Собственноручные показания адмирала В.Тилиссена 7 сентября 1944 г.

7 сентября 1944 г.

[Б/м, Румыния]

Тилиссен  адмирал — начальник Морского штаба связи в Румынии 

Перевод с немецкого

7 сентября 1944 г.

Ответы

на поставленные мне вопросы

1. Когда в связи с переменой власти в 1933 году германская армия начала вооружаться, морской флот тотчас приступил к строительству военных судов всех типов. Программа нового строительства того периода, во время которого я находился в запасе, мне неизвестна. Я, однако, знаю, что было предусмотрено также и строительство линейных кораблей. Однако этот план не смог быть реализован к началу войны, он потерпел неудачу уже в вопросе финансирования, так как в первую очередь должны были развиваться сухопутная армия и ВВС.

Таким образом, в распоряжении морского флота находились ограниченные средства. На эти средства были построены два линейных крейсера типа «Шарнгорст», а затем два тяжелых линейных крейсера типа «Бисмарк». Наряду с этим началось строительство тяжелых крейсеров типа «Блюхер»¹¹⁷, эсминцев и подводных лодок.

Основным требованием было добиться разумного соотношения боевой мощи и быстроходности каждого судна. Кроме этого, важное значение придавали обеспечению большого радиуса действия кораблей, чтобы создать возможность продолжительного пребывания их в открытом море. Во время войны строительство кораблей было совсем приостановлено, все верфи стали использоваться для строительства эсминцев, тральщиков-искателей, торпедных катеров и подводных лодок.

Когда Германия вступила в войну с Англией, германский флот, ввиду небольшого количества времени, имеющегося в распоряжении для вооруженных сил, по сравнению с противником был слаб. Нужно было небольшими средствами добиться наибольшего практического эффекта. В соответствии с этим подводные лодки были брошены на просторы Атлантического океана, чтобы, в первую очередь, помешать подвозу грузов в Англию, а затем и во Францию.

Для того чтобы внести беспорядок в мировое судоходство и сковать повсюду части неприятельского флота, во все океаны периодически направлялось определенное количество вспомогательных крейсеров, имеющих большой радиус действия. Торпедным катерам было поручено контролирование прибрежных вод, эсминцам более отдаленные цели. Средние и тяжелые морские надводные силы оперировали в океане в одиночку или боевыми группами, иногда сроком до месяца. Кроме того, флот получил приказ: подготовиться в материальном отношении и в отношении личного состава к занятию портов на побережье Голландии, Бельгии и Франции.

Овладение Норвегией являлось большой нагрузкой для надводных военно-морских сил, так как многие корабли при этом погибали. Кроме того, в последующее время были потеряны «Бисмарк» и «Шарнгорст»; «Граф Шпее»*¹ был потерян еще в начале войны, так что немногие оставшиеся соединения вынуждены были полностью перейти к обороне. Вспомогательные крейсеры, в общем, действовали успешно, хотя некоторые из них и не возвращались из плавания.

Эсминцы и торпедные катера оправдали себя. Хорошо известны замечательные в начале войны успехи подводных лодок. Их роль, однако, была почти уже сыграна, когда противник ввел навигационные приборы, при помощи которых надводные и вспомогательные военно-морские силы своевременно обнаруживали любую подводную лодку и уже не допускали атаки этой подлодки. Это же привело и к большим потерям подлодок.

II. О личном штатном составе сухопутной армии, так же как и ВВС, я судить не могу. Морской флот, в общем, не мог пожаловаться на затруднения с кадрами, особенно после того, как во флоте научились довольствоваться меньшим, чем привыкли в мирное время. Пополнение, благодаря интенсивной допризывной физической подготовке, было хорошим.

Военная и судостроительная промышленность, в общем и целом, вопреки постоянным, тяжелым воздушным налетам, осталась на высоте, тем более что во многих пунктах удалось крайне быстро восстановить и пустить в ход поврежденные заводы и верфи. То же самое полностью относится к строительству подводных лодок. Точно так же были преодолены все затруднения с доставкой материалов, хотя, конечно, сроки строительства не всегда было возможно выдерживать.

