Письмо Л. Д. Троцкого в Политбюро ЦК РКП(б) с предложениями об организации изъятия церковных ценностей, с поправками Политбюро. 17-20 марта 1922 г.
№ 23-14* 15
17-20 марта 1922 г.
ПРИЛОЖЕНИЕ К ПРОТОКОЛУ № 114 п. 6 ЗАСЕДАНИЯ ПОЛИТБЮРО ЦК РКП от 20.III - 22 г.
1- В центре и в губерниях создать секретные руководящие комиссии по изъятию ценностей по типу московской комиссии Сапронова-Уншлихта. Во все эти комиссии должен непременно входить либо секретарь Губкома, либо заведующий агит.-пропотделом.
ПРИМЕЧАНИЕ: В важнейших губерниях установить ближайшие сроки изъятия, в менее важных — более поздние, после того, как сведения об изъятии в Петроград[ской] и др. центральных губ. распространяется по всей России.
2. Центральная комиссия должна состоять из председателя т. Калинина, Яковлева и Сапронова (после отъезда т. Сапронова в комиссию должен войти на правах его заместителя т. Белобородов, который должен войти в курс дела не позже среды, 22.ІІI[)], т. Уншлихт, Красикова (заместителем] [ —] Галкина), Винокурова, Базилевича1*.
3. В губернских городах в состав комиссии привлекается комиссар дивизии, бригады или начальник политотдела.
4. Наряду с этими секретными подготовительными комиссиями имеются официальные комиссии или столы при комитетах помощи голодающим для формальной приемки ценностей, переговоров с группами верующих и пр. Строго соблюдать, чтобы национальный состав этих официальных комиссий не давал повода для шовинистической агитации.
5. В каждой губернии назначить неофициальную неделю агитации и предварительной организации по изъятию ценностей (разумеется, не объявляя такой недели). Для этого подобрать лучших агитаторов и, в частности военных. Агитации придать характер, чуждый всякой борьбы с религией и церковью, а целиком направленный на помощь голодающим.
6. Одновременно с этим внести раскол в духовенство, проявляя в этом отношении решительную инициативу и взяв под защиту государственной власти тех священников, которые открыто выступают в пользу изъятия.
7. Разумеется, наша агитация и агитация лойяльных священников ни в коем случае не должны сливаться, но в нашей агитации мы ссылаемся на то, что значительная часть духовенства открыла борьбу против преступного скаредного отношения к ценностям со стороны бесчеловечных и жадных «князей церкви».
8. На все время кампании, особенно в течение недели, необходимо обеспечить полное осведомление обо всем, что происходит в разных группах духовенства, верующих и пр.
9. В случае обнаружения в качестве организаторов выступления буржуазных купеческих элементов, бывших чиновников и пр. арестовывать их заправил. В случае надобности, особенно, если бы черносотенная агитация зашла слишком далеко организовать манифестацию с участием гарнизона при оружии с плакатами: «церковные ценности для спасения жизни голодающих» и пр.
10. Видных попов по возможности не трогать до конца кампании, но негласно, но официально (под расписку, через Губполитотделы) предупредить их, что в случае каких либо эксцессов они ответят первыми.
11. Наряду с агитационной работой должна итти организационная: подготовить соответственный аппарат для самого учета и изъятия с таким рассчетом, чтобы эта работа была проведена в кратчайший срок. Изъятие лучше всего начинать с какой либо церкви, во главе которой стоит лойяльный поп. Если такой нет, начинать с наиболее значительного храма, тщательно подготовив все детали. (Коммунисты должны быть на всех соседних улицах, не допуская скопления, надежная часть, лучше всего ЧОН, должна быть по близости и пр.).
12. Везде, где возможно, выпускать в церквях, на собраниях, в казармах представителей голодающих с требованием скорейшего изъятия ценностей.
13. К учету изъятых церковных ценностей при помголах допустить в губерниях и в центре представителей лойяльного духовенства, широко оповестив о том, что население будет иметь полную возможность следить за тем, чтобы ни одна крупица церковного достояния не получит другого назначения, кроме помощи голодающим.
