания РЫСКУЛОВ вел переговоры о блоке и объединении всех антисоветских националистических организаций под единым флагом пантюркизма.

Вопрос: Было ли достигнуто на этом совещании соглашения об объединенном блоке всех националистических формирований под флагом пантюркизма?

Ответ: Вообще-то соглашение было достигнуто, однако окончательно вопрос решен не был. Лишь в начале 1930 г., в мою бытность на работе в Ташкенте в Средазбюро ЦК ВКП(б), по поручению РЫСКУЛОВА в разное время меня информировали ДИВЕЕВ, ТУРСУНХОДЖАЕВ и другие, что соглашение между руководителями националистических организаций достигнуто, решен вопрос о создании объединенного центра пантюркистской организации, в состав которого намечаются РЫСКУЛОВ, НУРМАКОВ, ФАИЗУЛА ХОДЖАЕВ, АБДРАХМАНОВ из Киргизии, КОРКМАСОВ и я - ХОДЖАНОВ. Я поручил ДИВЕЕВУ сообщить РЫСКУЛОВУ, что с созданием объединенного центра и его составом я согласен, дав согласие и на свое участие в этом центре.

Вопрос: На какой политической основе состоялось объединение всех националистических формирований в единую пантюркистскую организацию?

Ответ: Объединение всех националистических сил в единую антисоветскую пантюркистскую организацию состоялось на основе нашей враждебности советскому строю, подготовки вооруженного отторжения от СССР национальных республик и создания из них единого буржуазного государства под протекторатом германского и японского фашизма.

Считаю совершенно неизбежным установление организационно-политической связи с враждебными советской власти кругами Японии, Германии, Англии и Турции, мы должны были начать переговоры с агентами указанных стран об оказании нам материальной помощи, о снабжении нас средствами и оружием для борьбы с советской властью. Мы имели в виду компенсировать иностранные державы за услуги, которые нам будут оказаны установлением с ними выгодных для них экономических отношений, сдачи им в концессию ряда промышленных предприятий и организацией повстанчества внутри СССР в период войны.

Вопрос: Каким образом Вы должны были установить связь с иностранными державами?

Ответ: Алаш-Ордынская организация была связана с националистической эмиграцией в Западном Китае с группой МАРСЕКОВА Раимжана. Члены нашей организации были связаны с националистами Узбекистана, Таджикистана, Туркменистана, Киргизии, Татарии, Башкирии, Крыма и Кавказа, последние тесным образом связаны были с японской агентурой, с английскими и немецкими кругами через иранские, афганские, турецкие и польские границы. По этим каналам должна была регулярно происходить связь между объединенным пантюркистским центром и иностранными державами. Эта связь впоследствии и была осуществлена.

Вопрос: С какими антисоветскими образованиями Ваша пантюркистская организация связалась внутри страны?

Ответ: В начале 1930 года, после образования единого пантюркистского центра, мы также решили заключить блок с контрреволюционными организациями троцкистов и правых. РЫСКУЛОВ и НУРМАКОВ должны были связаться с РЫКОВЫМ, БУХАРИНЫМ и ТОМСКИМ. Я по договоренности с членами центра должен был связаться с троцкистами САФАРОВЫМ и СОКОЛЬНИКОВЫМ.

Вопрос: Следствие располагает данными, что блок пантюркистской организации с троцкистами был осуществлен в 1927 году. Подтверждаете Вы это обстоятельство?

Ответ: Да, подтверждаю. Еще в 1927 г. до окончательного объединения с пантюркистами, когда алаш-ордынская организация в Казахстане существовала самостоятельно, мы через САДВАКАСОВА Смагула, СУЛТАНБЕКОВА Жакфара и МУСТАМБАЕВА Идриса начали переговоры с троцкистами. Еще в 1926 г. СУЛТАНБЕКОВ сблизился с зиновьевцем ТОЙВО, который связал его с зиновьевцем РОЗНЕРОМ. В 1927 г. решено было эту близость использовать в политических интересах нашей организации.

