§ 28. Установление и прекращение подданства

§ 28. Установление и прекращение подданства

Подданство установляется или как последствие какого-либо факта, обусловливающего связь лица с данным государством, или в силу прямого принятия лица в подданство. В первом случае лицо приобретает право на принадлежность к данному государству независимо от его на то согласия. Государство обязано таких лиц признавать своими поданными: оно не в праве им в том отказать. Такими фактами, само собой приводящими к установлению подданства, считаются рождение, для женщин брак и приобретение государством территории, на которой живут данные лица.

От этих способов установления подданства ipso jure отличается принятие в подданство посредством так называемой натурализации или укоренения.¹* Укоренение применимо лишь к тем лицам, какие не имеют права на принадлежность к государству. Поэтому, укореняя иностранца, государство не выполняет в отношении к нему обязанности, а осуществляет акт свободного усмотрения. В укоренении всегда можно и отказать. Только французское революционное законодательство установило было противоположное начало, признав, что каждый иностранец, удовлетворяющий определенным в законе условиям, ipso jure делается французским подданным. Но с 1809 года и во Франции требуется для укоренения согласие правительства²*.

Из всех способов установления подданства самый важный, без сомнения, рождение. Во всех государствах преобладающая масса поданных суть поданные именно по рождению. Какими же условиями определяется установление подданства рождением? Условия эти в различных законодательствах определяются не одинаково.

Различают в этом отношении две основные системы: территориальную и национальную. При территориальной системе решающее значение имеет месторождение, так что каждый родившийся от кого бы то ни было на территории государства признается поданным этого государства. При национальной системе, наоборот, дело решает подданство родителей, и потому подданным государства признается каждый родившийся от его подданных, где бы то ни было, в пределах государства или за границей — все равно. Территориальная система, ведущая свое начало от феодальной эпохи, всего дольше сохранилась в чистом виде в Англии — до 1870 года. Но теперь дети, родившиеся в Англии от иностранцев, только предполагаются английскими поданными до совершеннолетия, а достигнув совершеннолетия, могут выбрать, по своему желанию, или английское подданство, или подданство своих родителей. Национальная система из западных государств в чистом виде применялась во Франции. Но законом 1889 года она изменена там в том смысле, что дети иностранцев, родившихся во Франции, признаются уже французскими подданными. Подобным же образом и в Италии применяется смешанная национальная система: дети иностранцев, проживших в Италии не менее десяти лет, считаются итальянцами.

Итак, условия приобретения подданства рождением в разных законодательствах определяются далеко не одинаково. Какой же системы держится в этом отношении русское законодательство? Странно сказать, но в нем нет вовсе никакого постановления о том, кто признается русским подданным по рождению, и даже нет прямого указания на то, что вообще рождением можно приобрести подданство. Но, конечно, это разумеется само собой, и кроме того, на это указывает и постоянно употребляемое в законах выражение “природный” подданный. Относительно родившихся от русской поданной в России не может быть никакого сомнения, что это русский подданный. Нельзя найти никакого основания к подданству его какому-либо другому государству. Менее очевидным представляется русское подданство лица, родившегося от русской подданной за границей. Случай этот вовсе не предусмотрен нашим законодательством. Правда, ст. 930 IX т. говорит, что обязанности консулов по выдаче свидетельств о рождении российских поданных в иностранных державах означены в Уставе Консульском но в Консульском Уставе предусмотрен только случай рождения ребенка от русской поданной на “российском судне” или “иностранном корабле” (ст. 81), и то закон ограничивается вменением консулу в обязанность о таких случаях извещать министерство иностранных дел. Ввиду этого, единственным основанием для решения данного вопроса может служить только ст. 850 т. IX, из которой явствует, что дети иностранцев, прижитые в России, считаются все-таки иностранцами. Отсюда можно, по аналогии, заключить, что и дети русских поданных, рожденные заграницей, признаются русскими подданными. Однако, и таким аналогическим применением ст. 850 вопрос разрешается не совсем просто. Статья эта считает детей иностранцев, прижитых и воспитанных или только воспитанных в России, не безусловно иностранными поданными. До совершеннолетия они предполагаются иностранными поданными, но затем, если пожелают, имеют право стать русскими подданными. Можно ли из этого, по аналогии, заключить, что и дети русских поданных, прижитые и воспитанные за границей, став совершеннолетними, могут по своему усмотрению избрать русское или иностранное подданство? Очевидно, все эти недоумения могут быть разрешены только определенным законодательным постановлением.

