Шифротелеграмма секретаря ЦБ КПБ В. Г. Кнорина в ЦК РКП(б) с запросом указаний о суде над католическими польскими священниками в Белоруссии. 9 мая 1922 г.
№ 24-912
Поступила для расшифрования 10/Ѵ 1922 г. в 1 час.
ВЕСЬМА СЕКРЕТНО.
ПО ИСПОЛНЕНИИ СДАТЬ В СЕКРЕТНЫЙ АРХИВ
Из МИНСКА
МОСКВА ЦК РКП
9/5-22 года ЦБ постановил передать дело польских ксендзов — выступивших против изъятия ценностей суду Ревтрибунала производством на польском языке. Суд назначить в двадцатых числах мая. Проводится широкая агиткампания, взволновано все польское население, добились принятия собранием с преобладанием верующих женщин делегаток1* резолюции о необходимости предать к суду ксендзов. Процесс будет иметь громадное значение не только [в] Белоруссии но2* и2* отзовется также заграницей.
Ввиду этого прошу3* срочно сообщить мнение ЦК РКП, так же указать до каких мер суд должен итти, ввиду особого положения католического духовенства и ввиду того, что местными польскими силами процесса, когда на стороне противника много людей и церковных доводов, мы провести не сможем. Прислать хотя Бобинского и Лещинского, если Бобинского нет, тогда Барвинского. Ждем по этому вопросу Вашей телеграммы3*. № 15/Ш
СЕКРЕТАРЬ ЦЕБЕ КПБ КНОРИН
— Л. 12. Машинописный подлинник на бланке шифротелеграммы ЦК РКП(б). В правом нижнем углу карандашная резолюция Л. Д. Троцкого (ответ на записку И. В. Сталина, см. № 24—10): «10/Ѵ. Приговорить к высшей мере,— обменять на польских коммунистов. Троцкий». Формула секретности и о передаче в архив штампом.
Примечания и комментарии:
1* Далее ошибочно повторено принятия.
2* Вписано над строкой.
3* Текст подчеркнут карандашом, по-видимому, Л. Д. Троцким.
12 Шифротелеграмма № 15/Ш с запросом мнения ЦК РКП(б) о суде над «польскими ксендзами», отправленная секретарем ЦК КП Белоруссии В. Г. Кнориным 9 мая 1922 г., была получена в Москве 10 мая в 1 час ночи (№ 24-9). После расшифровки в 9 часов 50 минут утра она поступила к И. В. Сталину, который для принятия решения срочно обсудил ее содержание с Ф. Э. Дзержинским и Л. Д. Троцким (№ 24-10). Ответ В. Г. Кнорину был дан того же 10 мая шифротелеграммой с исходящим номером 2524/Ш (текст документа в деле отсутствует) (см. помету на экземпляре л. 10 № 24-10). Из Минска в ЦК РКП(б) приходит еще одна шифротелеграмма № 16/Ш (текст документа также отсутствует в деле). 15 мая 1922 г. в ЦК РКП(б) поступает записка Польского Бюро ЦК РКП(б) за подписью секретаря С. Гельтмана с рядом предложений для ЦБ КП Белоруссии (№ 24-21), которые сообщаются шифротелеграммой с исходящим номером 2684/Ш В. Г. Кнорину «или его заместителю» (№ 24-23). Известно, что шифротелеграмма № 2686/Ш (см. помету на документе в примечании к № 24-22) была датирована 16 мая и отправлена в ответ на шифротелеграмму № 17/Ш из Минска от 15 мая, которую получили в Москве 16 мая в 8 часов утра (№ 24-22). Судя по содержанию этого документа, он был ответом на шифротелеграмму ЦК РКП(б) с исходящим номером 2684/Ш, поэтому можно предположить, что дата отправки из Москвы и получения в Минске шифротелеграммы № 2684/Ш (№ 24-23) - 15 мая 1922 г.
Подписал шифротелеграмму № 17/Ш (№ 24-22) из Минска «заместитель» В. Г. Кнорина секретарь ЦБ КП Белоруссии В. А. Богуцкий, как того требовал адресант шифротелеграммы из Кремля за номером 2684/Ш (№ 24-23). Получив белорусскую расшифрованную телеграмму № 17/Ш (№ 24-22) после 10 часов утра 16 мая, И. В. Сталин, исходя из сообщенной в ней информации, пишет записку секретарю Польского Бюро ЦК РКП(6) С. Гельтману. Одновременно, по всей видимости, из Москвы уходит шифротелеграмма № 2686/Ш с запросом повторить шифротелеграмму № 17/Ш из-за искажения фамилии того, чье присутствие было бы желательно на процессе в Минске, как и члена Польского Бюро ЦК РКП(б) Лещинского (текст документа в деле отсутствует) (см. помету на документе в примеч. к № 24-22). Узнав по телефону в 11 часов 40 минут (или в 12 часов 40 минут, по первоначальному варианту пометы о времени) содержание записки И. В. Сталина, С. Гельтман заявил, что через два дня предложенные генеральным секретарем ЦК РКП(б) представители выедут в Минск (№ 24-24). Возможно, И. В. Сталин решил, что если с Ю. М. Лещинским точно поедет через два дня в Минск С. С. Пестковский, то требовать из Минска нерасшифрованную фамилию необязательно. Но отданное в 13 часов приказание «не передавать записку по прямому проводу в Минск тов. Кнорину» не было исполнено, так как в 14 часов 45 минут заместитель В. Г. Кнорина (В. А. Богуцкий?) лично принял записку и дал ответ (см. примеч. к № 24-22, 24-24). Если предположить, что записка И. В. Сталина, переданная по прямому проводу до 13 часов, дублировала для более быстрого принятия решения в Москве отправленную ранее в Минск шифротелеграмму № 2686/Ш, то ответ, полученный по прямому проводу, позже был также продублирован шифротелеграммой № 18/Ш за подписью В. А. Богуцкого с указанием фамилии лица, желательного для приезда на процесс. Кстати, по всей видимости, эта фамилия была вновь неверно расшифрована (см. комм. 22 к д. 24). К сожалению, ни по материалам тематических дел, ни по материалам черновых протоколов Политбюро ЦК РКП(б) невозможно более определенно выяснить, какие документы имелись в виду в рапорте ответственного дежурного по Секретариату ЦК РКП(б) Долгова И. В. Сталину от 16 мая 1922 г.
Нельзя исключить и иные варианты последовательности обмена документами между Москвой и Минском в связи с процессом над польскими католическими священниками.