14. В случае предложения со стороны групп верующих выкупка за ценности заявить, что вопрос должен быть рассмотрен в каждом отдельном случае в ЦК Помгола, ни в каком случае не приостанавливая при этом работы по изъятию. Опыт в провинции свидетельствует, что такие переговоры ведутся без серьезных намерений выкупить и вносят только неопределенность и деморализацию.
15. В Москве работа должна итти уже2* установленным порядком, с тем, чтобы к изъятию приступить не позже 31 марта.
16. Полагаю, что для Петрограда можно было бы установить тот же приблизительно срок по соглашению с т. Зиновьевым, ни в каком случае не форсируя слишком кампанию и не прибегая к применению силы, пока политически и организационно вся операция не обеспечена целиком.
17. Что касается губерний, то Губкомы должны на основании этой инструкции, сообразуясь со сроком, назначенным] в Москве и под контролем Центральной] комиссии назначить свой собственный срок, с одной стороны, обеспечив тщательную подготовку, а с другой стороны не затягивая дело ни на один лишний день и с таким расчетом, чтобы важнейшие губ. пошли в первую очередь.
17.III.22 г.
Л. ТРОЦКИЙ.
— Л. 17-18. Заверенная машинописная копия 1930-х гг.
— АПРФ, ф. 3, оп. 1, д. 266, л. 14—17. Черновой протокол заседания Политбюро. Машинописный подлинник первоначального документа; подпись — факсимиле. Выше текста документа напечатан адрес рассылки: «ТОВАРИЩУ КАМЕНЕВУ. ТОВАРИЩУ МОЛОТОВУ. ТОВАРИЩУ САПРОНОВУ». На л. 14 вверху рукописная помета о принадлежности документа к делопроизводству заседания Политбюро, протокол № 114, п. 6 от 20 марта 1922 г. (№ 23—18). Здесь же другая рукописная помета: «Приложение] 114, п. 6». Вверху справа машинописный гриф: «с. секретно». Штамп Секретного архива ЦК ВКП(б) с инвентарным номером.
На документе следующая рукописная правка:
1) на л. 14 — а) зачеркнуты в начале письма заголовок «К вопросу об изъятии ценностей» и преамбула:
«В отношении изъятия ценностей сделано было, главным образом Президиумом ВЦИК, все для того, чтобы сорвать кампанию. Уполномоченный Президиума т. Лебедев ни разу не собрал комиссии за время моего отпуска. Декрет об изъятии был издан и опубликован совершенно независимо от хода подготовки и оказался холостым выстрелом, предупредившим попов о необходимости серьезной подготовки к отпору. Отсутствие какой бы, то ни было работы центральной тройки (Лебедев, Красиков, Сосновский) привело к полному разнобою в провинции. Думаю, что дело можно поправить, если поставить его в центре внимания партии. Предлагаю следующие конкретные мероприятия».
б) в п. 1. перед «губерниях» вписано над строкой «важнейших», затем слово зачеркнуто. В конце пункта добавлено: «примечание», но сам текст примечания отсутствует, таким образом первоначальный вариант пункта остался без изменения.
в) несколько раз переделывался текст п. 2. Первоначальный машинописный текст:
«2. Центральная комиссия могла бы состоять из члена секретариата Ц.К. или заведующего агит-проп. отделом Ц.К., из т. Сапронова, Уншлихта, Красикова, Винокурова и Базилевича. Комиссия имеет бюро, работающее ежедневно (представитель Ц.К., Сапронов, Уншлихт). Раз в неделю комиссия собирается при моем участии».
Рукописная правка этого пункта делалась сначала в тексте над строкой, затем поперек левого поля л. 14, затем текст пункта правился на отдельном чистом л. 17, где получил вид, совпадающий с публикуемым окончательным (д. 23, л. 17).