Как мы только что сказали, дети иностранцев, прижитые и воспитанные или только окончившие курс русских высших или средних учебных заведений, приобретают через то право быть допущенными к присяге на подданство России, если того пожелают, в течение года со времени достижения ими совершеннолетия. Если лицо, родившееся в России от иностранца, поступило на государственную службу, оно тем самым делается русским поданным, когда бы это поступление на службу ни последовало (ст. 825). Дети бывшей русской подданной, вышедшей замуж за иностранца, но затем овдовевшей или разведенной с мужем, а также дети, родившиеся до укоренения их родителей в России, где бы они ни родились, имеют право на поступление в русское подданство в течение года по достижении ими совершеннолетия (ст. 854 и 851).

Каким законом во всех этих случаях определяется срок совершеннолетия, русским или иностранным? В нашей литературе вопрос этот не обращает на себя внимания. Во французской литературе, имеющей дело с подобным же постановлением французского кодекса, — это вопрос спорный³*. В пользу принятия в руководство в данном случае иностранного закона говорит только господство в литературе международного частного права воззрения, по которому дееспособность лиц всегда обсуждается по его национальному закону. Но все соображения практического удобства говорят в пользу применения русского закона. Во-первых, это приведет к установлению одинакового срока принятия подданства для детей всех иностранцев, независимо от различия национальности. Во-вторых, это устранит возможность таких случаев, что иностранец, достигший по своему закону совершеннолетия, приняв русское подданство, сделается опять несовершеннолетним. В третьих, нельзя не обратить внимания, что дело идет тут о лицах, родившихся и воспитавшихся среди условий русского быта, предполагающего наступление совершеннолетия в возрасте, определенном русским законом. По всем этим соображениям следует признать по этому вопросу решающее значение не за иностранным, а за русским законом.

Может ли русское подданство быть сообщено усыновлением и узаконением? Относительно усыновления вопрос должен быть решен отрицательно. Правда, в законе 12 марта 1891 г. (Собр. Узак. 1891, № 82, ст. 352) не установлено запрещения усыновлять иностранцев. Но усыновление не сообщает усыновляемому вообще даже новых прав состояния. Отсюда per argumentum а fortiori можно заключить, что оно не сообщает тем более и подданства. Усыновляемый сохраняет первоначальные права состояния, следовательно и подданство. Единственное исключение составляет усыновление дворянами и потомственными почетными гражданами: в этом случае усыновляемый, если он принадлежит к низшему состоянию, получает права личного почетного гражданства. Но личным почетным гражданином может быть у нас и иностранец (ст. 826 т. IX). Так решается этот вопрос и для французского права.⁴*

Иначе должен быть решен вопрос об узаконении. Хотя закон не предусматривает и случая узаконения детей, рожденных до принятия их родителями русского подданства, но, без сомнения, узаконение возможно и в отношении к таким детям. Иностранец, принявший русское подданство, согласно ст. 857 IX т., “приобретает все права без всякого различия от коренных подданных”. Поэтому им, конечно, нельзя отказать в праве узаконения детей, прижитых с женою до брака. Но русский суд, конечно, не может узаконять иностранцев. Если дети, рожденные до принятия их отцом русского подданства, будут узаконены русским судом, они тем самым признаются и сами русскими подданными. Если русское подданство их отцом принято раньше вступления его в брак с их матерью, то русское подданство детей стоит вне всякого сомнения. По закону 12 марта 1891 г., узаконенные дети вступают в права законных с момента заключения их родителями брака. Следовательно, юридическое положение должно быть такое же, как если бы они родились уже в браке, а в таком случае, при совершении брака после принятия подданства, они родились бы уже русскими (ст. 841 IX т.). Несколько сомнительнее решение этого вопроса в том случае, когда русское подданство родителями узаконяемого приобретено после вступления в брак. Дети, рожденные до вступления в подданство, не делаются русскими подданными. Но относительно узаконенных должно быть принято иное решение, так как иностранец не может быть узаконяем русскими судами, а иностранные суды не могут узаконять детей русских подданных.

