Докладная записка старост и прихожан Москвы, Минска и Харькова в СНК СССР о незаконном закрытии синагог в различных городах СССР [Не позднее 20 июля 1923 г.]

№ 12-49

В СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК.

За последние месяцы в Московскую Еврейскую Общину стали поступать из разных городов и местечек заявления и петиции, покрытые многочисленными подписями с просьбами войти с ходатайством перед центральной властью об открытии и возвращении верующим синагог, превращенных предписаниями местных властей в театры и клубы.

Закрывались еврейские храмы обыкновенно местными Исполкомами и Коммунотделами по ходатайствам незначительных групп молодежи, капризу коих приносились в жертву религиозные потребности десятков и сотен тысяч верующих.

И в Москве, где имеется лишь одна синагога, сделана попытка добиться закрытия ее. Группа лиц в восемь человек обратилась в Московский Совет с бумагой, полной клеветы и инсинуаций против десятков тысяч верующих..¹*

Ввиду этого и так как закрытие еврейских синагог стало явлением массовым, причем во многих местах были закрыты центральные храмы, мы, представители столичной еврейской Общины, наиболее близкие территориально к центральной власти считаем своевременным и необходимым сделать Верховной Власти Республики нижеследующее представление.

I.

Закрытие синагог в огромном большинстве случаев означает фактическое лишение возможности многим десяткам и сотням тысяч верующих отправлять свой культ. Такой фактический запрет отправления культа переживается верующими, как открытое гонение на религию, как великое народное бедствие... Еврейский народ не может мириться с таким гонением на его веру тем более, что это гонение всецело исходит от произвола местных властей и находится в самом решительном противоречии с конституции РСФСР и его законодательством. Конституция РСФСР гарантирует всем гражданам свободу веры и культа (ст. 13), а декрет об отделении церкви от государства (Собрание] Узаконений] 1918 г. ст. 263) запрещает издавать какие бы то ни было местные постановления, которые стесняли бы или ограничивали свободу совести⁴⁰. Мы, поэтому, питаем безусловную уверенность, что Центральный Исполнительный Комитет Со[ю]за Советских Социалистических Республик — Верховный страж конституции законов государства — разъяснит местным Исполкомам, что закрытие синагог и обращение их в места увеселений несовместимо с провозглашенной конституции свободой совести и культа и что потребность незначительной группы граждан в клубе для развлечений не должна покупаться ценой лишения многих тысяч верующих людей возможности посещать храм для молитвы и отправления культа. Тем более, что для целей клуба всегда можно найти и приспособить иные помещения, между тем как здания, специально выстроенные и приспособленные под синагоги, имеют весьма часто историческое и историко-археологическое значение.

II.

