Оборона Петербурга и Кроншлота в 1704-1705 гг.

В 1702 г., воспользовавшись тем, что шведский король Карл XII «увяз» в Польше, русская армия начала наступление на территории Ингрии. 1 октября после двухнедельной осады и кровопролитного штурма была взята крепость Нотебург (Орешек), получившая новое имя -  Шлиссельбург; а 1 мая сдалась крепость Ниеншанц. В результате русские войска вышли к Неве. Теперь следовало закрепиться на этой территории. Ниеншанц, переименованный первоначально в Шлотбург, не мог обеспечить оборону в полной мере, «понеже оной мал, далеко от моря и место не гораздо крепкое от натуры».[1] Поэтому 16 мая 1703 г. на Заячьем острове была заложена новая крепость, получившая название Петербургская и положившая начало будущей новой столице России.  Эту деревоземляную крепость, состоявшую из шести бастионов, построили очень быстро, и уже осенью 1703 г. она была вооружена 246 пушками, (46 медных и 200 чугунных), а также 11 мортирами, 2 гаубицами 10 дробовиками; всего 269 орудиями.[2]

Деревоземляная Петербургская крепость, положившая начало будущей столице России, стала ядром оборонительной системы северо-западных рубежей страны, сложившейся в первые годы Северной войны, когда перед русским командованием встала необходимость защиты государства от шведского нашествия.[3]

Что же касается крепости Ниеншанц, то параллельно со строительством Петербургской крепости занимались некоторыми работами и по её укреплению.[4] Кроме того, она была вооружена 68 пушками.[5] Но в следующем году Шлотбург перестал существовать.[6] Для прикрытия территории с моря зимой 1703-1704 г. был построен форт Кроншлот, причем он был возведен в воде: фундамент устроили зимой на льду из ящиков с камнями, а потом на них было поставлено всё сооружение из дерева и земли в виде круглой башни.[7] Первоначально его вооружение состояло из 14 орудий, но впоследствии их число возросло до 30.[8] Комендантом форта был назначен полковник Трейден.[9]

Кроме того, летом 1704 г. на острове Котлине, расположенном против Кроншлота, установили первую береговую батарею («Старая батарея»). Перед этой батареей стояли две задачи: защищать глубоководный фарватер, ведущий к Петербургу, и восточную сторону Кроншлота.[10] Затем была сооружена Ивановская батарея, находившаяся на мысе южного берега острова Котлин к северо-западу от Кроншлота, в непосредственной близости от фарватера, и имела задачи: воспрепятствовать проходу вражеских кораблей к Кроншлоту, вести обстрел рейда, если на нём появится противник, совместно с Кроншлотом и Старой батареей защищать фарватер, не позволять вражеским бомбардирским кораблям вести обстрел Кроншлота и кораблей, стоящих на рейде.[11] При этом следует заметить, что, по данным В. Андреева, на острове Котлине сразу же было установлено 60 пушек.[12]

В первые дни своего существования Петербург мало обращал на себя внимание шведов. Петербургская крепость возводилась практически на глазах у шведских войск: возле устья Невы стояла шведская эскадра Нумерса, а у реки Сестры располагался отряд генерала Крониорта. Однако они ничего не сделали для того, чтобы помешать строительству укреплений.[13] Но в 1704 г., в то время, когда основные силы русской армии действовали в Лифляндии, осаждая Дерпт и Нарву, шведы предприняли первую попытку овладеть Петербургом. Правда, по мнению Г. И. Тимченко-Рубана, эта диверсия была предпринята не для захвата крепости, а для того, чтобы облегчить участь Нарвы и Дерпта.[14] Трудно сказать, так ли это; но и полностью отвергать такую возможность нельзя.

На вооружении Петербургской крепости в январе 1704 г. находилось 215 пушек (к ним 20 271 ядро), а также 11 мортир и 2 гаубицы (к ним 7207 бомб). Кроме того, имелись 6 пушек, к которым не было ядер, и, наоборот, 316 ядер, которые не подходили к имевшимся пушкам.[15] Помимо этого, к 6-фунтовым и 3-фунтовым пушкам снарядов явно было мало, и в случае нападения они вряд ли могли быть задействованы в полном объёме. Но летом 1704 г. часть артиллерии из Петербурга была отправлена в поход под Нарву: 11 пушек 18-фунтовых, 6 пушек 12-фунтовых, 1400 бомб, 1560 гранат.[16]