В 1927 г. САДВАКАСОВ, СУЛТАНБЕКОВ и МУСТАМБАЕВ в Москве связались с ТРОЦКИМ, тогда же они имели конспиративную встречу при посредстве ТОЙВО и РОЗНЕРА с ЗИНОВЬЕВЫМ. В этом же 1927 г. они также связались с САФАРОВЫМ. С этого времени установлен был блок между троцкистами и пантюркистской организацией, позже этот блок значительно расширился за счет связи с центрами троцкистов и правых.

Я — ХОДЖАНОВ, лично связан был с САФАРОВЫМ, КЕНЖИН был связан с ТОЙВО до последнего времени.

С центром правых (РЫКОВЫМ, БУХАРИНЫМ, ТОМСКИМ) непосредственная связь была установлена через РЫСКУЛОВА и НУРМАКОВА.

Кроме того, в 1932 г. через участника нашей организации АСФЕНДИАРОВА в Казахстане была установлена связь с троцкистами РЕЙНГОЛЬД, ФАЙВИЛОВИЧЕМ и **ВОСКАНОВЫМ**.

С членами организации правых в Казахстане **ПОДНЕК и РАДИНЫМ** установлена была связь через ДИВЕЕВА и САРЫМУЛДАЕВА.

Аналогичная работа по установлению связи с троцкистами на местах велась в Киргизии членом нашей организации АБДРАХМАНОВЫМ, руководителями филиалов националистической организации в Узбекистане, Туркмении, Таджикистане, в Татарии, Башкирии, в Крыму и на Кавказе.

Вопрос: Вернемся к Вашей связи с САФАРОВЫМ, когда и при каких обстоятельствах Вы с ним связались?

Ответ: САФАРОВА я знаю с 1920 года по совместной работе в Туркокомиссии ЦК ВКП(б).

В 1926 году я заезжал к нему в Ленинград и встречался с ним у него на квартире.

САФАРОВ вел со мной откровенно антисоветские беседы, не скрывал своей враждебности к руководству партии. Он знакомил меня с проектами нелегальных документов контрреволюционно-зиновьевской организации. Я был целиком солидарен с САФАРОВЫМ во всех его антисоветских, клеветнических беседах о руководстве партии.

В 1932 г. наша связь возобновилась.

В августе 1932 г. я был у него в Москве на улице Грановского, 5 в Доме советов. САФАРОВ, убедившись в неизменности моих антисоветских убеждений, сообщил мне, что зиновьевцы имеют свой конспиративный центр и в блоке с троцкистами продолжают борьбу против ЦК ВКП(б). Видя, что в лице САФАРОВА я могу найти возможного союзника нашей антисоветской организации, я в свою очередь рассказал ему, что вхожу в нелегальную националистическую антисоветскую организацию, борющуюся против ВКП(б) и советской власти. САФАРОВ выдвинул передо мной вопрос о блоке троцкистско-зиновьевского центра с нашей организацией для совместной борьбы против ВКП(б). Он также информировал меня, что у них имеется регулярная связь с ТРОЦКИМ, и они считают необходимым действовать в союзе с агрессивными странами.

Вопрос: Как Вы относились к предложению САФАРОВА о блоке?

Ответ: Я рассматривал троцкистко-зиновьевскую организацию, как реальную силу и надежного союзника нашей организации для совместной борьбы против ВКП(б) и советской власти, поэтому предложение САФАРОВА о блоке принял.

Вопрос: Следовательно, Вашу связь с САФАРОВЫМ следует рассматривать как возникновение блока троцкистского и националистического центров?

Ответ: Безусловно, это так.

Вопрос: Продолжайте показания о пантюркистской организации. Кто входил в состав организации?