Мы можем вместе с тем привести много примеров, когда закрытие синагог преследовало цель не столько получить помещение для клуба, сколько желание небольшой группы неверующих надругаться над религиозными чувствами многих тысяч людей, для которых храм и находящиеся в храме предметы культа составляют святыню. Так в Витебске три синагоги были опечатаны еще в 1920 году и в продолжение двух лет стояли закрытыми и неиспользованными для других целей. Несмотря на поступавшие от местных граждан петиции, покрытые многочисленными подписями в том числе от множества рабочих и красноармейцев, местный Губисполком не счел нужным обратить на эти заявления хоть какое нибудь внимание... Когда в это дело вмешалась местная Рабоче-Крестьянская Инспекция, получившая десять петиций от рабочих и служащих десяти государственных и частных предприятий, и указала Губисполкому на неправильность его действий, по закрытию синагог, то и это вмешательство Раб[оче]-Кр[естьянск]ой Инспекции не имело никаких результатов. По жалобе местной Еврейской Общины дело дошло до Нар.Ком.Юста, который телеграммой за подписью члена Коллегии НКЮ Красикова предложил Витебскому Губисполкому вернуть обратно синагогу верующим. Но вмешательство НКЮ постигла ту же участь, что и вмешательство Раб[оче]-Кр[естьянск]ой Инспекции: на него не было обращено никакого внимания. Группа молодых людей из местной Евсекции, под прикрытием Витебского Губисполкома, считала себя неограниченным повелителем в вопросах местной еврейской религиозной жизни, не терпя ни малейшего вмешательства. Витебские верующие евреи, наконец, обратились в ВЦИК, прося у Верховной власти защиту против чинимых гонений и притеснений на веру. После расследования дела Президиум ВЦИК телеграммой от 15 апреля 1921 г. за подписью члена Президиума Смидовича предложил Витебскому Губисполкому открыть опечатанные и пустовавшие синагоги к предстоящему празднику Пасхи. Но предписание осталось неисполненным и синагоги не были открыты. Тогда Президиум ВЦИК в заседании от 19 мая 1921 г. (Протокол № 29) постановил: послать в Витебск представителя ВЦИК т. Немцова для ознакомления со всем делом на месте и представить все материалы вместе с заключением во ВЦИК... После исполнения возложенной на него миссии т. Немцов сделал в заседании ВЦИК 1 июня 1921 г. (Протокол № 34) доклад о результатах своего расследования и высказался за открытие синагог. В этом же смысле Президиум ВЦИК и вынес постановление... Но оно осталось неисполненным как и все предыдущие постановления... В заседании от 22 авг[уста] 1921 г. (Протокол № 54/м) по докладу РКИ, Президиум ВЦИК вновь предложил Витебскому Губисполкому, в срочном порядке исполнить постановление Президиума ВЦИК от 1 июня. Но все оставалось напрасным и безрезультатным: несколько молодых людей из местной Евсекции оказались сильнее не только десятков тысяч верующих из местного населения, но и всех центральных властей Республики вплоть до Президиума ВЦИК включительно. Витебские синагоги оставались закрытыми весь 1921 и 1922 год и при этом ни для каких либо других целей они использованы не были... Когда в августе 1922 года НКЮ в телеграмме за подписью члена Коллегии тов. Красикова вновь предложил Витебскому Губисполкому вернуть синагоги верующим, если таковые не использованы для других целей, то лишь после двух или даже трех повторных телеграфных предложений вернуть синагоги, Витебский Губисполком, воспользовавшись случаем, что во время этой телеграфной переписки сгорело местечко Бешенковичи, поспешил вселить в синагоги погорельцев этого местечка, чтобы иметь возможность ответить Нар.Ком.Юсту, что синагоги использованы. Впрочем, лишь один раз местной властью одна из закрытых синагог была открыта и использована для «культурных» целей. Это было в вечер 1 октября 1922 года, в вечер величайшего еврейского праздника «Иом-Кипур». Этот вечер и последующий день верующие евреи проводят в посте и молитве: это — день величайшего почитания и благоговения для верующих. И в этот вечер самая старинная и чтимая синагога была специально открыта и там устроена юмористическая вечеринка с плясками и буфетом, посвященная насмешкам над праздником «Иом-Кипур» и над религией вообще... Это был единственный случай использования закрытой синагоги для «культурных» целей. Язык человеческий не обладает теми словами и выражениями, чтобы передать ту бездну возмущения, которое²* это издевательство над религией вызвало у всего населения города Витебска, даже нееврейского и неверующего. Это был погром души народной, подобного которому нельзя найти примеров в столь богатой разными видами погромов еврейской истории. И это совершилось при прямом соучастии местной власти.

Мы несколько подробнее остановились на этой Витебской эпопее, так как Витебские синагоги были первыми жертвами в походе против синагог, который с особой силой начался в первые месяцы 1923 года. С этого времени закрытие синагог стало эпидемическим и массовым. Кроме упомянутых Витебских синагог, которые по сие время не возвращены верующим, в текущем году были закрыты следующие синагоги:

1. Хоральная синагога в г. Минске, бывшая центральным, главным и самым вместительным храмом г. Минска. В субботние и праздничные дни синагога эта вмещала тысячи верующих, которые ныне с закрытием храма лишены возможности отправления культа. Еще до этого, а именно в сентябре 1922 года была закрыта так наз[ываемая] синагога Кабакова (Петропавловская 28) и до сего времени она ни для других целей не использована.