III. На всех военных судах экипажи полностью укомплектованы и суда находятся в полной боевой готовности. Что касается числа военных судов, то у нас сейчас действует одно крупное военное судно, кроме того, 8—10 крейсеров, которые большей частью используются как учебные суда. Об эсминцах и подлодках ничего точно сказать нельзя, так как потери держатся в большом секрете и дислокация этих видов мне не известна, то же самое относится к легко уязвимым и нуждающимся в частом осмотре торпедным катерам. Цифры в 60—80 эсминцев и 500 подводных лодок могут оказаться близкими к действительности.

О флоте, в полном смысле этого слова, в настоящее время говорить уже нельзя, во главе судов каждого вида стоит флаг-офицер, например, командующий эсминцами или командующий подводными лодками.

Политико-моральное состояние личного состава мне всегда характеризовали как очень хорошее. Немецкий солдат борется за реализацию национал-социалистической программы, это значит — за социальную справедливость в распределении работы и хлеба.

В противоположность Первой мировой войне, когда слабое правительство не указывало народу никакой цели и не пыталось помешать внедрению в сознание солдата пораженческих настроений, сегодняшний солдат убежден в необходимости выстоять. Очень благоприятным в смысле вышеуказанного оказалось: во-первых, то обстоятельство, что каждый может стать офицером, и, во-вторых, что офицер и рядовой могут получать одни и те же награды.

Значительное влияние на дальнейший ход войны на море при теперешней организации флота могут оказать только подводные лодки, если им снова удастся незамеченными приближаться к противнику, т.е. если Германии удастся изобрести новый, специальный прибор для этого. То, что над разрешением этого вопроса много работают, не оставляет никакого сомнения. Если разрешить этот вопрос не удастся, морскому флоту остается только обороняться.

IV. Так как все потери, как уже было сказано, насколько это возможно, сохраняются в тайне, охарактеризовать их очень трудно. Отправной точкой может служить только численность экипажей: линейный крейсер — около 1600 человек, тяжелый крейсер — около 1200 человек, легкий крейсер — около 600 человек, эсминец — около 260 человек, подводная лодка — около 50 человек. Особых трудностей с кадрами не было, потери в экипажах всегда покрывались, точно так же личный состав для новых судов был всегда наготове.

«ФАУ-1» и торпеда, управляемая одним человеком, известны¹¹⁸ и уже не являются тайной. О действии «ФАУ-1» на цель я не осведомлен. Управляемая торпеда добилась ряда успехов, опубликованных в печати. Догадался ли противник за это время, какими методами бороться с этими видами оружия, а также и то, подготовила ли Германия или намеревается ли подготовить эти виды оружия в значительном количестве — должно показать будущее.

Фактором особо важного значения эти виды оружия не являются. О дальнейших новых видах оружия, о которых говорит германское министерство пропаганды, — мне ничего не известно. Во всяком случае, я считаю невероятным, что эти виды оружия сыграют решающую роль для дальнейшего хода войны.

V. О проведении морских операций указано в имеющихся уставах точно так же, как и об основном тактическом применении каждого вида судна. Проведение каждой отдельной операции обсуждается и разрабатывается командованием военно-морских сил. После утверждения главнокомандующего плана этой операции поступает для практического ее проведения морскому командиру, которому эта задача поручена. Вышесказанное действительно и для подводных лодок. Приказ на проведение операции отдает командующий подводным флотом, который, кроме того, дает детальные распоряжения командиру флотилий.

Командование военно-морскими силами подчиняется непосредственно главнокомандующему военно-морским флотом. Оно состоит из различных отделов, в которых по отдельности разрабатываются вопросы надводной, подводной войны и морской авиации. В основном требуется обеспечить проведение постоянных действий подводного флота, несмотря на теперешние его столь незначительные шансы на успех, для того, чтобы сковать части ВМФ противника.

Эсминцы и подлодки, по мере возможности, постоянно, смотря по радиусу действия и метеообстановке, оперируют в морских зонах, находящихся под угрозой противника, чтобы достигнуть успеха внезапными действиями.