Ответ: Лично я знаю по Казахстану следующих участников организации: РЫСКУЛОВА Турара, бывшего заместителя председателя Совнаркома РСФСР, **ДИВЕЕВА Шакира, бывшего наркомторга Казахстана, АСФЕНДИАРОВА Санжара — руководителя Академии наук в Казахстане, СУЛТАНБЕКОВА Жагфара — на руководящей советской работе в Казахстане, ТОХТАБАЕВА Ису, — работает в Ленинграде в одном из институтов Академии наук СССР, АРАЛБАЕВА Бекайдера — находится в лагере, осужден по делу националистов в 1934 г., БАЙГАСКИНА Есима — бывшего директора Алма-атинского ветзооинститута, БАГИЗБАЕВА — заместителя председателя Чимкентского Горсовета, КУБЕНОВА — где-то работает в Казахстане, КАДЫРБАЕВА — директора Алма-Атинского казахского театра, ЖУРГЕНЕВА — Наркомпроса Казахстана, БЕКЖАНОВА — директора Педагогического института в Алма-Ата, КАБУЛОВА — заведующего отделом ЦК компартии Казахстана, КУЛЕТОВА — работает в Южно-Казахстанской области, КУЛСАРТОВА — работает по линии народного образования, ТАГЖИГИТОВА — сотрудника комитета науки в Казахстане, ТОКЖАНОВА — председатель комитета по делам искусств при СНК Казахстана, ЖАНДОСОВА Ураза — бывш. председатель Алма-атинского Облисполкома, ЖАНДОСОВА Уразали — инженера-геолога, ТУГАНБАЕВА Картходжа — инженера по механизации сельского хозяйства, ТОЛЕБАЕВА — бывшего начальника лесоуправления Казахского Наркомзема, ЕГИМБЕТОВА — Алма-Атинского городского прокурора, ТОЛЕБАЕВА М. - работает в ЦИК Каз. ССР, КЕНБАЕВА - председателя Чимкентского Горсовета, писателей Казахстана МАУЛИНА Беймбета и САЙФУЛИНА Сакена, ЖАНДАРБЕКОВА - артиста орденоносца, КУЛУМБЕТОВА - председателя Каз. ЦИКа, ЖАНГИЛЬДИНА** - заместителя председателя ЦИК Казахстана, ТУНГАЧИНА — представителя Казторга; проживающих в Ташкенте: казахов — ХОДЖАМКУЛОВА, РУСТЕМОВА ЗУЛЬФИКАРА, ЖАНТУГАНОВУ, АЛИФБАЕВА - инженера Казполитметалла, **ДОСОВА — секретаря Южно-Казахстанского Обкома партии; САФАРБЕКОВА — секретаря Западно-Казахского Обкома, БАТЫРБЕКОВА — бывшего директора мясокомбината в Казахстане, КУЗЕМБАЕВА — работает в Управлении Уполномзага Каз. ССР, ЕСКАРАЕВА** — заместителя председателя СПК Казахстана, БАРМАКОВА, ЖИЛИСБАЕВА и ОРУНТАЕВА, - место работы коих мне неизвестно, МОЛДАЖАНОВА — Наркомфин в Казахстане, ХОДЖИКОВА — сотрудника публичной библиотеки в Казахстане, **ШАНИНА** — бывшего директора Казахстанского театра, ЛЕКЕРОВА — бывшего работника Госплана, ТОРЕГОЖИНА — бывшего работника Наркомзема, **МЕНДЕШЕВА** — председатель Комитета науки аз. ЦИКа, КАСАБУЛАТОВА, БЕКБАТЫРОВА, ТАТТИБАЕВА, находящихся в Казахстане, НУРМАКОВА, бывшего заместителя секретаря ВЦИК, **ТУЛЕПОВА** Мирасбека, работает в ЦК ВКП(б), САРЫМУЛДАЕВА — заместителя Наркомпищепрома в Казахстане, САРЫКУЛОВА — работает по хлопку в Ташкенте, писателя АУЭЗОВА, заместителя Наркомпроса в Казахстане, БАЙМАХАНОВА, отбывающего наказание МУСТАМБАЕВА, работающих в разных учреждениях в Казахстане ЧИНАЛИ МУСАЕВА, КУДЕРИНА, СУЛЕЕВА Биляя. В организацию также входят бывшие алаш-ордынцы: БУКЕЙХАНОВ, БАЙТУРСУНОВ, ДОСМУХАМЕДОВЫ, УМАРОВ Ельдес и другие.

Я назвал членов организации, лично мне хорошо известных, с коими я периодически встречался с 1924 года.