Над строкой вместо зачеркнутого «могла бы» написано «должна», вместо зачеркнутого «члена секретариата Ц.К. или заведующего агит-проп. отделом Ц.К.» написано «из председателя — т. Калинина, Яковлева», в скобках (состав бюро) вместо зачеркнутого «представитель Ц.К.» написано «Яковлев», после фамилии «Сапронов» написано «заместитель] Белобородое», после фамилии «Уншлихт» написано «Галкин». В конце текста «при моем участии» исправлено на «при участии т. Троцкого». Помещенный в окончательном варианте в скобках текст об отъезде Сапронова и о его заместителе Белобородове: «(после отъезда... 22.III)» сперва начали записывать после слов «т. Сапронова» над второй строкой п. 2, но так как там не хватало места, перенесли его на левое поле, где он был записан дважды — первый текст заканчивался фамилией «т. Белобородов», во второй раз были дописаны и слова о сроке его готовности. Все эти три текста зачеркнуты — т. к. окончательный текст о Сапронове и Белобородове, не отличавшийся от опубликованного выше текста № 23—14, был записан на л. 17. В первоначальный текст п. 2 на л. 14 о составе комиссии над строкой после фамилии «Красикова» было добавлено «(заместителем] Галкина)»; там же после фамилии «Базилевича» было добавлено «т. Яковлева, обязав его правильно работать». Этот текст о Яковлеве над строкой зачеркнут и перенесен на левое поле: «председателем комиссии назначить т. Калинина, представителем ЦК в комиссии — т. Яковлева, обязав его правильно работать». Этот текст о Яковлеве («представителем... работать») был повторен и при окончательном формулировании текста п. 2 на л. 17, но затем был зачеркнут, а фамилия Яковлева на л. 17 вписана над строкой после фамилии Калинина. Первоначальный текст о Бюро Центральной комиссии не был зачеркнут на л. 14, но на л. 17 уже не попал.
2) на л. 16 — а) В первоначальный текст п. 17 были сделаны 2 вставки: после слов «сообразуясь со сроком, назначенным в Москве» добавлено над строкой «и под контролем Центр [альной] Комиссии»; в конце текста после слов «ни на один лишний день» приписано «и с таким расчетом, чтобы важнейшие губернии пошли в первую очередь».
На левом поле той же рукой и чернилами напротив п. 17 помета: «Вписать из протокола]», напротив п. 2 помета: «Списать в протокол».
Список присутствовавших см. № 23-17.
— РЦХИДНИ, ф. 5, оп. 2, д. 48, л. 16-17. Машинописная копия того времени первоначального документа, сделанная в Бюро Секретариата ЦК РКП(б) и заверенная помощником секретаря Политбюро Ш. Н. Манучарьянц. Выше текста документа напечатан адрес рассылки: «ВСЕМ ЧЛЕНАМ ПОЛИТБЮРО ДЛЯ СВЕДЕНИЯ тт. Ленину. Сталину, Зиновьеву». Здесь же штамп «Архив т. Ленина» с рукописными датой «25.IV.22» и входящим номером. Рукописный исходящий номер Секретариата ЦК РКП(б) с датой «19/III-22 г.».
— Там же, л. 19. Незаверенная машинописная копия того времени, сделанная для В. И. Ленина. Вверху штамп «Архив т. Ленина» с рукописными датой «26.IV.22» и входящим номером.
— Там же, ф. 17, оп. 3, д. 283, л. 6—7. Другой незаверенный экземпляр той же машинописной закладки.
— ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 69. Другой незаверенный экземпляр то же машинописной закладки.
— ЦА ФСБ, ф. 1, оп. 6, д. 410а, л. 13, 14. Машинописная копия того времени, сделанная в Бюро Секретариата ЦК РКП(б) и заверенная помощником секретаря Политбюро К. Т. Свердловой. Подстрочное примечание к пункту 2) внесено в основной текст. Непропечатанные буквы левого края текста (от 5 до 10 букв) пунктов 13) и 14) вписаны от руки К. Т. Свердловой.
— Опубликовано по экземпляру РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 3, д. 283, л. 6—7 с орфографической правкой: Известия ЦК КПСС. 1990. № 4. С. 194-195.
Примечания и комментарии:
В деле находится записка Т. В. Сапронова, направленная В. М. Молотову в 12 часов 20 марта 1922 г. с просьбой «сегодня поставить на обсуждение Политбюро ответ тов. Троцкого по вопросу об изъятиях цер[ковных] цен[ностей]». На записке помета о принадлежности документа к делопроизводству заседания Политбюро, протокол № 115, п. 12 от 22 марта 1922 г. (№ 23-22). Штамп Секретного архива ЦК ВКП(б) с инвентарным номером. (Л. 33).
