Докладная записка ОГПУ в СНК СССР и ВСНХ СССР о ходе электростроительства, составленная по агентурно-следственным материалам ЭКУ ОГПУ. 16 сентября 1930 г.
16 сентября 1930 г.
№ 44723
Заместителю председателя Совнаркома — тов. Рудзутаку Председателю ВСНХ СССР — тов. Куйбышеву
В 1930 г. промышленность СССР очутилась перед кризисом электроснабжения. К таким районам, в которых наиболее сильно чувствуется недостаток электроэнергии, в первую очередь необходимо отнести Нижегородский, Урал, Донбасс, Брянский, Приднепровье и другие.
Создавшееся катастрофическое положение с электроснабжением [явилось] следствием того вредительства в области планирования электростроительства, проводимого в Секции Электрификации Госплана СССР, энергетической группы ПЭУ ВСНХ СССР и в части производственной в Главэлектро, его трестах и на отдельных строительствах.
Арестованный Каменецкий, касаясь вопроса о вредительстве в планировании электростроительства, говорит:
«Причинами кризиса следует считать в первую очередь неувязку между пятилетним планом промышленности, составленным по отдельным отраслям промышленности без точного распределения последней по районам, и пятилетним планом электроснабжения, составленным в районном разрезе. Благодаря такой неувязке получилось, что строятся заводы и фабрики и расширяются существующие промышленные предприятия в таких районах, где для них не предусмотрена электроэнергия. Как, например, следует указать на Харьковский тракторный завод, Нижегородский автомобильный завод и некоторые, более мелкие заводы в этом районе, а также на Урале.
Такая работа планирующих органов является, несомненно, вредительской, так как она привела к тому недопустимому положению, когда промышленные предприятия стоят из-за отсутствия энергии.
С другой стороны, причиной кризиса является вредительская работа Секции электрификации Госплана в лице ее председателя профессора А.А.Горева, который всячески тормозил разрешение ряда вопросов по электроснабжению отдельных районов».
Для более полного освещения этого вопроса необходимо проследить по отдельным районам.
Наиболее серьезные последствия вредительской деятельности имеют место в Донбассе.
Вопрос расширения Штеровской станции (установки 3-го агрегата в 22000 кВт) имеет начало к 1926 г. Агрегат до сих пор не пущен в работу, ибо не обеспечен котлами вследствие разрыва между турбиной и котельной мощностью.
В 1927 г. Главэлектро составило доклад электроснабжения Донбасса, где указывало на необходимость постройки 2-й районной станции.
Секция электрификации Госплана СССР, заслушав этот доклад, предложила учесть днепровскую энергию и, желая избегнуть постройки новой электростанции, дала заключение: «Учет днепровской энергии и штеровской может совершенно изменить и отодвинуть сроки, в которые должна быть построена новая станция в районе Донбасса».
Новый доклад Главэлектро представлен в августе 1927 г. К этому времени уже более выяснилась возможность расширения Штеровки по условиям воды, поэтому в докладе фигурирует два варианта: а) «расширение Штеровки до 152000 кВт. и указывается одновременно, что развитие промышленности в Донбассе требует форсированного электростроительства в 1927-28 гг.; б) постройка новой районной станции с тем, чтобы вышеуказанные мощности выступали на новой станции».
Этот вариант вызвал резкий отпор Секции электрификации Госплана и ПЭУ ВСНХ.
ПЭУ ВСНХ выдвигается вопрос о том, что запроектированная требуемая мощность Донбасса является неверной, дутой в сторону увеличения.
17 октября 1927 г. на заседании Днепровской комиссии А.Н.Долгова представитель ПЭУ ВСНХ инженер Сахаров Г. А. заявляет: «Общее количество требуемой энергии в Донбассе после арифметического подсчета также снизилось, причем снижение было сделано по двум линиям: снижение добычи брутто угля и по снижению удельных рабочих кВт на пуд добытого угля. Расхождение рабочей мощности на 1931/32 г. —в 26000 кВт и на 1935/36 г. — в 40-60 тыс. кВт в сторону уменьшения. Все вместе взятое дает основание считать вполне экономически выгодным снабжение Донбасса от Днепра».