2. Главная Хоральная синагога г. Харькова, точно также самая большая и вместительная синагога в городе. Синагога эта — равно как и Минская — были построены на добровольные пожертвования многих тысяч верующих и по договору от 12 июля 1922 года была передана группе верующих. Отобранная синагога уже несколько месяцев стоит закрытой и ни для каких иных целей не использована.

3. 5 апреля 1923 года была закрыта Большая Хоральная синагога в г. Полтаве.

4. 10 апреля 1923 года была закрыта синагога «Кнесес Исроэль» в Кременчуге.

5. 15 июня 1923 года была закрыта единственная синагога в местечке Лоеве, Речицкого уезда Гомельской губ. Кроме этой синагоги в местечке остаются лишь два молитвенных дома, не могущих вместить и малой части верующих, проживающих в Лоеве.

6. В начале мая 1923 года была закрыта синагога в г. Бирзуле Одесской губ., Балтского округа. Синагога эта начата постройкой в 1914 году и каждый еврей отчислял каждую неделю из своего заработка посильную лепту на постройку синагоги. Лишь путем героического напряжения своих средств Бирзульские евреи, уже во время войны, еле довели постройку до конца.

7. В апреле 1923 года закрыта в Симферополе главная Хоральная синагога и два молитвенных дома. Вместительность трех небольших молитвенных домов, оставшихся незакрытыми, так ничтожна, что для Симферопольских евреев отправление культа стало невозможным. Синагоги уже в продолжении трех месяцев закрыты и ни для каких целей не использованы.

8. 15 апреля 1923 года в г. Гомеле были изъяты из обладания верующих синагоги: Большая Каменная, Любавичская и Старосельская. Большая Каменная синагога построена более 150 лет тому назад и представляет собою художественную ценность и предмет особого почитания верующих. Кроме этих трех синагог закрыты еще пять молитвенных домов.

9. В апреле месяце 1923 года закрыта единственная синагога в м[естечке] Ветке Гомельской губ. и уезда.

10. 21 мая 1923 года закрыт в г. Новозыбкове 2-ой Молитвенный дом.

Кроме поименованных городов нам известно о закрытии синагог в Смоленске, Киеве, Конотопе, Одессе, Таганроге, Бобруйске, Речице, Орле, Евпатории, Алуште, Керчи, Климове и Семеновке. Несомненно, что число закрытых синагог не ограничивается перечисленными. Несомненно также, что это массовое закрытие синагог является сознательным, планомерным и руководимым из какого то центра походом на еврейскую религию, так как вряд ли можно полагать, что вдруг и именно весною 1923 года возникла особенно острая нужда в образовании рабочих клубов, и это всеобщее движение в пользу рабочих клубов могло повсюду быть удовлетворено лишь за счет еврейских синагог и молитвенных домов.

В некоторых местах отобрание синагог сопровождалось издевательством над свешенными предметами, находившимися в синагогах. В Бирзуле свешенные свитки («Торы») были арестованы и за них местный Совет потребовал выкуп в размере суммы, которая необходима для приспособления здания синагоги под клуб. В Симферополе свитки «Торы» были брошены на дроги[,] свезены в какой то подвал и до сего времени не возвращены верующим.

III.