1* Комиссия имет бюро, работающее ежедневно (Яковлев3* , Сапронов) зам[еститель] Белобородов3*, Уншлихт, Галкин. Раз в неделю комиссия собирается при участии т. Троцкого16.
2* Вставлено над строкой от руки.
3* Так в документе, следует Яковлев, Сапронов (заместитель] Белобородов).
4* Следует совершенной подготовительной как расшифровано в Екатеринбурге.
15 Окончательный вариант этой директивы Политбюро ЦК РКП(б), пришедшей на места в виде постановления ЦК РКП(б) от 20.03 1922 г., рассылался 22 и 23.03 1922 г. в несколько иной редакции, чем документ, принятый высшим партийным органом (№ 23-14). Недавно опубликованные тексты этой директивы, полученной в 1922 г. в Екатеринбурге и Иваново-Вознесенске, позволяют отметить следующие серьезные расхождения. В начале документа, отправленного, как обычно, за подписью Молотова, местные власти извещались, что это постановление в дополнение к телеграмме (для Иваново-Вознесенска — телеграммам) от 19.03 1922 г. (№ 23-15) «сообщается к немедленному и неуклонному исполнению». Далее, в первом пункте были опущены слова «по типу московской комиссии Сапронова-Уншлихта» (на местах не должны были знать о существовании таковой). Перечень членов губернских КИЦЦ в конце этого пункта был расширен за счет лиц, перечисленных в пункте три. Таким образом, как самостоятельный пункт 3 отменялся, влившись в текст первого пункта. Совсем исчез пункт номер два: его содержание сообщать на места сочли нецелесообразным. Четвертый пункт получил второй номер. Вместо утвердительного «имеются» в первом предложении теперь уже второго пункта появилось предписывающее «создать». Пункты пять, шесть, семь и двенадцать были объединены в один под номером три. Пункты восемь, девять и десять — под номером четыре. Пункты одиннадцать и тринадцать — под номером пять. Причем после текста пункта одиннадцать добавлено: «Изъятие ценностей производить в первую очередь в городских церквах, начиная с наиболее богатых. К церквам крестьянским, бедным приходам относиться с осторожностью и тщательно выяснить обстановку». Пункт шестой директивы на места был написан заново: «В тех губерниях и уездах, где по общим условиям и по совершенно4* не подготовленной4* работе изъятие ценностей может быть проведено или уже проводится без риска эксцессов и пр., произвести изъятие до конца под руководством и ответственностью губкомов. В тех же губерниях, где подготовительная работа была недостаточна, где губкомы, оценивая обстановку, придут к выводу о существовании опасностей эксцессов, отстрочить изъятие до партийного съезда, где представители этой губернии совместно с центральной комиссией по изъятию установят необходимый срок. Подготовительную же, агитационную и организационную работу продолжать во всех губерниях со всей энергией». Отчасти — это переработанный семнадцатый пункт текста директивы Политбюро ЦК РКП(б), учтено и постановление ПБ от 16.03 (№ 23-10). Под пунктом семь директивы на места включен текст пункта четырнадцать директивы Политбюро. Пункты пятнадцать и шестнадцать, касающиеся изъятия церковных ценностей в Москве и Петрограде, отсутствуют в директиве на места. Но добавлен пунктом восемь новый текст: «Цека еще раз подчеркивает абсолютную секретность всей подготовительной организационной работы. О ходе работы, сроках, принятых мерах информировать центральную комиссию регулярно».
К сожалению, ни в тематических делах архивного фонда Политбюро, ни в делах архивного фонда черновых протоколов заседаний Политбюро не обнаружены материалы, отражающие процесс переработки принятой Политбюро директивы в директиву ЦК РКП(б) на места. Хотя, несомненно, ряд новых, включенных в директиву после переработки пунктов предписывают местным властям более сдержанный, и даже «щадящий» режим проведения кампании изъятия церковных ценностей. В частности, добавленный к новому пункту пять текст об изъятии в первую очередь из городских богатых церквей. По всей видимости, эта существенная правка была сделана под влиянием решения Комиссии «по учету и сосредоточению ценностей» (протокол № 8, п. 4), главой которой был Л. Д. Троцкий (см. П-51 и комм. 48 к приложению). Однако Л. Д. Троцкий (под влиянием письма В. И. Ленина от 19 марта 1922 г. (№ 23-16)?) изменил свою точку зрения на прямо противоположную. Только В. М. Молотов пытался отстаивать менее радикальный режим для изъятия ценностей из небогатых крестьянских церквей (см. № 23-16, 23-22, 23-23). Л. Д. Троцкий резко при этом сопротивлялся, получая поддержку от Политбюро (см. № 23-24). Возникает вопрос: были ли поставлены члены Политбюро в известность о переработке текста утвержденной ими директивы Политбюро при отправке Молотовым шифротелеграмм ЦК РКП (б) на места? (Причем шифротелеграмма с исправленным текстом была отправлена в Екатеринбург 23.03 1922 г., а принята 24.03 1922 г., т. е. уже после принятия Политбюро постановления, признающего позицию Молотова по изъятию церковных ценностей неприемлемой (№ 23-24).) Данное предположение требует дополнительных исследовательских изысканий.