В 1935 г., будучи в Казахстане (Алма-Ата) я лично связался с членами организации ЕРИМБЕТОВЫМ, КАБУЛОВЫМ, ЖУРГЕНЕВЫМ, ЖАНДОСОВЫМ, ТОГАМБАЕВЫМ, ДИВЕЕВЫМ, ЖАНГЕЛЬДИНЫМ, ТУЛЕБАЕВЫМ К., БЕКЖАНОВЫМ, АСФЕНДИАРОВЫМ, МАЙЛИНЫМ, СУЛТАНБЕКОВЫМ, ЖАНТЛЕУОВЫМ, КАПИНЫМ, КАДЫРБАЕВЫМ, БЕГАЛИЕВЫМ, АДИНАЕВЫМ, КЕНБАЕВЫМ, БАГИЗБАЕВЫМ, КУЧЕРБАЕВЫМ, ТУЛЕБАЕВЫМ, БАЙГАСКИНЫМ, ЖУМБАЕВЫМ, МЕНДЕШЕВЫМ и другими, фамилии которых я сейчас не помню.

С каждым из указанных членов организации я имел разговоры о задачах контрреволюционной организации, осведомлялся о практической деятельности и со своей стороны давал им указания по антисоветской работе.

Названные мною члены организации являются той активной частью ее состава, которая хорошо мне известна, как лично, так и по своей конкретной деятельности в течение целого ряда лет. Некоторые из них являются руководителями филиалов организации в областях Казахстана.

Со слов КУЛУМБЕТОВА, мне известно, что в Актюбинской области филиалом организации руководил бывший алаш-ордынец, участник карательных экспедиций алаш-орды в Иргизском уезде, **ЖАМАНМУРУНОВ Тель**.

Мне также известно по информации КУЛУМБЕТОВА, что в Карагандинской области филиалом организации руководил АСЫЛБЕКОВ.

Вопрос: Предлагаем Вам рассказать о повстанческой деятельности Вашей организации в последующий период, после создания объединенного пантюркистского центра?

Ответ: К концу 1927 г., под влиянием укрепления позиций советской власти в Средней Азии и Казахстане и сужением в связи с этим массовой базы для повстанческой деятельности, мы, руководители алаш-ордынской организации, в частности я — ХОДЖАНОВ, считали необходимым как можно скорее встать на путь организации открытого выступления. Не ставя в ясной форме вопроса о повстанчестве, мы, тем не менее, уже зондировали почву, прощупывали настроения и вели подготовительную работу идеологического порядка. К этому времени уже были созданы повстанческие группы в Центральном Казахстане, ориентировавшиеся на связи с Западным Китаем.

В 1928 году, накануне конфискации имущества баев-полуфеодалов, алаш-ордынцу ДУЛАТОВУ поручено было, как одному из военных деятелей алаш-орды, вести подготовительную работу для поднятия восстания. ДУЛАТОВ наладил ряд связей с полуфеодалами и родовыми авторитетами во многих областях Казахстана. Начались активные поиски оружия; установлена была связь с алаш-ордынцем МАРСЕКОВЫМ Раимжаном, находящимся в эмиграции. Однако поднять восстание в 1928 —1929 гг. нам не удалось, так как органами ОГПУ арестована была бандитская группа АДИЛЕВА Динь Мухамеда, взяты были под стражу БАЙТУРСУНОВ, ДУЛАТОВ и другие алаш-ордынцы, которым поручена, была работа по подготовке восстания.

Проводившаяся в 1929 г. в республиках Средней Азии и Казахстане сплошная коллективизация и происходившие при этом повсеместно перегибы создали благоприятную ситуацию для возобновления подготовки восстания. В это время я лично включился в организацию повстанческого движения.

В результате моих переговоров с ЖУРГЕНЕВЫМ Темирбеком вопрос об организации восстания был решен. ДИВЕЕВУ и САРЫМУДАЕВУ поручено было договориться с РЫСКУЛОВЫМ о его участии в организации восстания. РЫСКУЛОВ также должен был договориться с руководителями организации в других республиках о всеобщем восстании.

Работа по поднятию восстания в центральном Казахстане поручена была СУЛТАНБЕКОВУ, Смагулу САДВАКАСОВУ, МУСТАМБАЕВУ и другим.

Окончательно решен был вопрос о восстании в конце 1929 года.