Кроме рождения, право на подданство приобретается браком иностранки с русским подданным (ст. 855), причем не требуется даже и принесения присяги. Это одинаково признается всеми законодательствами. Только некоторые американские республики идут еще дальше и признают своими поданными и иностранцев, вступивших в брак с местными гражданками.

Приобретение государством новой территории влечет за собою установление подданства для туземного населения присоединенной области. Так как присоединяющему государству неудобно иметь в новых своих владениях враждебно настроенных против него жителей, то обыкновенно желающим предоставляется сохранять старое подданство, но только под условием выселения и продажи своей недвижимости в течение определенного срока. Так Венский конгресс установил для этого общий десятилетий срок. В мирном трактате, заключенном между Россией и Турцией 27‑го января 1874 года, ст. 7 постановляет: “жители местностей, уступленных России, которые пожелали бы поселиться вне сих территорий, могут свободно удаляться из них, продавая свое недвижимое имущество. Для сего им предоставляется трехгодичный срок со дня ратификации настоящего акта. По истечении сего срока жители, не удалившиеся из страны и не продавшие своего недвижимого имущества остаются русскими подданными. Статья эта говорить общим образом о “жителях”. Но, очевидно, она должна быть толкуема ограничительно, заключающееся в ней постановление можно относить только к тем жителям, которые были прежде турецкими подданными. Если там оказались иностранцы, они, в силу завоевания местности, в которой временно находились, не могли сделаться русскими подданными.

Как уже было сказано, от всех этих способов установления подданства существенно отличается укоренение, которое применимо к лицам, не имеющим права на принадлежность к данному государству. Укоренение есть принятие государством в свое подданство лица, не имеющего на то права. Укоренение, поэтому, составляет для государства не обязанность, а право; укоренение является актом свободного усмотрения государственной власти, которая всегда может в нем отказать.

Так как государства не признают себя обязанными принимать в подданство каждого просящего о том иностранца, то укоренение обставляется известными условиями. При этом имеется в виду предотвратить укоренение иностранцев, ищущих перемены подданства только как средства избегнуть уголовного преследования, иностранцев неблагонадежных, иностранцев не имеющих экономической обеспеченности. Поэтому укоренение вообще допускается не иначе, как по собрании об укореняемом надежных сведений, а для того требуется обыкновенно предварительное водворение укореняемого в стране в течение определенного срока. В общем условия укоренения могут быть сведены к следующим:

1) Пребывание на территории натурализирующего государства. Условие это требуется всеми законодательствами, но только одни (французское, английское, итальянское, шведское, североамериканское) требуют предварительного пребывания в течение определенного срока, другие ограничиваются требованием водворения на постоянное жительство (германское, австрийское).

2) Дееспособность, неопороченность и экономическая состоятельность натурализуемого. Поэтому не допускаются к натурализации лица несовершеннолетние, осужденные за преступления, не могущие сами содержать себя и свою семью. Некоторые законодательства, например, французское, допускают и натурализацию недееспособных, но не иначе, как с согласия их опекунов или попечителей.

3) Большинство законодательств требует для совершения натурализации предварительное принесение натурализируемым гражданской присяги. Но некоторые законодательства, например, бельгийское и германское, не требуют присяги, а натурализация признается ими совершенною, раз натурализируемый примет письменный акт натурализации.

4) Некоторые законодательства, например, венгерское, швейцарское, ставят условием натурализации согласие на нее правительства прежнего отечества натурализуемого. Соблюдение этого представляет то значение, что им устраняется возможность случаев двойного подданства. Раз государство выразит согласие на перемену подданства его гражданином, оно уже не может считать его своим подданным после натурализации его в другой стране.

Наше законодательство до 1864 г. устанавливало весьма льготные условия укоренения. Каждый приезжий или только прибывающий в Россию иностранец, кроме евреев, мог быть принят в русское подданство властью местного губернского правления, без соблюдения каких бы то ни было определенных условий. Требовалось только принесение присяги на русское подданство, причем она могла быть принесена и на иностранном языке.

Действующий теперь закон 10 февраля 1864 года несколько изменил этот порядок, установив требование предварительного пятилетнего пребывания и предоставив власть укоренения только министру внутренних дел.

