Глава 11. Финансово-денежная политика советской власти в годы гражданской войны

Ленин рассматривал банки как орудие всенародного учета и контроля над производством и распределением продуктов, поэтому овладение банками, централизация банкового дела в стране составляли одну из первых и главнейших задач экономической политики советской власти. На VII съезде РКП(б) Ленин, развивая идею всеобщего контроля и учета через банковскую сеть, указывал: «Мы здесь ставим конкретную задачу организации потребления, универсализации банков, превращения их в сеть государственных учреждений, всю страну охватывающих и дающих нам общественное счетоводство, учет и контроль, проведенный самим населением, лежащий в основе дальнейших шагов социализма» [Ленин, Соч., т. XXII, стр. 355.].

Централизация учета в банках предполагала использование денег как орудия этого всеобщего народнохозяйственного учета.

Главную задачу финансовой политики Ленин видел в проведении подоходного и прогрессивного поимущественного налога. Эмиссия бумажных денег, а также и контрибуция, по мнению Ленина, были необходимы как чрезвычайные и переходные меры. В середине 1918 г. Ленин считал необходимым перейти к централизованному взиманию подоходного прогрессивного налога с очень частыми сроками. Подоходный налог должен был взиматься с граждан, получающих доходы от государственного казначейства. Прогрессивный поимущественный налог должен был служить орудием диктатуры рабочего класса в борьбе с буржуазией в городе и деревне.

В целях осуществления всестороннего контроля над тунеядцами, разбогатевшими в связи с войной, Ленин предлагал такую меру, как введение «бюджетно-налоговых книжек», в которых должны были записываться все доходы владельца и отмечаться уплата налогов, а также выполняемая им общественно-полезная работа.

Но все эти меры являлись переходными, временными. Основой финансов при диктатуре пролетариата является общественная собственность и главным источником — доходы от государственных предприятий. Рабочий класс, овладевая орудиями производства буржуазии, использует их для борьбы с буржуазией, для уничтожения классов. В этой связи все прежние формы налогов используются «...во всех случаях, когда к этому представляется возможность. Но эти случаи, — писал Ленин в проекте программы РКП(б) в 1919 г., — не могут быть многочисленны после отмены частной собственности на землю и на большинство фабрик, заводов и других предприятий. В эпоху диктатуры пролетариата и государственной собственности на важнейшие средства производства финансы государства должны покоиться на непосредственном обращении известной части доходов от различных государственных монополий на нужды государства. Сбалансирование доходов и расходов осуществимо лишь при правильной постановке товарообмена, к чему ведет организация потребительных коммун и восстановление транспорта, составляющее одну из главных ближайших целей Советской власти» [Ленин, Соч., т. XXIV, стр. 104.].

В числе источников финансовых средств в первый период сохранялись почти все налоговые доходы прежних росписей: подоходный налог, налог на прирост прибылей, единовременный налог, разного рода акцизы, пошлины и доходы от имуществ и предприятий.

Острие финансовой политики в годы гражданской войны было направлено против эксплуататорских классов города и деревни. Одним из первых важнейших актов периода гражданской войны в области финансов был декрет ВЦИК от 2 ноября 1918 г. «О единовременном чрезвычайном десятимиллиардном революционном налоге». Этот декрет был издан в тот момент, когда молодая Советская республика напрягала все силы для борьбы с внутренней и внешней контрреволюцией, когда только создавалась Красная Армия. К сбору единовременного чрезвычайного налога привлекались комитеты бедноты, сельские, волостные и городские советы.

Финансовая политика советской власти претерпела серьезные изменения в 1919 и 1920 гг. Национализация банков, промышленности, частной торговли и переход в руки государства всей товарной массы суживали экономическую базу городской буржуазии, наконец, свели ее на нет. Одновременно обесценение денег лишало денежное обложение всякого смысла.