Под Петербургом в распоряжении Р. В. Брюса в то время имелось 7 полков, насчитывавших 5500 человек, и до 2000 человек иррегулярной конницы.[17] 9 июля петербургский комендант послал на разведку очередную конную партию, насчитывавшую 2000 человек «астраханцев и яицких казаков и татар и запорожцев» под командованием Бахметева и Зажарского.[18] За рекой Сестрой эта партия наткнулась на шведский передовой отряд, который они разбили, взяв в плен 12 офицеров и несколько рядовых. Увлёкшись погоней, конница наскочила на основные силы отряда шведского генерала Майделя, насчитывавшего 8 или 9 тысяч человек, но сумели после небольшого боя оторваться от неприятеля и вовремя предупредить коменданта о приближении неприятеля.[19] После этого Р. В. Брюс соорудил батареи на выборгской стороне, поставив на них пушки, взятые, по-видимому, из крепости, и приготовился к отпору врага.[20] Кроме того, шлиссельбургскому коменданту В. Порошину было послано указание приготовиться к возможному отпору врага.[21]

12 июля Г. Я. Майдель появился на выборгской стороне, установил пушки против позиций Р. В. Брюса и открыл артиллерийский огонь. Перестрелка продолжалась 4 часа, после чего шведы вынуждены были отступить.[22] Кроме того, Гизен сообщает, что в этой перестрелке участвовали и пушки русских кораблей[23], но в других источниках такого сообщения нет.

24 июля Р. В. Брюс сообщил А. Д. Меншикову, что неприятель стоит за рекой Сестрой.[24]

Одновременно с этим шведский флот под командованием де Пруа, состоявший из 1 линейного корабля, 5 фрегатов, 5 бригантин и 1 брандера, подошла к Кроншлоту[25], который защищало 7 фрегатов и несколько галер[26] (по первоначальным сведениям, неприятельский флот насчитывал до 30 судов[27]). Шведы попытались высадить десант на остров Котлин, но были отбиты с большими для них потерями. После этого они в течение двух дней бомбардировали Кроншлот, однако огонь оказался малоэффективным. Простояв около форта несколько суток и не добившись никаких результатов, шведская эскадра удалилась.[28]

В начале августа Г. Я. Майдель предпринял ещё одну попытку атаковать город, на этот раз со стороны реки Охты. 6 августа Р. В. Брюс сообщил А. Д. Меншикову, что накануне неприятельские люди строили мост через Охту «за тем бастионом, который не разорён... а генерал с войски стоит пониже Канец к лесу с версту».[29] Против них также были установлены батареи. 6 августа Г. Я. Майдель отправил Р. В. Брюсу письмо, в котором предложил ему сдаться.[30] Петербургский комендант на это попросил шведского генерала «в своей земле лежащие крепости и места отойтить... и впредь таким писанием ко мне и прочим меня да пощадить» (то есть предложил убираться из этих мест).[31]

На следующий день завязалась небольшая перестрелка, после которой, в ночь на 9 августа шведы отступили. Р. В. Брюс, осмотрев Канцы пришёл к выводу, что «от нашей стрельбы не без урону их людям было».[32]

Осенью 1704 г. Г. Я. Майдель предпринял также набег на Олонецкий край, но был и оттуда отбит с уроном.[33] В начале 1705 г. он же отправил к Котлину К. Арнфельта с 1000 человек из Финляндии через замёрзший пролив, но тот заблудился из-за недогадливости проводника.[34]

Осенью 1704 г. были предприняты работы по дальнейшему укреплению Невских берегов. В частности, в ноябре 1704 г. было заложено Адмиралтейство, и вскоре там стали возводить укрепления. Оборонительная ограда Адмиралтейства заключалась в продолговатом прямоугольнике; передовая часть её состояла из двух бастионных фронтов, а боковые - из одного бастионного фронта; горжа, обращенная к Неве, не имела ограды; впрочем она получала некоторую оборону с крайних бастионов боковых фронтов. Земляной вал был обнесен рвом и прикрытым путем.[35]