Все приведенные в этом комментарии тексты пунктов директивы Политбюро на места даны по опубликованной шифротелеграмме, пришедшей в Иваново-Вознесенск. Они имеют незначительные разночтения, практически не затрагивающие смыслового содержания, с опубликованным текстом шифротелеграммы, пришедшей в Екатеринбург.
См.: История России. 1917-1940. Хрестоматия. Екатеринбург, 1993. С. 226-228; То же. Челябинск, 1994. С. 226-228; Баделин В. И. Золото церкви. Исторические очерки и современность. Иваново, 1993. С. 133-135; Сосуд избранный: Сборник документов по истории Русской Православной Церкви. 1888-1932. СПб., 1994. С. 308-310.
16 Сохранились протоколы заседаний Бюро Центральной комиссии по изъятию церковных ценностей, начиная с протокола № 1 от 21.03 1922 г. вплоть до № 16 от 12.05 1922 г. (ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 32-47). Выдержку из протокола № 14 см. № 23-44. Выдержку из протокола № 17 см. № П-130. На первых двух заседаниях присутствовали: Сапронов, Яковлев, Уншлихт, Винокуров и Красиков, на третьем заседании 27.03 1922 г. к ним присоединился Медведь, а Сапронова замещал Белобородов, ставший председателем Бюро — ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 32-34. С четвертого протокола от 29.03 1922 г. в графе «Присутствовали» стал отмечаться Базилевич, хотя уже на втором заседании Бюро 24.03 1922 г. были заслушаны два его доклада — там же, л. 35. Введенный по предложению Троцкого постановлением Политбюро от 02.04 1922 г. в состав комиссии Муралов (№ 23-35) в заседаниях Бюро комиссии не участвовал.
На заседания Бюро иногда приглашались различные лица в связи с обсуждением отдельных пунктов повестки дня. Так, на заседании 29.03 1922 г. (протокол № 4) делал «Доклад об изъятии ц[ерковных] ц[енностей] в Калуге т. Осипов». По этому докладу было принято важное постановление в остром споре этой Комиссии и других органов, проводивших изъятие, с Главмузеем (Н. И. Троцкой) о реализации п. 6 принятой ЦК Помгола ВЦИК инструкции о проведении изъятия от 28.02 1922 г. (см. № П-14). Главмузей, объявляя ряд церквей и монастырей целиком, со всем своим имуществом, находящимися под его защитой, и понимая п. 6 как декларирующий право вето Главмузея на изъятие Помголом любых предметов, имеющих историческую или художественную ценность, стремился резко сократить масштабы изъятия и уничтожения (переплавки) церковных ценностей. Бюро Центральной комиссии с первого же заседания вело успешную борьбу с этой позицией Главмузея. По докладу Осипова было принято постановление о том, чтобы все предметы, подпадающие под действие п. 6 инструкции, не оставлялись в действующих церквях, а немедленно передавались оттуда в губмузеи (ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 35). По этому же докладу было решено изымать, вопреки смыслу декрета ВЦИК от 16(23).02 1922 г., из действующих церквей и «излишние малоценные предметы», чтобы заменять ими в других церквях предметы из драгметаллов. Директиву ВЦИК от 02.04 1922 г. об этом см. № 23-36.