Эмиссия бумажных денег являлась в первые годы гражданской войны крупным финансовым источником. К концу гражданской войны обесценение денег и суживание сферы их обращения привели к резкому падению реальной ценности эмиссии. Выпуская бумажные деньги, советская власть рассчитывала использовать их как дополнительный рычаг для мобилизации ресурсов местного оборота. Полного закрытия рынка не было и не могло быть, частная торговля существовала в нелегальной форме. В течение всего периода гражданской войны ненормированные продукты — а после выполнения обязательств по разверстке и многие нормированные — свободно продавались крестьянами на местных базарах: картофель, сушеные грибы, фрукты, мед, молочные продукты и т. д. Не допускались к продаже продукты промышленного производства — сахар, соль, керосин, табак, мануфактура, т. е. остродефицитные. Но они стали наряду с хлебом предметами спекуляции, их широко меняли на хлеб на базарах. Все возрастающей массе бумажных денег в обращении противостоял все уменьшающийся фонд реальных благ, сокращавшийся в первую очередь за счет предметов промышленного производства. Вырастал натуральный, главным образом спекулятивный обмен. Роль бумажных денег сокращалась вообще, и, следовательно, реальная сумма доходов от эмиссии должна была падать.

Суживание сферы обращения денег при усиленной работе печатного станка и отмена многих налогов приводили к огромному падению покупательной силы рубля, что видно из следующей таблицы:

Количество денег в обращении (на 1 января)

Обесценение денежных знаков шло с огромной быстротой. К концу 1920 г. стоимость бумажного рубля упала по сравнению с 1913 — 1914 гг. почти в 13 тыс. раз [«На новых путях», вып. II, изд. СТО, стр. 158.]. При такой быстроте обесценения деньги уже плохо выполняли свои функции. Характерным бытовым явлением стала натурализация обмена и сбережений. Получив зарплату, рабочий и служащий старался немедленно превратить ее в какие-нибудь продукты. Городские жители меняли одежду, предметы обстановки и т. д. непосредственно на хлеб и другие продукты сельского хозяйства. У кулаков, которым, несмотря на все запретительные меры, удавалось спекулировать хлебом, накапливались самые разнообразные предметы: отрезы мануфактуры, костюмы, платья, мебель, граммофоны, даже рояли и пианино — такую причудливую натуральную форму принимало спекулятивное накопление. Отдельные ходкие продукты превращались в своеобразный денежный товар. Так, например, в Поволжье на нелегальном рынке роль денежного товара играла соль, ввозившаяся мешочниками из Астрахани. Такую же роль почти всюду играла мука ржаная и пшеничная. Такими «деньгами» пользовались мелкие спекулянты-мешочники. Более крупные подпольные хищники-спекулянты вели обмен товаров на золото (золотые монеты довоенной чеканки).

После издания декрета Совета народных комиссаров от 4 марта 1919 г. единственным источником денежных средств всех государственных предприятий являлись ассигнования государственного бюджета по росписи общегосударственных доходов и расходов. Все денежные поступления предприятий сдавались в доход казны.

В связи с переходом на сметное финансирование всех предприятий промышленности были аннулированы все акции и паи акционерных обществ и товариществ, предприятия которых национализированы и секвестрованы, хотя бы эти предприятия еще не перешли к государству, а числились в безвозмездном пользовании их прежних владельцев. Аннулировались также частные долги предприятий, сделанные до национализации, долги государственных предприятий Народному банку и государственным кредитным учреждениям.

Обесценение денег и натурализация хозяйственных отношений в 1920 г. привели к тому, что ранее существовавшие финансовые источники потеряли всякое экономическое значение. В течение 1920 г. рядом постановлений СНК было отменено взимание оплаты с государственных предприятий за электроэнергию и водоснабжение, упразднены начисления в пользу государства на продукты национализированной промышленности, отменено взимание платы с советских учреждений, предприятий и хозяйств за пользование почтой, телефоном, телеграфом, радио и т. д.

При минимальных твердых ценах на отпускаемые населению нормированные продукты роль денежных доходов государства от продажи продуктов также потеряла экономическое значение. Совет народных комиссаров 4 декабря 1920 г. издал декрет о бесплатном отпуске продуктов рабочим и служащим, имеющим право на паек. Заработная плата рабочих и служащих в денежной форме составляла в 1920 г. меньше 7% их реальной заработной платы, остальные 93% к сумме зарплаты составляли пайки, коммунальные услуги, квартирные и др.

Несмотря на быстрое обесценение денег, они сыграли в период гражданской войны значительную роль. Эмиссия бумажных денег в сложившейся безмерно тяжелой обстановке была средством концентрации в руках государства значительных ценностей. Но значение эмиссии уменьшалось из года в год. Если условно принять доход государства от двух самых значительных в то время источников — эмиссии и продразверстки — за 100, то окажется, что удельный вес продразверстки вырос за годы с 1918/19 по 1920/21 от 20 до 70%.