В 1705 г. шведы предприняли более серьёзную атаку с суши и моря. На сей раз они намеревались сначала занять остров Котлин и разорить Кроншлот, а затем общими силами двигаться к Петербургу.[36] В Петербургской крепости к январю 1705 г. количество пушек практически не изменилось - 206 (к ним имелось 91 968 ядер), но число тяжёлых пушек уменьшилось до 105; В крепости имелось также 15 мортир и 2 гаубицы (к ним 7833 бомбы).[37] Кроме того, имелось 14 320 ядер, не подходивших к имевшимся пушкам. Но часть орудий периодически отправлялась в Кроншлот. Так, ещё весной 1705 г. из гарнизона на корабли было отпущено 52 пушки, 22 124 ядра, 3640 гранат, 508 пудов пушечного пороху.[38] Затем уже в ходе боёв Р. В. Брюс отправил туда 42 орудия.[39]  В августе того же года из присланных с Олонецких заводов 12 пушек 8 по приказу К. И. Крюйса были отправлены во флот.[40]

Шведский флот подошёл к Кроншлоту 4 июня 1705 года. В нём насчитывалось 22 корабля, в том числе 7 линейных (от 64 до 54 пушек), 6 фрегатов (от 28 до 36 пушек), 2 шнявы, 2 бомбардирских корабля, 2 брандера, «2 судна по 40 пушек плоскодонные» и одно судно с провизией. Командовали флотом адмирал Анкерштерна, вице-адмирал Депроу и шаутбенахт Шпар.[41] Правда, в работе П. Н. Петрова содержится указание, что в состав шведского флота входило 8 линейных кораблей, 6 фрегатов, а всего был 21 вымпел[42], а А. В. Невежин и Н. Г. Устрялов утверждали, что эскадра Анкерштерна состояла из 8 кораблей, 6 фрегатов и 3 бомбардирских галиотов[43]; но это всё не подтверждается источниками.

Русский флот, находившийся под командованием вице-адмирала К. И. Крюйса, состоял из фрегатов «Дефам» (24 пушки 6-фунтового калибра, экипаж - 180 человек), «Триумф» (24 пушки 6-фунтового калибра, экипаж - 150 человек), «Кроншлот» (24 пушки 6-фунтового калибра, экипаж - 120 человек), «Штандарт» (24 пушки 6-фунтового калибра, экипаж - 120 человек), «Нарва» (24 пушки 6-фунтового калибра, экипаж - 120 человек) «Питербурх» (24 пушки 6-фунтового калибра, экипаж - 120 человек), «Шлиссельбурх» (24 пушки 6-фунтового калибра, экипаж - 120 человек), «Михаил Архангел» (24 пушки 6-фунтового калибра, экипаж - 120 человек); шняв «Дегас» (12 пушек 3-фунтового калибра, экипаж - 70 человек), «Яким» (12 пушек 3-фунтового калибра, экипаж - 70 человек), «Мункер» (12 пушек 3-фунтового калибра, экипаж - 70 человек), «Копорье» (12 пушек 3-фунтового калибра, экипаж - 70 человек). Всего, таким образом, в распоряжении К. И. Крюйса имелось 8 фрегатов и 4 шнявы; на которых размещалось 240 пушек (6-фнт. - 192, 3-фнт. - 48) и 1330 человек экипажа.[44] Кроме того, имелось 7 галер.[45] По сообщению А. В. Невежина, помимо этих судов, возле Кроншлота располагались 2 брандера и 30 мелких судов, поэтому вооружение эскадры состояло из 272 орудий, а команды насчитывали 2174 человека[46]; но подтверждения этому в источниках мы также не находим.

В Кроншлоте 1 января 1705 г. находилась 51 пушка (в том числе 19 тяжёлых, 12 полевых и 20 лёгких), однако ядра в тот момент отсутствовали.[47] По данным А. В. Шелова, перед новым нападением шведов летом 1705 г. количество орудий в форте уменьшилось до 14. Но, помимо этого, 15 орудий находилось на батареях острова Котлина[48] и 264 - на кораблях Балтийского флота. Таким образом, по мнению А. В. Шелова, Кроншлот защищало 289 орудий.[49] Остров Котлин защищали полки Толбухина и Островского, а в форте находился, как и в прошлом году, полк Трейдена.[50]

Кроме того, в ходе боёв лета 1705 г., практически под огнём неприятеля, на острове Котлине возникло ещё несколько батарей: две батареи Толбухина, Ивановская и Лесная.[51] Пушек для них не хватало. К. И. Крюйс, руководивший обороной, неоднократно обращался за ними к петербургскому коменданту Р. В. Брюсу[52], в результате чего к концу боевых действий количество орудий на батареях возросло до 62.[53]

