§ 29. Общая группировка

§ 29. Общая группировка

Независимо от различия подданных и иностранцев наше законодательство и среда самих подданных различает несколько отдельных разрядов, пользующихся особыми правами. Так, прежде всего, вообще поданные разделяются на природных подданных, инородцев и финляндских обывателей. Затем, природные подданные и финляндские уроженцы, а также некоторые из инородцев разделяются по сословным группам. Основания этих различий в общем составе подданных далеко неодинаковы. Различие природных поданных и инородцев обусловливается различием общественной культуры отдельных элементов населения русского государства. К инородцам относятся, во-первых, евреи (так называемые западные инородцы); во-вторых, восточные народы, стоящие на низших ступенях гражданского развития и потому подчиняющиеся особому порядку управления. Различие природных подданных и финляндских уроженцев обусловлено широкой местной автономией Великого княжества Финляндского, приводящей к тому, что уроженцы ее пользуются и лично особыми правами. Что же касается, наконец, сословного расчленения собственно природных подданных, то сословный строй является у нас остатком совершившихся в ХVIII столетии попыток привить к русской жизни начала западноевропейского сословного строя. В допетровской Руси сословий в собственном смысле слова не было, да и само слово “сословие” появляется только в ХVIII веке, первоначально для обозначения коллегии, корпорации, universitas personarum и только позднее переносится и на корпоративно-организованные сословия. В языке московской Руси и не найти слов для выражения таких понятий, как сословный строй, сословные права, сословные предрассудки. В настоящее время и в государствах западной Европы, где сословия явились самобытным созданием исторического развития общественной жизни, сословная группировка повсеместно исчезла. Нигде уже более население государства не разделяется на четыре резко обособленных сословия. Если где и сохраняются следы сословных различий, то разве только в существовании одного привилегированного сословия — дворянского. Но все остальное население уже не делится более на сословия. Между тем, наше законодательство до сих пор удерживает сословную группировку населения, чуждую нашей истории, заимствованную нами с Запада в эпоху слепого подражания всему иностранному. Сословный строй никогда не мог пустить в нашем быту сколько-нибудь глубоких корней, а реформы прошлого царствования¹* лишили его и последней опоры. Благодаря этому, современное русское законодательство о правах состояния, все еще сохраняющее сословную почву, оказывается в странном противоречии с фактическими условиями русской жизни. Сословные начала, упорно сохраняемые законодательством, в действительности так чужды русской жизни, что у нас не редкость встретить человека, который и сам не знает, к какому сословию он принадлежит.

В помещенных в начале IX тома “общих положениях” все природные обыватели России предполагаются разделенными на четыре главных рода людей: 1) дворян, 2) духовенства, 3) городских обывателей и 4) сельских обывателей (ст. 2). Закон называет их сословиями (ст. 4), но, в действительности это наименование может быть им придано лишь весьма условно. Во-первых, большинство из этих главных родов людей не составляют вовсе одного целого. Так, дворянство делится на потомственное и личное, имеющее между собой весьма мало общего. Духовенство разделяется по исповеданиям. Но особенною раздробленностью отличается городское сословие, представляющее в полном смысле слова “рассыпанную храмину”. Оно распадается на четыре различных состояния: почетных граждан, купцов, мещан и цеховых (ст. 508). Во-вторых, некоторые из этих состояний не только не наследственны, но даже не пожизненны. Правами купечества лицо пользуется лишь под условием уплаты гильдейских пошлин, и вместе с тем уплатой их всякий, кто бы он ни был, приобретает все права купечества. Точно так же и духовенство не образует, собственно говоря, особого сословия.

Дети священнослужителей и церковнослужителей причисляются к почетному гражданству, а сами духовные лица, если слагают с себя духовный сан, возвращаются в первоначальное свое состояние. Кроме того, лицо, носящее духовный сан, может вместе с тем принадлежать к дворянству. Таким образом, особые права духовенства не составляют прав сословных, а суть особые преимущества, присвоенные духовному сану, и им обусловлены. Цеховые не могут быть признаны особым сословием уже потому, что им законодательство не присваивает никаких особых личных прав, какие, например, присвоены почетным гражданам и купцам. То же самое должно сказать и о так называемых рабочих людях.