С другой стороны, коллегия Сектора реконструкции Госплана устанавливает, «что существующий ныне план электроснабжения Донбасса не удовлетворяет намечающейся потребности, вследствие чего в течение всего пятилетия будет ощущаться недостаток энергии, который поведет к необходимости сокращения производства металла, угля и химических продуктов против намечающихся сейчас даже минимальных программ» (26 января 1929 г.).
Германский профессор Деттмар в 1928 г. дал следующее заключение об электрификации Донбасса: «При нынешней программе расширения силовых установок Донбасса сносное положение будет достигнуто лишь после 1935-36 гг. Уже теперь на Макеевском заводе нельзя пустить карбидную и электрическую печи, на копях "Юный коммунар" нельзя усилить добычу, на Краматорском металлургическом заводе нельзя пустить прокатные станы, на Щербиновских копях не хватает мощности для новых подъемных машин. В следующие годы, однако, такая нехватка обнаружится везде и это может повлечь за собой тяжелые последствия в снабжении страны углем, железом, химическими продуктами и т. п. Невозможно строить крупную промышленность, если не позаботиться о необходимом электроснабжении, но этого не было сделано в достаточном объеме и это должно быть наверстано».
Секция электрификации Госплана в лице Горева, ПЭУ ВСНХ — Сахарова и Белоцветова в противовес Главэлектро выдвигают идею соединения Днепростроя с Донбассом, не строя там районных станций. По этому вопросу Каменецкий показывает: «Эта мысль, казавшаяся вначале некоторым лицам весьма заманчивой, в действительности была весьма опасной и вредительской, так как оставляла на долгое время базу всего основного топливоснабжения Союза, Донецкий бассейн, зависеть от одного источника электроэнергии — Штеровской станции и линии электропередачи в 240 км, весьма трудно сохраняемой и поэтому весьма привлекательной для диверсии и в случае нападения враждебного государства. Кроме того, и развитие единственной энергетической базы в Донецком бассейне (Штеровской станции) всячески тормозилось и не пропускалось Госпланом, его Секцией электрификации, А.А.Горевым, чтобы оправдать целесообразность и рентабельность упомянутой линии электропередачи, что в действительности не имело места, как показали многочисленные подсчеты. Кроме того, передача Днепровской энергии в Донбассе не дала бы возможности сжигать на месте антрацитовый штыб, являющийся балластом при добыче антрацита и удорожающий его стоимость. Таким образом, Днепровская энергия будет дороже в Донбассе, чем энергия паровых станций, сжигающих этот штыб.
Помимо изложенных обстоятельств устройство линии электропередачи в Донбассе дискредитирует полностью весь смысл постройки Днепровской гидростанции, которая должна была снабжать своей дешевой энергией предприятия Днепровского комбината, подобранные таким образом, что только дешевая энергия дает им возможность работать. Идея электропередачи днепровской энергии в Донбассе временно, как предполагал А. А. Горев, опасна еще потому, что создалась неуверенность в действительном осуществлении Днепровского комбината, ради которого строится Днепровская станция и затрачиваются огромные средства. Линия электропередачи дает возможность некоторым говорить об отсутствии срочности в постройке комбината, что в действительности совершенно недопустимо по указанным выше причинам. Роль такого комбината, предусмотренного в пятилетке, огромна и неосуществление его в намеченный срок срывает выполнение целого ряда промышленных заданий. Уголь и железо являются основным сырьем, на котором строится благосостояние страны в мирное время. В военное же время без этих продуктов никакое ведение войны невозможно. Секция электрификации Госплана, проводя свою вредительскую деятельность в деле электрификации Донбасса, пошла против этого обстоятельства и сделала все возможное, чтобы оставить безоружным Донбасс в части электроснабжения.