Защитниками острова Котлина были полки Толбухина и Островского; в Кроншлоте находился полк Трейдена (являвшегося первым комендантом форта), а на галерах - полки Мякишина и Гамильтона; всего - 5150 человек.[54]

Шведские корабли, не дойдя с милю до Кроншлота, встали на якорь, а 6 фрегатов решили подойти ближе, но были встречены артиллерийским огнём с галер и с батареи Св. Иоанна, вынудившем шведов повернуть назад.[55] На следующий день неприятель подошёл ближе и начал обстрел Котлинской косы, где находился полк полковника Толбухина; однако вреда причинить не смог, так как Толбухин приказал солдатам лечь на землю.[56] Правда, К. И. Крюйс отмечал, что там находилось два полка - Толбухина и Островского[57], однако в Журнале Петра Великого указание о полке Островского отсутствует. После этого шведы попытались высадить десант на Котлине, но были встречены ружейным и пушечным огнём солдат, от которого они были вынуждены отступить, потеряв 40 человек убитыми и 31 пленными.[58]

6 июня неприятель попытался атаковать батарею Св. Иоанна (иначе говоря, Ивановскую батарею), но был отбит.[59] 10 июня он начал артиллерийский обстрел русских кораблей и батареи, однако тоже без особого успеха: первая бомба перелетела на 200 сажен, вторая не долетела, третью разорвало, четвёртая упала в воду недалеко от корабля «Дефам», пятая не долетела.[60] Затем шведы принялись бомбардировать Кроншлот, но также неудачно. При этом у нас было убито 13 человек и ранено 19.[61] Правда, К. Г. Житков отмечает, что в ходе бомбардировок две шведских бомбы причинили вред: одна попала в галеру и взорвала бочонок с порохом, другая упала в Кроншлот.[62]

11 июня к Кроншлоту прибыли дополнительные орудия - одна гаубица и несколько мортир, которые К. И. Крюйс приказал тайно поставить против корабля адмирала Анкерштерна[63]; а на следующий день он отправил в Петербург на помощь Р. В. Брюсу 2 шнявы и семь[64]  или десять[65] галер (скорее всего К. И. Крюйс несколько преувеличил, и галер было  семь).

15 июня шведы решили немного повеселиться на корабле шаутбенахта Шпара. Узнав об этом, К. И. Крюйс решил открыть огонь по этому кораблю. Сначала выстрелили орудия с батареи Св. Иоанна. Пушечное ядро до корабля не долетело, зато гаубичная бомба сильно повредила корабль. После этого заработали орудия лесной батареи, вынудившие неприятеля отбуксировать адмиральские корабли.[66]

21 июня к флоту прибыло подкрепление: 2 бомбардирских шмака из Петербурга, на которых находилось 12 пушек и 140 человек экипажей[67] (правда, Ф. Ф. Веселаго утверждает, что это были бомбардирские судна, устроенные из буеров или флейтов - «Вейн-Драгер» и «Бир-Драгер»[68]). К. И. Крюйс решил перейти в наступление и приказал галерам поднимать якоря. Шведы, увидев это, пошли в атаку, однако никаких результатов она им не дала: один фрегат выстрелил из обеих бортов по батареям Котлина острова, после чего повернул назад. После этого шведский флот отступил.[69]

5 июля, получив известие, что неприятельский флот находится у Берёзовых островов, русские корабли были приведены в боевую готовность.[70] 10 и 12 июля неприятельские боты производили разведку и пытались измерить глубину, но им не позволили сделать этого.[71] 14 июля основные силы шведского флота (20 кораблей[72]) снова подошли к Кроншлоту и начали обстрел острова Котлина, на котором находилось 2200 солдат. Однако никто из них не пострадал, так как все они лежали на земле в прикрытом месте и на неприятельские выстрелы не отвечали. После артиллерийской подготовки шведы решили высадить десант на острове. Но когда шведские солдаты стали выходить на берег, они были встречены ружейным и пушечным огнём. При этом корабельная артиллерия ничем не могла помочь десантникам, опасаясь попасть в своих. Некоторым всё же удалось выбраться на берег, но здесь они попали в плен.[73] Всего в плену оказалось 7 офицеров, 7 унтер-офицеров и 21 рядовой. Русские войска в тот день потеряли 29 человек убитыми и 50 ранеными.[74] Всего же в ходе боёв за остров Котлин русские войска  потеряли убитыми и ранеными 914 человек.[75]