Таким образом, сословием могут быть признаны только дворяне, почетные граждане, мещане и крестьяне. Но и это перечисление можно признать лишь с оговоркой. И в нашем. законодательстве сказывается постепенный переход к гражданскому равенству. Прежнее расчленение всего населения на резко обособленные сословия сменяется мало-помалу выделением из общей равноправной массы природных обывателей нескольких обособленных состояний. Как на Западе, так и у нас, зерном, из которого образуется масса равноправных граждан, является городское состояние — мещане. Уже теперь мещанство перестало быть, собственно говоря, особым сословием. Принадлежность к нему не обставлена какими-либо особыми условиями. Напротив, каждый, кто не принадлежит ни к какому другому состоянию, причисляется обязательно к мещанству. Напротив, к крестьянству можно, приписаться только с согласия сельского общества или волостного схода; а принадлежность к дворянству и почетному гражданству обставлена условиями, вовсе не зависящими от воли отдельных лиц.

Независимо от деления на четыре главных рода людей, наше законодательство делило всех природных обывателей на лиц податного и неподатного состояния. Эти выражения и до сих пор сохраняются в Своде, хотя с отменой подушной подати они должны были исчезнуть из него. Но выражаемое ими различие в правах состояния не исчерпывается свободой или несвободой от подушной подати. С этим различием, обусловливавшим само название, связаны и другие различия, сохраняющиеся и в настоящее время.

Так называемые неподатные состояния, т. е. дворяне и почетные граждане, пользуются прежде всего свободой передвижения, получая бессрочные паспорта для проживания на всем пространстве государственной территории; податные состояния — мещане и крестьяне, не имеют этого права.

Дополнение. Высочайшим указом от 5 октября 1906 года (Собр. Узак. № 237) между прочим повелено: “предоставить сельским обывателям и лицам других бывших податных состояний свободу избрания места постоянного жительства на одинаковых, указанных в уставе о паспортах основаниях, с лицами других состояний (св. зак. т. XIV изд. 1908 г., уст. пасп., ст. 2 п. 1), признав согласно сему постоянным местом их жительства не место приписки, а место, где они по службе или занятиям, или промыслом, или недвижимому имуществу имеют оседлость, либо домашнее обзаведение; выдавать этим лицам, за исключениями, указанными в статье 47 устава о паспортах изд. 1903 г., в качестве видов на жительство бессрочные паспортные книжки как в местах приписки — от сословных учреждений, так и в местах постоянного жительства — от полицейских управлений, а в столицах — от участковых приставов, а также отменить иные ограничительные правила о паспортах лиц бывших податных состояний”, изложенные в том же паспортном уставе. См. М. И. Мыш, Крестьянская конституция. Вестник Права, 1906 г., кн. 4, стр. 126‑178.

Затем, лица податных состояний подчинены особой весьма суровой дисциплинарной власти сословных обществ (крестьянских, а в Прибалтийских губ. — волостных), могущих порочных своих членов предоставлять в распоряжение правительства, что ведет к водворению на жительство в особо предназначаемые для того местности. Это обусловлено лежащей на податных обществах круговой порукой за исправное исполнение их членами падающих на них повинностей и налогов. Лица неподатных состояний все по правам состояния освобождены от телесного наказания, и хотя в настоящее время применение у нас телесного наказания весьма ограничено, но это преимущество имеет все-таки большое значение, так как для лиц, освобожденных по правам состояния от телесных наказаний вообще, устанавливаются особые наказания, например, заключение в арестантских отделениях заменяется заключением в особых исправительных отделениях. Наконец, следует упомянуть еще и о том, что только лица податных состояний подпадают личной обязанности принудительной работы в общественном интересе в некоторых чрезвычайных случаях, например, в случае несчастья с железнодорожным поездом или снежного заноса пути (Общ. уст. росс. жел. дор., ст. 157‑158), а также в случаях лесного пожара (Уст. лесной, ст. 575‑580).

