Объяснительная записка уполномоченного Северо-Кавказского ВКП(б) первому секретарю крайкома Б. П. Шеболдаеву о работе в Каневском районе. 10 декабря 1932 г.

За последние годы крайком меня больше, чем кого бы то ни было из краевых работников, использовал на хозяйственно-политические кампании и в т.ч. на хлебозаготовки.

В прошлом году после того, как я провел 2 мес. в Каневском р. на севе и хлебозаготовках, Вы лично посетили Каневской р. и, ознакомившись с по­ложением дела в районе, и очевидно, с проделанной мной работой, нашли необходимым телеграфным распоряжением вновь вернуть меня в район для продолжения работы.

Все это говорит за то, что крайком и Вы в т.ч. до сих пор считали, что я понимаю установки, даваемые крайкомом, и неплохо провожу их в жизнь.

Нынешняя хлебозаготовительная кампания протекает в особо трудных ус­ловиях, однако, мне кажется, что я не словами, а делами доказал, что и те­перь, как прежде, я оправдал доверие крайкома. За месяц, проведенный мной в районе (с 5 ноября по 4 декабря, когда приехал т. Овчинников), я добился следующего: 1) Почти полного окончания уборки и обмолота всех культур.

1)  Повышения заготовок с 9415 ц за последнюю пятидневку октября и 9355 ц за первую ноябрьскую пятидневку до 16 869 ц за третью и 18 650 ц за четвер­тую ноябрьскую пятидневку, причем, когда я приехал в Вешенский р., он шел впереди Верхне-Донского на 2—3 %, а сейчас идет впереди на 9—10 %.

Темпы по таблицам в «Молоте» следующие: на 10 ноября Вешенский — 53 %, В. Донской — 50 % плана; на 20 ноября Вешенский — 61 %, В. Дон­ской — 56 % плана; на 25 ноября Вешенский — 65 %, В. Донской — 58 % плана; на 1 декабря Вешенский — 69 %, В. Донской — 60 % плана.

2)   Я добился того, что в районах и в колхозах прекратились всякие разго­воры о каких бы то ни было фондах, в т.ч. и семенных, впредь до полного выполнения плана хлебозаготовок, все колхозы вывезли все наличие зерна.

3)   Я втянул в борьбу за хлеб местные органы ГПУ, прокуратуры и суда, причем когда мне стало известно, что райпрокурор проводит оппортунисти­ческую линию, я поставил перед т. Фридбергом (смотри мое письмо т. Фридбергу) вопрос о немедленном снятии прокурора с работы и привлечении его к ответственности, что и было сделано.

4)   Еще до приезда т. Овчинникова мы приступили к обыскам и розыску разворованного хлеба (правда, мы проводили обыски не в массовом масш­табе, т.к. это отвлекало бы наши силы и тормозило бы обмолот и сдачу на­личного хлеба).

[6)] Судили ряд лиц за воровство хлеба, из них 9 чел. приговорены к высшей мере соцзащиты, а несколько к 10 годам лишения свободы. Ряд секретарей ячеек и председателей колхозов был исключен из партии и пре­дан суду за сопротивление хлебозаготовкам, в т.ч. 2 пред. колхоза уже при­говорены к двум годам лишения свободы и 1 секретарь ячейки по нашему предложению арестован органами ГПУ.

7)   По запросу крайкома я выставил несколько ячеек к первоочередной чистке и станицу для занесения на черную доску.

Я вовсе не считал и не считаю, что для Вешенского р. не применимы меры, применяемые на Кубани^[1]. Может быть, не в таких размерах, но со­противление хлебозаготовкам, организованное кулачеством, имело и еще имеет и сейчас место в Вешенском р., а воровство хлеба носит и здесь мас­совый характер.

Ряд мер, которые предложил и проводит т. Овчинников, я сознательно не проводил и сейчас, пока я не имею от крайкома соответствующих уста­новок, считаю, что они противоречат установкам, которые до сих пор дава­лись крайкомом, и что они политически вредны.

1.   Я считал, что если у отдельных колхозов, выполнивших полностью план, не разбазаривших хлеб, после выполнения плана осталось 25—30 % потребных им семян, нам политически невыгодно забирать у них все до зерна, т.е. стричь все колхозы, лучшие и худшие, под одну гребенку и со­здать обстановку, при которой хорошо ли колхоз, плохо ли работал — все равно у него все забирают. Я, конечно, не говорю о встречных планах за счет несеменного зерна и мобилизации внутренних ресурсов. Таким обра­зом, у 14 колхозов, выполнивших план, мною было оставлено около 8 тыс. ц разных яровых культур, которые сейчас выбрасываются.

2.   Я не считал возможным и сейчас, пока нет прямых указаний крайко­ма, считаю неправильным давать колхозникам задания на полную сдачу ку­курузы и семян, собранных с огородов. Я считаю, что это идет в прямое противоречие с декретом правительства и директивами партии о развитии огородов^[2] и на его основе развитии животноводства и птицеводства.

3.   Я считал и считаю политически вредным забирать у колхозников зер­но и муку, полученные за трудодни, между тем установки, данные т. Овчин­никовым, на практике привели к тому, что при обыске у колхозника, имев­шего с семьей 600 трудодней и получившего аванс в 120 кг, нашли 112 кг и, мотивируя тем, что т.к. мало израсходовано и значит он, наверное, питался ворованным хлебом, забирали у него хлеб.

Это не единичный случай. Как правило, при нахождении у колхозников хлеба даже меньше полученного им на трудодни, если теоретические расче­ты показывают, что съедено мало, весь найденный хлеб забирается. На за­данный мной т. Овчинникову вопрос, санкционированы ли все эти меры крайкомом, т. Овчинников заявил, что он эти меры предлагает сам на осно­ве общих установок, полученных им.

Поскольку т. Овчинников облечен особыми полномочиями, я принял его предложения к исполнению, однако считаю своим долгом довести об этом до сведения крайкома и просить либо подтвердить все эти установки, либо дать т. Овчинникову соответствующие указания.

Возможно, что частое и длительное пребывание в районе может в отдель­ные наиболее сложные моменты оторвать меня от последних установок и толкнуть меня на отдельные ошибки, прошу помочь мне выправить их.