В подданство России могут быть принимаемы все вообще иностранцы, за исключением: 1) замужних иностранок отдельно от мужей (ст. 840), 2) евреев (ст. 819), и 3) дервишей (ст. 821). Принятие в подданство зависит от министра внутренних дел, который пользуется в этом отношении вполне дискреционной властью. Он может отказать в принятии и иностранцев, удовлетворивших всем условиям, требуемым законом (ст. 845).

Для принятия иностранцев в подданство России требуется предварительное пятилетнее его водворение в пределах империи (ст. 836). Желающий водвориться заявляет о том местному губернатору с объяснением, чем он занимался в отечестве и чем намерен заняться в России, и получает особое свидетельство, со дня подписания которого и считается срок его водворения (ст. 837). Пятилетий срок предварительного водворения может быть сокращен властью министра внутренних дел для иностранцев, оказавших России особенные заслуги или же известных замечательными талантами, особыми учеными познаниями и пр., а также поместивших значительные капиталы в общеполезные русские предприятия (ст. 848). По истечении срока водворения о принятии в подданство подается министру внутренних дел прошение с приложением актов состояния просителя и свидетельства о его водворении (ст. 842, 843). Если же проситель, по законам своего отечества, подлежит воинской повинности и с правительством той страны заключен картель о выдаче лиц, подлежащих конскрипции, то требуется еще и свидетельство о выполнении воинской повинности (ст. 844). Само принятие в подданство совершается принесением присяги в присутствии губернского правления, или, с особого разрешения губернатора, в присутствии местного полицейского управления, или, по особо уважительным причинам и по ходатайству наших заграничных агентов, в присутствии наших миссий (ст. 847).

Таков общий порядок укоренения. Но для некоторых иностранцев закон устанавливает более простой порядок. Так, во-первых, иностранцы, состоящие на государственной службе, допускаются к присяге на подданство во всякое время и без всяких сроков, по усмотрению непосредственного их начальства (ст. 852). Во-вторых, приамурский и туркестанский генерал-губернаторы могут собственною властью принимать в русское подданство первый китайцев и корейцев, а второй — подданных среднеазиатских ханств (примеч. к ст. 845). В третьих, рабочие, водворяющиеся в России для обрабатывания земель по найму от землевладельцев, переселяющиеся в Тифлисскую губернию болгары и другие единоверцы, поселяющиеся в Новороссийском крае, и т. п., укореняются на основании особых правил (ст. 856).

Укорененные в русском подданстве приобретают тем все права и подвергаются всем обязанностям того состояния в какому будут причислены, без всякого различия от природных поданных (ст. 857). Однако, им предоставляется двухлетняя льгота от податей (Уст. о податях, ст. 415).⁵*

Прекращение подданства может, подобно его установлению, совершаться или по праву само собой, или в силу особого увольнения из подданства. Само собой превращается подданство, в силу выхода русской подданной замуж за иностранца, но, в случае вдовства или расторжения брака, она имеет право возвратиться в русское подданство, представляя только местному губернатору удостоверение о прекращении ее брака с иностранцем (т. IX, ст. 853). Увольнение из русского подданства совершается каждый раз с особого Высочайшего соизволения, испрашиваемого министром внутренних дел через комитет министров (Учр. Мин., ст. 1352, примеч. 1)⁶*. Самовольный же переход в иностранное подданство запрещается под страхом наказания (Улож. о наказ., ст. 325).

Примечания

¹* Заимствуем это русское и весьма удачное выражение для обозначения натурализации из Систематического свода существующих законов, 1815 г. т. І, Основания гражданского права, § 3, стр. V.

²* Laurent. De droit civil international, III, p. 313.

³* Despagnet. Droit international prive. 1891, p. 193.

⁴* Laurent. Droit international, III. 191.

⁵* Последнее правило отменено: ст. 415 уст. о податях соответствует п. 9 ст. 45 прим. к ст. 482 уст. о прям. нал. изд. 1898 г. В издании уст. о прям, нал. 1903 г. ст. 45 прим. вовсе отменена. См. п. 4 ст. 30 прим. к ст. 586 (прим.) уст. о прямых налогах изд. 1903 года.

⁶*См. 2 прим к ст. 32 учр. Комитета Министров, т. I ч. 2 св. зак., изд. 1892 года. Высочайшим указом от 23 апреля 1906 года (собр. узак. № 97 — 1906 года) Комитета Министров упразднен. Представление об увольнении из подданства восходит в настоящее время на высочайшее усмотрение через Совет Министров.