Дополнение. Высочайшим указом 5 октября 1906 г. повелено отменить: “а) особые правила о наказуемости сельских обывателей и других лиц, подведомственных волостному суду, по решениям сего суда за проступки, не наказываемые по уставу о наказаниях, налагаемых мировыми судьями; б) правила о принудительной отдаче лиц бывших податных состояний в общественные работы, в качестве особых мер наказания или при несостоятельности их к уплате присужденных по судебным приговорам денежных взысканий и в) особые меры взыскания, предусмотренные действующим законом в отношении волостных судов Прибалтийских губерний и заключающиеся в испрошении прощения у обиженного, в публичном объявлении о жестокосердии осужденного, в отдаче в безоплатные работы на срок не более 7 дней”.

В ст. 8 IX т. говорится, что институт безвестного отсутствия существует только для лиц неподатных состояний. Для податного же состояния безвестное отсутствие считается побегом и подлежит наказанию на основании Устава о паспортах²*. Статью эту, однако, едва ли можно считать, как это делает кодификационный отдел, действующею. Если бы это было так, то лицо податного состояния никогда не могло бы быть признано безвестно отсутствующим и, следовательно, никогда не могли бы наступать для него все те последствия безвестного отсутствия, какие определены в Уставе дух. консисторий ст. 230, в Зак. Гражд. т. X; ч. 1, ст. 54, 98, Уст. иностр. исп. т. XI, ст. 256, Уст. гр. суд., ст. 1451 и Уст. о воин. пов., ст. 43, прим 3, прилож. ст. 1. Между тем, все эти законы дают совершенно общие правила, не проводя различия между отдельными сословиями. К тому же, применение ст. 8 IX т. на практике привело бы к совершенно несообразным последствиям. Наказать безвестно отсутствующего невозможно, а от непризнания его безвестно отсутствующим пострадали бы только другие лица, например, его кредиторы, а кроме того, совершенно неопределенным оказалось бы положение его имущества. Нельзя же его вечно считать принадлежащим безвестно отсутствующему.

Лица, не принадлежащие ни к какому состоянию, обязаны “избрать род жизни”, т. е. приписаться к одному из податных сословий. В таком положении находятся все незаконнорожденные, так как им ни отец, ни мать не сообщают своего состояния. Сама приписка совершается ими по достижении совершеннолетия, а до того они живут по особым приписным свидетельствам, выдаваемым полицией.

Лица, подвергшиеся лишению прав состояния, могут вообще по истечении определенных сроков приписываться, но только к крестьянским обществам. Исключение составляют лишь бессрочно-каторжные и сосланные на поселение за кровосмешение (уст. о ссыльных, ст. 875, прим.), которые уже никогда не могут приобрести никаких прав состояния.

Решительное большинство наших сословий имеют корпоративную организацию, но не общую, а местную: потомственные дворяне — по губерниям; купцы, цеховые, мещане — по городам, крестьяне — по сельским обществам и волостям. Исключение составляют только личные дворяне, духовенство, почетные граждане и рабочие люди, которые корпоративного устройства не имеют вовсе и, следовательно, пользуются правами состояния только лично, а не в состоянии сословных обществ.

Способы получения прав состояния весьма разнообразны. Закон различает приобретение их и сообщение. Под сообщением прав состояния разумеется передача их лицом, их имеющим, своей жене и потомству. Муж высшего состояния сообщает его жене, если только она не из лиц, лишенных всех или всех особенных прав. Если же жена высшего состояния, нежели муж, то она сохраняет его и после замужества, но не сообщает его ни мужу, ни детям. Отец сообщает детям только потомственные права состояния, но не личные. Личными правами состояния признаются права состояния личного дворянства, личного потомственного гражданства и духовенства. Все другие права состояния наследственны. Потомственные права состояния сообщаются по общему правилу и тем детям, которые прижиты до получения отцом прав высшего состояния. Если отец лишится прав состояния, то лишение это распространяется и на детей, зачатых после лишения прав. Лишение прав вместе с тем не распространяется на жену и на детей, до того зачатых.

Главные способы приобретения прав состояния: 1) Высочайшее пожалование, 2) служба, 3) образование — для состояний привилегированных и 4) приписка — для податных состояний. Приписка по общему правилу предполагает приемный приговор соответствующего податного общества, но некоторые лица могут приписываться и без согласия обществ.

Лишение и ограничение прав состояния допускаются не иначе, как по суду за преступление (т. IX, ст. 9).

Примечания:

¹* т. е. царствования императора Александра II.

²* Постановление это исключено в новом издании IX т. 1899 г.