Всякому знакомому с еврейским бытом хорошо известно, что приверженцами и почитателями синагоги являются главным образом огромные массы так наз[ываемого] «мелкого люда». Ремесленник и его подмастерье, рабочий, приказчик, мелкий торговец — вот откуда рекрутируются постоянные посетители и прихожане синагог. Эти еврейские народные массы, живущие в материальной нужде и выносившие в недалеком прошлом на своих плечах весь гнет бесправия, крепко держатся своей древней религии и синагога была и остается поныне не только домом молитвы, но и местом, где он обретает забвение от тяжелых лишений жизни. Поэтому закрытие синагог является тяжелым ударом не столько для высших социальных слоев еврейского народа, а для огромного множества трудящихся масс. Нельзя при этом не указать, что именно среди этих еврейских масс советская власть всегда была особенно популярной. Эти массы, более чем все прочие слои населения, испытали на себе ужасы контр-революционных нашествий. Банды Петлюры, Григорьева, Тютюнника и др. шли под лозунгом «бей жидов и коммунистов». Еврейское население многочисленных городов и местечек южной и центральной России при приближении этих банд спасались за стены своих синагог и мы можем привести много случаев, когда в этих синагогах сотни евреев с их женами и детьми встречали мученическую смерть, воссылая небу моления о скорейшем прибытии отрядов Красной Армии.

Совершенно естественно, что еврейские трудящиеся массы, в огромном большинстве религиозно настроенные, видят в Советской власти свою единственную Защитницу, спасавшую их неоднократно от физического уничтожения. Эти чувства, испытанные кровью и железом, являются лучшей гарантией, что те социальные слои еврейского народа, среди которых жива еврейская религия и в стенах еврейских синагог, никогда не появятся и по существу не могут появиться течения и чувства дружественные контр-революции. Поэтому, если добивающиеся закрытия синагог незначительные группы граждан говорят, что синагоги являются контр-революционными гнездами, то они распространяют заведомую клевету.

К сказанному надлежит прибавить, что и историческая роль еврейской религии была в политическом отношении существенно отлична от других исповеданий. Еврейское духовенство никогда не составляло обособленной, самостоятельной организации и никогда не стремилось конкурировать с государством (или даже стать над государством) в стремлении к светской власти. Еврейская религия исключительно занималась вопросами культа и делами благотворения и помощи и всегда была чужда каких бы то ни было политических стремлений. Поэтому считать еврейские религиозные общества, группирующиеся вокруг синагог, вредными с политической точки зрения организациями,— значит совершенно не знать той роли, которую еврейская религия играла в прошлом и играет в современном еврейском быту. По существу у руководителей внутренней политики СССР вряд ли и возникали сомнения в безусловной лояльности еврейской религии и ее пастырей по отношению к Советской власти. Гонения на еврейскую синагогу исходят главным образом от так называемых] Евсекций и местных еврейских комсомольских групп, крайне незначительных по числу и весьма юных по возрасту их участников. Эти группы юношей, находясь в резком антагонизме со своими отцами и работая в бытовых условиях маленьких городов и местечек, фактически руководят на местах религиозной политикой, давая полную волю своим полудетским порывам и своему чувству раздражения и мстительности. А между тем, как это неоднократно высказывала серьезная советская пресса, именно в области религиозной борьбы требуется особливая осторожность, деликатность и такт. Что же касается области прямых действий, то руководители советской политики и Коммунистической Партии, в полном соответствии с конституции Советской Республики и ее законодательством, осуждали всякие акты и действия, в которых заключались элементы притеснений и гонений против религии (См. речь тов. Зиновьева в расширенном пленуме Коминтерна в июне 1923 года). Не подлежит никакому сомнению, что борьба с религией как таковой, может вестись только мерами духовного воздействия, помощью соответствующей пропаганды. Мы не только никогда не возражали против духовных мер борьбы, а напротив считали допущение антирелигиозной пропаганды одним из необходимых проявлений истинной свободы совести. Поддержание религии вообще и какой либо одной господствующей религии силою светского государственного меча, верующие евреи считают и продолжают считать кощунством. Но по той же причине и борьба с религией мерами механического воздействия, мерами внешнего милицейского давления, выражающегося в закрытии синагог и фактическом недопущении отправления культа,— является нарушением естественного и неотъемлемого права каждого человека веровать согласно велениям его свободной совести. Такое насильственное вмешательство в сферу религиозных верований не только никогда не приводит к желанной цели, а напротив приводило, как показывает тысячелетний опыт истории евреев, столь богатой кровавыми гонениями на их религию к результатам диаметрально противоположным...

