§ 6. Много ли народу у нас прибывает и убывает, родится, и умирает в разных местностях и в сравнении с другими странами. Естественный прирост населения.

Но нарастает не только население городов, а также и деревень, и вообще всей страны, потому что все люди на всей земле размножаются и размножаются. Человек, как и многие другие животные, способен к очень быстрому размножению, лишь бы не мешали и не вредили этому какие-либо обстоятельства. Исследования, сделанные в разных странах мира, показываюсь, что население Российской Империи занимаете одно из первых мест по быстроте размножения. На каждый десяток тысяч жителей ежегодно родится средним числом; во Франции 206 детей, Соединенных Штатах Сев. Америки 225 (в Нью-Йорке), Швеции 257, Великобритании 269, Бельгии 271, Норвегии 273, Швейцарии 274, Дании 282, Греции 288, Португалии 301, Голландии 308, Италии 324, Германии 328, Австрии 336, Испании 354, Румынии 388,¹* тогда как в России — 486²*. Плодовитость населения Российской Империи в 2‑3 раза больше, чем во Франции, в 1,8 раза больше, чем в Англии, почти в 1,5 раза больше, чем в Германии, в 1,4 раза больше, чем в Австрии. Чем объясняет наука столь высокую плодовитость русского населения? Вряд ли можно сомневаться, что причины ее кроются не только в особенностях человеческого организма, но и всего строя, уклада жизни. “Никакого закона народонаселения, приложимого ко всем периодам исторической жизни, не существует, говорит проф. П. Милюков. Можно только сказать, что там, где в массе населения нет надежды на прочное увеличение благосостояния и на развитее индивидуальностей, или, наоборот, где средства существования достаются сравнительно легко, где запасы природы сравнительно менее израсходованы, где существуют или вновь открываются нетронутые источники жизненных средств (в виде, например, незанятых земель), там возрастание населения будете наиболее значительно. Напротив, там, где достигнута уже сравнительно высокая степень благосостояния, где личность имеет большой простор для деятельности и для удовлетворения потребностей в более или менее широком размере, где производи­тельность труда можете быть увеличиваема далее только искусственными средствами, где стало быть, увеличение средств существования может быть достигнуто только посредством усилий, более или менее значительных — там прирост населения затормаживается. Нечего и прибавлять, что положение России, в ее настоящем и прошлом соответствует первой из этих характеристик”³*. Исследование показывает, что наибольшею плодовитостью, в которой многие, как известно, заподазривают евреев, отличается именно коренное православное русское население. Это видно из официальных данных министерства внутренних дел. В среднем, за пять лет число рождений на каждые десять тысяч населения было:

У православных ....... 511
У римско-католиков…... 365
У магометан .......... 439
У евреев ............. 307
У протестантов ....... 292

Таким образом, на первом месте по плодовитости стоят православные, на последнем — протестанты, на предпоследнем — евреи. Биология доказывает, что всякий зоологический вид при помощи усиленной плодовитости борется с вымиранием, а, значит, и способствующими ему неблагоприятными условиями жизни. История сообщает замечательные случаи русской плодовитости, иллюстрирующие ее еще более поразительными цифрами. Проф. Флоринский приводит два интересных случая человеческой плодовитости, имевших место в России. В “записках” В. А. Нащокина, говорить он, под 1755 г. рассказывается следующий факт: Шуйского уезда, Владимирской губ., “у крестьянина Якова Кириллова от первой жены было 21 брюхо, в том числе 4 четверни, 7 тройней, 10 двойней, всего 57 человек с другой женой — 7 брюх, все по двойне, кроме одной тройни, итого, 15. Всех дётей, прижитых с двумя женами, было 72 человека. А вышеописанный крестьянин имеет от роду 70 лет”. Другой факт: того же Шуйского уезда крестьянин Феодор Васильев, женатый два раза, имел от обоих браков 87 детей. Первая жена в 27 родах имела: четыре раза по четыре (16), семь раз по три (21), шестнадцать раз по 2 (32), всего 69. Вторая жена два раза родила тройни, шесть раз двойни, а всего 18. Васильеву было тогда 75 лет, из детей были живы 83⁴*. Правда, такие случаи исключительные, но “увеличение населения” с такой быстротой имевшее место в одной семье, идет на всем пространстве Российской Империи, но, так сказать, разлитым способом. Проф. Беккер и Баллод, исследовав рождаемость русского населения за целых 128 лет⁵*, доказали, что за такой большой промежуток времени плодовитость русского населения изменилась весьма мало: как во второй половине XVIII века, так и во второй половине XIX на каждый десяток тысяч жителей российского населения круглым счетом рождалось около 480 ребят. Интересно, как отражались на плодовитости разные народные бедствия. Из 128 годов, о которых упомянуто, увеличение рождаемости наблюдалось в 87, уменьшение же в 41, сравнительно с годами, за которыми те следуют. В числе этих 41 года находится 16 годов войны или непосредственно за войнами следующих (1793, 1806, 1807, 1808, 1809, 1811, 1813, 1828, 1830, 1831, 1849, 1854, 1855, 1856, 1877, 1878) и 15 годов неурожая (1817, 1818, 1821, 1833, 1835, 1840, 1841, 1846, 1851, 1860, 1866, 1868, 1869, 1890, 1892). Этот интересный факт лишний раз подтверждает биологическое значение плодовитости, как одного из способов борьбы с условиями окружающей среды. В Европейской России за пять лет 1900‑1904 гг. наибольшая рождаемость наблюдалась в 1900 г. (494), наименьшая — в 1901 г. (479).