Проводилось это путем систематического снижения кредитов на единственную в Донбассе районную Штеровскую станцию, а вопрос о постройке новых станций встретил сильное сопротивление со стороны А.А.Горева и нежелание их строить.
При рассмотрении сметных ассигнований на 1927-28 г. на электростроительство в Донбассе Секция электрификации Госплана сняла деньги на один турбогенератор в 44000 кВт и дальнейшее развитие Штеровской станции не хотела осуществлять. 2 и 7 марта 1928 г. своими заседаниями и постановлениями Секция электрификации узаконивает это положение и делает постановление, по которому Донбасс в части снабжения электроэнергией остается на единственной районной станции (Штеровка), ряде мелких станций и электропередачи с Днепра. Это сугубо вредительское мероприятие лишило Донбасс возможности своевременного начала постройки районных станций, как, например, Зуевской станции, и постройке которой всячески сопротивлялся А. А. Горев, исходя из своей установки не строить районных станций в Донбассе, и сорвало развитие Штеровки, что, в свою очередь, отразилось на выполнении производственных программ Донецкой промышленности».
Вопрос о постройке второй станции в Донецком бассейне возник еще в 1924 г., когда обследование Донецкого бассейна, произведенное по поручению Главного Горного управления и Главэлектро, показало, что дефицит энергии в Сталино-Макеевском районе будет более, чем в других районах, почему необходимо начать изыскание в этом районе, чтобы в дальнейшем можно было приступить к постройке районной станции, ныне Зуевки.
Гидрогеологические изыскания показали преимущества этого района в смысле запасов воды.
«Югосталь» в лице Свицына стала тормозить постройку этой станции, мотивируя нехваткой воды для Макеевского завода, но доводы «Югостали» были опровергнуты работой комиссии Ксандрова.
Осуществление проекта постройки Зуевской станции встретило в дальнейшем препятствия со стороны Секции энергетики Госплана Союза в лице председателя секции профессора А. А. Горева.
Последний считал, что в первую очередь энергия для Донбасса должна быть доставлена с Днепровской гидроцентрали, которая в первые годы не будет иметь потребления. Идея профессора Горева настойчиво проводилась им на всех заседаниях Секции электрификации Госплана и его Президиума, а также на специальном совещании, созванном Председателем Совнаркома т. Рыковым по вопросу использования днепровской энергии. В комиссии т. Долгова при Президиуме ВСНХ СССР эта идея профессора Горева настойчиво проводилась сотрудником ПЭУ ВСНХ инженером Г.А.Сахаровым.
Профессор Горев не пропустил по контрольным цифрам 1928-29 г. кредитов на постройку Зуевской станции и только после упомянутого совещания у т. Рыкова в апреле 1929 г., где профессор Горев оказался в единственном числе, была признана срочная необходимость постройки Зуевской станции.
Таким образом, постройка второй станции в Донбассе, признанной необходимой еще в 1924 г., затянулась благодаря резкому сопротивлению Горева (Госплан) и Сахарова (ПЭУ ВСНХ). Лишь только в 1929 г. удалось приступить к подготовительным работам по постройке этой станции.
В результате вредительской деятельности означенной группы мы имеем кризис электроснабжения в Донбассе. Но вредительская работа проводилась не только по Донбассу, но и одновременно с Донбассом в чрезвычайно тяжелом положении со снабжением электроэнергией находится Приднепровье. При намечавшемся в 1925-26 г. темпе развития промышленности и капитальных вложениях в нее вопрос электроснабжения Приднепровья разрешен не был. К постройкам тепловых станций для резерва Днепростроя своевременно приступлено не было, в результате чего в настоящий момент Приднепровье, в частности Металлургический завод им. Петровского, [им.] Дзержинского и Запорожский завод сельхозмашин, переживают острый недостаток электроэнергии, и в перспективе кризис может сорвать металло-пятилетку и другие производства. С постройкой станций при заводе им. Дзержинского пропущены все сроки и сооружение ее к концу 1931 г. без принятия экстренных мер невозможно.