Более крупные суда, ввиду их небольшого количества, удерживаются на базах и объединяются только для отдельных операций, обещающих успех.

О взаимодействии между военно-морскими и наземными силами имеются директивы общего характера. Эти директивы касаются, во-первых, совместных действий при операциях на море, т.е. при подготовке противником десанта, и, во-вторых, действий при отражении неприятельского десанта. Командование, вплоть до высадки, находится в руках морского командира, при вступлении противника на сушу оно переходит к командующему армии.

Каждый тип судна следует использовать соответственно его основному назначению. Подводные лодки оперируют обычно самостоятельно, без помощи других родов войск, теперь поодиночке, как и в начале войны. Одно время они оперировали группами, что не оправдало себя. Взаимодействие с надводными силами происходит редко и именно тогда, когда пункт встречи происходит в момент, который в какой-то степени может быть определен заранее.

Торпедный катер является импровизированным родом оружия, которое может добиться хороших результатов при благоприятных условиях погоды, в узких водных пространствах и против караванов судов у берегов. Взаимодействие с другими родами морских сил обычно не производится.

Современный эсминец, хорошо вооруженный артиллерийскими орудиями и торпедами, не привязан больше к побережью, но, благодаря своему радиусу действия и мореходным качествам, он в состоянии вести бой в океанских просторах. При сопровождении караванов судов, охранении крупных соединений и неожиданных нападений на судно эсминцы всюду имеют большие шансы на успех, при условии большой быстроходности.

Крейсер является как бы эскадренным миноносцем высшей категории. Обладая значительной боевой мощью, он должен иметь достаточную скорость, чтобы скрыться от преследования более крупного соединения. Германия может позволить себе пустить его в бой только в особых случаях, обещающих успех. Формирование боевой группы рекомендуется именно в случае импровизированных операций.

VI. Главное командование военно-морских сил олицетворяет главнокомандующий. Ему, кроме командования морскими силами, подчиняются: управления, ведающие вопросами кадров, организационными вопросами и вопросами вооружения. Далее следуют высшие фронтовые штабы, командование группами флота на северо-западе и юге. Командование группы флота «Север» и северный флот находятся под одним руководством.

В отношении организации соединений кораблей я указал уже выше, что каждый класс корабля подчинен одному командующему. Командования Балтийским и Северным морем имеют передовые штабы. Эти командования ответственны за всю оборону побережья и всей прибрежной зоны на подведомственной им территории. Таким образом, им подчиняются командующие береговыми районами, а также и морские командующие, которым подчиняются соединения береговой обороны, действующие на прибрежных участках.

VII. Южное побережье Балтийского моря в отношении обороны артиллерии, а также обороняющихся соединений на море и в воздухе, находится в хорошем состоянии. О работах по сооружению укреплений у Датских проливов я ничего не знаю. Если бы я знал, то, как офицер, я об этом не мог бы сказать, так как мы еще находимся в состоянии войны. Однако я убежден, что с момента занятия Дании мы сделали все, чтобы посредством артиллерии, заграждений всех родов и авиации сделать невозможным, или, по крайней мере, предельно затруднить, прохождение через эти проливы противника.

То, что Германия оккупировала Аландские острова, мне стало известно несколько месяцев или недель тому назад. Какие-либо подробности об этом до меня не дошли.

VIII. Когда Румыния в 1941 году вступила в войну с Россией, Германия отправила в Румынию морскую комиссию, которая должна была оказывать содействие в улучшении румынского флота — в отношении матчасти и личного состава. Положение, которое она застала на месте, было весьма неутешительным, по крайней мере с немецкой военной точки зрения. Румыны сами говорили: «С конца Первой мировой войны мы жили хорошо и ничего не подготовили на случай новой войны». Корабельная матчасть не была в порядке и не была готова к эксплуатации, личный состав не был ни в малейшей степени обучен вождению судов, ни плаванию в составе соединений, ни владению оружием и средствами связи. Подготовка матчасти — оружие и снаряжение — оставляли желать много лучшего. Таким образом, перед немецкими союзниками стала задача столь же тернистая, как и привлекательная; привлекательная потому, что младшие офицеры и матросы показали свое рвение и способности. Задачу обучения взял на себя немецкий учебный штаб в Констанце, состоящий из офицеров, унтер-офицеров и матросов-специалистов по различным специальностям.