 

Но рождаемость еще не есть прирост населения. Прирост — это результат двух прямо противоположных явлений общественной жизни, — рождаемости, с одной стороны, и смертности с другой, эмиграции и иммиграции с третьей, т. е. выселением старых и приливом новых человеческих масс. О миграционном движении мы будем говорить ниже; здесь же нас интересует соотношение между смертностью и рождаемостью населения. Если бы высокая плодовитость не сопровождалась и высокой смертностью, народонаселение страны возрастало бы еще с большой быстротой, чем та, о которой мы говорили в предыдущем §. Исследование показывает, что Россия — не только страна высокой плодовитости, но и огромной смертности, — такой, какая не наблюдается ни в какой другой мало-мальски цивилизованной стране Европы. На каждый десяток тысяч жителей приходится в течение года средним числом следующее количество покойников: в Греции 139, Швеции 144, Норвегии 148, Дании 149, Голландии 153, Англии и Ирландии 165, Бельгии 169, Швейцарии 179, Франции и Германии по 197, Португалии 203, Италии 218, Австрии 249, Румынии 250, Сербии 253, Испании 259, Венгрии 278. Смертность же в Европейской России достигала в 1901 г. громадной цифры 321 и за целое пятилетие 1900‑4 гг. никогда не опускалась ниже 299⁶*. По данным международной статистики за целые 25 лет, умирает в России гораздо больше народа, чем в какой-либо другой стране Европы. За целую четверть XIX ст. наибольшей смертностью отличались губернии Воронежская (461). Самарская (446), Саратовская (443), Рязанская (424), Пермская (421), Оренбургская (413), Тульская (408), наименьшей — все остзейские (207), Петербургская (215). В остальных губерниях умирает от 300 до 400 чел. на каждые десять тысяч жителей или по 3‑4 на сотню (в течение года). Наибольшей смертностью отличаются центральный и черноземный районы, т. е. губернии оскудевшего центра, а также губернии восточные, наименьшей — западные и северо-западные. В относительно многоземельных губерниях (Херсонской, Екатеринославской, Таврической), о чем мы еще будем говорить ниже в IV‑ой главе, большая рождаемость (500) сопровождается пониженной смертностью (281). В результате, естественный прирост населения достигает в этих губерниях наибольшей величины (2% в год). За ними следует по быстроте прироста остальные две новороссийские губернии, затем белорусская (182), малороссийская (168), южно-уральская (166), литовская (164). Наиболее медленный росте населения наблюдался за 25 лет, прежде всего, в губерниях столичных (Петербургской 43, Московской 65), остзейских (82), Ярославской (87), Казанской (99). В прочих губерниях население увеличивается ежегодно на 1‑1½%. Статистика показывает, что в городах смертность вообще слабее, чем в уездах, где, казалось бы, пребывание на лоне природы должно бы было помогать продолжительности жизни. Так и бывает во всех странах, за исключением России, и исследование этого явления приводит к констатированию одного из самых ужасных фактов русской жизни, — а именно необычайно высокой смертности детей. Большая смертность вне городов объясняется огромной смертностью детей среди сельского населения. В § 5 было уже сказано, что в городах преобладает население в возрасте 20‑60 лет, тогда как в уездах — старые и малые. Всякое народное бедствие, будь-то неурожай, эпидемия и т. д., о чем мы еще будем говорить в IV‑ой главе, прежде всего, отражается на детской смертности, которая немедленно возрастает. Так, например, в 1905 г. из каждой тысячи умерших обоего пола в 50 губерниях Европ. России приходилось на детей до 5 лет 606,5 покойников, т. е. почти две трети. Из каждой тысячи покойников мужчин пришлось в этом же году на детей до 5 лет 625,9, из каждой тысячи умерших женщин — на девочек до 5 лет — 585,4. Другими словами, у нас в России умирает ежегодно громадный процент детей, не достигших даже пятилетнего возраста, — страшный факт, который не может не заставить нас задуматься над тем, в каких же тяжелых условиях живет российское население, если столь значительный процент покойников приходится на детей до 5 лет.