15 июля адмирал Анкерштерн решил отступать, «а с нашего берега оных бомбами провожали...»[76] Таким образом, вторая попытка шведов атаковать Кроншлот была отбита. 16 июля К. И. Крюйс сообщил царю, что из моря выловили 420 потонувших неприятельских тел; из чего вице-адмирал высказал предположение, что из бывших на лодках шведов погибло более половины. Поэтому, заключил он, «памятен будет этот день шведам».[77]

Шведы попытались атаковать также и Петербург с суши. 19 июня уже знакомый нам генерал Г. Я. Майдель подошёл к Неве. Р. В. Брюс приготовил батареи, поставил на них пушки и привёл войска в боевую готовность.[78] По берегу реки Невы на Ингерманландской стороне были поставлены батареи, эту линию заняли 3 полка под командованием Шарфа и Бильса, усиленные 1000 человек из гарнизона, 400 драгун и выборной ротой; а майор Дедют и Бахметев с остальными драгунами заняли позицию против Канец.[79]

23 июня Г. Я. Майдель, переправившись на Каменный остров, подошёл к Малой Неве для переправы на Аптекарский остров, но увидел на противоположные окопы. Завязалась артиллерийская и ружейная перестрелка. Затем шведы начали переправу на плотах на другой берег, но были отбиты с большим уроном; после чего отступили к Ниеншанцу.[80] Всё, что шведы смогли сделать на Каменном острове - сожгли две пустые деревни.[81] Отступив от Каменного острова к Ниеншанцу, Г. Я. Майдель оставил часть сил в Канцах, а сам двинулся к Шлиссельбургу.[82] При этом войска, оставленные в Канцах, были усилены артиллерийскими орудиями на нескольких батареях.[83]

Затем 8-тысячный отряд шведов из числа оставшихся в Канцах переправился через Неву, но им навстречу была выслана конница Д. Бахметева, казаки М. Зажарского и три полка пехоты. Р. В. Брюс сам сбил неприятельский окоп на левом берегу Невы, переправившись на Карельскую сторону при поддержке двух шняв, присланных К. И. Крюйсом.[84] Причём, как отмечал Р. В. Брюс в письме к А. Д. Меншикову, не последнюю роль в этом сыграла артиллерия.[85]

Г. Я. Майдель, двигаясь к Шлиссельбургу, у Пильной мельницы на Чёрной речке наткнулся на «малый транжемент», где находилось 200 человек русских с двумя капитанами. Сначала шведы предложили им сдаться, но получили отказ. После этого они принялись бомбардировать русские укрепления, после чего пошли на штурм. Наши вытерпели два жестоких приступа, однако третий оказался тяжелее: шведы вошли «на бруствер» и начали забрасывать русских гранатами, от которых взорвался порох. Но это только обозлило русских: «то видя наши отвсюду себя беспомошных, так против их жестоко пошли, что из третьего штюрму оных сбили и чрез малую речку Чёрную с такою честию их проводили, что доволная часть из них у той мелницы и в речке вечным сном уснули».[86] После этого Г. Я. Майдель отступил окончательно к Выборгу.[87] Таким образом, вторая попытка шведов овладеть Петербургом окончилась для них ничем, кроме довольно больших потерь.

В ходе боевых действий 1704-1705 гг. русские войска совместно с флотом сумели отстоять недавно занятые невские берега и строившейся город, который вскоре стал столицей Российского государства. Следует обратить внимание на тактику, выбранную петербургским обер-комендантом Р. В. Брюсом: шведов грамотно останавливали на переправах, используя превосходство русской артиллерии. К. И. Крюйс также хорошо организовал оборону Кроншлота, используя как корабельную, так и береговую артиллерию. Правда, взаимодействие между двумя командирами было не совсем хорошим (при том, что каждый из них решал свою конкретную задачу), но всё же они по мере сил помогали друг другу. Все эти действия позволили нанести шведским войскам и флоту довольно серьезное поражение.