В начале 1930 года мы развернули повстанческую деятельность почти во всех областях Казахстана. Подняты были восстания в Средней Азии, в Каракалпакии и Киргизии. К этому же времени имели место открытые вооруженные выступления в других национальных республиках.

Мы полагали, что организованные нами восстания будут поддержаны антисоветскими элементами внутри страны, что троцкисты и правые используют повстанчество для свержения советской власти. Должен признать, что мы возлагали большие надежды на интервентов.

Все наши расчеты оказались глубоко ошибочными. После этих восстаний мы окончательно убедились в том, что крестьянство за нами больше не пойдет, что шедшая за нами байская верхушка раздавлена, и в дальнейшей своей борьбе мы, главным образом, должны ориентироваться на интервентов.

Вопрос: Расскажите о технике организации восстания в 1930 году?

Ответ: О договоренности между руководителями нашей организации по вопросу о восстании я уже дал показания. Практически подготовка к восстанию велась следующим образом: каждый из нас, членов организации, имел большие связи в районах, аулах, кишлаках. Среди этих связей была значительная часть родовых авторитетов. Их мы использовали для поднятия восстания. Например, в Яныкурганском районе, Южно-Казахстанской области, жил известный полуфеодал, родной отец члена нашей организации АРАЛБАЕВА. Отец АРАЛБАЕВА пользовался большим влиянием в ряде районов, прилегающих к Яныкургану. Я и ЕСКАРАЕВ теснейшим образом были связаны с полуфеодалами КУТЫБАРОВЫМИ, которые распространяли свое влияние в Кызыл-Кумах и Кара-Кумах. Подобных связей с врагами Советской власти на местах у каждого из нас насчитывалось очень много. Через этих людей и через мусульманское духовенство мы организовывали восстания.

Мне также известно, что РЫСКУЛОВ имел договоренность с центром правых и получил их согласие на развертывание повстанчества.

В конце 1930 года повстанческое движение пошло на убыль помимо нашей воли. Масса не шла за повстанцами, а байско-бандитские группы были разгромлены.

Вопрос: В чем выражалась деятельность антисоветской пантюркистской организации по подготовке повстанческого движения после 1931 года?

Ответ: Очутившись перед фактом разгрома восстания и повстанческих групп, мы все же от повстанчества, как метода борьбы с советской властью, не отказались.

Видя бесцельность дальнейшей вооруженной борьбы внутренними силами, мы решили, что повстанчество может иметь успех только в том случае, когда оно будет сочетаться с помощью извне. Такую помощь мы должны были получить от агрессивных стран, готовящих войну против Советского Союза.

В 1933 году, в связи с усилением агрессивных намерений Японии и приходом к власти фашистов в Германии, мы держали ставку на интервенцию со стороны этих держав.

В соответствии с этим мы возобновили подготовку повстанческих кадров. С этой целью мы через руководителей антисоветских групп на местах проводили вербовку лиц из враждебного лагеря, способных создать группы и стать во главе повстанческого движения в момент интервенции. Руководители повстанческих групп в районах имели вокруг себя определенные контингенты из враждебно настроенных слоев населения, баев и мулл. Последние должны были явиться ядром повстанческих групп.

Подобная работа велась через КУЛУМБЕТОВА, ДИВЕЕВА, САРЫМУЛДАЕВА и других членов организации в Казахстане. Эти же лица устанавливали связь с националистической эмиграцией в западном Китае, Афганистане и Иране, имея с ними определенную договоренность по части активной помощи намечавшемуся повстанческому движению.

Лично я также связан с эмигрантскими кругами.

Вопрос: Покажите о связях вашей антисоветской организации с закордоном?

Ответ: Еще в период гражданской войны алаш-ордынцы связывались с представителями иностранных государств, как надежными союзниками в рьбе[6] против Советской власти. Такая связь существовала между БУКЕЙХАНОВЫМ и японским агентом, бароном Унгерном, у БУКЕЙХАНОВА, БАЙТУРСУНОВА ТЫНЫШПАЕВА с белогвардейцами в Китае. Такая связь была у средне-азиатских пантюркистов, имевших сношения с агентами Англии, Японии и Турции.