Такова, так сказать, нормальная смертность детей в России. Но в годы неблагополучные она становиться еще больше. Например, в 1892 г. она возросла для детей до одного года — на 8,7%, от 1 до 5 лет — на 20% от 5 до 10 лет на 6,1, от 10 до 15 лет на 14,2, от 15 до 20 лет на 33,3%. Смертность мужского населения была в 1892 г. больше, чем в благополучный 1894 на 20,1%, женского — на 21,8%. Значительное повышение смертности замечалось и в другие неблагополучные годы. Так, например, было после неурожаев в 1868 г., когда % смертности равнялся 3,9, затем в 1860 г. — 4,02%, в 1855 г., во время войны, — 4,45%, в 1853 г. после неурожая, — 4,20%, в 1848 г., во время холеры, — 6,02%, в 1841‑42 г. после неурожая 4,90, в 1831 г. после неурожая, войны и холеры 4,68⁷*. Таким образом, всякое народное бедствие, а значит, и всякое препятствие для борьбы с ним, откуда бы оно ни шло, сейчас же увеличивает число покойников в народной среде, и прежде всего детей. Всякого рода преграды для борьбы с такого рода бедствиями — своего рода “фабрика ангелов”, только в неизмеримо громадных размерах, тогда как русские суды жестоко карают устроителей и устроительниц даже самых маленьких фабрик такого рода. Но статистика открывает иногда факты еще более ужасные. Так, например, в некоторых углах Казанской губернии в 1899‑00 г. в кой-какие народные школы не было приема учеников, так как те, кто должен бы был поступать в этом году в школу, “сделались покойниками” 8‑9 лет; тому назад, в эпоху великого народного бедствия 1891‑92 гг., которое, впрочем, не самое большое, а каких не мало в русской истории. Интересно, что смертность в наибольших размерах наблюдается опять-таки у православного населения, отличающегося, как мы видели, и наибольшей плодовитостью. По официальным сведениям, на каждый десяток тысяч населения умирает у православных — по 329 чел., у католиков — 230, у протестантов — 184, у магометан 262 и меньше других у евреев 147.

 

Следующая табличка показывает то место, какое занимает Россия среди других народов земного шара по смертности своих детей. В 1905 году из 1000 родившихся умирало до 1 года:

В Мексике ........... 308
В России ............ 272
В Венгрии ........... 230
В Австрии ........... 215
В Германии .......... 185
В Италии ............ 166
В Японии ............ 152
Во Франции .......... 143
В Англии ............ 133
В Голландии ......... 131
В Шотландии ......... 116
В Соед. Штатах ......  97
В Швеции ............. 84
В Австралии .......... 82
В Уругвае ............ 89
В. Н. Зеландии ....... 68

Эти цифры до того красноречивы, до того ярки, что какие-либо объяснения к ним становятся совершенно излишними.

 

Посмотрим теперь, каковы же в России результаты такой рождаемости и смертности, о каких шла речь выше? Подсчет показывает, что мальчиков родится в Европ. России несколько больше, чем девочек, а именно, на каждую тысячу новорожденных мальчиков приходится 948 девочек (на 52 меньше). Относительно большая смертность наблюдается тоже у мужчин, а не у женщин: на каждую тысячу умерших приходится 517 покойников и 483 покойницы, т. е. на 34 меньше⁸*. По возрастам эта разница бывает различной. Число умерших мужского пола и женского близко одно к другому в возрастах от 1 до 5 лет (205,1 и 209,2), от 40 до 45 лет (19,7 и 19,6), от 50 до 55 (22,8 и 23,3), от 90 до 95 лет (2,5 и 2,9). В остальных возрастах замечается значительная разница. Особенно велика разница в числе умерших мальчиков и девочек в возрасте до одного года (420,8 и 376,2): число первых превышаете число вторых на 11,8%. В возрасте от 1 до 40 лет вообще умирает женщин больше, чем мужчин. В конечном результате, на 1000 родившихся приходится в Европ. России 636 умерших. Избыток родившихся над умершими в мужском населении 359 на каждую 1000 родившихся, в женском — 367. Но эти цифры еще не выражают прирост населения. Этот прирост вычисляется посредством сравнения существующего населения с вновь нарождающимся и принимая в расчет число умирающих. В Европейской России естественный прирост населения (для 1908 г.) — 1,64% (т. е. 16,4 чел. на каждую тысячу душ).