Ожесточенная борьба с Главмузеем отразилась во многих протоколах Бюро Центральной КИЦЦ, начиная уже с первого. На первом заседании 21.03 1922 г. обсуждались предложение и особое заявление Н. И. Троцкой о дополнениях к п. 6 инструкции, расширяющих контрольные права Главмузея (см. № П— 71). Но решение было принято прямо противоположное — дополнений не принимать; наоборот, особо подчеркивалось, что «неявка представителей Главмузея и Губмузея не останавливает изъятие» (ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 32-33). Позднее это постановление вошло в «Правила и порядок работ районных и уездных подкомиссий по изъятию церковных ценностей» (там же, л. 4 об., п. 6.); оно неоднократно цитировалось в конфликтных ситуациях.
Когда этот конфликт между ведомством Н. И. Троцкой и главными помощниками Л. Д. Троцкого по изъятию привел к энергичным директивным указаниям этого последнего в письме от 22.03 1922 г. (см. № П-54), Бюро Центральной КИЦЦ на четвертом своем заседании 29.03 1922 г. постановило разработать дополнительную инструкцию о церковных предметах, имеющих музейную ценность,— ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 35об.; на этом настаивала Н. И. Троцкая, составившая свой 16 — 2640 проект такой инструкции. Но Бюро Центральной КИЦЦ поручило эту работу совсем иным людям — Красикову и Базилевичу; позднее, 10.04 1922 г. было поручено окончательно утвердить инструкцию Белобородову и Красикову (ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 39). Понятно поэтому, что когда, наконец, эта дополнительная инструкция была распространена 27.04 1922 г. от имени ВЦИК за подписью Калинина (см. № П— 114), интересы Главмузея были в ней учтены даже хуже, чем в постановлении Бюро Центральной КИЦЦ от 29.03 1922 г. по докладу Осипова (протокол № 4, п. 2) — спорные вещи должны были теперь до экспертизы направляться не в Главмузей, а в Гохран. А грозные слова Л. Д. Троцкого в письме от 22.03 1922 г. о контрреволюционных процерковных настроениях в Главмузее в связи с изъятием ценностей обернулись суровым судебным процессом над группой ближайших сотрудников Н. И. Троцкой в этом ведомстве (материалы этого процесса сохранились в деле патриарха Тихона в ЦА ФСБ, д. 1780). Бюро Центральной КИЦЦ немало сделало для такого финала: на нескольких заседаниях Бюро ставился вопрос о контрреволюционном характере деятельности экспертов Главмузея, спасающих церковные ценности от изъятия в Гохран — ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 39, 44, 46. В том же деле № 59 хранится еще ряд документов, связанных с попытками Главмузея ограничить изъятие церковных предметов, имеющих музейную ценность, и с энергичным сопротивлением Бюро Центральной КИЦЦ этим попыткам — там же, л. 91-97.
Бюро Центральной КИЦЦ неоднократно занималось также острой проблемой реагирования на многочисленнейшие просьбы верующих о замене подлежащих изъятию священных сосудов и окладов чтимых икон равноценным количеством хлеба или драгметаллов. Замена хлебом была сразу же строго запрещена, а замена драгметаллами, официально разрешенная ВЦИК (см. № П-35), подвергалась со стороны Бюро всяческим ограничениям. Главные из них были сформулированы уже на втором заседании Бюро 24.03 1922 г., когда принималась особая «секретная инструкция для руководства Комиссиям по изъятию церковных ценностей» (созданная наряду с открытой инструкцией, текст см.: ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 9); было постановлено разрешать такую замену только в исключительных случаях и притом для каждого отдельного предмета — с особого разрешения ЦК Помгола (там же, л. 33; телеграмма ВЦИК за подписью М. И. Калинина об этих условиях была направлена еще накануне 23.03 1922 г. — см. № П—56). Бюро Центральной КИЦЦ не раз возвращалось к этой проблеме замены и позднее. Принятые уже ограничения замены вскоре показались недостаточными, и 30.04 1922 г. (протокол № 6, п. 3, ошибочно обозначен в документе как п. 2) Бюро постановило, что замена «должна делаться в размерах стоимости оставляемого предмета и должна вноситься немедленно» — там же, л. 37. Вскоре было разъяснено, что «в размерах стоимости» означает, что при замене следовало компенсировать не только вес золотого или серебряного предмета, но и его художественную и историческую ценность. Реально местные КИЦЦ часто требовали при замене золото или серебро в двойном или тройном размере — № П-139.