Таким образом, в короткое время удалось привести румынские военно-морские силы в боевую готовность. В первый год в состав экипажа для командования и обслуживания машин и оружия включался немецкий персонал. Затем с течением времени стало выявляться, что преподавательский состав мог быть постепенно сокращен, чему сами румыны, само собой разумеется, придавали большое значение. В боевых операциях румыны проявляли довольно хорошие успехи, если бы только румынское руководство в Бухаресте не проявляло тенденцию: слишком не рисковать. Девизом было: «Флит ин бинг»*², это означало стремление при заключении мира иметь, по возможности, более высокое материальное оснащение.

Наряду с вышеизложенным Германия старалась ввести свои военно-морские силы в Черное море, чтобы там активизировать морскую войну. Подводные лодки, торпедные катера, вооруженные рыболовные катера, десантные баржи образовали, в конце концов, весьма скромные вооруженные силы, которые были усилены малыми итальянскими подлодками (с экипажем в 5 человек). Все это вместе взятое представляло силы, над которыми, насколько мне известно, русский Черноморский флот обладал высоким превосходством.

Румынский флот, в основном, представлял четыре эсминца, два минных заградителя, три подлодки, на которых только две были готовы к действию, а также пять мониторов, четыре ведетты и более мелкие вспомогательные суда. Немцами за это время было сконцентрировано шесть подлодок, восемнадцать торпедных катеров, а также суда для охраны портов и караванов. Болгария, кроме незначительных собственных морских сил, имела более четырех торпедных катеров, поставленных Германией, которые, однако, совершали только учебные рейсы. То же количество торпедных катеров Германия поставила Румынии, о чем я забыл упомянуть ранее.

Командование немецкими судами осуществлял начальник немецкой морской миссии (сначала она помещалась в Бухаресте), вице-адмирал. После падения Одессы он переместил свою резиденцию в Констанцу, а затем в Крым. Его должность была переименована, и он стал именоваться «Командующий адмирал Черноморского флота».

Итальянские подлодки были подчинены немецкому морскому командующему. То же сделали и румыны, согласно указанию главы государства о подчинении флота в оперативном отношении немецкому морскому командующему; подчинение в оперативных вопросах, кроме того, должно было каждый раз быть одобрено румынским морским командованием.

Ввиду такого соотношения сил в Черном море союзники были вынуждены держаться оборонительно; тем более что румыны не были слишком расположены к наступательным действиям, так как постоянным девизом румынского руководства было «поменьше рисковать». Исходя из такой обстановки, главной задачей надводных сил стала организация сопровождения караванов и судов, чтобы обеспечить все морские перевозки через море и, прежде всего, всевозможные товары войскового снабжения. Для прикрытия восточного фланга были установлены минные заграждения, сеть которых постоянно расширялась. Для охраны Констанцы Германия предоставила две тяжелые батареи по три орудия в каждой. Одна из них была передана румынам, вторая до последнего времени оставалась в руках немцев. Эта батарея, в свое время, подбила русский эсминец. Действия подлодок были, само собой разумеется, наступательными.

Задачи немецкого флота сильно сократились в связи с продвижением наземного фронта, во время которого требовалось учреждать в занятых портах портовые комендатуры и ставить морских комендантов, на которых была возложена артиллерийская охрана побережья. Точно так же повсюду должны были быть созданы депо и пункты оснащения. Чтобы лучше управлять делами, немецкий адмирал в это время переместил свой штаб в Крым, в г. Симферополь.

Задачей подлодок и, в ограниченной мере, торпедных катеров было: «беспокоить противника наступательными действиями и наблюдать за движением судов, чтобы этим самим избежать неожиданностей».

Русский флот оставлял впечатление, что деятельность подводных лодок была постоянной и активной, надводные же силы, наоборот, ограничивались случайными операциями и, в общем, удерживались. Предполагалось, что более крупные суда, видимо, не обладали слишком большой скоростью и не могли избежать угрозы со стороны подводных лодок.