1. Журнал или Поденная записка блаженные и вечнодостойные памяти государя императора Петра Великого с 1698 года даже до заключения Нейштадского мира (далее - Журнал Петра Великого). Ч. I. СПб., 1770. С. 69.
2. Архив СПб ИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 3526. ЛЛ. 1-6
3. Подробнее см.: Славнитский Н. Р. Петербургская крепость в системе обороны северо-западных рубежей России // Бомбардир. № 14. СПб., 2001. С. 13-15.
4. Устрялов Н. Г. История царствования Петра Великого. Т. IV. Ч. II. СПб., 1863. С. 610.
5. Архив ВИМАИВиВС. Ф. 2. Оп. 1. Д. 4. ЛЛ. 99-102.
6. Приамурский Г. Г. Санкт-Петербург и судьба Ниеншанца // Шведы на берегах Невы. Стокгольм, 1998. С. 46.
7. Вебер Ф.-Х. Преображенная Россия // Петербург Петра I в иностранных описаниях. Л., 1991. С. 128.
8. Шелов А. В. Исторический очерк крепости Кронштадт. Кронштадт, 1904. С. 9; Андреев В. Создание русского флота на Балтийском море и его боевые действия в Северную войну // Морской сборник. 1938. № 9. С. 42.
9. Крепость Кронштадт при Петре Великом. Кронштадт, 1904. С. 5.
10. Там же.
11. Денисов А. П., Перечнев Ю. Г. Русская береговая артиллерия. Исторический очерк. М., 1956. С. 41-42.
12. Андреев В. Указ. Соч. С. 42.
13. Тимченко-Рубан Г. И. Оборона Петербурга в 1704-1705 гг. СПб., 1899. С. 1.
14. Там же. С. 2.
15. Архив ВИМАИВиВС. Ф. 2. Оп. 1. Д. 1. Л. 104.
16. Архив ВИМАИВиВС. Ф. 2. Оп. 1. Д. 4. Л. 138.
17. Тимченко-Рубан Г. И. Оборона Петербурга в 1704-1705 гг. С. 4; Его же. Первые годы Петербурга: Военно-исторический очерк. СПб., 1901. С. 105. Правда, Н. Г. Устрялов считал, что в распоряжении Р. В. Брюса было 6 пехотных полков - Устрялов Н. Г. История царствования Петра Великого. Т. IV. Ч. I. СПб., 1863. С. 255.
18. Архив СПб ИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 307.
19. Архив СПб ИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 312; Журнал государя Петра I с 1695 по 1709 г., сочиненный бароном Гизеном // Туманский Ф. П. Собрание записок и сочинений, служащих к доставлению полного сведения о жизни и деяниях государя императора Петра Великого, изданное трудами и иждивлением Федора Туманского. Ч. III. СПб., 1787. (Далее - Журнал барона Гизена). С. 429; Устрялов Н. Г. Указ. Соч. С. 256.
20. Журнал барона Гизена. С. 430.
21. Архив СПб ИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 321.
22. Журнал барона Гизена. С. 430; Тимченко-Рубан Г. И. Оборона Петербурга в1704-1705 гг. С. 5; Первые годы Петербурга. С. 108.
23. Журнал барона Гизена. С. 430.
24. Архив СПб ИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 337.
25. Тимченко-Рубан Г. И. Оборона Петербурга в 1704-1705 гг. С. 4; Первые годы Петербурга. С. 108.
26. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Т. IV. Ч. I. СПб., 1863. С. 255.
27. Архив СПб ИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 307.
28. Тимченко-Рубан Г. И. Указ. Соч. С. 5-6; С. 108-109.
29. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Т. IV. Ч. II. СПб., 1863. Прилож. 2. № 260. С. 317.
30. Там же. С. 317-318.
31. Там же. С. 318.
32. Устрялов Н. Г. Указ. соч. Т. IV. Ч. II. № 262. С. 320.
33. Петров П. Н. История С-Петербурга с основания города до введения в действие выборного городского управления. СПб., 1885. С. 49.
34. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Т. IV. Ч. I. С. 259.
35. Ласковский Ф. Ф. Материалы для истории инженерного искусства в России. Ч. II. СПб., 1861. С. 430-431.
36. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Т. IV. Ч. II. СПб., 1863. С. 335.
37. Архив ВИМАИВиВС. Ф. 2. Оп. 1. Д. 4. Л. 787.
38. РГА ВМФ. Ф. 177. Оп. 1. Д. 47. ЛЛ. 23-38.