Поэтому, действия местных советов, которые в последние месяцы вступили на путь борьбы с религией путем массового закрытия синагог и фактического упразднения отправления культа являются действиями не только формально незаконными, но и с политической точки зрения несомненно вредными, идущими в разрез с общими принципами религиозной политики Советской власти и дискредитирующими Советскую власть в глазах широких масс преданного ей трудящегося населения.

IV.

Все вышеизложенные соображения дают нам основание полагать, что Советская власть, начертавшая на своем знамени свободу совести, отнесется к нашему обращению с должным вниманием и благожелательностью. В Московскую Еврейскую Общину, как занимающую центральное место, поступает из провинциальных городов множество обращений с просьбой защитить синагоги от произвольных гонений со стороны местных властей.

Мы представители Московской Еврейской Общины, а равно и Еврейских Общин Минска и Харькова решили поднять голос в защиту еврейской веры. Мы должны открыто и честно заявить, что совесть миллионов верующих смущена, ибо в религиозных общинах Советской Федерации воскресли призраки давно минувших времен, когда цари и императоры, папы и епископы воздвигали гонения на нашу древнюю веру.

Еврейский народ первый приветствовал Российскую Революцию как эру национального освобождения и религиозной терпимости. Советская власть была первой властью, которая не только начертала на своем знамени национальное равноправие и религиозную терпимость, но фактически провела эти начала в жизнь. И если местные власти извратили и попрали эти великие начала, то обязанность центральной власти принять самые решительные и немедленные меры, чтобы восстановить попранную религиозную свободу и защитить принципы, провозглашенные конституцией Советской Федерации.

Мы поэтому просим:

1. Разъяснить всем Губернским и Уездным Исполкомам, что закрытие синагог противоречит действующим законам и посягает на провозглашенную конституцией свободу совести.

2. Войти в Президиум ЦИК СССР с представлением об отмене всех постановлений местных Исполкомов, коими до сего времени закрыты многочисленные синагоги и в частности указанные выше и о немедленном открытии их и возвращении верующим.

<А. Св...(?)> <М. С. 3...(?)> <Д. Шор(?)> <М. Левит...(?)>

— Л. 100-104. Машинописный подлинник, подписи — автографы. В левом верхнем углу л. 100 карандашная резолюция Л. Б. Каменева: «Прочтите и доложите, где закрыты. Л. Каменев]». Тем же карандашом Л. Б. Каменев отчеркнул на левом поле в разделе II пункты 1—10, построчно подчеркнул в следующем абзаце фразы с названиями населенных пунктов, где были закрыты синагоги, и с заявлением о планомерности таких закрытий. Датирован по № 12-50 (последняя дата в тексте документа 15 июня 1923 г.).

Примечания и комментарии:

¹* Здесь и далее многоточия в тексте документа.

²* Исправлено из первоначально напечатанного которая.

⁴⁰ Согласно § 65 главы 13 раздела 14 Конституции (Основного Закона) РСФСР, принятого V Всероссийским съездом Советов на заседании от 10 июля 1918 г.:

«Не избирают и не могут быть избранными, хотя бы они входили в одну из вышеперечисленных категорий: [...] г) монахи и духовные служители церквей и религиозных культов».

- СУ. 1918. № 51. С. 607.

Согласно § 2 Декрета СНК об отделении церкви от государства и школы от церкви от 23.01 1918 г.:

«В пределах Республики запрещается издавать какие-либо местные законы или постановления, которые бы стесняли или ограничивали свободу совести, или устанавливали какие бы то ни было преимущества или привилегии на основании вероисповедной принадлежности граждан».

— СУ. 1918. № 18. С. 272-273; Церковь и государство... С. 5.