В Крыму в прошлом году находилось в сумме примерно 200 000 немцев и румын, включая сюда и нестроевые части. Эта цифра, в связи с усложнившейся ситуацией, была уменьшена примерно наполовину. При неожиданном прошедшем приказе об эвакуации удалось увести на судах примерно три четверти оставшихся. Потопление двух самых крупных транспортов привело к потере 10 000 человек. Задачи морского флота в этой области колоссально усложнились тем, что русские наступали быстрее и сильнее, чем предполагалось вначале.

Вследствие этого план эвакуации соблюдать было невозможно, все должно было быть переделано и сделано на скорую руку. В довершение всего в отдельные дни была неблагоприятная погода и неспокойное для небольших судов состояние водной поверхности. Кроме того, навигационные способности гражданских капитанов оставляли желать лучшего. Суда всех типов были из-за горькой необходимости загружены сверх нормы, но благоприятная погода на обратном пути позволила большинству из них достигнуть Констанцы.

Воздушный налет в этот момент мог бы принести большие потери. Это подтверждает крупный успех, который произвел налет в этом месяце¹¹⁹: очень тяжелые повреждения двух румынских эсминцев, потеря семи немецких торпедных катеров и многие другие разрушения.

О судьбе немецкого гарнизона в Констанце при разгроме в Румынии до меня дошли только слухи, так как к этому времени я уже был заперт в немецком посольстве в Бухаресте. Как я слышал, военно-морские силы отплыли, наземные войска, находившиеся на побережье, отошли.

IX. Подготовка офицеров всех родов войск до войны происходила по одной программе, многократно претерпевшей изменения. В основном программа была следующая: расположение на земле и подготовка на учебных парусных судах. Все это в течение полугода. После этого десятимесячное обучение в морской школе, в которой воспитанникам, наряду с физической подготовкой и изучением иностранных языков, преподносились теоретические знания по морскому делу. Затем снова практика: артиллерия, торпедное дело, минное дело, связь — каждый предмет по два-три месяца. Затем командировка на фронтовые суда — крейсера и эсминцы. При хороших результатах стажировки — производство в офицеры, в общей сложности после трех с половиной месяцев учебы.

Поступать в училище мог любой не запятнанный ничем юноша, независимо от социального происхождения и характера образования. Если общее образование признавалось несколько слабым или односторонним, то проводились специальные дополнительные уроки.

Решающим, в первую очередь, был моральный и физический облик юноши. Молодые люди, которые уже служили матросами или унтер-офицерами, тоже могли подать заявление о приеме и, судя по степени уже достигнутых ими знаний, разумно включались в ход учебы. Подобной системой достигали наилучших результатов.

Для подготовки рядового состава флота до войны, как и теперь, было предусмотрено 14 курсов по различным специальностям. При поступлении молодые люди распределялись по специальностям соответственно уровню общего образования или профессии. Последующая перемена специальности не рекомендуется и допускается только в исключительных случаях. Все курсы в целом я сейчас не помню. Примеры: матросы и матросы-машинисты (ранее называющиеся кочегарами), береговые артиллеристы, электротехники, артиллерийские и торпедные механики, радисты и писаря, хозяйственники, телеграфисты, сигнальщики, штурманы, мотористы и т.д. Каждый новобранец проходит сначала пехотную подготовку и потом продолжает обучение по специальности.

Таким образом, военные суда получали своих людей по прохождении ими пехотной подготовки. Производство в унтер-офицеры происходило, примерно, спустя два года службы. Дальнейшему обучению унтер-офицеров придается особо большое значение и притом отнюдь не только в отношении их специальных знаний. Они обучаются на командиров в особых школах, с многомесячным курсом обучения: поведению перед строем, обращению с подчиненными, правилам поведения начальника и т.п. Эти курсы повторяются, как повышение, перед производством в дальнейшие чины.

Следует добавить к предыдущему, что матросы и матросы-машинисты, в свою очередь, с самого начала обучения разделяются — для службы на эсминцах, крейсерах и т.д., и затем они уже не должны менять свои должности. У всего контингента, прибывающего на флот, в возрастающей степени были заметны благоприятные результаты допризывной физической подготовки. Разделение по военным специальностям хорошо оправдалось.