39. Шелов А. В. Исторический очерк крепости Кронштадт. Кронштадт, 1904. С. 39-42.
40. Материалы для истории русского флота. (Далее -  МИРФ). Ч. I. СПб., 1865. С. 98.
41. Журнал Петра Великого. Ч. I. С. 101; Шишков А. С. Список кораблям и прочим судам всего российского флота от начала заведения оного до нынешних времён с историческими, вообще о действиях флотов и о каждом судне примечаниями. Ч. I. СПб., 1799. С. 16.
42. Петров П. Н. История Санкт-Петербурга с основания города до введения в действие выборного городского управления. СПб., 1885. С. 49.
43. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Т. IV. Ч. I. СПб., 1863. С. 260; Невежин А. В. Первые годы русского флота на Балтийском море // Морской сборник. 1869. № 10. С. 185.
44. МИРФ. Ч. I. СПб., 1865. С. 76-77; Журнал Петра Великого. Ч. I. С. 107.
45. Экстракт К. Крюйса из повседневного реестра корабля “Дефам” // МИРФ. Ч. I. С. 67; Петров П. Н. Указ. соч. С. 49.
46. Невежин А. В. Указ. Соч. С. 183.
47. Архив ВИМАИВИВС. Ф. 2. Оп. 1. Д. 4. Л. 487.
48. Денисов А. П., Перечнев Ю. Г. Указ. Соч. С. 45.
49. Шелов А. В. Исторический очерк крепости Кронштадт. Кронштадт, 1904. С. 26.
50. Крепость Кронштадт при Петре Великом. С. 10.
51. Там же. С. 36-37.
52. МИРФ. Ч. I. СПб., 1865. С. 77-78.
53. Денисов А. П., Перечнев Ю. Г. Указ. Соч. С. 52.
54. Шелов А. В. Указ. Соч. С. 26.
55. Экстракт К. И. Крюйса... С. 68; Журнал Петра Великого. С. 102.
56. Журнал Петра Великого. С. 102.
57. МИРФ. Ч. I. С. 69.
58. Журнал Петра Великого. С. 103; Экстракт К. И. Крюйса. С. 69.
59. Там же.
60. Экстракт К. Крюйса... С. 69.
61. Экстракт К. Крюйса... С. 69; Журнал Петра Великого. С. 103.
62. Житков К. Г. История русского флота. Период Петровский. 1682-1725. СПб., 1912. С. 115.
63. Экстракт К. Крюйса... С. 70.
64. Журнал Петра Великого. С. 104.
65. Экстракт К. Крюйса... С. 70.
66. Экстракт К. Крюйса... С. 70; Журнал Петра Великого. С. 104.
67. МИРФ. Ч. I. С. 77.
68. Веселаго Ф. Ф. Очерк русской морской истории. Ч. I. СПб., 1875. С. 176.
69. Экстракт К. Крюйса... С. 70; Журнал Петра Великого. С. 104.
70. Экстракт К. Крюйса... С. 72; Журнал Петра Великого. С. 105.
71. Экстракт К. Крюйса... С. 72.
72. Предтеченский А. В. Основание Петербурга // Петербург петровского времени. Л., 1948. С. 33.
73. Экстракт К. Крюйса... С. 74-75; Журнал Петра Великого. С. 105-106; Предтеченский А. В. Основание Петербурга // Петербург петровского времени. Сб. статей под ред. А. В. Предтеченского. Л., 1948. С. 31-32.
74. Там же.
75. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Ч. II. С. 336.
76. Журнал Петра Великого. С. 106.
77. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Ч. II. С. 343.
78. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Ч. II. С. 335.
79. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Ч. II. С. 336.
80. Ведомости времени Петра Великого (В память 200-летия первой русской газеты). Вып. I. М., 1903. С. 267; Тимченко-Рубан Г. И. Оборона Петербурга в 1704-1075 гг. СПб., 1899. С. 29; Первые годы Петербурга: Военно-исторический очерк. СПб., 1901. С. 138.
81. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Ч. II. С. 337.
82. Предтеченский А. В. Основание Петербурга // Петербург петровского времени. Л., 1948. С. 31.
83. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Ч. II. С. 341.
84. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Ч. II. С. 342; Тимченко-Рубан Г. И. Оборона Петербурга в 1704-1705 гг. С. 32; Первые годы Петербурга. С. 145.
85. Устрялов Н. Г. Указ. Соч. Ч. II. С. 342.
86. Ведомости времени Петра Великого. Вып. I. СПб., 1900. С. 267-268.
87. Тимченко-Рубан Г. И. Оборона Петербурга в 1704-1705 гг. С. 32; Первые годы Петербурга. С. 145.