 

Чтобы яснее представить себе значение цифры, выражающей собою прирост российского населения, сравним ее с аналогичными же цифрами для других государств Западной Европы. Следующая табличка дает нам это сравнение:

 

 

Таким образом, одна соплеменная Болгария идет впереди России по естественному приросту своего населения — все же наиболее цивилизованные страны Европы далеко отстают от нее.

 

У разных групп населения этот российский прирост не одинаков. Так, например, он оказывается наибольшим у православных (18,2), затем у магометан (17,7) у евреев (16), католиков (13,5) и, наконец, наименьшим у протестантов (10,8). По местностям естественный прирост населения тоже изменяется. Наименьшие размеры он имеет в Санкт-петербургской губернии (7,9), наибольше — в Екатеринославской (27,8). В 18 губерниях естественный прирост ниже 1,5% а в 32 губерниях — выше, смотря по благосостоянию губернии и другим экономическим, этнографическим и географическим условиям. Если провести ломанную линию от границы Гродненской губернии и Волынской по восточной границе губерний Гродненской и Вилейской, по южной границе Витебской, Псковской, Тверской, окружив Московскую, Ярославскую, Костромскую и по юго-восточной границе Вологодской, то все губернии, лежащие на север и запад от этой линии, будут иметь прирост менее 1,5%, на юг же от них — только две губернии (Астраханская 1,33% и Киевская 1,38%) имеют прирост менее 1,5%. Во всех же остальных губерниях, лежащих к востоку и югу от этой линии, прирост более 1,5%⁹*.

 

Из предыдущего видно, что прирост населения колеблется от самых разнообразных условий. На него влияет и пол, и возраст, и местность, и благосостояние, и ход истории вообще. Некоторые ученые старались, при помощи массовых статистических наблюдений, выяснить общие условия большей рождаемости мальчиков, и ответить на интересный коренной вопрос какие же причины влияют на пол новорожденных? Немецкий ученый, Гофакер, изучая население Тюбингена, англичанин Садлер, на основании списков 381 семейства английских пэров, и Гелерт, на основании данных о 953 дворянских семействах, помещенных в Готском календаре, пришли к заключению, что преобладание мужских рождений над женскими должно быть приписано различию в возрасте родителей. Больше мальчиков родится тогда, когда муж старше жены. По данным, который были исследованы этими учеными, на каждую сотню девочек родится мальчиков:

 

 

Цифры эти несомненно подтверждают выводы этих ученых, хотя данный вопрос решается не так просто, как им кажется. Французский ученый Бертильон, исследовав данные о 1.140.860 случаях рождения в Австралии, установил новый факт: он показал, что мальчики преобладают весьма значительнее между первенцами, нежели между детьми, происшедшими от последующих родов. Из числа перворожденных, на каждую сотню девочек приходится 108,6 мальчиков, при последующих же родах — всего лишь 105,4. Возраст матери и время брачного сожительства тоже оказывают влияние на это, как показали работы других статистиков¹⁰*.

¹* См. Prof. Juraschek. Geographisch-statistische Tabellen.

²* Ежегодник Центр. Ст. Комитета за 1910 г., стр. 602.

³* Очерки по истории русской культуры, ч. I Изд. 8‑е, стр. 23.

⁴*Проф. Флоринский. Усовершенствование и вырождение человеческого рода, стр. 65.

⁵* Россия П. 54 стр. 95.

⁶* Juraschek. Geographisch-statistische Tabellen. Ежегодник Центр. Ст. Комитета за 1910 г., стр. 2.

⁷* В. И. Покровский. Статистика населения России. Изд. Брокгауза — Эфрона, стр. 103.

⁸* Ежегодник Центр. Ст. Ком. 1910 г., стр. 608.

⁹* Ежегодник Центр. Ст. Ком. 1910 г., стр. 605. Эти цифры — средние за пятилетие 1900‑1904 гг.

¹⁰* Чупров. Курс статистики. М. 1910 г., 277‑8 стр.