Набросанная выше фундаментальная подготовка офицеров на время войны сохраниться не могла. Все больше и больше стала выявляться необходимость значительно сократить обучение, причем приходилось соглашаться с вытекающими отсюда недостатками.

Сокращение срока было необходимо, во-первых, чтобы восполнить потери офицерского состава, но прежде всего потому, что задачи, и этим самым увеличение морского флота, сильно возрастали, как бы глумясь над всеми предварительными расчетами. Морской флот, который до сих пор действовал в большинстве европейских стран, в своем личном составе — он имел примерно 800 000 человек — требовал соответственно большого количества офицерского состава.

Отдельные сроки обучения с каждым годом сокращались все более (например, теперь на курс в морском училище проходится только три месяца, либо училище совсем опускается). После одного года обучения кандидат в офицеры окончательно отправляется на фронт и всего через два года службы становится офицером. Далее, рядовые матросы всех чинов все более и более отсылались на прохождение офицерских курсов самых различных специальностей, чтобы достичь и сохранить совершенно необходимого количественного уровня штатного офицерского состава — примерно 26 000 офицеров. Результатами этих мероприятий, в общем и целом, можно быть довольным, если даже часто молодым офицерам военного времени, конечно, недостает солидных специальных знаний и их служба на флоте оставляет желать много большего.

Примерно то же самое касается подготовки рядового состава во время войны. Здесь тоже потребовалось ускорение процесса обучения. Здесь условия, конечно, благоприятнее, так как предъявляемые требования меньше. Фундаментальная подготовка специалистов, однако, была сохранена, так как без подобной подготовки этих людей нельзя ожидать от них успешных действий.

Для младших командиров оставили также несокращенный курс обучения, тот же, как и вышеизложенный курс мирного времени. Если ценность унтер-офицеров несколько и понизилась, то это находит свое объяснение в том, что самые способные кадры перешли в офицерский корпус.

Следует добавить еще и другие моменты: офицеру, по причине военного времени, стало труднее посвятить себя заботе о повышении квалификации своих унтер-офицеров, может быть, и его собственная неспособность, из-за ускоренного курса обучения, дать многое своим унтер-офицерам. Однако в целом можно быть вполне довольным, молодые унтер-офицеры тоже часто обнаруживали незаурядные успехи, например в качестве командиров десантных барж, малых сторожевых судов и на многих других должностях.

X. После окончания прошлых переговоров о заключении перемирия в Спа союзники учредили комиссию по разоружению, с местом пребывания в Висбадене. В эту комиссию входили представители от всех государств-победителей. Главными представителями от стран были генералы или адмиралы. Во главе всего, насколько я помню, стояли представители Англии, Америки и Японии.

Для реализации и контроля над разоружением было создано большое число подкомиссий, ведавших различными вопросами: разоружением сухопутной армии, морского флота, военно-воздушных сил, крепостей, всех военных заводов, военных лагерей и аэродромов, верфей, оружейных складов и т.п. В каждой подкомиссии, конечно, также были представители всех стран-победителей. Председательство предоставлялось то одной, то другой стране, т.е. разделялось между странами — участниками комиссии.

Немецким властям было предложено создать комиссии, соответствующие вышеуказанным подкомиссиям, которые отвечали бы за проведение в жизнь всех распоряжений комиссии противоположной стороны, и должны были бы заниматься подготовкой периодических совместных поездок с целью контроля. Во главе немецкой комиссии стоял генерал.

Адмирал ТИЛЛЕССЕН

Перевел: референт Следственного отдела РУ ГШ КА лейтенант ФЕОДОСЮК

Справка. Собственноручные показания Тилиссена Вернера получены из Разведуправления Генштаба КА 21/ІХ-[19]44 г. при № 242094. Сопроводительная в деле Герстенберга [Подпись неразборчива]. 14/ѴІ-[19]47 г.

Примечания:

*¹ Речь идет о линкоре «Адмирал граф Шпее».

*² Английская поговорка: «Флот держать наготове» — прим. перев.