Эти связи в том или ином виде, сохранились и в последующие годы и использовались нашей антисоветской националистической организацией. После образования пантюркистского центра ЧОКАЕВ, ВАЛИДОВ и другие эмигранты организовали связи в республиках Средней Азии с этим центром.

Казахская организация использовала для установления такой связи поездки за границу РЫСКУЛОВА, КОШЕМБАЕВА и также командировочных на учебу в Германию членов организации — БРИМЖАНОВА Газимбека, ТАНАШЕВА Сабира, БАТЫРБАЕВА Дамулу, МУНАЙТПАСОВА Абдурахмана.

Мне известно о ведении такой же работы с представителями Германии, непосредственно пантюркистским центром в лице РЫСКУЛОВА.

Весною 1935 года учитель КАСЫМОВ Ибрай в управлении уполномоченного комиссии советского контроля в Ташкенте сообщил мне, что в Кызыл-Орде он получил сообщение от ЧОКАЕВА о том, что ЧОКАЕВ ведет переговоры с Японией об организации восстания и интервенции в СССР. Учитель ТАГИРОВ (татарин) в 1936 году сообщил мне, что он имеет налаженную связь со Стамбулом и корреспондирует журнал ЧОКАЕВА и ВАЛИДОВА. Инструктор ЦКзема Казахстана КОЖАЙДАРОВ Дарибай, осенью 1936 г. в г. Ташкенте на моей квартире сообщил, что в Алма-Ате ЕРМЕКОВЫМ Алимханом получено предложение от ЧОКАЕВА начать, через казахских эмигрантов, переговоры с представлением Японии в Западном Китае и о ходе переговоров держать в курсе пантюркистский центр. По заданию пантюркистского центра через ТУРСУНХАДЖАЕВА Сагдулы в 1936 году мною поручено АСФЕНДИАРОВУ, ЖАНДОСОВУ, МАСАНЧИ и РОЗЫБАКИЕВУ вести переговоры с японским агентом в Западном Китае об установлении тесной связи с японским правительством в вопросах подготовки войны против СССР и использования нашей организации в интересах Японии.

С английской агентурой наша националистическая организация связана с 1922 года, через участника нашей организации АСФЕНДИАРОВА Санжара, который в совершенстве владеет английским языком. И когда в организации всплыл вопрос о необходимости установления политических связей с Англией, я лично остановился на АСФЕНДИАРОВЕ, как на наиболее подходящем для этого человека.

В 1922 году АСФЕНДИАРОВ связался с ираноподданым КАМАЛОВЫМ Алиаскаром и через него познакомился с иранским дипломатом в Ташкенте МУХАМЕД Али Ханом, являвшимся резидентом английской разведки в Средней Азии.

С 1923 по 1927 год МУХАМЕД Али Хан находился в Ташкенте, а позже в Москве — и на протяжении всего этого периода не прерывал связи с АСФЕНДИАРОВЫМ.

Вопрос: Через этого вы лично были связаны с закордоном?

Ответ: В разное время ко мне являлись с поручениями и сведениями от находящегося в эмиграции ЧОКАЕВА следующие лица: КАЗБЕКОВ С., САЛИХОВ Мян Бузрук, ВЕРДИЕВ Беки, МАДРАИМОВ Абдулхай — все после приезда из-за границы.

Кроме того сведения от ЧОКАЕВА мне передавали: ЮНУСОВ Гази Галим, ДАЙРАБАЕВ Шегебей, УТЕГЕНОВ Садык, ЖИМАНОВ Ибрай, КАСЫМОВ Ибрай, ТАГИРОВ и КОМАДАРОВ Дарыбай, все лица являлись связистами между мною и ЧОКАЕВЫМ.

Связи с ЧОКАЕВЫМ я не прерывал до последнего времени.

С ЧОКАЕВЫМ я был связан через ссыльного эсера Вадима ЧАЙКИНА.

О связях нашей организации с закордоном я дам более подробные показания на следующем допросе.

Вопрос: Расскажите о террористической деятельности Вашей организации?

Ответ: Центр нашей организации и лично я признавал индивидуальный террор против руководителей ВКП(б) и Советской власти, как один из методов борьбы.

Еще в 1923 году практическую деятельность по подготовке террористических кадров среди молодежи проводил член нашей националистической организации РЫСКУЛОВ.