Электрификация Урала также в значительной степени задержана благодаря вредительскому действию Горева в 1927 г., в год первого максимального развертывания электростроительства.
Достаточно указать, что по плану ГОЭЛРО предполагалось построить 4 станции на общую мощность 155 тыс. кВт, построена же только Кизеловская станция 6 тыс. кВт, которая является единственной районной станцией на Урале. Несмотря на то что строительство станции [начато] еще в 1921-22 гг., но до сих пор на ней установлено лишь 2 турбогенератора, привезенных из Ораниенбаума.
Дальнейшее расширение станций было сорвано Горевым.
В конце 1927 г. Главэлектро через ВСНХ СССР представило в Госплан СССР план электростроительства на 1927-28 г., причем по Кизелстрою была предложена программа расширения установки одного агрегата в 11 тыс. кВт с дальнейшей установкой второго агрегата в 11 тыс. кВт.
Однако Горев проводит через Секцию электрификации в Президиум Госплана постановление о консервации станции как районной и снимает соответствующие кредиты.
Секция электрификации Госплана при вынесении своего решения по Кизелу не запросила мнение других секций— промышленной, химической, топливной, заинтересованных в развитии Кизела.
На основании доклада Госплана СТО вынес постановление об исключении Кизеловской станции из числа районных. Решение Госплана по Кизелу было, несомненно, вредным, так как Кизеловская станция имеет чрезвычайно благоприятные и бесспорные предпосылки для крупного развития.
Исключение Кизеловской станции из районных сильно затормозило работу по расширению станции, так как после постановления СТО уже подготовленное оформление заказа на котлы было приостановлено, не были размещены заказы и на остальное оборудование, а один из заказанных для Кизела агрегатов передан «Югостапи». По прошествии 8-ми месяцев СТО принял новое постановление — о срочном форсированном строительстве Кизеловской станции. Таким образом, до восстановления Кизела на 7-8 месяцев приостановились работы по строительству.
Однако впоследствии, когда Главэлектро приступило к осуществлению программы второй очереди двух [агрегатов в] 11 т[ыс.] кВт, Горев пытался изменить принятую программу, предложив проработать вариант установки агрегата в 22 тыс. кВт вместо 11 тыс. кВт с переходом на повышенное давление.
Ясно, что принятие последнего варианта еще более отдалило бы срок окончания второй очереди Кизела, но это предложение не прошло, и станция строится на основе принятого решения СТО.
В настоящее время Нижегородский район также переживает кризис электроснабжения. В связи с этим специальная комиссия ВСНХ, обследовавшая положение края со снабжением электроэнергией, приняла ряд жестких мер регулирования работы предприятий с целью снижения присоединенной мощности, прекратить присоединение новых абонентов и включила в работу все старое оборудование, эксплуатация которого крайне неэкономична и ранее признано ненадежным вследствие полного износа.
В контрольных цифрах на 1927-28 г. Главэлектро указывал на срочность развития электростроительства в Нижегородском крае, доказывая, что необходимо в этом году приступить к постройке 3-й очереди НИГРЭСА путем установки 2-х агрегатов по 22000 кВт. Секция электрификации Госплана (Горев) в целях срыва электроснабжения кредит не пропустила, отнеся последний в разряд условных.
Впоследствии, уже после разрешения вопроса о необходимости строительства 3-й очереди, Горев с целью срыва строительства выдвигает новый вариант о работе станций на повышенном давлении, что, в свою очередь, повлекло оттяжку строительства примерно на 8 месяцев.
Необходимо отметить еще один чрезвычайно важный вопрос для работы электроснабжения Нижегородского края. Это вопрос топлива, положение с которым катастрофическое, ибо станции оказались необеспеченными торфом. Развитие торфодобычи было задержано Горевым, который снял со сметы 1927-28 гг. 500 тыс. руб., предназначенных на торфоразработки.
Аналогичное же кризисное положение с электроснабжением создалось и в Брянском районе благодаря действиям Горева и Сахарова, затянувших вопрос постройки Брянской станции на один год.