Эти цифры еще раз показывают, что главная масса промышленной продукции учитывалась и распределялась между потребителями в натуральной форме. Услуги транспорта, коммунальные и пр., за небольшим исключением, оказывались бесплатно.

Этот процесс натурализации можно проиллюстрировать также следующим сопоставлением цифр валовой продукции с данными о движении государственного бюджета.

Движение валовой продукции промышленности и государственного бюджета (все данные в довоенных рублях):

В то время как валовая продукция промышленности в 1918 г. составила 29,1% от продукции довоенного времени, доходы по государственному бюджету сократились до 5,8% к 1913 г. В 1919 г. происходило дальнейшее как абсолютное, так и относительное снижение доходов по государственному бюджету. В 1920 г. доходы по госбюджету составили лишь ¹/₂% к 1913 г. при сокращении промышленной продукции до 13,1%. Государственный бюджет, если брать только сметные денежные ассигнования, совершенно не отражал действительной картины движения реальных ценностей.

Ленинские указания о значении денег как орудия учета и контроля, данные им еще в апреле 1918 г., не могли быть проведены в жизнь в условиях военного коммунизма. Обесценение денег и натурализация народного хозяйства отодвинули эту задачу на весь период гражданской войны. Только после окончания гражданской войны советская власть получила возможность поставить реально задачу стабилизации советского рубля.

Гражданская война не могла не отразиться на состоянии учета и контроля. Нередко злоупотребления носили характер сознательного вредительства со стороны враждебных советской власти элементов. Поэтому фактический контроль за исполнением хозяйственных планов был орудием борьбы с саботажем, злоупотреблениями и спекуляцией.

Уделяя большое внимание правильной организации финансового контроля, Ленин всемерно заботился о режиме экономии, о рациональном использовании денег. В то же время троцкисты проповедовали вреднейшую «теорию» и даже выдвигали проекты закона об уничтожении денег, встретившие резкий отпор со стороны Ленина. На первом Всероссийском съезде по внешкольному образованию в мае 1919 г. Ленин говорил: «...пока деньги остаются и довольно долго останутся в течение переходного времени от старого капиталистического общества к новому социалистическому» [Ленин, Соч., т. XXIV, стр. 293.].

Практика социалистического строительства подтвердила указания Ленина. Впоследствии товарищ Сталин, развивая ленинскую теорию, указывал, что деньги останутся вплоть до конца первой фазы коммунизма.

На процесс натурализации народного хозяйства большое влияние оказала экономическая блокада Антантой Советской республики; блокада привела к почти полному прекращению хозяйственных отношений Советской республики с внешним миром. Экспорт в годы гражданской войны составлял крайне ничтожную по своему экономическому значению величину; импорт составлял в 1919 г. 0,1%, а в 1920 г. — 2,1% к довоенному.

После провала интервенции и снятия блокады были восстановлены элементарные условия торговых связей с заграницей. Отдельные группы иностранной буржуазии нажимали на свои правительства и добивались возможности торговать с Советской Россией. Заключение мира с Эстонией явилось «окном в Европу», победой советской власти, получившей возможность торговать со всеми народами.

Так закончилась провалом вооруженная борьба интервентов и белогвардейцев против советской власти.

Военный коммунизм, как это говорится и в программе Коминтерна, не был нормальной политикой диктатуры рабочего класса, рассчитанной на мирное строительство. Вместе с тем военный коммунизм не был также ошибкой или забвением большевиками экономического учения Маркса, как это изображали враги советской власти. Эту политику, подчеркивал Ленин, нам нельзя поставить в вину, ее надо нам поставить в заслугу. Было бы политической слепотой не понимать, что военный коммунизм был временной мерой; эта политика была необходима и принималась союзником рабочего класса — крестьянством, пока была угроза возвращения помещиков. Она стала непригодной в условиях мирного строительства, ибо продразверстка лишала мелкого крестьянина стимула развивать его хозяйство. В новых условиях недостаточно было военно-политического союза рабочего класса и крестьянства, необходима была экономическая смычка между городом и деревней, между рабочим классом и трудящимся крестьянством.