Среди выпускников казахского института просвещения в Ташкенте им подготовлена была группа террористов в составе студентов БЕКЖАНОВА Шейхаслама, БАЙМАХАНОВА Садвакаса, МУСАЕВА Чинали, АЛИЕВА Оспанкула и ДАНИЗРОВА Базаркула — для совершения индивидуальных терактов против руководителей ВКП(б) и Советской власти.

Эта «пятерка» террористов в свою очередь вербовала молодежь в националистическую организацию и подготавливала террористические кадры — каждый из них вел эту работу по подготовке террористических кадров по месту своего нахождения.

Вопрос: Где находятся эти люди в настоящее время?

Ответ: Не знаю.

В 1929 году члены нашей организации АЛИЕВ, СЕЙФУЛЛИН, ДУЛАТОВ и ИСПУЛОВ подготовляли террористический акт против секретаря Казахского Крайкома ВКП(б) ГОЛОЩЕКИНА, и только разоблачение АЛИЕВА и его арест помешали осуществить террор против ГОЛОЩЕКИНА.

Вопрос: Это не все. Вам известны и другие факты террористический деятельности Вашей антисоветский организации?

Ответ: Да, должен признать, что мне известны и другие факты террористической деятельности нашей организации.

Весной 1936 г. в Ташкенте я имел встречу с участником нашей организации КУЛУМБЕТОВЫМ, который меня информировал, что центр правых готовит террористические акты против СТАЛИНА, МОЛОТОВА и КАГАНОВИЧА, что об этом ему сообщил член центра нашей организации НУРМАКОВ.

КУЛУМБЕТОВ меня предупредил, что на нашу организацию возложена задача, подготовить кадры террористов для осуществления центрального террора совместно с правыми.

Вопрос: Как Вы отнеслись к сообщению КУЛУМБЕТОВА о подготовке Вашей организацией террористических актов против руководителей партии и правительства?

Ответ: Я лично одобрил террор, как один из методов борьбы с Советской властью и согласился с установкой в части применения индивидуального террора против руководителей партии и правительства, в первую очередь против СТАЛИНА, МОЛОТОВА и КАГАНОВИЧА.

Вопрос: К запросу о террористической деятельности Вашей организации мы еще вернемся. Расскажите о диверсионной деятельности Вашей организации?

Ответ: Должен признать, что наша антисоветская пантюркистская организация наряду с террором и повстанчеством, признавала диверсию, как один из реальных методов борьбы против ВКП(б) и советской власти.

С этой целью нашей организацией был создан целый ряд диверсионных ячеек в промышленности и сельском хозяйстве.

Вопрос: Где именно были созданы диверсионные ячейки?

Ответ: Диверсионные ячейки созданы были на промышленных предприятиях Карсакпая, Риддера, Ачисая, на Чимкентском свинцеплавильном заводе, в угольной промышленности Караганды.

Вопрос: Кто руководил диверсионной деятельностью Вашей организации?

Ответ: Объединенный центр пантюркистской организации давал указания на места о развертывании диверсионной деятельности в начале 1933 г.

Связывавший меня с объединенным центром ТУРСУНХОДЖАЕВ сообщил мне, что диверсионной деятельностью руководят в Казахстане члены организации КУЛУМБЕТОВ, ДИВЕЕВ Шакир, САРЫМУЛДАЕВ Кабулбек, ЕСКАРАЕВ Сулейман, ЖАНДОСОВ Ураз, СУЛТАНБЕКОВ Жагфар, ТАБАШЕВ, АСФЕНДИАРОВ.

На Ачисле диверсионная работа проводилась членами нашей организации инженерами МАМЫРОВЫМ (МАМЫРБАЕВЫМ) и ТОНИНЫМ (САРСЕНЕВЫМ).

Показания записаны с моих слов, верно, мною прочитаны, правильность изложенного подтверждаю своей подписью —

ХОДЖАНОВ

Допрос прерывается.

Пом. начальника 7-го отделения 4-го отдела ГУГБ

старший лейтенант государственной безопасности ГЕНДИН

Допросили:

Оперуполномоченный 7-го отделения ГУГБ

младший лейтенант государственной безопасности НЕЙМАН