Вопросы производства работ электростроительства и консультация проектов
По нашим агентурным данным, подтвержденным отчасти следствием, вредительство в произведенной части шло по линиям Отдела сооружений и эксплуатации государственных районных электрических станций (СЭГЕС) бывшего Главэлектро, Электроимпорта и на самих строительствах.
Выполнение производственных программ, вопросы снабжения оборудованием строительств, распределение стройматериалов, эксплуатационная часть работы станций лежали на обязанности бывшего Отделения сооружения и эксплуатации центральных электростанций бывшего Главэлектро, ныне Энергоцентр, в лице заведующего отделением СЭГЕСа Каменецкого и его заместителя Жукова.
Следствием установлено, что указанные лица во вредительских целях создали такую систему, при которой нормальная работа была невозможна. Примером таких вредительских действий может служить следующее: несвоевременно или неполно поставленные изыскательные работы, отсутствие твердых заданий по составлению проектов, отсутствие в Отделении СЭГЭС органа по выявлению необходимого для электростанций основного оборудования в целях его стандартизации и своевременной передачи заказа союзным заводам и т. п.
Все это создавало необходимость либо приступить к постройке электростанции до утверждения проектов, базирующихся иногда на неполных или недоброкачественных изыскательских данных, либо уже в период постройки искусственно задерживать строительство из-за несвоевременного получения рабочих чертежей, материалов или оборудования.
Состояние заказов строительствами сознательно доводилось до такого предела, когда осуществление их нашими заводами не представлялось возможным. При таком порядке заказывались предметы оборудования за границей, которые с полным успехом могли выполняться нашими заводами, так как не представляли из себя никакой технической сложности.
Большую вредительскую роль в задержке размещения импортного оборудования играл инженер Бриллиант, технический руководитель Электроимпорта (брат товарища Сокольникова).
В настоящее время Бриллиант арестован и привлечен к ответственности.
Вредительским действиям было подвержено также распределение Главэлектро стройматериалов по отдельным строительствам.
Это вредительство по распределению стройматериалов привело к тому, что часть станций третьестепенной важности оказались снабженными материалами лучше, чем первоочередные и ударные. Как следствие этого — на ряде строительств имели место остановка работ и невыполнение производственных программ.
Центральный Электротехнический Совет
При Главэлектро был организован Центральный Электротехнический Совет для консультации поступающих проектов электростанций, председателем коего был назначен профессор П. С. Осадчий.
Для характеристики работы ЦЭС приводим показания арестованного Жукова: «По большей части это были старые специалисты, работавшие до революции в различных частных фирмах или министерствах. Большинство из них связано старинными узами. Поскольку же наличные члены ЦЭСа подбирали новых по своему усмотрению и оформляли их своими выборами, то, естественно, подбирались люди одинаково мыслящие, которые, довольные предоставленной им протекцией, впоследствии не восставали против нелепых, неграмотных и вредных предложений и заключений своих коллег.
Большинство из членов ЦЭСа — специалистов с прежней психологией, было чуждо современному строю».
Настроенные антисоветски специалисты, особенно в Гидротехнической секции ЦЭСа, провели целый ряд вредительских действий, заключавшихся в том, что ими давалось разрешение на постройку гидростанций, у которых не было проработано геологических изысканий, дающих возможность правильно решить вопрос. К таким станциям нужно отнести Гизель-Дон и Аджарисцхали.
В итоге необходимо констатировать, что план электростроительства по ГОЭЛРО не выполнен.
Всего на районных станциях мы имеем 1009500 кВт, из них на старых станциях до революции имелось 189000 кВт и вновь установлено после революции 820500 кВт.
По плану ГОЭЛРО нужно было установить 1420000 кВт (а с Бакинскими 1505 000 кВт), откуда в общем план ГОЭЛРО может считаться невыполненным на 57% (на 1 мая 1930 г.).
Заместитель председателя ОГПУ Мессинг
Помощник начальника ЭКУ ОГПУ Молочников