На четвертом заседании 29.03 1922 г. Бюро столкнулось с проблемой, вызвавшей незадолго до этого острую полемику в Политбюро. Бюро рассмотрело запрос Псковской КИЦЦ, сообщавшей о ходатайствах верующих «об оставлении риз в бедных деревнях». В своей помете на письме В. И. Ленина от 19.03 1922 г. (№ 23-16) В. И. Молотов, исходя из официальной трактовки целей всей кампании по изъятию, предложил распространить действие кампании лишь на те «губернии и города... где действительно есть крупные ценности». 22.03 1922 г. Молотов провел поправку к постановлению ПБ, требующую совершенно не проводить изъятия в церквях, не имеющих «сколько-нибудь значительных ценностей» — № 23-22 и 23-23. Но на этом заседании не было Троцкого (и вообще было менее половины состава ПБ). Уже на следующем заседании ПБ 23.03 1922 г. Троцкий добился отмены этой поправки Молотова (№ 23-24). Бюро Центральной КИЦЦ по псковской телеграмме приняло безукоризненное формальное решение, реально означавшее отказ: «Предложить Псковской Комиссии руководствоваться инструкцией Политбюро» — ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 35-об.
В связи с непростыми проблемами возможного обострения межнациональных отношений в ходе изъятия, что очень беспокоило Политбюро и, в частности, Ленина и Троцкого, Бюро Центральной КИЦЦ, учитывая смоленские события, на шестом заседании 03.04 1922 г. постановило: «2. Предложить ГПУ обратить особое внимание на положение Западных Губерний в связи с изъятием ц[ерковных] ц[енностей]. Подтвердить постановление Комиссии о порядке изъятия: в первую очередь изъятие производить в еврейских синагогах, во вторую — православных храмах и в третью в католических костелах» — там же, л. 37. См. также протокол Бюро № 7, п. 6 — комм. 82 к приложению.
Хотя Центральная КИЦЦ не должна была заниматься проблемами оформления обновленческого движения и раскола РПЦ — это была сфера исключительных интересов ГПУ, как того еще в 1921 г. потребовал Дзержинский — на заседаниях Бюро этой комиссии, детища Троцкого, неизбежно вставали и такие проблемы. 10.04 1922 г. Бюро Центральной КИЦЦ рассматривало предложения Помгола о конкретных формах реализации инициативы Троцкого о привлечении к работе Помгола «советского» духовенства и прежде всего епископа Антонина Грановского (постановление ПБ об этом от 13.04 см. № П-102). Одновременно для усиления работы по изъятию ценностей в Петрограде туда были командированы священники-обновленцы Русанов и Дедовский - ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 39-об. См. также решение Московской КИЦЦ — № П-31.
В отличие от Главмузея в поле зрения Центральной КИЦЦ, если судить по протоколам заседаний, практически не попадали отдельные, даже выдающиеся, храмы. Тем примечательнее, что два исключения из этого правила относятся к знаменитым памятникам церковной архитектуры, разрушенным при советской власти и восстановленным в 1990-е годы: храму Христа Спасителя и Иверской часовне. 04.05 1922 г. было решено, что необходима ревизия того, насколько полно были изъяты ценности из храма Христа Спасителя. Для этой цели было поручено Красикову организовать специальную комиссию из представителей НКЮ, ГПУ, Московской КИЦЦ и ЦК Помгол; всю работу предложено закончить в 7-дневный срок. В тот же день и на нескольких следующих заседаниях Бюро Центральной КИЦЦ занималось вопросом о пропаже ценностей из Иверской часовни, заслушивая доклады ГПУ о ходе следствия (протокол № 13, п. 6) — ГАРФ, ф. 1235, оп. 140, д. 59, л. 44; см. также л. 45, 47. Еще до этого случая, 12.04 1922 г., было принято общее постановление Бюро — «впредь все дела о кражах и ограблениях в церквях в связи с изъятием ц[ерковных] ц[енностей] вести ГПУ», а не Угрозыску. Напомним, что сюда относились любые попытки духовенства и мирян утаить ценности церкви от изъятия (протокол № 9, п. 2) — там же, л. 40.